Chapter 19

Face to Face in the Forest

(Лицом к лицу посреди леса: «в лесу»)

For a moment I could see nothing, for the glare of lanterns and torches (с минуту я ничего не мог разглядеть, потому что яркий свет фонарей и факелов) caught me full in the eyes from the other side of the bridge (бил мне прямо в глаза с той стороны моста; to catch – поймать, схватить; попасть, ударить). But soon the scene grew clear: and it was a strange scene (но потом картина прояснилась: и она была /довольно/ странной; scene – место /действия, происшествия/). The bridge was in its place (мост был на своем месте). At the far end of it stood a group of the duke’s servants (на другом: «дальнем» его конце стояла кучка: «группа» слуг герцога); two or three carried the lights which had dazzled me (двое или трое держали факелы, которые и ослепили меня), three or four held pikes in rest (трое или четверо неподвижно держали пики; rest – покой, отдых; неподвижность). They were huddled together; their weapons were protruded before them (они сгрудились в кучу, выставив перед собой оружие; to protrude – высовываться, торчать); their faces were pale and agitated (лица их были бледны и взволнованы). To put it plainly, they looked in as arrant a fright as I have seen men look (иными словами, они выглядели такими испуганными, какими я /когда-либо/ видел людей; arrant – настоящий, сущий), and they gazed apprehensively at a man (и они со страхом смотрели на человека; apprehensive – испытывающий тревогу, опасения) who stood in the middle of the bridge, sword in hand (который стоял на середине моста с мечом в руке). Rupert Hentzau was in his trousers and shirt (Руперт Хенцо был в брюках и рубашке); the white linen was stained with blood (белое полотно /которой/ было запятнано кровью), but his easy, buoyant pose told me (но его непринужденная, исполненная энергии поза подсказала мне; buoyant – плавучий, способный держаться на поверхности; бодрый, энергичный) that he was himself either not touched at all or merely scratched (что сам он не только не был ранен, но и не имел даже царапины; to touch – касаться, трогать; ранить, задеть; merely – только, просто; to scratch – царапать).

For a moment I could see nothing, for the glare of lanterns and torches caught me full in the eyes from the other side of the bridge. But soon the scene grew clear: and it was a strange scene. The bridge was in its place. At the far end of it stood a group of the duke’s servants; two or three carried the lights which had dazzled me, three or four held pikes in rest. They were huddled together; their weapons were protruded before them; their faces were pale and agitated. To put it plainly, they looked in as arrant a fright as I have seen men look, and they gazed apprehensively at a man who stood in the middle of the bridge, sword in hand. Rupert Hentzau was in his trousers and shirt; the white linen was stained with blood, but his easy, buoyant pose told me that he was himself either not touched at all or merely scratched.

There he stood, holding the bridge against them, and daring them to come on (он стоял там, удерживая от них мост, и вызывал их на бой: «вызывал их подойти»; to dare – сметь, отваживаться; вызывать /кого-л. на что-л./); or, rather, bidding them send Black Michael to him (или, вернее, уговаривал их прислать к нему Черного Михаэля); and they, having no firearms, cowered before the desperate man and dared not attack him (а они, не имея огнестрельного оружия, робели перед отчаянным парнем и не отваживались напасть на него; to cower – сжиматься, съеживаться /от холода, страха/). They whispered to one another (они перешептывались друг с другом); and in the backmost rank, I saw my friend Johann (и в заднем ряду я увидел своего приятеля Иоганна; backmost – самый задний; rank – звание, чин; ряд, линия), leaning against the portal of the door and stanching with a handkerchief the blood (который прислонился к дверному косяку и при помощи носового платка останавливал кровь; portal – главный вход, портал) which flowed from a wound in his cheek (которая текла из раны у него на щеке).

By marvellous chance, I was master (по счастливой случайности я стал хозяином /положения/; marvellous – изумительный, чудесный). The cravens would oppose me no more than they dared attack Rupert (эти трусы противостояли бы мне не больше, чем они отваживались напасть на Руперта). I had but to raise my revolver (мне нужно было только поднять револьвер), and I sent him to his account with his sins on his head (и я отправил бы его на тот свет со всеми его грехами: «и я отослал бы его к счету с грехами на его голове»; to go to one’s account – умереть, свести счеты с жизнью). He did not so much as know that I was there (он даже не знал, что я там; so much as – хотя бы; даже). I did nothing – why, I hardly know to this day (я не сделал ничего – почему, я не знаю по сей день). I had killed one man stealthily that night (одного человека той ночью я убил исподтишка), and another by luck rather than skill – perhaps it was that (а другого – скорее благодаря везению, чем /своей/ ловкости, – возможно, поэтому).

There he stood, holding the bridge against them, and daring them to come on; or, rather, bidding them send Black Michael to him; and they, having no firearms, cowered before the desperate man and dared not attack him. They whispered to one another; and in the backmost rank, I saw my friend Johann, leaning against the portal of the door and stanching with a handkerchief the blood which flowed from a wound in his cheek.

