Chapter 6

The Secret of a Cellar

(Тайна погреба)

We were in the King’s dressing-room – Fritz von Tarlenheim, Sapt, and I (мы находились в королевской гардеробной – Фриц фон Тарленхайм, Сэпт и я). I flung myself exhausted into an armchair (/полностью/ вымотанный, я бросился в кресло; exhausted – измученный, изнуренный; to fling). Sapt lit his pipe (Сэпт раскурил: «зажег» трубку; to light). He uttered no congratulations on the marvellous success of our wild risk (он не произнес поздравлений = он ничего не сказал по поводу нашего удивительного успеха в этом безрассудном и рискованном /деле/; wild – дикий; безумный), but his whole bearing was eloquent of satisfaction (но все его поведение красноречиво /свидетельствовало/ о /том, что он/ доволен; bearing – ношение; поведение, манера держаться; satisfaction – удовлетворение; удовольствие, радость). The triumph, aided perhaps by good wine (радость победы, усилившаяся, вероятно, от хорошего вина; triumph – триумф, торжество; радость победы; to aid – помогать, способствовать), had made a new man of Fritz (сделала из Фрица нового = совсем другого человека).

“What a day for you to remember!” he cried (этот день вам /надолго/ запомнится! – воскликнул он). “Gad, I’d like to be King for twelve hours myself (Боже, я хотел бы сам двенадцать часов побыть королем; Gad /устар., разг./ = God – Бог)! But, Rassendyll, you mustn’t throw your heart too much into the part (но, Рассендил, вы не должны слишком вживаться в эту роль; to throw oneself into smth. – энергично браться за что-л., целиком посвятить себя чему-л.; heart – сердце). I don’t wonder Black Michael looked blacker than ever (не удивительно, что Черный Михаэль выглядел мрачнее обычного: «мрачнее, чем когда-либо»; black – черный; мрачный, унылый) – you and the princess had so much to say to one another (вам с принцессой было, что сказать: «вы и принцесса имели так много, что сказать» друг другу).”

“How beautiful she is!” I exclaimed (как она прекрасна! – воскликнул я).

“Never mind the woman,” growled Sapt (эта женщина – не ваша забота, – проворчал Сэпт; never mind – не обращай внимания; не твое дело). “Are you ready to start (вы готовы ехать)?”

“Yes,” said I, with a sigh (да, – сказал я со вздохом).

It was five o’clock, and at twelve I should be no more than Rudolf Rassendyll (было пять часов, а в двенадцать я должен был стать не более, чем Рудольфом Рассендилом). I remarked on it in a joking tone (я высказался об этом в шутливом тоне; to remark – замечать, отмечать; делать замечание, высказываться /о чем-л./).

We were in the King’s dressing-room – Fritz von Tarlenheim, Sapt, and I. I flung myself exhausted into an armchair. Sapt lit his pipe. He uttered no congratulations on the marvellous success of our wild risk, but his whole bearing was eloquent of satisfaction. The triumph, aided perhaps by good wine, had made a new man of Fritz.

“What a day for you to remember!” he cried. “Gad, I’d like to be King for twelve hours myself! But, Rassendyll, you mustn’t throw your heart too much into the part. I don’t wonder Black Michael looked blacker than ever – you and the princess had so much to say to one another.”

“How beautiful she is!” I exclaimed.

“Never mind the woman,” growled Sapt. “Are you ready to start?”

“Yes,” said I, with a sigh.

It was five o’clock, and at twelve I should be no more than Rudolf Rassendyll. I remarked on it in a joking tone.

“You’ll be lucky,” observed Sapt grimly (вам повезет, – мрачно заметил Сэпт; lucky – счастливый, удачливый), “if you’re not the late Rudolf Rassendyll (если вы не станете покойным Рудольфом Рассендилом; late – поздний; умерший, покойный). By Heaven! I feel my head wobbling on my shoulders every minute you’re in the city (ей-богу, каждую минуту, пока вы в городе, я чувствую, будто моя голова не крепко держится на плечах; to wobble – качаться из стороны в сторону). Do you know, friend, that Michael has had news from Zenda (вы знаете, дружище, что Михаэль получил из Зенды депешу; news – новость, новости; известие, сообщение)? He went into a room alone to read it (он вошел в комнату один, чтобы прочитать ее) – and he came out looking like a man dazed (и вышел, имея потрясенный вид: «выглядя, как изумленный человек»; to look – смотреть, глядеть; выглядеть, иметь вид).”

“I’m ready,” said I, this news making me none the more eager to linger (я готов, – сказал я; /ибо/ эта новость отбила у меня охоту мешкать; to make smb. + прилагательное – превращать, приводить в какое-л. состояние; none – ничуть не; eager – стремящийся /к чему-л./, жаждущий /чего-л./).

Sapt sat down (Сэпт сел).

“I must write us an order to leave the city (я должен написать приказ, чтобы нас выпустили из города: «чтобы мы покинули город»). Michael’s Governor, you know, and we must be prepared for hindrances (ведь губернатор – /человек/ Михаэля, и мы должны быть готовы к /тому, что нам будут чинить/ препятствия). You must sign the order (вам нужно будет подписать этот приказ).”

“My dear colonel, I’ve not been bred a forger (мой дорогой полковник, меня не учили подделывать подписи: «/быть/ мошенником, подделывающим документы»; to breed – выводить породу, разводить /скот, птицу/; воспитывать, обучать; to forge – ковать; подделывать, фальсифицировать)!”

