Слова повара преследовали меня, пока я слонялась по дому, безразлично подмечая разные бытовые дела, – словно и не уходила никогда. В некотором смысле так оно и было. Мое тело, захваченное духом Фэн, до сих пор пребывало тут. Она тратила непомерное количество времени на выбор платьев, нанесение пудры и румян и приказы слугам. Несомненно, она от рождения имела склонность к роли супруги богача. Я пыталась поговорить с ней, умоляла, торговалась и выпрашивала, но тщетно. Предательница с легкостью игнорировать меня, поскольку не слышала моих просьб.

В течение дня не произошло ничего, кроме нового болезненного и изматывающего приступа, после которого я настолько ослабела, что смогла лишь прикорнуть в углу. Старый Вонг говорил правду – мой призрак быстро изнашивался. Неужели в глубине души я на самом деле не желала возвращения к физической оболочке и поэтому произошло отсечение связи? Мысль наполнила меня предчувствием беды, как и исчезновение бычьеголовых демонов, хотя Лим Тиан Чин мог отозвать их в тот момент, когда схватил меня на Равнинах мертвых.

На закате я снова выскользнула из дома. Оставаться возле Фэн не хватало сил. Теперь-то я осознала, как мало ценила тело, пока оно у меня было, как редко думала о нем – разве что когда заплетала волосы или наспех переодевалась.

А вот моя тщеславная копия проводила часы, накрашивая губы и рассматривая свое отражение, притворно дуясь и принимая разнообразные соблазнительные позы. Несмотря на презрение, я не могла упустить из виду то, как привлекательно она выглядела. Возможно, и мне стоило бы тратить больше времени, накладывая тонким слоем на лицо рисовую пудру. Но раньше я ведь не знала Тиан Бая. Мысли о нем, о Фэн, прижимающей к нему губы, заставляли мою кровь вскипать. Я настолько обозлилась, что пожелала, чтобы он и впрямь оказался убийцей. Придушит самозванку, и поделом ей! Но эти рассуждения вызвали чувство вины. Ама всегда осторожничала с произнесением проклятий, так как боялась, что из-за этого они сбудутся. Я сказала себе, что не верю в подобные суеверия. Так или иначе, почти все, что могло бы пойти неправильно в моем случае, уже случилось. Я прижала ладони к глазницам, заметив с тоской, что слабое мерцание моего духа в сумерках стало ярче. Разумеется, нужно верить Тиан Баю. Его удивление было столь правдоподобным, столь убедительным – необходимо отбросить все сомнения. Лим Тиан Чин мог умереть от простой лихорадки. А даже если и нет, у Ян Хон было столько же мотивов и возможностей. Как я подозревала, если она виновна, Тиан Бай будет защищать ее как близкого человека.

Из раздумий меня выдернул неожиданный приезд рикши. Невозможно вообразить, кто мог бы наносить визит в такое время… но тут я увидела, что это Тиан Бай собственной персоной. Ама открыла дверь и, поджав губы, указала в сторону гостиной. Я чуть не устремилась за ним, но передумала, вспомнив, что Фэн может меня видеть. Руки дрожали, когда я прижалась к окну, скрываясь в кладке стены. Он единственный из всех должен догадаться, что Фэн – самозванка. Если он вообще меня знал, то просто обязан был все понять. Я не вынесу, если он ничего не заподозрит.

Вскоре предательница изящно просеменила в комнату. Она жеманно улыбнулась и, к моему ужасу, с фамильярным видом кинулась прямиком в объятия Тиан Бая. А когда Ама, еще стоявшая в углу, вздохнула, Фэн нахмурилась и приказала ей уйти прочь.

– Ли Лан, – Тиан Бай хотя бы немного смутился. – Ты не должна быть такой нетерпеливой.

– Эта нудная старуха!

– Она твоя няня, ты же рассказывала о том, как она тебя растила.

Фэн отвернулась и надула губки так, что они стали похожи на цветочный бутон. Только я знала, сколько времени ей потребовалось на отработку этого выражения в совершенстве.

– Ты принес мне подарок?

Тиан Бай с извиняющейся улыбкой вытащил из кармана пакет из розовой бумаги. Она порвала его и взвизгнула:

– Золотое ожерелье!

Ревность настолько переполнила меня, что в глазах потемнело. Разве Тиан Бай не заметил – это не я? Как он мог быть таким дураком! Пока я в негодовании таращилась, Фэн повернулась и обнажила шею.

– Надень его! – велела она.

