ПРЕДСТАВЛЯЯ СВОИ ПЕРВЫЕ ШАГИ по берегу Назиры после двух месяцев отсутствия, Хассан не думал, что на его руках будут путы, а на глазах повязка.

Хотя он ничего не видел, он знал каждый шаг пути от порта до дворца Херата. По нему ударила пряная сладость голубых водных лилий, когда свидетели провели его через дворцовые ворота, знакомая мелодия водного органа в центральном дворе проплывала вокруг них. Они прошли под тенью высоких арок, возвышающихся над главными ступенями дворца, и поднялись по лестнице.

Это восхождение было самым долгим из того, что пришлось испытать Хассану. Каждый шаг казался целой жизнью. Так чувствовал себя его отец всего пару дней назад, направляясь на собственную казнь? Он не мог вынести этой мысли. Хассан сосредоточился на ногах, на повторяющемся движении каждого из шагов, которые приводили его ближе к тому, что его ждало.

На вершине лестницы, в большом портике, ведущем в тронную залу, один из его пленителей сорвал повязку с его глаз. В мерцающем свете факелов Хассан мог различить бритые головы свидетелей и их белые одеяния. На тыльной стороне их ладоней виднелся символ черного глаза с солнцем вместо зрачка.

Свидетели.

– Тебя призвала королева, – сказал один из них.

Одно слепое, дикое мгновение Хассан думал, что они говорят о его матери. Но довольное, почти восторженное выражение лица свидетеля доказало ему обратное. Что означало, что Иерофан не в одиночку избавился от королевской семьи Херата. Кто-то еще сыграл в этом свою роль. Тот, кто теперь называл себя королевой.

Массивные двери тронной залы медленно открылись. Хассан повернулся, чтобы в последний раз глянуть на Назиру, раскинувшуюся перед ним, от порта до далекого берега реки Херат, в каких-то тридцати километрах на запад. В объятиях реки, песчаник и плитка домов, магазинов, рыночных площадей и стадионов Назиры лежали, словно кружащая голову вышивка, разделенная широкой мощеной дорогой Озмандит.

Вот город, который он любил. Вот город, который он подвел.

Низкий скрип сигнализировал, что большие двери отворились. Пленители Хассана толкнули его вперед, и он оказался лицом к лицу с зияющим проходом в тронную залу.

Она выглядела именно так, как в его сне. Позолоченные колонны, ведущие к золотой пирамиде. Трубы в форме звериных голов выплевывали воду из пирамиды в ров под ней. Нарисованный сокол распростерся на задней стене. Но вместо того чтобы с триумфом вернуть свой трон, Хассан прибыл сюда как пленник.

Свидетели подвели его к краю рва, окружающему трон. Прозрачная вода рябила над переливчатой черно-зеленой мозаикой в виде скарабея на дне бассейна. Хассан медленно поднял глаза от знакомого существа на то, что сидело на троне его отца.

– Принц Хассан, – тепло сказала Летия. – Добро пожаловать домой.

Она выглядела точно так же, как в тот день, когда Хассан покинул Паллас Атос. Когда поцеловала его в щеку и сказала, что скоро они увидятся. Она не нарушила своего обещания.

– Тетя Летия. – Ярость и неверие пронизывали каждый слог. Казалось, словно мир перевернулся, и что бы Хассан ни делал, сам он не справится.

Он знал, что это произойдет, когда Кирион и его команда предали его на «Крессиде», но не мог принять этого. Даже сейчас лицом к лицу со своей тетей, сидящей на троне отца, словно там ее место, он чувствовал, что тут должна быть какая-то ошибка, что кто-то сыграл злую шутку, что здесь кроется секрет, и когда его раскроют, все обретет смысл.

– Тетя Летия? – повторила она со слабой улыбкой. – Ладно тебе, Хассан. Ты знаешь, как обращаться к своей новой королеве.

– Моя мать – королева, – прошипел он. – Что бы ты с ней ни сделала, ты лишь завистливая узурпаторша.

Она прижала два длинных пальца к виску, массируя его, словно из-за него у нее началась головная боль.

– Я же говорила тебе, Хассан, злость тебе не поможет.

– Что ты сделала с моими солдатами?

– Ты имеешь в виду с твоей жалкой сворой отбросов? – спросила Летия. – Не волнуйся. Они живы. В плену, но живы. Ты вскоре с ними встретишься.

Теперь они пленники. Из-за него.

– Я доверился тебе, – прорычал он. – Я вложил их жизни в твои руки. А ты… ты предала всех нас.