Out of his pocket Sapt produced a piece of paper (из кармана Сэпт извлек листок бумаги; to produce – производить; предъявлять, представлять; piece – кусок, часть).

“There’s the King’s signature,” he said, “and here (вот королевская подпись, – сказал он, – а вот),” he went on, after another search in his pocket, “is some tracing paper (продолжал он, после того, как еще раз порылся в кармане, – калька; search – поиск; tracing paper – восковка, калька; trace – след, отпечаток). If you can’t manage a ‘Rudolf’ in ten minutes, why – I can (если вы не сможете вывести «Рудольф» через десять минут, что ж – я смогу; to manage – руководить, управлять; суметь /сделать/, справиться).”

“Your education has been more comprehensive than mine (ваше образование более всестороннее, чем мое; comprehensive – всеобъемлющий, полный),” said I. “You write it (вы и пишите это).”

“You’ll be lucky,” observed Sapt grimly, “if you’re not the late Rudolf Rassendyll. By Heaven! I feel my head wobbling on my shoulders every minute you’re in the city. Do you know, friend, that Michael has had news from Zenda? He went into a room alone to read it – and he came out looking like a man dazed.”

“I’m ready,” said I, this news making me none the more eager to linger.

Sapt sat down.

“I must write us an order to leave the city. Michael’s Governor, you know, and we must be prepared for hindrances. You must sign the order.”

“My dear colonel, I’ve not been bred a forger!”

Out of his pocket Sapt produced a piece of paper.

“There’s the King’s signature,” he said, “and here,” he went on, after another search in his pocket, “is some tracing paper. If you can’t manage a ‘Rudolf’ in ten minutes, why – I can.”

“Your education has been more comprehensive than mine,” said I. “You write it.”

And a very tolerable forgery did this versatile hero produce (и этот разносторонне /развитый/ герой изготовил весьма сносную подделку; tolerable – терпимый; сносный).

“Now, Fritz,” said he, “the King goes to bed (а теперь, Фриц, король отправляется спать; bed – кровать). He is upset (он очень утомлен; upset – расстроенный, огорченный). No one is to see him till nine o’clock tomorrow (никто не должен видеть = беспокоить его до девяти часов завтрашнего дня). You understand – no one (вы понимаете – никто)?”

“I understand,” answered Fritz (я понимаю, – отвечал Фриц).

“Michael may come, and claim immediate audience (может прийти Михаэль и потребовать немедленной аудиенции). You’ll answer that only princes of the blood are entitled to it (вы ответите, что только принцы крови имеют на это право).”

“That’ll annoy Michael,” laughed Fritz (это разозлит Михаэля, – рассмеялся Фриц; to annoy – досаждать, докучать; раздражать).

“You quite understand?” asked Sapt again (вы хорошо поняли, – снова спросил Сэпт; quite – вполне, совсем; полностью). “If the door of this room is opened while we’re away (если дверь этой комнаты откроется в наше отсутствие; to be away – отсутствовать), you’re not to be alive to tell us about it (вас не будет в живых, чтобы рассказать нам об этом).”

“I need no schooling, colonel,” said Fritz, a trifle haughtily (не нужно меня учить: «я не нуждаюсь в обучении», полковник, – сказал Фриц немного высокомерно).

“Here, wrap yourself in this big cloak,” Sapt continued to me (вот, закутайтесь в этот большой плащ, – продолжал Сэпт, /обращаясь/ ко мне), “and put on this flat cap (и наденьте эту шляпу; flat cap – шляпа с низкой тульей, которую носили в Лондоне в XVI–XVIII вв.; flat – плоский). My orderly rides with me to the hunting-lodge tonight (сегодня вечером со мной в охотничий домик едет мой ординарец).”

“There’s an obstacle,” I observed (есть одно препятствие, – заметил я). “The horse doesn’t live that can carry me forty miles (в природе нет такой лошади: «такая лошадь не живет», которая сможет нести меня сорок миль).”

And a very tolerable forgery did this versatile hero produce.

“Now, Fritz,” said he, “the King goes to bed. He is upset. No one is to see him till nine o’clock tomorrow. You understand – no one?”

“I understand,” answered Fritz.

“Michael may come, and claim immediate audience. You’ll answer that only princes of the blood are entitled to it.”

“That’ll annoy Michael,” laughed Fritz.

“You quite understand?” asked Sapt again. “If the door of this room is opened while we’re away, you’re not to be alive to tell us about it.”

“I need no schooling, colonel,” said Fritz, a trifle haughtily.

“Here, wrap yourself in this big cloak,” Sapt continued to me, “and put on this flat cap. My orderly rides with me to the hunting-lodge tonight.”

“There’s an obstacle,” I observed. “The horse doesn’t live that can carry me forty miles.”

“Oh, yes, he does – two of him: one here – one at the lodge (нет, есть – /даже/ две: одна здесь, другая в /охотничьем/ домике). Now, are you ready (итак, вы готовы)?”

“I’m ready,” said I (я готов, – сказал я).

Fritz held out his hand (Фриц протянул руку; to hold – держать; to hold out – протягивать, предлагать).

“In case,” said he; and we shook hands heartily (на всякий случай, – сказал он, и мы сердечно пожали руки; to shake).

“Damn your sentiment!” growled Sapt. “Come along (к черту ваши сантименты! – проворчал Сэпт, – пойдемте же; to damn – проклинать; sentiment – чувство; сентиментальность).”

