IV
The next day (на следующий день) the ghost was very weak and tired (призрак был очень слабым и усталым). The terrible excitement of the last four weeks was beginning to have its effect (ужасное волнение последних четырех недель начинало сказываться на нем: «начинало иметь свое воздействие»). His nerves were completely shattered (его нервы были полностью расшатаны; to shatter – разбить вдребезги; раздробить; пошатнуть, расстроить /здоровье и т. п./), and he started at the slightest noise (и он вздрагивал при малейшем шуме; slight – легкий, небольшой, незначительный). For five days he kept his room (пять дней он не покидал свою комнату), and at last made up his mind to give up the point of the blood-stain on the library floor (и наконец решил оставить затею с пятном крови на полу библиотеки; to make up one’s mind – принять решение). If the Otis family did not want it (если семье Отисов оно было не нужно), they clearly did not deserve it (они явно не заслужили его). They were evidently people on a low, material plane of existence (они очевидно были людьми, находящимися на низком, материальном уровне существования), and quite incapable of appreciating the symbolic value of sensuous phenomena (и были совершенно неспособны оценить символическую ценность чувственных явлений).
The next day the ghost was very weak and tired. The terrible excitement of the last four weeks was beginning to have its effect. His nerves were completely shattered, and he started at the slightest noise. For five days he kept his room, and at last made up his mind to give up the point of the blood-stain on the library floor. If the Otis family did not want it, they clearly did not deserve it. They were evidently people on a low, material plane of existence, and quite incapable of appreciating the symbolic value of sensuous phenomena.
The question of phantasmic apparitions (вопрос появления привидений), and the development of astral bodies (и развития астральных тел), was of course quite a different matter (был, конечно, совсем другим делом), and really not under his control (и на самом деле не находился под его контролем). It was his solemn duty to appear in the corridor once a week (его святейшей обязанностью было появляться в коридоре раз в неделю; solemn – торжественный; важный, серьезный), and to gibber from the large oriel window on the first and third Wednesdays in every month (и бормотать что-то непонятное из большого балконного окна в первую и третью среду каждого месяца; oriel – ниша; закрытый балкон), and he did not see how he could honourably escape from his obligations (и он не знал: «не видел», как бы он смог с честью уклониться от своих обязанностей; to escape – бежать, совершать побег; избежать /наказания, опасности и т. п./, спастись; отделаться). It is quite true that his life had been very evil (это было действительно правда, что его жизнь была очень порочной), but, upon the other hand (но, с другой стороны), he was most conscientious in all things connected with the supernatural (он был очень добросовестен во всех вещах, связанных со сверхъестественным).
For the next three Saturdays, accordingly (соответственно, в течение следующих трех суббот), he traversed the corridor as usual between midnight and three o’clock (он проходил по коридору, как обычно, между полуночью и тремя часами ночи), taking every possible precaution against being either heard or seen (принимая все возможные предосторожности, чтобы его не было ни слышно, ни видно). He removed his boots (он снимал свои ботинки), trod as lightly as possible on the old worm-eaten boards (ступая так легко, как это было возможно, по старым, изъеденным червями половицам; to tread), wore a large black velvet cloak (надевал большой черный бархатный плащ; to wear – носить /об одежде/), and was careful to use the Rising Sun Lubricator for oiling his chains (и тщательно использовал масло «Восходящее солнце» для смазывания своих цепей). I am bound to acknowledge (я должен признать), that it was with a good deal of difficulty (что ему было очень трудно: «с изрядной долей трудности») that he brought himself to adopt this last mode of protection (заставить себя прибегнуть к этому последнему способу защиты: «что он заставил себя…»; to adopt – усыновлять; удочерять; принимать).
