«Молодая Ирландия»

Когда при министерстве Каннинга антипапский фанатизм начал в образованных кругах английского населения все более и более уступать место либеральному и гуманному образу мыслей, то, казалось, наступит время, когда и католикам Ирландии придется предоставить доступ в парламент и к государственным должностям. Это было сделано посредством акта эмансипации, изданного в 1829 г. Одновременно, чтобы замолить вековое проклятие завоевательной политики, правительство старалось путем проведения дорог, орошения пустынных пространств, посредством урегулирования речных русл и т. п. удовлетворить самым настоятельным нуждам Ирландии, в то время как выдающиеся борцы за народную свободу, вроде известного лорда, наместника Мельгрева, старались посредством учреждения воспитательных заведений вызвать в притупленных натурах ирландцев культурность и интерес к порядку и трудолюбию и дать им образование, посредством расширения избирательных прав стремились воспитать католическое население для оживленного участия в общественной жизни и, путем введения правильного попечения о бедных по образцу Англии, пытались смягчить ужасающую аграрную нужду. Однако эти попытки потерпели крушение: с одной стороны, по причине, что главный источник недовольства (церковная десятина) продолжал существовать, с другой стороны – они разбились о тупое равнодушие и леность ирландцев, которые, вместо того чтобы энергично, по собственному почину работать, предпочитали бродяжничать и нищенствовать, охотнее «пьянствовали и дрались» и «утешали себя ввиду холодного времени года казармами рабочего дома», разбились о нетерпимость англиканского духовенства, об узкосердечные предрассудки высококонсервативных тори. Неудивительно, что стычки и распри постоянно разгорались с новой непримиримой резкостью.

В островном государстве, чрезмерно населенном, несмотря на многочисленную эмиграцию в Америку, объединение возрастало из года в год. В качестве источника нужды великий демагог Даниель О’Коннел, вступивший в парламент со свитой в 40 и более единомышленных ирландцев, указывал на церковные и политические неурядицы. Что народ отчасти тоже был виноват в этих условиях, этого он не признавал. Правда, ирландский церковный билль, отменивший подати для церковных построек и заменивший десятину, ставшую невыносимой, податью, подлежавшей уплате помещику, – этот билль был в 1833 г. принят после ужасной парламентской борьбы. Но эта «зачетная уплата» нисколько не удовлетворила О’Коннела. Церковное имущество должно было совершенно быть отнятым у англиканства. Своим жалобам в парламенте он стремился придать вес посредством угрозы отречения от унии (Repeal), отделения Ирландии от судебного строя и законодательства саксов. Однако страстные слова не имели никакого результата. Это раздражило О’Коннела и укрепило в нем решимость положить основание национальной независимости. Ирландия должна быть связана с английским престолом самое большее при помощи личной унии. Пример счастливо произведенного отделения Бельгии от Голландии должен был найти подражателей на британской почве. При нервной возбудимости и подвижном характере ирландцев демагогу было легко поддерживать у себя на месте постоянное брожение и направлять умы и силы своего народа к одной цели.

Для содействия этой цели великий агитатор устраивал «монстр-митинги», в которых он разжигал национальную ненависть кельтских ирландцев против саксонских притеснителей и изображал разложение унии как единственное средство для спасения несчастной страны. Грандиозное движение охватило весь народ. Вооруженные толпы бродили по Зеленому острову и разносили по поместьям богачей убийства и поджоги. Нисколько не помогло то, что Англия принесла самые крупные жертвы в ужасающей голодовке, наступившей вследствие неурожая в 1846 г. Повсеместно образовались ферейны, в которых руководящая роль принадлежала духовенству, имевшему безусловную власть над невежественным народом. Временное затишье в повстанческом движении наступило вследствие смерти О’Коннела, который умер в Генуе в мае 1847 г. во время своего путешествия в Рим. Но февральская революция кинула в легко воспламеняющуюся массу новую головню и вызвала революционное восстание. И хотя для английских войск не составило труда одолеть неорганизованные, плохо вооруженные, недисциплинированные отряды повстанцев, все же продолжительного спокойствия и упорядоченных отношений установить не удалось.

Об этом позаботилась «Молодая Ирландия». Это революционное общество, произошедшее из Repeal-ферейнов и образованное по образцу «Молодой Италии» Мадзини, видело свою главную задачу в возбуждении умов. Тайные клубы под предводительством лиц вроде О’Брайена, Митчелла, Мифера и др., в которых высокие и рыцарские стремления были смешаны с утопиями, готовились к восстанию и добивались поддержки в Париже. Прежде чем до этого дело дошло, главари были арестованы и приговорены к ссылке, и деятельность «Молодой Ирландии» этим и закончилась.

Братство фениев

Дальнейшее звено в цепи ирландских тайных союзов представляли собой фении.

Свое прозвище, изобретение О’Махони, фении производили от Фионна, сказочного героя, который тождествен Фиргалу Макферсона. Рассказывают, что Фионн командовал в Лейнстере, одной из четырех провинций старой Ирландии, приморской стражей, при содействии которой он защищал страну от вторжения неприятельских войск. Однако важные данные, по-видимому, говорят за то, что упомянутый герой Фионн принадлежал к какому-либо германскому племени.