He went, not to the door, but to a panel in the wall (он пошел, но не к двери, а к панели в стене).

“In the old King’s time,” said he, “I knew this way well (во времена /правления/ старого короля, – сказал он, – я хорошо знал эту дорогу).”

I followed him, and we walked, as I should estimate (я последовал за ним, и мы прошли, по моим подсчетам; to estimate – оценивать; подсчитывать, прикидывать), near two hundred yards along a narrow passage (примерно две сотни ярдов по узкому проходу/коридору). Then we came to a stout oak door (затем мы подошли к крепкой дубовой двери). Sapt unlocked it (Сэпт открыл ее /ключом/; lock – замок). We passed through, and found ourselves in a quiet street (мы прошли в нее и оказались на тихой улочке; to find oneself – обрести себя; оказаться, очутиться) that ran along the back of the Palace gardens (которая проходила позади дворцового сада; to run – бежать; проходить, простираться). A man was waiting for us with two horses (нас ждал какой-то человек с двумя лошадьми). One was a magnificent bay, up to any weight (одна /из них/ была великолепная гнедая, способная выдержать любого: «любой вес»; to be up to – подходить, соответствовать /чему-л., кому-л./); the other a sturdy brown (другая – бурая, выносливая /на вид/; sturdy – сильный, крепкий; стойкий). Sapt signed to me to mount the bay (Сэпт сделал мне знак сесть на гнедую). Without a word to the man, we mounted and rode away (не сказав ни слова тому человеку, мы вскочили в седла и ускакали).

“Oh, yes, he does – two of him: one here – one at the lodge. Now, are you ready?”

“I’m ready,” said I.

Fritz held out his hand.

“In case,” said he; and we shook hands heartily.

“Damn your sentiment!” growled Sapt. “Come along.”

He went, not to the door, but to a panel in the wall.

“In the old King’s time,” said he, “I knew this way well.”

I followed him, and we walked, as I should estimate, near two hundred yards along a narrow passage. Then we came to a stout oak door. Sapt unlocked it. We passed through, and found ourselves in a quiet street that ran along the back of the Palace gardens. A man was waiting for us with two horses. One was a magnificent bay, up to any weight; the other a sturdy brown. Sapt signed to me to mount the bay. Without a word to the man, we mounted and rode away.

The town was full of noise and merriment (город был полон шума и веселья), but we took secluded ways (но мы выбирали безлюдные улочки: «пути»; secluded – уединенный, изолированный; отдаленный, глухой). My cloak was wrapped over half my face (плащ скрывал мне лицо до половины: «окутывал половину моего лица»; to wrap – сворачивать, складывать; окутывать, обертывать); the capacious flat cap hid every lock of my tell-tale hair (широкая шляпа скрывала каждый локон выдающих меня волос; capacious – вместительный; просторный, широкий; tell-tale – предательский, выдающий /что-л./). By Sapt’s directions, I crouched on my saddle (следуя указаниям Сэпта, я пригнулся в седле; direction – направление; указание, распоряжение), and rode with such a round back as I hope never to exhibit on a horse again (и ехал, ссутулившись так, как: «и ехал с такой круглой спиной, с какой», надеюсь, никогда не покажусь на лошади снова; round back – сутулость; round – круглый; back – спина). Down a long narrow lane we went (мы ехали по длинному узкому переулку; lane – узкая дорожка, тропинка; узкая улочка, переулок), meeting some wanderers and some roisterers (встречая каких-то странников и гуляк); and, as we rode, we heard the Cathedral bells still clanging out their welcome to the King (и пока мы ехали, мы слышали, как колокола собора все еще звонили, приветствуя короля; to clang – лязгать, бренчать; звенеть; welcome – приветствие). It was half past six, and still light (было половина седьмого, и еще светло). At last we came to the city wall and to a gate (наконец, мы подъехали к городской стене и к воротам).

“Have your weapon ready,” whispered Sapt (держите оружие наготове, – прошептал Сэпт). “We must stop his mouth, if he talks (мы должны заткнуть ему рот, если он /начнет/ болтать; to stop – останавливать/ся/; затыкать).”

I put my hand on my revolver (я положил руку на /рукоятку/ револьвера). Sapt hailed the doorkeeper (Сэпт окликнул привратника). The stars fought for us (небеса были к нам благосклонны: «звезды боролись за нас»; to fight)! A little girl of fourteen tripped out (выбежала девчушка лет четырнадцати; to trip – идти быстро и легко; trip – путешествие, поездка; быстрая легкая походка, легкий шаг).

“Please, sir, father’s gone to see the King (пожалуйста, сэр, отец пошел посмотреть на короля).”

“He’d better have stayed here,” said Sapt to me, grinning (лучше бы он остался здесь, – сказал мне Сэпт, ухмыляясь).

The town was full of noise and merriment, but we took secluded ways. My cloak was wrapped over half my face; the capacious flat cap hid every lock of my tell-tale hair. By Sapt’s directions, I crouched on my saddle, and rode with such a round back as I hope never to exhibit on a horse again. Down a long narrow lane we went, meeting some wanderers and some roisterers; and, as we rode, we heard the Cathedral bells still clanging out their welcome to the King. It was half past six, and still light. At last we came to the city wall and to a gate.

“Have your weapon ready,” whispered Sapt. “We must stop his mouth, if he talks.”

