Несложно заметить, что ни в одной статье прокурор Жанну не обвинял в распутстве прямо, не называл ее предполагаемых любовников, не упоминал сексуальных контактов с каким-либо мужчиной. Все доказательства косвенные – работала на постоялом дворе, где всегда много проституток, общалась с продажными женщинами и развратными солдатами, приличный человек не захотел на ней жениться, и даже одеваться ей помогали мужчины.

Почему? Ответ простой – естественно, потому, что никаких доказательств распутства Жанны и ее сексуальных или даже романтических связей с мужчинами у прокурора не было. А ее отношение к продажным женщинам прекрасно видно по истории с изгнанием проституток из французской армии.

Неудивительно, что в других статьях ей предъявляют обвинения в том, что «против воли Господа и святых Жанна высокомерно и гордо присвоила себе главенство над мужчинами, выступая в качестве военачальника и предводителя армии». И приговор ей в итоге был вынесен как жено-мужчине – «судьи, сделав особый упор на мужском костюме, ношение которого в конце концов послужило формальной причиной для вынесения смертного приговора, отказались от первоначальной идеи видеть в Жанне обычную проститутку».

Почему не удалось объявить Жанну распутницей и проституткой, объяснить легко – слишком высокопоставленные персоны были в этом замешаны. Ее девственность подтвердили уважаемые дамы, в том числе Иоланда Арагонская, теща французского короля и родственница большинства европейских монархов. Сомневаться в их словах, да еще по такому специфическому вопросу – значило подрывать репутацию благородных дам, лишив общество гарантов благопристойности.

«Подробно на обвинении Жанны в проституции останавливался и Тома Базен, специально изучавший материалы ее дела: «Но она утверждала, что дала обет безбрачия и что она исполнила его. И хотя она долгое время находилась среди солдат, людей распущенных и аморальных, ее ни в чем нельзя было упрекнуть. [Скажу] больше: женщины, которые ее осматривали и проверяли, не смогли ничего найти [предосудительного] и объявили ее девственницей».

Зачем вообще суду нужно было это обвинение в проституции? За это не слишком почетное занятие смертная казнь не полагалась, так какой от него был толк? Ответ на этот вопрос тоже прост.

Чтобы объявить ее ведьмой.