Торговые ряды понемногу редели. Припоздавшие покупатели завершали последние сделки, поудобней пристраивали громоздкие покупки. Узкие проходы среди лотков, повозок или шатров загораживались то заупрямившейся козой, то рассыпавшейся корзиной с горохом, то застрявшей по дороге тележкой с перекошенной осью. Дородная тетка в тунике с большими потными разводами на спине, согнувшись в три погибели, подбирала в пыли под ногами яблоки. Обходя ее, Вальтер приостановился, чтобы увидеть, хватит ли ей сил поднять вместе с яблоками огромную, почти касающуюся земли грудь.

– Мне тоже любопытно, – будто прочитав его мысли, заговорщицким тоном прошептал кто-то за его спиной. Миннезингер повернулся на звук голоса и остолбенело уставился на знакомую физиономию горбоносого человека с иссиня-черной курчавой бородой. За его спиной под пологом шатра всеми цветами радуги переливались бусы, браслеты, амулеты. Рот ювелира расплылся в улыбке, а руки возделись в жесте, то ли призывающем в свидетели его несказанной радости сами небеса, то ли в попытке обхватить старого знакомого в знак приветствия за шею.

– Какой удачный день! Рад увидеть тебя снова. Кажется, последний раз мы встречались в…

– Твой язык, как блудливая девка, которая готова отдать за гроши то, чему нет цены, – поспешно прервал его Вальтер, всем телом надвигаясь на ювелира, и быстро огляделся. Никто из занятых своими делами окружающих их людей не обращал на них внимания. Пока не обращал.

– Все имеет свою цену, – невозмутимо ответил торговец, отступая в глубь шатра, и Вальтер придвинулся ближе.

– По-моему, ты уже неплохо заработал на… том, с кем видел меня прошлый раз.

– Заработал? Это был чистый грабеж! Я не мог противостоять самому воеводе. Так вы, кажется, называли…

– Как бы мы кого не называли, не дело торговца обсуждать сделку одного покупателя с другим.

– Я пока не вижу перед собой другого покупателя, – невозмутимо ответил ювелир. – Только старого знакомого, который помогал важному человеку на главной ярмарке в…

– Значит, – опять прервал его Вальтер, – ты уважаешь только важных людей?

– А как я могу поступать иначе? Они живут по своим законам, не таким, как остальные смертные. Я маленький человек, и я должен подстраиваться под их правила. Но я не жалуюсь, вовсе нет. В любой ситуации есть своя полезная сторона. И даже приятная. Мне не дозволили поставить шатер на городской площади. Ну и что? У меня нет повода обижаться. На рынке люди говорят свободней и смелей. Здесь больше видишь и больше слышишь. Я стою на свежем воздухе, а не в городском смраде. Люди приходят ко мне сюда, потому что у меня лучший товар, и они видят это. Важные люди! И они покупают такие вещи! Только вчера я продал ту самую бляху, которую, видит Бог, с убытком для себя обменял на редчайшие шахматы. Целое войско за одну безделушку! И только потому, что там, в…

– Пожалуй, я тоже не прочь купить у тебя такую вещь.

Вальтер быстро оглядел развешанные в шатре поделки. На отдельной подставке были выставлены диадемы, ожерелья, змееобразные браслеты, кольца с камнями или без. Отдельной группкой разместился хорошо отполированный янтарь. Ему захотелось выбрать перстень с большим синим камнем, похожий на те, что украшали пальцы Каупо, но он вовремя одернул себя: не к лицу миннезингеру подражать в украшениях вождю ливов. Да и сам перстень стал бы только помехой при игре на гитерне. А лишние драгоценности – это лишний соблазн для лихих людей в дальней дороге странствующего музыканта.

От городских ворот донесся новый звук горна. Вальтер поспешно снял с крючка янтарное ожерелье и высыпал на прилавок пригоршню монет.

– Я возьму это. И мы еще поговорим о том, какие слухи ходят на базаре. Я могу по достоинству оценить умеющих слушать. Когда им есть что сказать.