Руки Тиан Бая обернули ожерелье вокруг ее горла, задержавшись на мягкой коже. Он отвернулся, и я не смогла рассмотреть выражение его лица, но его пальцы проследили изгиб ее шеи. Фэн носила аккуратную высокую прическу, не то что мои бывшие школьные косички. Теперь же она приподняла копну кончиками пальцев и высвободила локоны, так что они рассыпались по плечам. Тиан Бай зарылся лицом в ее волосы, совсем как делал со мной в своем сне. Я закрыла глаза, невыносимо страдая.

В груди поселилась свирепая боль. Я хотела завопить, вырвать его из ее рук. Смотреть – это пытка, хуже, чем в аду. Но даже когда я терла глаза, то слышала его мягкую речь.

– Я вчера видел сон о тебе.

Фэн обвила его руками, и я застыла. Она единственная точно поймет, что это означало.

– Что стряслось? – проворковала она.

– Ты говорила какие-то странные вещи.

– Да? – Ее тон стал резче. – И какие же?

Тиан Бай обернул прядь ее волос вокруг своего пальца.

– Просто ерунду. О моем кузене.

Фэн сузила глаза.

– Я вела себя иначе? Говорила не верить мне?

– Ты меня поражаешь, – произнес Тиан Бай. – Почему ты думаешь, что это могло случиться? – Его интонации показались натянутыми, хотя, не видя выражения лица, сказать точно было трудно.

Фэн хищно обшарила взглядом комнату в поисках моего духа. Я обрадовалась тому, что хорошо укрылась.

– Я бы хотела узнать об этом все.

– И почему же? – Возможно, дело было в моем воображении, однако голос Тиан Бая прозвучал холодно.

– Потому что сны могут сыграть с тобой злую шутку. Они бывают творениями злых духов, которые лгут.

– Ты правда в это веришь?

– Не стоит недооценивать этих существ. А сейчас, может, расскажешь мне о своем видении?

– Во сне ты задала мне странный вопрос.

В этот миг Фэн насторожилась: ее поза выглядела скорее напряженной, чем соблазнительной.

– Да?

– Ты спросила меня, – медленно проговорил Тиан Бай, – не убийца ли я.

Чего бы она ни ожидала, но только не этого. Фэн вытаращилась на него, он ответил пристальным взглядом. Мне хотелось разразиться истерическим смехом.

Самозванка оправилась первой.

– Что ж! – сказала она. – Рада, что это был всего лишь сон. – Она потерлась лицом о его плечо, словно кошка. – Вероятно, здесь замешан злой дух. Я дам тебе амулет, чтобы отгонять его.

Выражение лица Тиан Бая стало непроницаемым.

– Ты знаешь, что я не верю в амулеты.

– Не глупи! Мы вместе пойдем в храм и получим его. А еще мы могли бы спросить у предсказателя о том, когда наступит благоприятный день для свадьбы.

Я затаила дыхание. Она не знала, что Тиан Бай – католик, однако на ее лице расцвела обаятельная улыбка. Почему же я никогда не понимала, каким оружием она может быть? Но то, как он глядел на нее, почти оценивающе, испортило мне настроение. Ведь в конечном итоге все, что он знал, – эта девушка была мной. Он рукой приподнял ее лицо и изучил его.

– Ли Лан, если ты собираешься за меня замуж, знай: я жду от своей жены поддержки.

– Разумеется, я верю тебе! – она неловко рассмеялась.

Он промолчал, но немного погодя опустил руку. Она продолжала заискивать перед ним, но уклончивое поведение жениха ввергло меня в тоску. Я всегда ассоциировала Тиан Бая с благодушием. На самом деле, открытое и доброжелательное выражение лица было одним из его главных достоинств. Но в состоянии покоя его лицо походило на закрытую книгу.

После этого я не смогла задержаться. Они вместе сидели в гостиной, как любая влюбленная пара, и болтали о незначительных вещах. Наверное, они не могли беседовать свободно, поскольку Ама снова пришла и тихо встала в дверном проеме. Фэн сознательно прильнула к Тиан Баю, поглаживала руку при каждой возможности и благодаря этим жестам и множеству восхищенных вопросов вырвала у него мягкую улыбку. Она мастерски демонстрировала изгибы тела, которое я прежде недооценивала.

Я бы сидела прямая, как гвоздь, из-за его близости, а вот Фэн ничуть не стеснялась.

В один момент, когда Ама отвернулась, Фэн подняла к нему лицо, приоткрыв губы так, чтобы он не смог устоять. Я увидела, как Тиан Бай украл у нее поцелуй и как она затем улыбнулась ему, быстро облизав губы. Она оказалась гораздо более опытной, чем я. Я настолько расстроилась, что больше не могла понять, почудились мне или нет намеки и подводные течения.

