V. Пиратская лихорадка
Движимые одним и тем же побуждением, доктор Мердок и Дик подняли головы к небу. Сердце Дика билось часто и тяжело; он указал, протянув руку: «Смотри…» Доктор Мердок смотрел вверх; они молча наблюдали за странным кораблем. Меньше межпланетных пассажирских кораблей, корабль отличался совсем другими пропорциями. Причудливая широкая перекладина поперек тупого носа придавала ему вид неуклюжей, но опасной молот-рыбы.
Дик заметил, что отец вздрогнул, словно освободившись от минутного наваждения: «Если это действительно пиратский корабль, нам конец». Он начал спускаться в кратер: «Мы не можем драться. У нас нет ничего опаснее разделочных ножей Дока Моула».
Дик поколебался несколько секунд – прищурившись, он рассматривал корпус незнакомого корабля. Корабль спускался на фоне Солнца, подробности трудно было различить. А затем корабль слегка повернул, и Дик заметил голубой символ. У него екнуло сердце. «Это ооновский корабль! – воскликнул он. – Я вижу их эмблему».
Доктор Мердок остановился, пригляделся к корпусу корабля: «Да, теперь я вижу». Он проворчал: «Они должны были предупредить нас вместо того, чтобы пугать таким образом».
Корабль приземлился на черном стекле дна кратера. Люк распахнулся, на поверхность спрыгнули три человека в скафандрах.
Доктор Мердок направился им навстречу. Дик следовал за ним в нескольких шагах; ему пришло в голову, что кто угодно, пират или нет, мог нарисовать на корабле эмблему ООН. У идущего впереди астронавта было спокойное грубоватое лицо, он говорил спокойным грубоватым голосом, точно соответствовавшим характеру его физиономии. Дик забыл о подозрениях. Никакой пират не стал бы разговаривать таким обыденным тоном – пираты по определению были людьми, любившими покрасоваться и склонными к театральным эффектам.
«Я – капитан Джозеф Франкетти. Хотел бы поговорить с доктором Мердоком».
«Это я, – отец Дика недовольно взглянул на корабль. – Вы могли бы нас предупредить. Мы заразились пиратской лихорадкой, и вы нас так напугали, что я, наверное, поседел раньше времени».
Франкетти ухмыльнулся: «Прошу прощения, но мы прибыли именно для того, чтобы обсудить пиратов – и я не хотел публиковать новости о нашем местонахождении по всей Солнечной системе».
Доктор Мердок кивнул: «Что ж, заходите внутрь, там будет удобнее поговорить. Мы как раз собирались поужинать – не желаете ли к нам присоединиться?»
«С удовольствием. Рад буду любому обновлению меню – в Космическом Флоте оно не радует разнообразием».
Доктор Мердок посмотрел на воротник серовато-синей униформы капитана, едва заметный под шлемом, перевел взгляд на корабль: «Во флоте?»
Франкетти тоже бросил взгляд на корабль: «Не слишком впечатляющий аппарат, не правда ли? Это корабль Космического Флота ООН, он составляет ровно половину этого флота. Корвет „Тезей“. Другую половину составляет корвет „Ахилл“. Но уже строится пополнение».
Они направились к административному корпусу вместе с двумя спутниками капитана Франкетти. Дик с любопытством рассматривал этих людей. Они настолько походили друг на друга – оба с длинными, словно принюхивающимися носами, осторожно поглядывающими черными глазами, костлявыми подбородками – что их можно было принять за братьев.
Внутри Франкетти снял скафандр и представил своих компаньонов: «Господин Миллбэнк и господин Чейн из „Трехпланетной страховой корпорации“, – он насмешливо покосился на спутников. – Их очень интересуют убытки, которые их компания понесла из-за пиратов».
«Это мой сын, Дик, – отозвался доктор Мердок. – А вот уже идет профессор Декстер. Предлагаю поужинать здесь, в салоне, где мы могли бы говорить свободнее, чем в столовой». Он подошел к телефону и отдал распоряжения стюарду.