Инициаторами опасного братства были полковник Джон О’Махони и Майкл Дохепи, один из самых талантливых и опасных революционеров из кружков «Молодой Ирландии». Избежав счастливо преследования английских сыщиков и спасшись бегством в Америку, он в 50‑х гг. возобновил борьбу с ненавистным Альбионом. С этой целью он принял участие в учреждении братства, которое сохраняло свои собрания и свою деятельность в строгой тайне. Фенианство быстро распространилось по всем штатам унии по Канаде и всем остальным британским владениям в Америке. Оно проникло также на Зеленый остров и завоевало себе здесь вскоре сильные симпатии.

На крупных национальных конвентах, которые происходили в 1863–1864 гг. в Чикаго и Цинциннати по инициативе фенианской организации и на которые явилось около 250 тысяч фениев, главной задачей братского союза было объявлено отторжение Канады и Ирландии от Англии и основание одной, охватывающей обе этих страны Ирландской республики. Для подготовления войны с Англией усердно собирались денежные средства, которые в короткий промежуток времени составили несколько миллионов долларов.

Таинственные пароли, мистические эмблемы и ужасные клятвы связывали братьев друг с другом и с великим союзом, цвета которого – зеленый и золотой – и законы которого грозят за всякое предательство самыми тяжелыми карами. Братство управляется гражданскими и военными должностными лицами, по поручению которых тайные агенты посредничают в смысле сношений между отдельными центрами союза.

В Америке и Ирландии были прежде всего устроены склады оружия. Заговорщики собирались ночью, чтобы упражняться в военном искусстве для великой освободительной борьбы. Самые возбуждающие прокламации и газеты, тайно распространяемые среди братства, непрестанно проповедовали борьбу и месть, и пламенные воинственные песни доводили воодушевление до температуры кипения.

Однако, несмотря на все наказания и клятвы, по следам фенианской конспирации тихими шагами кралось предательство. Голодные авантюристы типа О’Махони, получавшего в качестве предводителя значительное содержание, и Стефенса, стоявшего во главе фенианства в Ирландии, завязали сношения с английским правительством и за хорошее вознаграждение снабжали его всеми необходимыми ему сведениями. На основании полученного таким путем материала Англия в 1867 г. стала принимать в Ирландии и Канаде решительные меры против фениев и арестовала главарей, из которых многие были за государственную измену подвергнуты смертной казни.

Тем не менее союз втайне продолжал возбуждать умы, притом, как, может быть, не без основания утверждают, в союзе с интернациональным радикализмом. Для восстаний в стиле прошедших времен, правда, не было надлежащей почвы. Но тем ужаснее и опаснее процветали заговор и тайные сообщества. Аграрные насилия всякого рода происходили повседневно. Отделение от Англии и туземное управление (Homerule) были и остались военным кличем ирландского движения, как ни старалось английское правительство целым рядом решительных реформ, в особенности ирландским церковным биллем от 1869 г. и ирландским палатным биллем от 1870 г., положить конец недовольству на Зеленом острове.

В 1880 г. радикальные элементы фенианства в Ирландии соединились в Аграрную лигу, которая по временам забирала в свои руки настоящую власть, действуя с помощью террора. Ее приверженцы, прозванные «людьми лунного света», охотно посещали в ночное время и убивали тех оброчников, которые, несмотря на запрет союза, уплачивали оброк. Правительство произвело новую попытку справиться при помощи репрессий и реформ с этой анархией и восстановить между оброчниками и помещиками правильные отношения. Но все эти ухаживания были напрасны. Аграрная лига не желала ничего слышать о примирении и благожелательных намерениях государственной власти, и активные действия с ее стороны не прекращались. Так, в Феникс-парке в Дублине в 1882 г. жертвами заговорщиков сделались два высокопоставленных английских должностных лица. Судебное производство против убийц, которые попали в мстительные руки правосудия, благодаря предательству в своих собственных рядах, повело к раскрытию другого громадного тайного заговора, имевшего своею целью убийства. Центр его составляли «Ирландские непобедимые», которые в 1883–1884 гг. предпринимали неоднократные попытки взорвать посредством динамита на воздух общественные здания в Лондоне. Анархистская организация получала руководство от некого инкогнито, за которым в течение продолжительного времени успешно скрывался известный революционер Тайнэн. Неоднократно заподозревалось, но не было доказано участие в дублинском деянии Парнела и других руководителей ирландского движения.

Проекты ирландских националистов, которые желали в самом широком масштабе пойти навстречу требованиям ирландцев, которые, однако, должны были также повлечь за собой полное разложение государственной связи между Ирландией и Англией и должны были нанести могущественному положению Британского государства смертельный удар, – проекты эти не получили одобрения британского парламента и большинства английского народа.

Таким образом, брожение в несчастной стране продолжается. И если за последние годы ничего не было слышно о замыслах фениев, то все же под пеплом продолжают тлеть искры, и, кажется, одного сильного дуновения ветра было бы достаточно, чтобы раздуть их снова во всепожирающее пламя и снова поднять ирландский вопрос.