I put my hand on my revolver. Sapt hailed the doorkeeper. The stars fought for us! A little girl of fourteen tripped out.

“Please, sir, father’s gone to see the King.”

“He’d better have stayed here,” said Sapt to me, grinning.

“But he said I wasn’t to open the gate, sir (но он сказал, что я не должна открывать ворота, сэр).”

“Did he, my dear?” said Sapt, dismounting (он так сказал, милая? – спросил Сэпт, слезая с коня). “Then give me the key (тогда дай мне ключ).”

The key was in the child’s hand (ключ был у ребенка в руке). Sapt gave her a crown (Сэпт дал ей крону).

“Here’s an order from the King (вот приказ короля). Show it to your father (покажи его своему отцу). Orderly, open the gate (ординарец, откройте ворота)!”

I leapt down (я спрыгнул на землю; to leap). Between us we rolled back the great gate (мы вдвоем: «между собой» откатили /створы/ огромных ворот), led our horses out, and closed it again (вывели наших коней и закрыли их = ворота снова).

“I shall be sorry for the doorkeeper if Michael finds out that he wasn’t there (мне будет жаль привратника, если Михаэль узнает, что его не было там = на месте). Now then, lad, for a canter (ну, а теперь, парень, легким галопом). We mustn’t go too fast while we’re near the town (мы не должны ехать слишком быстро, пока находимся неподалеку от города).”

Once, however, outside the city, we ran little danger (стоило /нам/, однако, /оказаться/ за пределами города, /как/ мы подвергались /уже/ меньшей опасности; once – один раз; как только, стоит только /усил./; to run danger – подвергаться риску, опасности), for everybody else was inside, merry-making (потому что все были внутри = в городе на празднестве; else – еще, кроме; другой; merry-making – веселье, празднество; merry – веселый); and as the evening fell we quickened our pace (и когда наступил вечер = стало смеркаться, мы поехали быстрее: «ускорили шаг»; quick – быстрый, скорый), my splendid horse bounding along under me as though I had been a feather (мой великолепный конь скакал подо мной так, будто я был перышком). It was a fine night, and presently the moon appeared (был ясный вечер, и вскоре показалась луна; fine – тонкий, утонченный; ясный, безоблачный). We talked little on the way (по дороге мы говорили мало), and chiefly about the progress we were making (и в основном о пути, который мы проделывали; progress – прогресс, развитие; продвижение вперед).

“But he said I wasn’t to open the gate, sir.”

“Did he, my dear?” said Sapt, dismounting. “Then give me the key.”

The key was in the child’s hand. Sapt gave her a crown.

“Here’s an order from the King. Show it to your father. Orderly, open the gate!”

I leapt down. Between us we rolled back the great gate, led our horses out, and closed it again.

“I shall be sorry for the doorkeeper if Michael finds out that he wasn’t there. Now then, lad, for a canter. We mustn’t go too fast while we’re near the town.”

Once, however, outside the city, we ran little danger, for everybody else was inside, merry-making; and as the evening fell we quickened our pace, my splendid horse bounding along under me as though I had been a feather. It was a fine night, and presently the moon appeared. We talked little on the way, and chiefly about the progress we were making.

“I wonder what the duke’s despatches told him,” said I, once (интересно, что же /было/ в этих донесениях герцогу: «что герцогские депеши сообщили ему», – как-то сказал я; despatch = dispatch – отправка, отсылка; донесение, депеша; once – один раз; однажды, как-то, некогда).

“Ay, I wonder!” responded Sapt (да, и мне интересно, – отозвался Сэпт).

We stopped for a draught of wine and to bait our horses (мы остановились /сделать/ по глотку вина и накормить лошадей; draught – тяга, тяговое усилие; глоток; to bait – насаживать наживку на крючок; кормить лошадей /в пути/), losing half an hour thus (теряя таким образом полчаса). I dared not go into the inn, and stayed with the horses in the stable (я не решился зайти в трактир и остался с лошадьми на конюшне; inn – постоялый двор, гостиница /обычно за городом/; трактир). Then we went ahead again, and had covered some five-and-twenty miles (затем мы снова поехали вперед = продолжили путь и покрыли миль двадцать пять), when Sapt abruptly stopped (как вдруг Сэпт резко остановился; abrupt – обрывистый, крутой; внезапный; резкий /о движении, манере/).

“Hark!” he cried (слушайте! – воскликнул он).

I listened (я прислушался). Away, far behind us, in the still of the evening (далеко позади нас в тишине вечера; away – вдали; far – далеко, на большом расстоянии) – it was just half past nine (было как раз половина десятого) – we heard the beat of horses’ hoofs (мы услышали стук конских копыт; beat – удар). The wind blowing strong behind us, carried the sound (сильный ветер дул нам в спину: «ветер сильно дул сзади нас» и доносил этот звук). I glanced at Sapt (я взглянул на Сэпта).

“Come on!” he cried, and spurred his horse into a gallop (вперед! – воскликнул он и, пришпорив коня, /пустил его/ галопом). When we next paused to listen, the hoof-beats were not audible (когда мы в следующий раз остановились и прислушались, стука копыт /уже/ не было слышно; next /нареч./ – потом, после; в следующий раз, снова; to pause – делать паузу, передышку; останавливаться; audible – слышный, слышимый), and we relaxed our pace (и мы сбавили темп; to relax – расслаблять; ослаблять, уменьшать; pace – шаг; скорость, темп). Then we heard them again (потом мы услышали их снова). Sapt jumped down and laid his ear to the ground (Сэпт спрыгнул /с коня/ и приложил ухо к земле).