Капитан Франкетти бросил оценивающий взгляд вокруг: «Неплохой у вас тут салон, доктор. Глубокие кожаные диваны, на подоконниках горшки с геранью – почти как дома».
Доктор Мердок рассмеялся: «Прежде всего и превыше всего мы практичны. Нужно где-то сидеть – мы поставили диваны. А герань выполняет не только декоративную функцию – она выделяет много кислорода».
Два стюарда в белых куртках установили стол. Пока еще не подали ужин, доктор Мердок сказал: «Дик, наверное, побывал ближе всех к пиратам из всех присутствующих».
«Каким образом?» – спросил Франкетти. Тем временем Миллбэнк и Чейн с любопытством изучали Дика.
«Он прибыл с Венеры на „Африканской звезде“. По пути – как вам, наверное, известно – они пролетели мимо того, что осталось от „Американской звезды“».
«Ну-ну. Ты, наверное, чувствовал себя довольно-таки беззащитным, Дик».
«После того, как я увидел, чтó они сделали с капитанским мостиком „Американской звезды“, я, конечно, беспокоился».
«Только на одном этом корабле погибли восемьдесят пять мужчин и женщин, – задумчиво произнес Франкетти. – Еще девяносто погибли на борту „Канопуса“ и семьдесят два человека – на „Капелле“. В общей сложности почти двести пятьдесят человек убиты – безжалостно и хладнокровно. Василиск, – Франкетти иронически подчеркнул это слово, – дьявол, в жилах которого течет не кровь, а кислота».
«Его хладнокровие стоило нашей компании несколько миллионов долларов, – с чувством, напряженно сказал Миллбэнк. – Отвратительная, тошнотворная личность!» Чейн кивнул, выражая полное согласие.
Профессор Декстер заметил: «Прозвище „Василиск“ должно нести в себе какой-то символический смысл, но для меня он непостижим».
Отец Дика погладил подбородок: «Возможно, оно объясняется ужасом, который он внушает… Нет, это слишком прозаично».
Профессор Декстер покачал головой: «Василиск! Фантастика, да и только! Фантастика – даже то, чтобы тут сидим и обсуждаем космических пиратов, как нечто повседневное, как пьяных водителей, устраивающих аварии на дорогах!»
«Должен признаться, это выходит за рамки обычных представлений, – кивнул Франкетти. – Пиратство вышло из моды лет пятьсот тому назад, вместе с галеонами и конкистадорами».
«Тем не менее, рассматривая сложившееся положение вещей в исторической перспективе, – возразил профессор Декстер, – можно сказать, что нынешние условия почти тождественны тем, которые привели к расцвету пиратства в шестнадцатом и семнадцатом веках: незащищенные корабли перевозят ценные грузы, связь ненадежна, нет надлежащего патруля. Учитывая человеческую природу, неудивительно, что сходные условия приводят к сходным результатам».
«Чтó делается для того, чтобы обеспечить надлежащее патрулирование, капитан?» – спросил доктор Мердок.
Франкетти мрачно покачал головой: «Слишком мало. „Тезей“ построили всего два месяца тому назад, „Ахиллес“ запустят только через неделю. Собираются ввести в строй тяжело вооруженный крейсер, который, скорее всего, сможет легко справиться с пиратами – но осуществление этих планов ожидается только через год».
«А тем временем?»
«Тем временем… кораблям придется рисковать – или оставаться на космодромах».
«Но корабли должны летать! Венеру и Марс нельзя изолировать!»
Франкетти пожал плечами: «На это и рассчитывает Василиск, на этом он и наживается».
«Насколько я помню, – вмешался профессор Декстер, – именно такая ситуация возникла когда-то в Карибском море. А когда добыча в открытом море иссякла, пираты занялись набегами на приморские города – и береговые кровавые бойни были еще ужаснее, чем на море».