However, one night, while the family were at dinner (однако однажды ночью, в то время как семья ужинала), he slipped into Mr. Otis’s bedroom and carried off the bottle (он проник: «проскользнул» в комнату мистера Отиса и унес бутылочку). He felt a little humiliated at first (сначала он чувствовал себя несколько униженным; to humiliate – унижать), but afterwards was sensible enough (но позже оказался достаточно разумным) to see that there was a great deal to be said for the invention (чтобы увидеть, что многое можно было сказать в пользу этого изобретения), and, to a certain degree, it served his purpose (и, до определенной степени, оно служило его цели). Still in spite of everything (и все-таки, несмотря ни на что) he was not left unmolested (он не был оставлен в покое; to molest – приставать; досаждать). Strings were continually being stretched across the corridor (веревки были постоянно натягиваемы в коридоре), over which he tripped in the dark (за которые он постоянно запинался в темноте), and on one occasion (а в одном случае), while dressed for the part of “Black Isaac, or the Huntsman of Hogley Woods (когда он был одет для роли «Черного Исаака, или Охотника Лесов Хогли»),” he met with a severe fall (он сильно упал: «встретился с суровым падением»), through treading on a butter-slide (наступив на смазанную маслом дорожку; slide – скольжение; дорожка с залитым льдом; каток), which the twins had constructed (которая была устроена близнецами) from the entrance of the Tapestry Chamber to the top of the oak staircase (от входа в Гобеленовую комнату до верха дубовой лестницы).
This last insult so enraged him (это последнее оскорбление привело его в такую ярость), that he resolved to make one final effort to assert his dignity and social position (что он решил предпринять последнюю попытку утвердить свое достоинство и общественное положение), and determined to visit the insolent young Etonians the next night (и решил навестить надоедливых молодых воспитанников Итона на следующей неделе) in his celebrated character of “Reckless Rupert, or the Headless Earl (в своей знаменитой роли «Безрассудного Руперта или Обезглавленного Герцога»).”
He had not appeared in this disguise for more than seventy years (он не появлялся в этом костюме более чем семьдесят лет); in fact, not since he had so frightened pretty Lady Barbara Modish by means of it (на самом деле, с тех пор как с его помощью он так напугал хорошенькую леди Барбару Модиш; means – средство; способ, метод; by means of – посредством), that she suddenly broke off her engagement with the present Lord Canterville’s grandfather (что она внезапно расторгла помолвку с дедушкой нынешнего лорда Кентервиля; to break off), and ran away to Gretna Green with handsome Jack Castletown (и убежала в Гретна Грин с красавцем Джеком Каслтауном; to run – бежать; to run away – убежать), declaring that nothing in the world would induce her to marry into a family (заявив, что ничто на свете не заставит ее войти в семью; to marry – жениться; выйти замуж) that allowed such a horrible phantom to walk up and down the terrace at twilight (которая позволяет такому ужасному призраку прогуливаться по террасе в сумерки; up and down – вверх и вниз; здесь и там; там и сям; в разных местах).
Poor Jack was afterwards shot in a duel by Lord Canterville on Wandsworth Common (бедный Джек был потом застрелен лордом Кентервилем на Уондсуортском лугу; to shoot – стрелять; common – общий, всеобщий; общинная земля, общественный выгон), and Lady Barbara died of a broken heart at Tunbridge Wells before the year was out (и не прошло и года, как леди Барбара умерла из-за разбитого сердца в Тенбридж Уэллс), so, in every way, it had been a great success (так что, в любом отношении, это был большой успех). It was, however an extremely difficult “make-up (однако это требовало исключительно сложного грима),” if I may use such a theatrical expression in connection with one of the greatest mysteries of the supernatural (если я могу использовать такое театральное выражение в связи с одной из самых больших тайн = применительно к одной из самых больших тайн, связанных со сверхъестественным) or, to employ a more scientific term (или, используя более научный термин), the higher-natural world («естественного мира более высокого порядка»), and it took him fully three hours to make his preparations (и приготовления заняли у него полных три часа: «это заняло у него полные три часа, чтобы завершить все приготовления»).
At last everything was ready (наконец все было готово), and he was very pleased with his appearance (и он был очень доволен своим видом; appearance – появление; внешний вид, наружность). The big leather riding-boots that went with the dress were just a little too large for him (большие кожаные сапоги для езды верхом, которые шли с платьем = входили в костюм, были ему чуть-чуть великоваты), and he could only find one of the two horse-pistols (и он смог найти только один из двух седельных пистолетов; horse – конь), but, on the whole, he was quite satisfied (но в целом он был весьма удовлетворен), and at a quarter-past one he glided out of the wainscoting (и в четверть второго он выскользнул из-за панели) and crept down the corridor (и стал пробираться по коридору; to creep – ползать; красться; подкрадываться). On reaching the room occupied by the twins (достигнув комнаты, занимаемой близнецами), which I should mention was called the Blue Bed Chamber (которая, как я должен упомянуть, называлась голубой спальней), on account of the colour of its hangings (на основании цвета ее занавесей), he found the door just ajar (он обнаружил дверь приоткрытой).