“I wonder what the duke’s despatches told him,” said I, once.

“Ay, I wonder!” responded Sapt.

We stopped for a draught of wine and to bait our horses, losing half an hour thus. I dared not go into the inn, and stayed with the horses in the stable. Then we went ahead again, and had covered some five-and-twenty miles, when Sapt abruptly stopped.

“Hark!” he cried.

I listened. Away, far behind us, in the still of the evening – it was just half past nine – we heard the beat of horses’ hoofs. The wind blowing strong behind us, carried the sound. I glanced at Sapt.

“Come on!” he cried, and spurred his horse into a gallop. When we next paused to listen, the hoof-beats were not audible, and we relaxed our pace. Then we heard them again. Sapt jumped down and laid his ear to the ground.

“There are two,” he said (их двое, – сказал он). “They’re only a mile behind (они всего лишь в миле позади нас). Thank God the road curves in and out, and the wind’s our way (благодарение Богу, дорога виляет из стороны в сторону, и ветер попутный: «нам по пути»; to curve – гнуть/ся/, изгибать/ся/; in and out – то внутрь, то наружу).”

We galloped on (мы продолжали скакать галопом; on /нареч./ – указывает на продолжение действия). We seemed to be holding our own (казалось, расстояние между нами не изменялось; to hold one’s own – сохранять свои позиции). We had entered the outskirts of the forest of Zenda (мы выехали на опушку леса возле Зенды; outskirt – окраина, предместья /города/; опушка /леса/), and the trees, closing in behind us as the track zigged and zagged (и деревья, смыкавшиеся за нами, когда тропа виляла из стороны в сторону; zig – поворот вперед /в зигзаге/; zag – поворот назад), prevented us seeing our pursuers, and them from seeing us (мешали нам видеть наших преследователей, а им – видеть нас).

Another half-hour brought us to a divide of the road (еще через полчаса мы подъехали к развилке: «другие полчаса привели нас к разделению дороги»; to bring). Sapt drew rein (Сэпт натянул поводья; to draw).

“To the right is our road,” he said. “To the left, to the Castle (справа – наша дорога, слева – /дорога/ к замку, – сказал он). Each about eight miles (каждая /длиной/ около восьми миль; миля = 1609 м). Get down (слезайте).”

“But they’ll be on us!” I cried (но они же нас нагонят, – воскликнул я).

“Get down!” he repeated brusquely; and I obeyed (слезайте! – повторил он резко, и я повиновался). The wood was dense up to the very edge of the road (густой лес доходил до самого края дороги). We led our horses into the covert (мы отвели коней в чащу; covert – убежище /дичи/; лесная чаща, чащоба; to lead), bound handkerchiefs over their eyes, and stood beside them (повязали им платки на глаза, и встали рядом с ними; to bind; to stand).

“You want to see who they are?” I whispered (вы хотите посмотреть, кто они такие? – прошептал я).

“Ay, and where they’re going,” he answered (да, и куда они направляются, – ответил он).

I saw that his revolver was in his hand (я увидел, что револьвер был у него в руке = наготове).

“There are two,” he said. “They’re only a mile behind. Thank God the road curves in and out, and the wind’s our way.”

We galloped on. We seemed to be holding our own. We had entered the outskirts of the forest of Zenda, and the trees, closing in behind us as the track zigged and zagged, prevented us seeing our pursuers, and them from seeing us.

Another half-hour brought us to a divide of the road. Sapt drew rein.

“To the right is our road,” he said. “To the left, to the Castle. Each about eight miles. Get down.”

“But they’ll be on us!” I cried.

“Get down!” he repeated brusquely; and I obeyed. The wood was dense up to the very edge of the road. We led our horses into the covert, bound handkerchiefs over their eyes, and stood beside them.

“You want to see who they are?” I whispered.

“Ay, and where they’re going,” he answered.

I saw that his revolver was in his hand.

Nearer and nearer came the hoofs (/стук/ копыт слышался все ближе и ближе). The moon shone out now clear and full, so (луна, теперь яркая и полная, светила так; to shine; clear – ясный, светлый; яркий) that the road was white with it (что дорога была белой от ее /света/). The ground was hard, and we had left no traces (грунт был твердым, и мы не оставили следов).

“Here they come!” whispered Sapt (вон они едут! – прошептал Сэпт).

“It’s the duke (это /же/ герцог)!”

“I thought so,” he answered (так я и думал, – ответил он).

It was the duke; and with him a burly fellow whom I knew well (это был герцог, и с ним – рослый парень, которого я знал хорошо), and who had cause to know me afterwards – Max Holf (и который впоследствии имел возможность узнать меня – Макс Хольф; after – за, позади; после, спустя), brother to Johann the keeper, and body-servant to his Highness (брат лесничего Иоганна и камердинер его высочества). They were up to us: the duke reined up (они гнались за нами: герцог осадил лошадь). I saw Sapt’s finger curl lovingly towards the trigger (я увидел, как палец Сэпта плавно потянулся к спусковому крючку; lovingly – нежно, с любовью; to curl – завивать/ся/, вить/ся/, крутить). I believe he would have given ten years of his life for a shot (мне кажется, он отдал бы десять лет своей жизни за /этот/ выстрел); and he could have picked off Black Michael as easily (и он мог бы попасть в Черного Михаэля так же легко; to pick off – срывать, обрывать; подстрелить) as I could a barn-door fowl in a farmyard (как я в курицу /где-нибудь/ на ферме; barn – амбар; door – дверь; barn-door – ворота амбара; barn-door fowl – домашняя птица /обычно курица или петух/; yard – двор; farmyard – двор фермы). I laid my hand on his arm (я положил руку ему на плечо). He nodded reassuringly: he was always ready to sacrifice inclination to duty (он успокаивающе кивнул: он всегда был готов пожертвовать /личными/ пристрастиями ради дела; reassuring – успокоительный, утешительный; inclination – наклонение, наклон; склонность, предпочтение; duty – долг, обязанность).