В воображении Дика внезапно возникла яркая картина: бешено ревущие, зверски оскалившиеся люди на мирных улицах Долины Чудес жгут, крушат все вокруг, тащат женщин за волосы… Кто мог бы их остановить? По сути дела, кто мог бы предотвратить захват такими людьми лунной обсерватории, истребление всех, кто здесь работал? Дик содрогнулся. Франкетти заметил это: «Чувствуем себя не слишком уютно, не правда ли, Дик?»
«Никогда не думал, что современные люди способны на такие жестокости».
Его отец с горечью отозвался – Дик редко слышал, чтобы он говорил таким тоном: «Дай человечеству время, Дик. Оно еще очень молодо, едва выглянуло из мрака дикого варварства».
Миллбэнк прокашлялся, чтобы вернуться к основной теме разговора: «Разумеется, доктор Мердок, все мы чрезвычайно обеспокоены происходящим. Межпланетные рейсы все еще совершают больше двадцати кораблей, причем большинство этих кораблей застраховано нами. Если Василиск… – он произнес это прозвище, как неприличное ругательство, – уничтожит еще несколько кораблей, наша компания окажется в исключительно неудобном положении».
«Конечно, я хорошо понимаю вашу точку зрения, – сказал доктор Мердок, – но зачем вы прилетели сюда, к нам в обсерваторию?»
«Потому что в обсерватории используется одно из немногих устройств, которые могли бы помочь нам выследить убийц».
«Надо полагать, вы имеете в виду телескоп».
«Совершенно верно».
«Всего лишь час тому назад, – задумчиво сказал доктор Мердок, – мой сын и я говорили о том, что пираты должны либо иметь сообщника на борту корабля, либо достаточно долго прослеживать перемещение корабля, чтобы рассчитывать его скорость, ускорение и маршрут. И мне известно только одно место, где они могли бы производить такие наблюдения – здесь, в обсерватории».
«Совершенно верно. Исходя из тех же соображений, только здесь мы могли бы проследить Василиска до его базы – если нам удастся заметить его корабль».
«Согласен – но как мы могли бы его заметить?»
«Мы могли бы следить за кораблями, летящими через район пространства, именуемый Кладбищем. Тогда, если Василиск нападет на очередной корабль, он будет прямо у нас перед глазами, в фокусе объектива».
Доктор Мердок с сомнением нахмурился: «Ну… не знаю, не знаю. Как вы думаете, Декстер?»
Профессор Декстер пожал плечами: «Можно попытаться. Но с практической точки зрения я оценил бы вероятность успеха такого проекта в десять процентов».
«Не совсем понимаю…» – начал было Миллбэнк.
«Прежде всего, поверхность Луны обращена к Кладбищу только две недели в месяц. Во-вторых, у нас нет никаких причин предполагать, что Василиск ограничится Кладбищем. Если он сколько-нибудь сообразителен, он будет нападать в разных местах. И в-третьих – хотя, скорее всего, это несущественный фактор – нам пришлось бы посвятить все время, отведенное для астрономических наблюдений, прослеживанию кораблей в космическом пространстве – именно тогда, когда у нас все расписание забито до отказа».
Заметив выражение на лицах страховых агентов, доктор Мердок рассмеялся: «Профессор Декстер любит телескоп больше, чем свою жену».
«Я не женат», – сухо заметил Декстер.
Наступило молчание; тем временем стюард стал подавать ужин.
«Что ж, забудем о Василиске на некоторое время, – сказал доктор Мердок. – Мы празднуем заход Солнца – и я думаю, что Док Моул угостит нас сегодня жареной курицей с картофельным пюре и сельской подливкой».
Когда подали кофе, капитан Франкетти повернулся к Дику: «Разве тебе не будет здесь одиноко без сверстников?»
Дик задумался: «Вряд ли. Особенно если предстоят волнующие события».
«Надо полагать, ты хочешь стать астрономом, как твой отец?»
Дик рассмеялся: «Все задают мне этот вопрос. Не знаю. Я интересуюсь звездами и планетами, но мне скорее хотелось бы побывать на далеких планетах, а не смотреть на них».
