Анна

Дети улеглись спать, даже самые большие. Сегодня вечером у нас предполагалась игра-диспут по теме: «Правда или действие». Большинство попытались ее избежать, придумав неотложные дела, однако энтузиазм Жюльена быстро превратил их в необязательные.

Стояла довольно теплая погода, и мы устроились на улице, отойдя подальше от трейлеров. Окончательно стемнеть должно было еще не скоро. Колени самых зябких прикрывали пледы, горели свечи, и стаканы всех, за исключением Марины, были наполнены местной водкой «Аквавит». Меня начинало шатать от одного ее запаха.

Жюльен повернул сделанное им колесо, определяя «судьбу» Франсуазы, которое остановилось на «действии». Потом он достал одну из маленьких бумажек, где мы заранее записали вопросы и задания.

– «Действие». Ты должна рассказать забавную историю с квебекским акцентом.

Франсуаза долго думала, уверяя публику, что не знает ни одной смешной истории, потом наконец заговорила:

– Кошка входит в аптеку и говорит: «Мне нужен сироп от кашля».

Она подняла вверх подбородок, очевидно, довольная собой. Я ждала продолжения, пока не поняла, что она закончила, для чего мне понадобилось несколько долгих секунд. Оглянувшись вокруг, я увидела недоумение и на лицах других участников.

– Ты ведь знаешь, что у тебя не было и следа квебекского акцента? – задал Франсуа вопрос жене.

– Знаю, конечно, но мне доступен, увы, только марсельский! А что, разве история не была смешной?

– Была, была! – дружно взревели мы.

Довольная, она отхлебнула из стакана и принялась вращать колесо для Грега.

– «Правда»!

Франсуаза вытянула бумажку, Грег с тревогой ждал задания.

– Расскажи свой последний сон.

– Уф! – произнес он с видимым облегчением. – Прошлой ночью я видел такой сон. Я шел по темной улочке, один, все магазины были закрыты, кругом ни одной машины, в небе ни самолета, ни даже птицы. Я не знал, куда шел, и вдруг передо мной появилась прекрасная блондинка в ореоле света, она нежно взяла меня за руку и повела за собой, а я перестал чувствовать себя потерянным. Это была ты, Марина, – любовь моя.

Марина прыснула со смеху.

– Ладно, не дури, дорогой, ты можешь сказать правду, я ничуть не обижусь.

– Хорошо. Мне приснилось, что я ел гамбургер, катаясь на детской горке, а кролик предупредил меня, что скоро пойдет дождь.

Не дожидаясь нашей реакции, он вытащил новую бумажку.

– Эдгар, «правда»! Расскажите нам о самом прекрасном вашем воспоминании.

Старик глубоко втянул в себя воздух, похоже, ему было не слишком приятно погружаться в воспоминания.

– Самый лучший момент в моей жизни – встреча с Розой. Мне тогда было двадцать пять. Каждое утро по дороге на работу я проходил мимо школы, в которой она преподавала. Она всегда улыбалась той улыбкой, которая способна согреть, если вы дрожите от холода. Три месяца я ждал, прежде чем решился поприветствовать ее издалека, еще три месяца ушло, пока я осмелился с ней заговорить. Однажды вечером я подождал ее возле школы с букетом роз и попросил разрешения ее проводить. Жила она недалеко, так что мы дошли пешком. Проделав этот путь, она уже знала обо мне все, а я не знал о ней ничего, и я предложил ей завтра повторить все заново. Я не забуду ее взгляд в тот момент, когда я впервые приблизился к ней с розами. Никогда.

Печаль тихой птицей опустилась на стол. Рука Диего легла на плечо друга. Мне поневоле пришлось глотнуть из стакана, чтобы растворить ком в горле.

– Эдгар, ваша очередь вертеть колесо, – напомнил Жюльен.

Старик подчинился. Марине выпало «действие».

– Назовите десять песен с одинаковым словом, заменив его на другое.

Она даже не задумалась. Я заподозрила, что она сама и написала это задание. Одно за другим, закладывая пальцы, она принялась перечислять названия песен:

– «Мой член, моя битва»;

«Я пойду до конца моего члена»;

«Дай мне свой член и возьми мой»;

«Зажечь член»;

«Члены, я люблю вас»;

«Маленький член в пене»;

«Член пианиста»;

«Очень трудно быть членом»;

«Когда у тебя только член»;

«Член, поднимайся».

Перечислив все, она огляделась с гордой улыбкой. Диего молча покуривал трубку, Эдгар отводил глаза в сторону, брови Франсуазы раздвинулись так, что кончиками касались висков, а ее супруг покраснел как вареный рак. Грег посмеялся, я не смогла удержаться и последовала его примеру.

Пришла и моя очередь.

– «Правда»! – возгласила Марина, разворачивая бумажку. – Кого из сидящих за этим столом ты считаешь наиболее привлекательным?

Я хихикнула, не сомневаясь в том, что она подстроила мне ловушку. Не выйдет!

– Жюльена, – отвечаю я на одном дыхании, пока моя смелость не улетучилась.

– Правда! Я была уверена! – воскликнула Марина.