В конце концов я принудила себя отвернуться. Снова оказавшись на улице, окликнула Чендану, чувствуя угрызения совести из-за долгого отсутствия. Моя маленькая лошадка тронула ладонь мягким носом, и я ненадолго прижалась к ней.

Я намеревалась ждать снаружи и последовать за Тиан Баем, ожидая момента его погружения в дрему. Но, сидя в унынии на ступеньках, задалась вопросом – правильно ли продолжать преследование, вторгаться и портить его сны. Если я поступлю так, то буду ничуть не лучше Лим Тиан Чина. Если бы я только сообщила Тиан Баю о своей бестелесности, когда был шанс. Объясняться сейчас поздно, особенно если учесть мои прошлые обвинения в убийстве.

Вместо этого я решила отыскать медиума из храма По Сан Тэн.

Было невыносимо ждать снаружи, пока Фэн прижимается к нему бедром. Хотя слова повара об экзорцизме тревожили меня, все что угодно лучше этого полусуществования. Обняв коленки, я подумала о том, как Эрлан молча держал мою руку на Равнинах мертвых и как его прикосновение смягчило испытываемый в тот миг ужас. А сейчас смерть казалась неописуемо одинокой участью.

Увижу ли я еще раз его и маму или вместе с оболочкой лишусь разума и превращусь в непогребенную тень, похожую на голодных духов? Неужели недавние вспышки возбуждения были симптомами этой перемены и в конце от меня останется только вихрь эмоций?

И все-таки я робела при мысли об уходе из этого мира. Слишком многое я не закончила – мою душу переполняли неудовлетворенные желания и страсти.

Ночь становилась все темнее, начало проявляться мерцание духов. Один за другим они зажигали это бледное призрачное пламя. Некоторые были белыми, другие – алыми или оранжевыми, а многие отсвечивали тем же жутковато-зеленым, что и Фэн. Их молчаливое прибытие, похожее на призрачный парад фейерверков, подняло дыбом волоски на моей шее, несмотря на недавнее возвращение с Равнин мертвых. Было заметно, что эти духи отличались от тамошних. В самом деле, среди них блуждали человеческие привидения, но остальные оказались причудливыми, невиданными созданиями. Там были древоподобные и кустарникоподобные твари, крохотные порхающие существа и головы без тел с длинными шлейфами волос. У некоторых росли рога и глаза выпирали наружу, а прочие походили всего лишь на дымку или пар. Они меня не замечали, но я боялась, что вскоре призраки обнаружат мое присутствие.

Мы благополучно покинули город и начали искать путь через кладбища к холму Букит-Чина и храму По Сан Тэн. В темноте могилы вырастали кругом, словно маленькие пустые дома. Ужасаясь перспективе встречи с голодными духами или кем-либо хуже, я пожалела о поспешном отъезде из дома. Если нечто нападет на меня, такую слабую, я буду полностью беззащитна. Однако среди могильных холмиков не было и следа призрачных огоньков. Кладбище располагалось слишком далеко от города, и все, кого тут похоронили с подобающими церемониями, давным-давно ушли на Равнины мертвых. И все же сама эта пустынность леденила до костей. Одна, во тьме, я ехала к вечности среди могил. Я с горечью подумала о своих жалобах и о том, как Фэн и я поменялись местами. Между миром живых и миром мертвых было столько своеобразных параллелей. Сколько призраков уже переживали подобное? Я вздрогнула от мысли, что присоединилась к их рядам.

Взошла луна. Ее дрожащий серебристый свет лился на тихие надгробия, вырывая из тьмы имена давно почивших. «Уж лучше быть изгнанной», – подумала я. И Фэн, и мне следует расторгнуть наши связи с жизнью. Однако, невзирая на решимость, я боялась.

Чендана уверенно шла вперед по узкой дороге, которая простиралась наподобие ленты из лунного света. И вот меня вновь поглотила боль – та же агония, что рвала на части и раньше. Приступы становились более частыми, а их продолжительность увеличивалась. Но еще ни разу боль не была такой мучительной. Я едва могла связно мыслить.

Парализующая слабость охватила меня с такой интенсивностью, что я соскользнула со спины Ченданы и рухнула в высокую траву у обочины. Лежа там, я ощутила нечто острое у своего бока. Спустя долгое время я набралась сил, чтобы вытащить этот предмет. Чешуйка Эрлана. Она сияла в темноте, хотя нельзя было сказать с уверенностью, что это не отражение луны. Я поднесла ее к губам и безнадежно, слабо выдохнула.