“Which way?” asked Black Michael (куда: «по которой дороге»? – спросил Черный Михаэль).

“To the Castle, your Highness,” urged his companion (к замку, ваше высочество, – убеждал его спутник; to urge – понуждать, подгонять; убеждать, настаивать). “There we shall learn the truth (там мы узнаем правду).”

Nearer and nearer came the hoofs. The moon shone out now clear and full, so that the road was white with it. The ground was hard, and we had left no traces.

“Here they come!” whispered Sapt.

“It’s the duke!”

“I thought so,” he answered.

It was the duke; and with him a burly fellow whom I knew well, and who had cause to know me afterwards – Max Holf, brother to Johann the keeper, and body-servant to his Highness. They were up to us: the duke reined up. I saw Sapt’s finger curl lovingly towards the trigger. I believe he would have given ten years of his life for a shot; and he could have picked off Black Michael as easily as I could a barn-door fowl in a farmyard. I laid my hand on his arm. He nodded reassuringly: he was always ready to sacrifice inclination to duty.

“Which way?” asked Black Michael.

“To the Castle, your Highness,” urged his companion. “There we shall learn the truth.”

For an instant the duke hesitated (мгновение герцог колебался).

“I thought I heard hoofs (мне показалось, я слышал /стук/ копыт),” said he.

“I think not, your Highness (думаю, нет, ваше высочество).”

“Why shouldn’t we go to the lodge (почему бы нам не поехать к охотничьему домику)?”

“I fear a trap (я боюсь западни). If all is well, why go to the lodge (если все в порядке, зачем туда ехать)? If not, it’s a snare to trap us (если нет, то это ловушка, чтобы заманить нас; to trap – ставить ловушки, капканы; заманивать).”

Suddenly the duke’s horse neighed (внезапно лошадь герцога заржала). In an instant we folded our cloaks close round our horses’ heads (через мгновенье мы обернули головы наших лошадей плащами; to fold – складывать, сгибать; завертывать), and, holding them thus, covered the duke and his attendant with our revolvers (и, удерживая их таким образом, нацелили на герцога и его спутника наши револьверы; to cover – накрывать, покрывать; держать под прицелом; attendant – сопровождающее, обслуживающее лицо; спутник). If they had found us (если бы они нас обнаружили), they had been dead men, or our prisoners (то стали бы либо мертвецами, либо нашими пленниками).

Michael waited a moment longer (Михаэль подождал еще минуту; longer – дольше). Then he cried (затем он крикнул):

“To Zenda, then!” and setting spurs to his horse, galloped on (тогда к Зенде! – и, дав коню шпоры, поскакал галопом).

Sapt raised his weapon after him (Сэпт поднял ему вслед свое оружие = свой револьвер), and there was such an expression of wistful regret on his face (и такое выражение тоскливого сожаления было = отразилось на его лице) that I had much ado not to burst out laughing (что мне стоило огромных усилий не рассмеяться; to have much ado – испытывать большие затруднения; ado – суета, суматоха; хлопоты, затруднения).

For ten minutes we stayed where we were (еще минут десять мы оставались в укрытии: «стояли там, где мы были»).

For an instant the duke hesitated.

“I thought I heard hoofs,” said he.

“I think not, your Highness.”

“Why shouldn’t we go to the lodge?”

“I fear a trap. If all is well, why go to the lodge? If not, it’s a snare to trap us.”

Suddenly the duke’s horse neighed. In an instant we folded our cloaks close round our horses’ heads, and, holding them thus, covered the duke and his attendant with our revolvers. If they had found us, they had been dead men, or our prisoners.

Michael waited a moment longer. Then he cried:

“To Zenda, then!” and setting spurs to his horse, galloped on.

Sapt raised his weapon after him, and there was such an expression of wistful regret on his face that I had much ado not to burst out laughing.

For ten minutes we stayed where we were.

“You see,” said Sapt, “they’ve sent him news that all is well (видите, ему прислали вести, что все в порядке).”

“What does that mean?” I asked (что это значит? – спросил я).

“God knows,” said Sapt, frowning heavily (Бог /его/ знает, – сказал Сэпт, сильно хмурясь; heavily – тяжело; сильно, весьма). “But it’s brought him from Strelsau in a rare puzzle (но он приехал из Стрелсо здорово озадаченным; to be in a puzzle – быть в смущении, недоумении; rare – редкий; исключительный, необычайный /разг./; puzzle – загадка, головоломка).”

Then we mounted, and rode as fast (затем мы вскочили в седла и поскакали настолько быстро) as our weary horses could lay their feet to the ground (насколько наши утомленные лошади были в состоянии переставлять ноги: «класть ноги на землю»). For those last eight miles we spoke no more (на протяжении тех последних восьми миль мы больше не разговаривали). Our minds were full of apprehension (мы: «наши умы» были полны дурных предчувствий). “All is well.” What did it mean («все в порядке» – что это означало)? Was all well with the King (было ли все в порядке с королем)?

