Об оптических обманах и наблюдательной селекции

Ты что ищешь? – Ключи потерял.

А где потерял? – Вон там.

А почему ищешь здесь? – Зыдесь светлее!

Старый анекдот

Одной из причин неприятия массовым сознанием многих описываемых здесь закономерностей является явление так называемой наблюдательной селекции, заключающейся в том, что наблюдатель склонен за наиболее распространенные принимать события или явления хорошо заметные и яркие. К примеру, астрономы прошлого века очень долго полагали гигантские звезды колоссальной светимости веско преобладающими во Вселенной, пока не догадались сосчитать все звезды, попавшие в некий фиксированный объем пространства. И тут-то они поняли, что ярчайшие сверхгиганты, будучи хорошо видимы с колоссальных расстояний, просто создают иллюзию своего обилия.

Где и как описанное явление может иметь место при наблюдении межполовых отношений? Ну например, женщины уверены, что мужчине гораздо легче найти себе женщину, чем женщине мужчину, хотя исследования социологов доказывают обратное. Большинство женщин убеждены, что мужчина выбирает женщину, хотя почти всегда бывает наоборот. Чтобы уяснить механизм возникновения таких иллюзий применительно к межполовым отношениям, представим себе такую, утрированную для наглядности картину.

В некоем поселке проживают 100 мужчин и столько же женщин. Из этой сотни мужчин пять – прожженные ловеласы, меняющие женщин в среднем ежемесячно, остальные сидят себе по домам и почти не высовываются. Спустя не слишком продолжительное время все ловеласы отметятся у всех женщин поселка, а остальные – не более чем у одной. В результате женщины при встречах будут рассказывать друг другу примерно следующее: у меня было 6 мужиков, из них 5 – ну такие бяки…

Естественно, они сделают ошибочный вывод о том, что 5/6 всех мужчин – гады, обманщики, пройдохи и прочее, и прочее.

Описанная наблюдательная селекция является объективной, т. е. на нее попался бы и беспристрастный робот. Кроме такой существует еще субъективная, являющаяся следствием особенностей человеческой памяти – лучше всего запоминаются эмоционально значимые события. Те 5 ловеласов, скорее всего, хорошо запомнятся всем женщинам, так как вызывали у них яркие эмоции. В результате единственный более-менее порядочный мужчина из этих 6 может даже и не вспомниться.

Неподготовленному человеку очень сложно не попасть под влияние этих своего рода оптических обманов. Очень способствуют искажению статистической картины и средства массовой информации, предпочитающие писать о редких, необычных, нетипичных явлениях, создавая иллюзию их массовости и типичности.

О мужской, женской и детской иерархичности

Виктор Дольник полагает, что у приматов иерархию образуют только самцы. В отношении макак это может быть и верно, но у людей – явно нет. Различия в уровне конфликтности у женщин не нуждаются в доказательствах, и различия в «крепости локтей» тоже. Другое дело, что женская иерархическая борьба не носит столь выраженного характера физического противостояния и, вообще говоря, менее опасна для жизни, ибо каждая самка незаменима. Важно иметь в виду, что эти иерархические системы строятся существенно обособлено друг от друга, они лишь соприкасаются в отдельных точках. Если, к примеру, сын-подросток вовлечен в иерархию таких же подростков, то это не значит, что его родители будут в нее вовлечены тоже. Также и он, скорее всего, не будет вовлечен в ту иерархию, в которой участвуют родители, хотя и будет в той или иной мере «отражать свет» иерархического положения родителей. Однако у этих иерархий обязательно будут точки соприкосновения. Аналогичная картина наблюдается для мужской/женской иерархии. Во всяком случае, сравнение женского и мужского ранга вполне корректно – ранговый потенциал некоторых дам просто зашкаливает и, играючи, перебивает средне-мужской. Вспомним незабвенную «Сказку о рыбаке и рыбке» А.С. Пушкина. Ранговый потенциал старухи там был гораздо выше, чем у старика, что в сочетании с эгоцентризмом привело к тому, к чему привело. А ведь если отбросить сказочный антураж, то описана совершенно реальная и нередкая жизненная ситуация!

Но, как правило, мужчины и женщины могут участвовать в общей иерархии лишь в случае служебного соподчинения, в котором ранговая борьба существенно сдерживается формальным порядком вещей. Ведь борьба за ранг в этом случае почти равносильна борьбе за должность. Разумеется, одна их важнейших и очевидных точек соприкосновения мужской и женской иерархических систем – брачно-сексуальные отношения.

Ранговая борьба между взрослыми и детьми возможна также внутри одной семьи или сходного по строению коллектива, в случае если ВР ребенок – подросток и очень озабочен вхождением во взрослую иерархию. Иного высокорангового, трудного подростка далеко не всякий взрослый может обуздать. Да что там подростки! Высокоранговый наглый кот способен вить веревки из своей хозяйки, если она очень уступчива.

Про эгоизм и эгоцентризм

Любовь к самому себе – единственный роман, длящийся пожизненно.

О. Уайльд

Эгоцентризм – неспособность поставить себя на место другого, «влезть в его шкуру»; эгоизм – нежелание поступиться своими интересами. В психологии существует понятие «эмпатия», означающее готовность к эмоциональному сопереживанию; такая разновидность эмпатии, как «когнитивная эмпатия» примерно характеризует способность адекватно оценивать себя глазами других Так вот, у эгоцентрика снижена способность и к тому, и к другому. Не-эгоцентричного человека часто называют рефлексивным, но это не вполне корректно.