«В таком случае, Дик, – заметил доктор Мердок, – тебе следовало бы нагрузить старую баржу Чокнутого Сэма бритвенными лезвиями, микстурой от всех болезней и патентованными картофелечистками и зарабатывать торговлей с туземцами».
«Остается еще Космический Флот, – сказал Франкетти. – Хотя в данный момент мы получаем двадцать тысяч заявлений в расчете на каждую вакансию».
«Думаю, мне понравилось бы служить в Космическом Флоте, – Дик взглянул в лицо капитану Франкетти. – Вы думаете, что…»
Франкетти рассмеялся и покачал головой: «Боюсь, что это не получится, Дик. Обратись ко мне лет через пять».
Профессор Декстер сказал: «Дик всегда может стать пиратом. Похоже на то, что это прибыльная профессия. И – пока что – достаточно безопасная».
Франкетти снова рассмеялся, на этот раз несколько принужденно: «Мы надеемся, что она не останется безопасной надолго».
«Мне не дает покоя один вопрос», – заметил Дик.
«Какой именно?»
«Где Василиск взял свой первый корабль?»
Франкетти пожал плечами: «Не имею представления. Хотел бы я знать. Мы впервые услышали о Василиске, когда „Канопус“ не прибыл по назначению. Скорее всего, у Василиска были сообщники среди пассажиров».
«И что потом?»
«А потом он, очевидно, установил орудия на захваченном корабле и пользуется им, как флагманским судном. Таково мое предположение».
Доктор Мердок поигрывал ложкой, рассеянно прислушиваясь к разговору. Он медленно произнес: «Мы сравниваем Василиска с пиратами прошлого, сравниваем космос с Карибским морем. Вполне приемлемая параллель. Но у пиратов Карибского моря было множество баз, а выбор Василиска в этом отношении весьма ограничен».
Франкетти почесал щеку: «Ну… в какой-то мере. Есть Венера, Земля, Луна и Марс. Причем даже на Земле он мог бы найти труднодоступные районы, позволяющие прятаться».
Профессор Декстер сказал: «Есть еще терминатор Меркурия, астероиды и спутники Юпитера. Они, конечно, далеко, но даже если Василиск использует только ускорение земного притяжения, он может долететь до любой точки Солнечной системы за четыре или пять дней».
«Для этого потребовалось бы много плутония, – с сомнением заметил Франкетти. – А плутоний обходится дорого. На мой взгляд, он скорее прячется где-то поблизости».
«Может быть, он руководствуется не только соображениями прибыльности. Хотя, – признал Декстер, – конечно же, я не могу представить себе, какими соображениями он руководствуется».
Доктор Мердок сказал: «В связи с тем, что все нападения совершались в районе Кладбища, напрашиваются определенные выводы».
«Какие?»
«Если бы его база находилась на Меркурии, нападений следовало бы ожидать ближе к Венере или даже к Марсу – в таком случае пиратам не пришлось бы огибать Солнце. Но Кладбище гораздо ближе к Земле и к Луне».
«Разумеется, мы рассматривали возможность существования пиратской базы на Луне, – сказал Франкетти, – но в этом отношении, по сравнению с Венерой, Марсом и даже Землей, Луна отличается рядом недостатков. У Луны нет атмосферы, и на Луне любое новое сооружение сразу становится заметным».
«На Луне есть пещеры», – возразил доктор Мердок.
Профессор Декстер прибавил: «Если вы хотите поговорить с человеком, который на самом деле знает Луну, поговорите с Сэмом Бакстером. Его прозвали „Чокнутым Сэмом“ – но если пираты устроили базу где-нибудь на Луне, Сэм об этом узнал бы».
«Что, если Чокнутый Сэм и есть тот самый Василиск? – со смехом спросил доктор Мердок. – Хорошо, я позову Сэма – никогда не мешает проверить».
Чокнутого Сэма позвали, и вскоре он с подозрением высунул голову из-за угла салона: «Что вам от меня нужно?»
«Присаживайся, Сэм! – сказал доктор Мердок. – Выпей чашечку кофе. Это капитан Франкетти, он хотел бы задать тебе несколько вопросов».