– Прямо скажем, выбор ограничен. Эдгар и Диего очень приятные люди, но ведь спросили о привлекательности. Франсуа и Грег – женатые мужчины, так что остался один Жюльен.

Упомянутый Жюльен сразу скис. Я осознала свою промашку:

– О, я вовсе не имела в виду, что ты мне не кажешься привлекательным! Я объяснила только, почему я сделала выбор в твою пользу, и это ровно ни о чем не говорит…

Я оборвала последнюю фразу, поскольку поняла, что мои оправдания только усугубляют дело. Пришлось топить чувство вины в «Аквавите». Марина уже рыдала от смеха. Я крутанула колесо.

Прошел час, и к этому времени мы многое успели: Эдгар пародировал Жака Ширака; Грегу пришлось натянуть плавки поверх брюк; Диего рассказал про свой первый сексуальный опыт; Франсуаза рекламировала освежитель; Франсуа поранил подбородок, совершив опасный прыжок; Марина очистила зубами яблоко; я призналась в своей самой большой лжи; Жюльен обежал территорию кемпинга, подражая голодному медведю. Короче, было совершено еще множество «действий» и выслушано немало «правд».

Бутылка была пуста, а мы – полны до краев. Пришла очередь Марины рассказать, как она испытала самый большой стыд в жизни.

– Ладно, постараюсь побыстрей: я шла по улице, и все на меня глазели, я подумала, что правильно сделала, надев мини-юбку в цветочек. Я слегка воображала и шла, словно топ-модель, но через какое-то время топ-модель сообразила, что юбка ее сзади задралась и оказалась заправленной в трусики, так что ее задница была выставлена на всеобщее обозрение.

Все засмеялись, представляя себе картину, а я попыталась ее утешить:

– Часто так бывает, что короткая юбка задирается…

– Конечно, – возразила она. – Но часто ли бывает, что и туалетная бумага застревает в трусиках, тащась позади, как шлейф?

Смех окружающих удвоился, а мой вырвался наружу, да так, что у меня схватило живот, и даже притворно расстроенный вид Марины, которая с трудом удерживалась, чтобы к нам не присоединиться, не мог этому помешать.

– Теперь ты на очереди! – бросила она мне, не дожидаясь, пока мы успокоимся. – «Действие»!

Она взяла бумажку и прочла:

– Ты должна поцеловать своего соседа справа в губы.

Я повернула голову, чтобы посмотреть, кто мой сосед справа, тот ли, что и раньше, но, естественно, им оказался Жюльен. Все мгновенно сделались серьезными.

Наклонившись к нему, я, не раздумывая, поцеловала его в щеку.

– Нет, давай в губы! – с трудом выговорила Франсуаза.

Я хихикнула. Мысли мои вертелись точно на карусели, но эта карусель еще немного подчинялась здравому смыслу.

– Покажи-ка мне фант, Марина!

Она сделала вид, что не услышала.

– Марина!

– Что?

– Дай посмотреть бумажку, пожалуйста.

– Какую бумажку?

– Ту самую. Ты придумала это задание!

– Чушь собачья.

– А ты знаешь, что, если солжешь во время беременности, ребенок при рождении будет весить больше шести килограммов?

– Чушь собачья.

– Это правда, – вмешался Жюльен с самым серьезным видом. – И у него будет деревянный нос.

Я тоже не смогла удержаться от смеха, как, впрочем, и сам Жюльен. Эдгар встал с места еще медленнее, чем обычно.

– Я отправляюсь в родные пенаты! – объявил он в промежутке между двумя приступами икоты.

– Но Анна еще не выполнила задание! – воспротивилась Марина.

Однако я последовала его примеру, на прощание дружески улыбнувшись старику.

– Я тоже пошла спать, всем спокойной ночи!

Жюльен сделал то же самое, потом встали с мест Франсуа с Франсуазой. Марина продолжала сидеть, скрестив руки на груди. Я наклонилась к ней и обняла молодую женщину за шею.

– Это было неплохо задумано.

– Я добьюсь своего еще до конца нашего путешествия, – прошептала она.

– Ты просто прелесть!

– Еще бы. Тебе повезло, что я тебя полюбила.

Я прошептала несколько слов ей на ухо, отчего Марина оживилась, радостно хмыкнув. Поцеловав ее, я направилась к своему трейлеру. Земля подо мной слегка покачивалась. Чья-то рука вскоре пробралась под мою. Жюльен.

– Я тебя провожу, говорят, здесь бродят голодные медведи, – тихо произнес он.

– Ты прав, попадаются еще и квебекцы, говорящие с марсельским акцентом.

Мы пересекли площадку, пытаясь идти прямо, рука под руку, потом он высвободил свою, когда мы подошли к моей двери.

– Ну, все, спокойной ночи, – прошептал он.

– Спокойной ночи, Жюльен.

Пока я искала ключ в кармане, он не двинулся с места. Подняв глаза, я поймала его взгляд, серьезный, почти торжественный. Потом он легко прикоснулся ладонью к моей щеке и нежно провел по ней большим пальцем. Я закрыла глаза. Когда я их открыла, он с улыбкой развернулся и пошел к своему фургону. Оставив нас одних – меня, мой хмель и мое желание.