– Нет, – ответила Летия. – Ты предал. Приведя их сюда, говоря им, что ты пророк, которого они ждали. Когда мы оба знаем, что это никак не может быть правдой.

В горле Хассана пересохло, и злость сразу же сменилась холодным страхом. Он не сказал Летии про то, что узнал после атаки свидетелей на агоре. Он не сказал никому, кроме Кхепри.

Летия рассмеялась – этот смех принц слышал много раз, но теперь он был пронизан жестокостью.

– Если что и удивило меня, Хассан, так это то, что ты так долго продолжал этот фарс. Ты очень хорошо сыграл свою роль. Ты был именно тем, кем они хотели тебя видеть. Лидером. Умным, харизматичным. Но когда они узнают, кто ты на самом деле, думаешь, это будет иметь значение?

– Как… как ты?..

Летия щелкнула языком и откинулась на трон с жалостью во взгляде.

– Я была удивлена больше всех в ту ночь, когда у тебя был тот сон. На мгновение я почти в это поверила. Что ты долгожданный пророк, наконец проявивший себя.

– Так вот почему ты не хотела, чтобы я сюда ехал, – сказал Хассан, с болью в сердце. – Ты не хотела защитить меня. Ты просто боялась, что, если я объявлю себя пророком, настоящим или ложным, я вернусь в Назиру с армией, верну трон и исправлю все, что сделала ты и свидетели. – Внезапно все стало ясно. – Ты… ты выгадывала время неделями. Отказывалась рассказывать мне, что здесь происходит. Скрывая меня от всех, кто мог бы мне помочь. – Он внезапно замер, новое и ужасное осознание опустилось на него. – Никто больше даже не знал, что я в Паллас Атосе. Почему ты просто не убила меня? Было бы намного проще.

Она гневно глянула на него.

– Как бы ты ни думал обо мне, я не монстр, Хассан. Ты все еще моя кровь.

– Как и мой отец! – выплюнул он.

– Я не хотела его смерти. Он заставил меня, когда не захотел отказываться от трона.

Ярость лишила Хассана дара речи. Его сердце подпрыгнуло при мысли о том, что отец, непреклонный до последнего, отказался подчиниться предательнице-сестре, даже если это стоило ему жизни. Хассан тоже не испугается.

– Если честно, я не ожидала этого от него, – продолжила Летия. – Я всегда думала, что мой брат слабовольный, когда дело доходит до конфликта. Но в конце жизни он доказал, что я не права.

Хассан подавил злость.

– Так ты убила моего отца, но оставила меня в живых, потому что знала, что я могу быть полезен. Отрезанный от мира. Но потом приехала стража и все испортила.

– Это была небольшая помеха, признаю, – сказала Летия. – Я не рассчитывала, что ты вернешься в Назиру. Честно говоря, я бы разрешила тебе остаться в безопасности в Паллас Атосе, когда бы наконец забрала Назиру себе. Но ты захотел встать у меня на пути. Так что я придумала новый план.

– Вот почему ты предложила корабли Кириона, – сказал Хассан. – Когда ты поняла, что я собираюсь вернуться, что бы ты ни говорила, ты постаралась, чтобы я вернулся пленником.

Она улыбнулась.

– Ты гениальный маленький стратег, не так ли? Я поняла, как могу использовать твое так называмое пророчество себе во благо, так и сделала. Благодаря тебе все было так легко, Хассан. К тому времени я уже поняла, что твой сон просто сон. Даже прежде, чем это понял ты.

– Как? – спросил он.

– Кое-кто пришел ко мне и сказал, что знает, где найти настоящего пророка. Мне нужно было лишь дать корабль и оказать пару услуг.

– Ты лжешь.

Летия рассмеялась.

– Странно слышать это от тебя.

– Никто не приходил к тебе, – сказал Хассан. – Не мог. Только Орден последнего света знает о пророчестве.

Губы Летии растянулись в тонкой улыбке.

– Они думают, что единственные, кто знает о пророчестве. Заносчивы, как всегда. Но настоящий пророк тут, в Назире. Это была цена Иерофана. Он пообещал мне Назиру, если я доставлю ему пророка. Теперь, когда он у него, Назира моя.

Хассан сделал шаг назад. Теперь он четко видел все решения, предпринятые Летией, чтобы помешать ему и Ордену. Он все еще не мог понять этого.

– Как ты могла на это пойти? Как могла продать свою страну Иерофану?

