Под тяжестью людей маленькая лодка погрузилась едва не до самых бортов. При каждом гребке весла протестующе скрипели, и лодка не скользила по поверхности воды, как при дороге в лагерь ливов, а перемещалась тяжелыми толчками. Иво с трудом вытягивал на себя рукоятки весел, больше всего опасаясь, чтобы они не переломились и не оставили их посреди стремящейся к морю реки без управления. Течение и без того сносило лодку гораздо дальше места, от которого он отчалил в начале сегодняшней ночи.

Ранний рассвет набирал силу. Небо со стороны правого берега зарделось красным заревом, навстречу лодке по воде протянулись длинные тени, река стала отчетливо видна на всем обозримом протяжении. С каждым новым гребком тяжесть в мышцах переходила в отчетливую боль, словно кто-то беспощадно колотил по ним палками. Он с трудом подавлял желание пристать для отдыха к ближайшему из встреченных на пути островков, и каждый раз, когда очередной клочок топкой, заросшей высокой травой суши возникал на их пути, изо всех сил налегал на весла. За ними могли выслать погоню. У острова могла оказаться мель, выбираться с которой потребовало бы еще больше сил и времени. И движение с полной отдачей сил избавляло от необходимости думать о том, что делать дальше.

Рядом с бортом плеснула крупная рыба. От неожиданности он дернулся, и ладонь с трудом удержала ускользающее весло. Лодка беспомощно закружила на столкнувшихся при огибании островка струях течения.

– Что-то не так? – встревоженно спросила Лея, и он приложил палец к губам. Не так было все. Очень скоро ваидцы придут за ответами к невестам. Уже никто из соплеменников, даже старинный друг Зак, не сомневается в его виновности. Путь назад ему и невестам отрезан. Но не намного лучше дела были в Риге. Слова Уго все еще звучали в его голове. Как ему теперь подобраться к Альберту? Не для того забрали стражники ювелира, чтобы задать единственный вопрос о злополучной бляхе. По слухам, на допросе у германцев люди говорят такое, о чем сами даже не догадывались, пока не попали в руки пыточных дел мастера. Самого Иво ювелир только мельком видел на ярмарке в Ире и вряд ли запомнил. Остается Вальтер… Вальтер, которого он так и не сумел предупредить об опасности!

Иво вновь налег на весла, и лодка нехотя переместилась дальше. К боли в мускулах добавилась боль в натертых до крови ладонях. Стиснув зубы, он вновь и вновь опускал лопасти в воду, пока нос лодки наконец не уткнулся в песчаную отмель. Он перешагнул через борт и помог выбраться Лее. Потом Ванге. Вылезая из лодки, она неловко качнулась, прижалась к нему грудью и что-то шепнула на ухо. Отпустив ее, он повернулся к лодке. Вита, недвижно глядя в одну, видимую только ей точку, сидела на прежнем месте. Он слегка сжал ее плечо ладонью, и только тогда, словно очнувшись от спячки, она поднялась и, ухватившись за его руку, пошла к поджидавшим ее подругам.

Маленькую заводь с узкой полоской прибрежного песка окружала плотная стена густого кустарника. Едва выбравшись на берег, Иво обессиленно повалился на песок. Солнце поднялось выше, и теперь вся река была залита слепящим, перемежающимся струйками стелющегося утреннего тумана светом. Тонкое одеяло тумана проползло в заводь, по колено скрыло ноги застывших перед ним в ожидании девушек. Казалось, что они сами парят над водной гладью. «Совсем, как в легенде о Гуно», – неожиданно подумал он.

– Что теперь? – спросила Лея.

– Теперь? – Иво недоуменно потряс головой. Лагерь ливов остался на той, дальней стороне, и ни один ваидец не сможет отыскать их след на воде. Девушки, совсем недавно находящиеся на грани отчаяния, были в безопасности. Он никого не собирался увозить из лагеря. Выйдя после расставания с Заком на плеск воды, он увидел невест входящими в маленький, открытый со всех сторон водоем, и ему показалось, что две из них, стоя по пояс в воде, втягивают за собой третью против ее воли. Он только окликнул их – и все остальное произошло само собой. Это они сказали, что им нельзя возвращаться в лагерь. Это они напомнили ему об обещании охранять их – и он просто молча кивал в ответ. Лив, похитив девушку, должен был привести ее в свой дом и стать ей верным мужем, а она ему верной женой. Отступлений от этого закона не допускалось. Сама Мать ночи, самая суровая и неуступчивая из всех богинь, следила за его точным исполнением. Но еще никто не приводил трех невест сразу. Чужих невест. И у него теперь нет даже дома.

Он встал на ноги. Вита с надеждой кивнула ему. Испуг ее понемногу таял, как туман под восходящим солнцем. На губах Ванги блуждала загадочная улыбка. Лея смотрела спокойно и уверенно, как человек, который принял решение, от которого ничто не заставит его отступить.

– Теперь мы сделаем так, – сказал он.