Wishing to make an effective entrance (желая произвести эффектное появление), he flung it wide open (он широко распахнул ее /дверь/), when a heavy jug of water fell right down on him (когда тяжелый кувшин с водой упал прямо на него), wetting him to the skin (промочив его насквозь: «до кожи»), and just missing his left shoulder by a couple of inches (и чуть не задев его левое плечо, пролетев на два дюйма мимо; to miss – упустить; не попасть, промахнуться). At the same moment he heard stifled shrieks of laughter proceeding from the four-post bed (в то же время он услышал приглушенные взрывы смеха, доносящиеся со стороны кровати; four-post bed – кровать с пологом на четырех столбиках). The shock to his nervous system was so great (это был такой шок для его нервной системы) that he fled back to his room as hard as he could go (что он побежал в свою комнату так быстро, как только мог), and the next day he was laid up with a severe cold (и на следующий день слег в постель с сильной простудой; to lay up – откладывать, копить; выводить временно из строя). The only thing that at all consoled him in the whole affair (единственная вещь, которая как-то успокаивала его во всем этом деле; at all – совсем, полностью; хоть как-то) was the fact that he had not brought his head with him (был тот факт, что он не брал: «не принес» с собой свою голову; to bring), for, had he done so (так как, если бы он сделал это), the consequences might have been very serious (последствия могли бы быть очень серьезными).
“a heavy jug of water fell right down on him.”
He now gave up all hope of ever frightening this rude American family (теперь он простился со всякой надеждой когда-либо напугать эту грубую американскую семью; to give up smth. – оставить, отказаться /например, от надежды, планов/; бросить /привычку/), and contented himself, as a rule, with creeping about the passages in list slippers (и, как правило, удовлетворялся /тем/, что пробирался по коридорам в плетеных комнатных тапочках), with a thick red muffler round his throat for fear of draughts (с толстым теплым красным шарфом вокруг шеи из-за боязни сквозняков), and a small arquebuse, in case he should be attacked by the twins (и с небольшой аркебузой на случай атаки со стороны близнецов; аркебуза – фитильное ружье, заряжавшееся с дула каменными, а позднее – свинцовыми пулями; пищаль). The final blow he received occurred on the 19th of September (последний удар, который он получил, случился 19 сентября).
He had gone downstairs to the great entrance-hall (он спустился вниз по лестнице в большой холл; entrance – вход), feeling sure that there, at any rate (чувствуя себя уверенным, что там, по крайней мере), he would be quite unmolested (его совершенно оставят в покое), and was amusing himself by making satirical remarks (и развлекался: «забавлял себя» тем, что делал иронические замечания) on the large Saroni photographs of the United States Minister and his wife (относительно больших фотографий посла Соединенных Штатов Америки и его жены, выполненных Сарони) which had now taken the place of the Canterville family pictures (которые теперь заняли место фотографий семьи Кентервиль). He was simply but neatly clad in a long shroud (он оделся просто, но опрятно, в длинный саван; to be clad – быть одетым /во что-либо/), spotted with churchyard mould (местами подпорченный кладбищенской плесенью), had tied up his jaw with a strip of yellow linen (подвязал свою челюсть желтой тряпицей), and carried a small lantern and a sexton’s spade (и нес маленький фонарик и заступ могильщика).