Эгоист рассматривает окружающий мир как арену борьбы за свои интересы. В этом смысле он склонен рассматривать окружающих людей как «кормовую базу» – если не врагов, то соперников, с которыми нужно бороться и конкурировать, в том числе не стесняясь в средствах. И соответственно предполагает ту или иную степень антагонизма окружающих по отношению к нему, за который он полагает целесообразным платить взаимностью. Эгоцентрик рассматривает окружающий мир как сообщество, поголовно влюбленное в него, и очень озабоченное его проблемами. Или, по крайней мере, должно быть влюбленным и озабоченным. Причем влюбленное безответно, ибо его сердце занято тоже им же самим, то есть – обязанности оказывать знаки взаимной любви он не ощущает. Если же эгоцентрику предъявить убедительные доказательства того, что это не так, что его окружают вовсе не влюбленные в него люди, то у него может развиться психоз или это может вызывать конфликт с обществом.

Понятно, что в силу определенной агрессивности жизненных установок, эгоизм хорошо заметен и неприятен окружающим. Но вот эгоцентрик для неискушенного человека может выглядеть как очень милый и дружелюбный человек, пока ситуация не потребует от него пойти на какие-то жертвы. Тут-то и обнаруживается, что такой человек просто не понимает, чего от него ждут. Ведь жертвовать-то должны в пользу ЕГО! А не он… Эгоизм – более мужское качество, впрочем, характерное также для любой ВР личности; эгоцентризм – более женское. Однако встречаются люди, сочетающее в себе и то, и другое.

Я отнюдь не утверждаю, что среди мужчин отсутствуют эгоцентрики (более того, рекордсменов эгоцентризма нужно искать именно среди мужчин!), но для женщин он в среднем гораздо более характерен. Впрочем, этот эгоцентризм, в разумных дозах, входит непременной пикантной горчинкой в понятие женственности. Что бы там не говорилось про женскую эмоциональность, эмпатия – способность правильно оценивать эмоции другого, но не несдержанность собственных реакций на окружающее. Умение читать мимику и жесты, конечно, помогает прочесть эмоции другого, но ведь для того, чтобы прочесть мимику, нужно хотеть этого! Между тем окружающий мир и в первую очередь внутренний мир других людей эгоцентрику неинтересен. Ему интересен, вплоть до самовлюбленности, лишь мир самого себя.

Для иллюстрации, вот такая анекдотическая сценка:

– Дорогая! В такую погоду хозяин собаки из дома не выгонит!

Эгоцентрик может ответить: Ну иди без собаки…

Эгоист(ка) – Не сахарный!..

Другая сцена. Автобус резко затормозил. Женщины-эгоцентрики зашумели: «Водитель! Не дрова везешь!». Мужчины: «Что там за псих дорогу перебегает?».

Эгоцентрик даже не попытался поставить себя на место другого человека, не потрудился понять, в чем состоит его проблема. Дело не только и не столько в том, что он не способен на это! Но ему просто не пришло в голову этим заниматься. Эгоист же, напротив, все прекрасно представил и понял, но сознательно трудностями другого пренебрег. Эгоизм – одно из важных проявлений высокого ранга.

Эгоцентрик – вовсе не обязательно злой человек! Он, скажем так, нечуток. К примеру, он может изливать реки доброты на человека, который в этом не очень нуждается, и не чувствовать этой ненужности. Точно так же, притесняя кого-либо, он вполне искренне не замечает тех неудобств, которые он причиняет. Как разновидность этого свойства можно отметить крайнюю сдержанность эгоцентриков в выражении благодарностей другим людям, похвалы их.

Причем ничто не мешает эгоцентрику быть одновременно и эгоистом (жуть!).

Закономерно, что эгоцентриков чаще обкрадывают в толчее (транспорте, магазинах), причем в момент кражи они обычно ничего не замечают и не чувствуют – поглощены сами собой.

В известном возрасте (обычно от 3 до 5 лет) эгоцентричные дети, как правило, не почемукают либо это выражено весьма слабо, хотя по прочим параметрам развития, как минимум, не отстают от остальных – окружающий мир им не так интересен, как мир самого себя.

Попробуйте мысленно поменять местами роли старика и старухи в уже упомянутой «Сказке о рыбаке и рыбке» А.С. Пушкина. Что, не получается? Ах, вы говорите, что так не бывает? Верно, это было бы слишком неправда, даже для сказки. Раз уж затронут фольклор, то стоит обратить внимание на то, что если в сказке упоминается мачеха, то она обязательно злая; злой отчим – персонаж для фольклора совершенно нехарактерный. Дело тут не в злобе как таковой – дело в отсутствии интереса к заботам других людей и чужих детей. То, что в прессе преобладают материалы о зверствах отчимов, а не мачех – следствие упомянутой презумпции виновности мужчин. Фольклор статистически более достоверен. Если сказка не будет адекватно моделировать взаимоотношения людей, то это будет не сказка, способная учить детей жизни, а досужий фантастический бред. Тезис о статистической достоверности фольклора справедлив, пусть в разной степени, для всех разновидностей фольклора – анекдотов, частушек и т. п.