– Ты-то из всех людей и должен понять, – сказала Летия. – По той же причине ты считал себя пророком. Я устала от разговоров, как я должна ублажать людей вроде своих родителей – вроде моего младшего брата, моего бесполезного мужа и этих эгоистичных священников в Паллас Атосе. Устала от знания, что всегда буду неподходящей из-за своего рождения. – Ее зеленые глаза были прикованы к нему. – Прямо как ты, Хассан. Тебя никогда не будет достаточно, и ты это знаешь.

– Ты ошибаешься. – Он встретил ее взгляд с вызовом.

– Согласен ты со свидетелями или нет, ты не можешь отрицать, что тебя сдерживали все эти правила, установленные пророками многие столетия назад. Что одаренные будут править, а мы, остальные, лишь пометка в их истории.

Хассан ничего не ответил. В ее словах было зерно правды, и как бы он ни хотел его закопать, он знал, что оно будет лишь гнить, ожидая, когда ему удастся прорасти во тьме его разума.

– Я всегда знала, что из меня получится лучший правитель Херата, чем из моего брата, – сказала Летия. – Его больше интересовали игрушки, чем управление королевством. Несмотря на наш возраст, несмотря на мои навыки стратегии и политики, все, что делает тебя достойным правителем, никто никогда и не задумался, что я могу стать лучшим вариантом. Потому что вариантов никогда не было. Ведь у моего брата был Дар, а у меня нет.

– И потому ты отдала свою страну фанатику-садисту? – спросил Хассан, от ярости он перешел на крик.

– Ты можешь называть его фанатиком, но Иерофан намного больше этого, – сказала Летия. – Один из его даров в том, что он видит вещи такими, какие они есть. Он увидел, что в справедливом мире я была бы королевой Херата. И так и сделал. Он понимает, что правила мира не непреклонны, и он отваживается их менять.

– Он уничтожит этот город, – прошипел Хассан. – А ты просто будешь за этим наблюдать.

– Он изменит этот город, – ответила Летия. – Мы создадим новую эру для разрушенного мира. Наконец люди, как мы, смогут обрести собственную силу. И не волнуйся – ты тоже сыграешь свою роль.

Прежде чем Хассан успел ответить, двери тронной залы громко застонали и открылись. Две женщины в форме дворцовых дозорных вошли внутрь. Если они и удивились, увидев Хассана, то не показали этого.

– Королева Летия, – сказала первая, старшая, опускаясь на одно колено.

Другая последовала ее примеру.

– Встаньте, – приказала Летия. – Что случилось?

Хассан наблюдал за Летией, но не мог понять выражения ее лица.

– Вы сказали предупредить вас, если с берега заметят корабли.

Корабли? В груди расцвела надежда.

Лицо Летии не изменилось.

– Сколько?

– По последним подсчетам, шесть фрегатов и три судна поменьше, идут с северо-запада, – ответила дозорная. – У всех серебряные паруса.

Орден последнего света прибыл. Надежда еще оставалась. Все еще был шанс.

Но когда Хассан глянул на Летию, его надежда угасла. Ее лицо не было мрачным. Она казалась почти довольной.

– Кажется, прибыли твои друзья, – сказала она ему. – Прямо по расписанию.

– Они тебя уничтожат, – сказал Хассан сквозь сжатые зубы. – И свидетелей. Орден вырвет город из твоих когтей, как мы и планировали.

– О, я не думаю, что у них получится, – беззаботно сказала Летия, взмахом руки отпуская дозорных. – В конце концов, они не станут нападать, чтобы не подвергнуть опасности самое дорогое для них.

– О чем ты говоришь?

– А ты как думаешь? – спросила Летия. – О тебе.

– Но я… – Хассан проглотил эти слова. «Не пророк», – собирался сказать он. Конечно же, он это знал, Летия это знала.

Но Орден последнего света – нет.

– Я не могла помешать тебе или страже отправить известия остальным членам Ордена, – сказала Летия. – Но снова же я знала, как использовать это себе во благо. Как я и сказала, тебе тоже предстоит сыграть свою роль. Просто не ту, которую ты ожидал.

Все было подстроено. Его использовали как наживку, чтобы выманить Орден последнего света из крепости в горах и заманить в лапы свидетелей.

Он считал себя спасителем Назиры. Но вместо этого оказался ее погибелью.

– Давай, – сказала Летия, поднимаясь с трона и спускаясь по ступенькам. – Пришло время тебе встретиться с тем, кто это все начал. День расплаты наступил, и Иерофан ждет.