Чокнутый Сэм уселся на краешек стула – так, словно готов был в любой момент вскочить и убежать: «Спрашивайте! Но если вы начнете спрашивать про золото, алмазы или лунные рубины, можете не тратить время – не скажу ни слова. На Земле и так слишком много об этом болтают, незачем ворошить муравейник».
«Нет-нет! – поспешил заверить Сэма доктор Мердок. – Капитан Франкетти охотится на пиратов. Он подозревает, что где-то на Луне у них может быть база».
Чокнутый Сэм обратил на капитана взгляд бледно-серых глаз: «Что ж, капитан, на этот счет вы можете быть спокойны. Я знаю Луну как свои пять пальцев. Можете завязать мне глаза, отвезти меня куда угодно, опустить в кратер – и, как только я посмотрю по сторонам, я скажу вам, где нахожусь. Таким образом, ваши подозрения ни на чем не основаны. Кроме нас, работников обсерватории, на Луне нет ничего живого – за исключением нескольких туземцев, а они – не пираты».
«Туземцы? На Луне?»
«Вот именно. Туземцы. Они живут глубоко в пещерах и не выходят на поверхность, пока не наступит полная темнота – и даже тогда пугливы, как зайцы. У них золотистые глаза, большие, как апельсины, и они носят смешные шляпы. Я с ними в довольно хороших отношениях, мы разговаривали. И они мне сказали: «Сэм, занимайся своими делами и не лезь в наши дела. Тогда мы с тобой поладим. Но не копайся в поисках каких-нибудь дрянных самоцветов…»
Декстер, сидевший за спиной Сэма, многозначительно покачал головой.
«Этого вполне достаточно, Сэм, – сказал доктор Мердок. – Постольку, поскольку туземцы – не пираты».
«Пираты? Вот еще! – Сэм словно выплюнул эти слова, после чего внезапно повернулся к Дику и наклонился к нему. – А ты что обо всем этом думаешь, парень?»
Дик чувствовал себя не очень удобно: «Вы говорите, что на Луне есть туземцы, а многие другие говорят, что никаких туземцев тут нет. Я хотел бы увидеть этих туземцев своими глазами».
Чокнутый Сэм хлопнул Дика по спине: «Вот это разумный подход!» Он покосился на Декстера: «Гораздо более разумный, чем у некоторых из вас, высоколобых интеллигентов. Что ж, – Сэм снова повернулся к Дику, – завтра мы с тобой проедемся по Луне и, может быть, займемся кое-какой разведкой».
«И сможем взглянуть на туземцев?» – с сомнением, но с примесью любопытства спросил Дик.
Чокнутый Сэм искоса посмотрел на него: «Может быть. Скорее всего, это не получится. Они редко показываются, когда Солнце светит так ярко». Поднявшись на ноги, Сэм обратился к доктору Мердоку: «Если это все, я пойду баиньки».
Сэм ушел. Франкетти глубоко, насмешливо вздохнул: «Редко встречаются люди, настолько уверенные в своей правоте».
«Сэм не такой уж чокнутый, как может показаться, – возразил доктор Мердок. – И он не соврет. Если бы на Луне были какие-нибудь пираты, он об этом знал бы – и не стал бы молчать».
«А его разговоры о туземцах – что вы об этом думаете?»
Доктор Мердок усмехнулся: «Боюсь, мне так и не привелось повидать лунных туземцев. Вполне может быть, что Сэм принимает свои кошмары за действительность. Но если бы меня вызвали свидетелем в суде, я не поклялся бы, что могу с уверенностью сделать заключение по этому поводу». Он взглянул на Дика: «Похоже на то, что ты Сэму понравился. Многие отдали бы последнюю рубашку за возможность поехать на разведку с Сэмом. Он знает, как называется каждый кристалл отсюда до Коперника и от Коперника обратно по другой стороне Луны».
«Пусть он покажет тебе туземцев, – посоветовал капитан Франкетти. – А еще лучше, привезите парочку туземцев сюда».