At last the lodge came in sight (наконец, показался охотничий домик; to come in sight – появиться, показаться). Spurring our horses to a last gallop (пришпорив коней в последнем рывке; gallop – галоп; быстрая езда), we rode up to the gate (мы подскакали к воротам). All was still and quiet (все было тихо и спокойно). Not a soul came to meet us (ни одна душа не вышла встретить нас). We dismounted in haste (мы торопливо спешились). Suddenly Sapt caught me by the arm (вдруг Сэпт схватил меня за руку).

“Look there!” he said, pointing to the ground (взгляните сюда, – сказал он, указывая на землю).

I looked down (я посмотрел вниз). At my feet lay five or six silk handkerchiefs (у моих ног лежало пять или шесть шелковых платков), torn and slashed and rent (порванных и порезанных; to tear – рвать; rent – разорванный, порванный; to rend – отрывать, отдирать; рвать, разрывать). I turned to him questioningly (я повернулся к нему с вопросительным /видом/; question – вопрос).

“You see,” said Sapt, “they’ve sent him news that all is well.”

“What does that mean?” I asked.

“God knows,” said Sapt, frowning heavily. “But it’s brought him from Strelsau in a rare puzzle.”

Then we mounted, and rode as fast as our weary horses could lay their feet to the ground. For those last eight miles we spoke no more. Our minds were full of apprehension. “All is well.” What did it mean? Was all well with the King?

At last the lodge came in sight. Spurring our horses to a last gallop, we rode up to the gate. All was still and quiet. Not a soul came to meet us. We dismounted in haste. Suddenly Sapt caught me by the arm.

“Look there!” he said, pointing to the ground.

I looked down. At my feet lay five or six silk handkerchiefs, torn and slashed and rent. I turned to him questioningly.

“They’re what I tied the old woman up with (это те, которыми я связал старуху),” said he. “Fasten the horses, and come along (привяжите коней и пойдемте).”

The handle of the door turned without resistance (дверная ручка повернулась легко: «без сопротивления»). We passed into the room which had been the scene of last night’s bout (мы прошли в комнату, представлявшую собой сцену вчерашней ночной пирушки; last – последний; bout – припадок, приступ; кутеж). It was still strewn with the remnants of our meal and with empty bottles (повсюду все еще валялись остатки нашего ужина и пустые бутылки; to strew – разбрасывать; усеивать, усыпать).

“Come on,” cried Sapt, whose marvellous composure had at last almost given way (идемте, – воскликнул Сэпт, которому, в конце концов, почти изменило его удивительное хладнокровие; to give way – отступать, сдаваться).

We rushed down the passage towards the cellars (мы бросились по коридору к подвалам). The door of the coal-cellar stood wide open (дверь угольного подвала была: «стояла» открытой настежь; to stand; wide – широко).

“They found the old woman (они нашли старуху),” said I.

“You might have known that from the handkerchiefs (вы могли бы догадаться об этом по платкам),” he said.

Then we came opposite the door of the wine-cellar (затем мы подошли к двери напротив, /ведущей/ в винный погреб). It was shut (она была закрыта). It looked in all respects as it had looked (она выглядела в точности так, как выглядела; in all respects – во всех отношениях) when we left it that morning (когда мы оставили ее тем утром).

“Come, it’s all right (пойдемте, все в порядке),” said I.

“They’re what I tied the old woman up with,” said he. “Fasten the horses, and come along.”

The handle of the door turned without resistance. We passed into the room which had been the scene of last night’s bout. It was still strewn with the remnants of our meal and with empty bottles.

“Come on,” cried Sapt, whose marvellous composure had at last almost given way.

We rushed down the passage towards the cellars. The door of the coal-cellar stood wide open.

“They found the old woman,” said I.

“You might have known that from the handkerchiefs,” he said.

Then we came opposite the door of the wine-cellar. It was shut. It looked in all respects as it had looked when we left it that morning.

“Come, it’s all right,” said I.

A loud oath from Sapt rang out (громкое проклятье вырвалось у Сэпта; oath – клятва, присяга; ругательство; to ring out – прозвучать, раздаться). His face turned pale, and he pointed again at the floor (его лицо побледнело, и он снова указал на пол). From under the door a red stain had spread over the floor of the passage and dried there (из-под двери по полу коридора растеклось красное пятно, и засыхало там; to spread – распространять/ся/, простираться). Sapt sank against the opposite wall (Сэпт прислонился к стене напротив; to sink – тонуть, утопать; опускаться, падать). I tried the door (я попробовал дверь). It was locked (она была заперта).

“Where’s Josef?” muttered Sapt (где Жозеф? – пробормотал Сэпт).

“Where’s the King?” I responded (где король? – отозвался я).

Sapt took out a flask and put it to his lips (Сэпт достал флягу и поднес ее к губам). I ran back to the dining-room (я бегом вернулся в столовую), and seized a heavy poker from the fireplace (и схватил увесистую кочергу у камина). In my terror and excitement I rained blows on the lock of the door (от страха и волнения я осыпал ударами замок на двери; to rain – сыпать, литься; rain – дождь), and I fired a cartridge into it (/потом/ выстрелил в него; cartridge – патрон, заряд). It gave way, and the door swung open (он подался, и дверь широко распахнулась; to swing the door open – распахнуть дверь настежь; to swing – качать, колебать; вертеть, поворачивать).