In fact, he was dressed for the character of “Jonas the Graveless, or the Corpse-Snatcher of Chertsey Barn (на самом деле, он был одет для роли «Ионы Непогребенного, или Похитителя Трупов в Чертси Барн»),” one of his most remarkable impersonations (одного из его наиболее замечательных перевоплощений), and one which the Cantervilles had every reason to remember (и одного из тех, которые Кентервили имели все причины помнить), as it was the real origin of their quarrel with their neighbour, Lord Rufford (так как это было действительной причиной их ссоры с соседом, лордом Раффордом). It was about a quarter-past two o’clock in the morning (было около четверти третьего ночи), and, as far as he could ascertain, no one was stirring (и, насколько он мог судить, все спали; no one – никто; to stir – шевелиться, двигаться). As he was strolling towards the library, however (однако, в то время как он пробирался к библиотеке), to see if there were any traces left of the blood-stain (чтобы увидеть, остались ли какие-либо следы от пятна крови), suddenly there leaped out on him from a dark corner two figures (внезапно на него прыгнули из темного угла две фигуры), who waved their arms wildly above their heads (которые дико махали руками над своими головами), and shrieked out “BOO!” in his ear (и орали «У-у-у!» /прямо/ ему в ухо).
“suddenly there leaped out two figures.”
Seized with a panic (охваченный паникой), which, under the circumstances, was only natural (которая, при данных обстоятельствах, была вполне естественной), he rushed for the staircase (он бросился к лестнице), but found Washington Otis waiting for him there with the big garden-syringe (но обнаружил Вашингтона Отиса, ожидающего его там с большим садовым опрыскивателем), and being thus hemmed in by his enemies on every side (и, будучи таким образом зажат врагами со всех сторон; on every side – с каждой стороны), and driven almost to bay (и доведенный почти до состояния загнанного зверя; to drive – гнать; bay – бухта, залив; тупик; положение загнанного в угол, безвыходное положение), he vanished into the great iron stove (он исчез в большой железной печи), which, fortunately for him, was not lit (которая, к счастью для него, не была затоплена; to light – зажигать) and had to make his way home through the flues and chimneys (и ему пришлось пробираться в свое убежище через дымоходы и печные трубы), arriving at his own room in a terrible state of dirt, disorder, and despair (и он добрался до своей комнаты в ужасном состоянии, грязный, в расстройстве и отчаянии: «в состоянии грязи, расстройства и отчаяния»).
After this he was not seen again on any nocturnal expedition (после этого его никогда больше не видели во время ночных прогулок: «в какой-нибудь ночной вылазке»; expedition – экспедиция; военная операция, военная вылазка, экспедиция). The twins lay in wait for him on several occasions (близнецы лежали в засаде, /поджидая его/ несколько раз: «в нескольких случаях»; to lie) and strewed the passages with nutshells every night (и посыпáли коридоры ореховой скорлупой каждую ночь) to the great annoyance of their parents and the servants (к большому неудовольствию их родителей и прислуги; annoyance – досада, раздражение, неприятность; to annoy – досаждать; докучать, донимать), but it was of no avail (но все было безрезультатно; avail – выгода, польза). It was quite evident (было совершенно очевидно), that his feelings were so wounded (что его чувства были настолько задеты; to wound – ранить; причинить боль, задеть) that he would not appear (что он /больше/ не появится).
Mr. Otis consequently resumed his great work on the history of the Democratic Party (поэтому мистер Отис возобновил свой большой труд по истории демократической партии), on which he had been engaged for some years (над которым он работал несколько лет; to be engaged on smth. – быть занятым чем-либо); Mrs. Otis organized a wonderful clambake (организовала чудесный пикник на морском берегу; clambake – печеные на горячих камнях морские моллюски /блюдо индийской кухни; одно из самых любимых американцами блюд на пикниках/; пикник /особ. на морском берегу/, выезд за город), which amazed the whole county (который поразил все графство); the boys took to lacrosse, euchre, poker, and other American national games (мальчики занялись лакроссом, юкером, покером, и другими американскими национальными играми), and Virginia rode about the lanes on her pony (а Вирджиния каталась по тропинкам на своем пони; to ride), accompanied by the young Duke of Cheshire (в сопровождении молодого герцога Чеширского), who had come to spend the last week of his holidays at Canterville Chase (который приехал, чтобы провести последнюю неделю своих каникул в Кентервильском замке).