“Give me a light,” said I; but Sapt still leant against the wall (посветите мне: «дайте мне свет», – сказал я, но Сэпт все еще /стоял/, прислонившись к стене; to lean against – прислоняться; to lean – наклоняться, нагибаться).

He was, of course, more moved than I (он, конечно же, был взволнован больше, чем я; to move – двигать, передвигать; трогать, волновать), for he loved his master (потому что он любил своего господина). Afraid for himself he was not – no man ever saw him that (за себя он не переживал: «не боялся» – ни один человек никогда этого не видел); but to think what might lie in that dark cellar (но мысли о том, что могло находиться в этом темном погребе; to think – думать) was enough to turn any man’s face pale (было достаточно, чтобы у любого побледнело лицо).

A loud oath from Sapt rang out. His face turned pale, and he pointed again at the floor. From under the door a red stain had spread over the floor of the passage and dried there. Sapt sank against the opposite wall. I tried the door. It was locked.

“Where’s Josef?” muttered Sapt.

“Where’s the King?” I responded.

Sapt took out a flask and put it to his lips. I ran back to the dining-room, and seized a heavy poker from the fireplace. In my terror and excitement I rained blows on the lock of the door, and I fired a cartridge into it. It gave way, and the door swung open.

“Give me a light,” said I; but Sapt still leant against the wall.

He was, of course, more moved than I, for he loved his master. Afraid for himself he was not – no man ever saw him that; but to think what might lie in that dark cellar was enough to turn any man’s face pale.

I went myself, and took a silver candlestick from the dining-table (я пошел сам, взял серебряный подсвечник с обеденного стола) and struck a light, and, as I returned, I felt (зажег свечу и, когда возвращался, почувствовал; to strike a light – зажечь спичку; to strike – ударять, бить; высекать /огонь/; light – свет; огонь, пламя) the hot wax drip on my naked hand as the candle swayed to and fro (что горячий воск капает на мою обнаженную руку, поскольку свеча качалась из стороны в сторону; to and fro – туда и сюда, в разные стороны); so that I cannot afford to despise Colonel Sapt for his agitation (так что я не имею права презирать полковника Сэпта за его взволнованное /состояние/).

I came to the door of the cellar (я подошел к двери, /ведущей в/ погреб). The red stain turning more and more to a dull brown, stretched inside (красное пятно, становившееся все более тусклым и бурым, тянулось внутрь; dull – скучный; тусклый, неяркий). I walked two yards into the cellar (я прошел два ярда вглубь погреба; ярд = около 0,9 м), and held the candle high above my head (держа свечу высоко над головой). I saw the full bins of wine (я увидел клети, полные вина; bin – закром, ларь; клетка для бутылок в винном погребе); I saw spiders crawling on the walls (я увидел пауков, ползущих по стенам); I saw, too, a couple of empty bottles lying on the floor (еще я увидел пару пустых бутылок, лежащих на полу); and then, away in the corner, I saw the body of a man (а потом, в дальнем углу, я увидел тело человека), lying flat on his back, with his arms stretched wide (лежащее навзничь с широко раскинутыми руками; to lie; flat – плоский, распростертый во всю длину), and a crimson gash across his throat (с глубокой темно-красного цвета раной через все горло). I walked to him and knelt down beside him (я подошел и опустился рядом с ним на колено), and commended to God the soul of a faithful man (и препоручил Богу душу верного слуги; to commend – одобрять, хвалить; вверять /поэт./; man – человек; слуга). For it was the body of Josef, the little servant, slain in guarding the King (потому что это было тело Жозефа, маленького слуги, который отдал жизнь, защищая короля: «убитого при защите короля»; to slay).

I felt a hand on my shoulders, and, turning, saw Sapt (я почувствовал, как рука /легла/ на мое плечо, и, обернувшись, увидел Сэпта), eyes glaring and terror-struck, beside me (/стоящего/ рядом с горящими глазами и объятого ужасом; to strike terror – вселять ужас).

“The King? My God! the King?” he whispered hoarsely (король? Боже мой! король? – хрипло шептал он).

I threw the candle’s gleam over every inch of the cellar (я осветил слабым пламенем свечи каждый дюйм погреба; to throw – бросать, кидать; отбрасывать /тень/, бросать /свет/; gleam – проблеск, слабый свет).

“The King is not here (короля здесь нет),” said I.

I went myself, and took a silver candlestick from the dining-table and struck a light, and, as I returned, I felt the hot wax drip on my naked hand as the candle swayed to and fro; so that I cannot afford to despise Colonel Sapt for his agitation.

I came to the door of the cellar. The red stain turning more and more to a dull brown, stretched inside. I walked two yards into the cellar, and held the candle high above my head. I saw the full bins of wine; I saw spiders crawling on the walls; I saw, too, a couple of empty bottles lying on the floor; and then, away in the corner, I saw the body of a man, lying flat on his back, with his arms stretched wide, and a crimson gash across his throat. I walked to him and knelt down beside him, and commended to God the soul of a faithful man. For it was the body of Josef, the little servant, slain in guarding the King.

I felt a hand on my shoulders, and, turning, saw Sapt, eyes glaring and terror-struck, beside me.

“The King? My God! the King?” he whispered hoarsely.

I threw the candle’s gleam over every inch of the cellar.

“The King is not here,” said I.