It was generally assumed that the ghost had gone away (по всеобщему предположению, призрак исчез; to go away – уходить, уезжать) and, in fact, Mr. Otis wrote a letter to that effect to Lord Canterville (и, на самом деле, мистер Отис написал об этом письмо лорду Кентервилю = и мистер Отис написал даже…; to write), who, in reply, expressed his great pleasure at the news (который в /своем/ ответе выразил большое удовольствие по поводу этой новости), and sent his best congratulations to the Minister’s worthy wife (и послал свои наилучшие поздравления досточтимой жене посла; to send).
The Otises, however, were deceived (однако Отисы были обмануты) for the ghost was still in the house (так как призрак все еще находился в доме), and though now almost an invalid (и хотя теперь он был почти инвалидом), was by no means ready to let matters rest (совсем не был готов оставить дело в покое; by no means – никоим образом не; ни в коем случае не), particularly as he heard that among the guests was the young Duke of Cheshire (тем более, что, как он слышал, среди гостей был герцог Чеширский) whose grand-uncle, Lord Francis Stilton (чей двоюродный прадед, лорд Френсис Стилтон), had once bet a hundred guineas with Colonel Carbury (однажды поспорил на сотню гиней с полковником Карбери), that he would play dice with the Canterville ghost (что он сыграет в кости с Кентервильским привидением), and was found the next morning lying on the floor of the card-room in such a helpless paralytic state (и был найден на следующее утро лежащим на полу комнаты для игры в карты в таком безнадежном парализованном состоянии) that, though he lived on to a great age (что, хотя он дожил до глубокой старости), he was never able to say anything again but “Double Sixes (он больше никогда не мог произнести ничего другого, кроме «шестерки-дубль»).”
The story was well known at the time (история была хорошо известна в то время), though, of course, out of respect to the feelings of the two noble families (хотя, конечно, из уважения к чувствам обеих благородных семей), every attempt was made to hush it up (было сделано все: «была сделана каждая попытка», чтобы замять ее; hush – тишина; молчание; to hush up – заставлять замолчать, водворять тишину; замалчивать, скрывать), and a full account of all the circumstances connected with it (и полное изложение всех обстоятельств, связанных с ней), will be found in the third volume of Lord Tattle’s Recollections of the Prince Regent and his Friends (вы найдете: «будет найдено» в третьем томе «Воспоминаний принца-регента и его друзей» лорда Тэтла). The ghost, then, was naturally very anxious to show that he had not lost his influence over the Stiltons (призрак после этого, естественно, очень старался показать, что он не лишился своего влияния на Стилтонов; to lose – терять), with whom, indeed, he was distantly connected (с которыми, на самом деле, он состоял в дальнем родстве), his own first cousin having been married en secondes noces to the Sieur de Bulkeley (так как его кузина был замужем вторым браком /франц./ за монсеньером де Балкли), from whom, as every one knows (от которых, как всем известно), the Dukes of Cheshire are lineally descended (пошла линия герцогов Чеширских; to descend – спускаться, сходить; происходить, вести род).
Accordingly, he made arrangements for appearing to Virginia’s little lover in his celebrated impersonation of “The Vampire Monk, or the Bloodless Benedictine (соответственно, он делал приготовления к появлению перед молодым другом Вирджинии в роли «Монаха-Вампира, или Бескровного Бенедиктинца»),” a performance so horrible (представления настолько ужасного), that when old Lady Startup saw it (что когда старая леди Стартап увидела его), which she did on one fatal New Year’s Eve, in the year 1764 (что имело место в роковой канун нового, 1764, года), she went off into the most piercing shrieks (она принялась пронзительно визжать), which culminated in violent apoplexy (и кульминацией /этого события явилось то, что/ с ней случился апоплексический удар), and died in three days (и она умерла через три дня), after disinheriting the Cantervilles (лишив наследства Кентервилей; to inherit – наследовать; to disinherit – лишить наследства), who were her nearest relations (которые были ее ближайшими родственниками), and leaving all her money to her London apothecary (и оставив все свои деньги своему лондонскому аптекарю). At the last moment, however (однако в последний момент), his terror of the twins prevented his leaving his room (его ужас перед близнецами не дал ему выйти из его комнаты: «предотвратил его выход из комнаты»), and the little Duke slept in peace under the great feathered canopy in the Royal Bedchamber (и молодой герцог спал спокойно под большим пологом, отделанным перьями), and dreamed of Virginia (и видел во сне Вирджинию).