By marvellous chance, I was master. The cravens would oppose me no more than they dared attack Rupert. I had but to raise my revolver, and I sent him to his account with his sins on his head. He did not so much as know that I was there. I did nothing – why, I hardly know to this day. I had killed one man stealthily that night, and another by luck rather than skill – perhaps it was that.

Again, villain as the man was (кроме того, каким бы этот человек ни был негодяем), I did not relish being one of a crowd against him – perhaps it was that (я бы предпочел драться с ним один на один: «меня не радовало оказаться одним из толпы против него» – возможно, поэтому; to relish – получать удовольствие, наслаждаться). But stronger than either of these restrained feelings (но сильнее любого из этих сдерживаемых чувств) came a curiosity and a fascination which held me spellbound (были любопытство и глубокий интерес, заставившие меня замереть на месте; fascination – обаяние, очарование; to fascinate – очаровывать, приводить в восхищение; увлекать, вызывать острый интерес; to spellbind – очаровывать, завораживать), watching for the outcome of the scene (и наблюдать, чем закончится эта сцена; outcome – результат, последствие).

“Michael, you dog! Michael! If you can stand, come on!” cried Rupert (Михаэль, эй ты, пес! если можешь стоять /на ногах/, выходи! – крикнул он); and he advanced a step, the group shrinking back a little before him (он сделал шаг вперед, /отчего/ толпа, стоящая напротив, немного попятилась назад; to advance – продвигаться вперед; to shrink – сжиматься; отпрянуть, отступить). “Michael, you bastard! Come on (слышишь, ты, ублюдок! давай, выходи; bastard – внебрачный, незаконнорожденный ребенок; полукровка, /груб./ ублюдок)!”

The answer to his taunts came in the wild cry of a woman (в ответ на его насмешки раздался исступленный женский крик; wild – дикий; бешеный, неистовый):

“He’s dead! My God, he’s dead (он мертв, Боже мой, он мертв)!”

“Dead!” shouted Rupert (мертв! – воскликнул Руперт). “I struck better than I knew!” and he laughed triumphantly (я нанес удар удачнее: «лучше», чем мне думалось, и он торжествующе рассмеялся). Then he went on: “Down with your weapons there (затем он продолжил: эй, бросайте свое оружие)! I’m your master now (теперь я ваш господин)! Down with them, I say (бросайте его, я сказал)!”

I believe they would have obeyed, but as he spoke came new things (я думаю, они бы послушались, но, когда он говорил, произошло еще кое-что: «нечто новое»). First, there arose a distant sound (сначала издалека донесся шум; to arise – возникать, появляться), as of shouts and knockings from the other side of the château (похожий на крики и стук с другой стороны дворца). My heart leapt (у меня /учащенно/ забилось сердце; to leap – прыгать, скакать; забиться /о пульсе, сердце/).

Again, villain as the man was, I did not relish being one of a crowd against him – perhaps it was that. But stronger than either of these restrained feelings came a curiosity and a fascination which held me spellbound, watching for the outcome of the scene.

“Michael, you dog! Michael! If you can stand, come on!” cried Rupert; and he advanced a step, the group shrinking back a little before him. “Michael, you bastard! Come on!”

The answer to his taunts came in the wild cry of a woman:

“He’s dead! My God, he’s dead!”

“Dead!” shouted Rupert. “I struck better than I knew!” and he laughed triumphantly. Then he went on: “Down with your weapons there! I’m your master now! Down with them, I say!”

I believe they would have obeyed, but as he spoke came new things. First, there arose a distant sound, as of shouts and knockings from the other side of the château. My heart leapt.

It must be my men, come by a happy disobedience to seek me (должно быть, мои люди, к счастью, ослушались моего приказа и вернулись искать меня; disobedience – неповиновение, непослушание). The noise continued, but none of the rest seemed to heed it (этот шум продолжался, но никто «из остальных», казалось, не замечал его). Their attention was chained by what now happened before their eyes (их внимание было приковано к тому, что происходило в данный момент у них перед глазами). The group of servants parted and a woman staggered on to the bridge (группа слуг расступилась, и на мост, шатаясь, вышла женщина; to part – разделять/ся/). Antoinette de Mauban was in a loose white robe (Антуанетта де Мобан была в широком белом одеянии), her dark hair streamed over her shoulders, her face was ghastly pale (ее темные волосы рассыпались по плечам, а лицо было мертвенно-бледным; to stream – течь, струиться; развеваться; ghastly – страшный; мертвенно-бледный; pale – бледный), and her eyes gleamed wildly in the light of the torches (глаза ее дико сверкали при свете факелов). In her shaking hand she held a revolver (в своей дрожащей руке она держала револьвер), and, as she tottered forward, she fired it at Rupert Hentzau (и, двигаясь вперед нетвердой походкой, выстрелила в Руперта). The ball missed him, and struck the woodwork over my head (пуля прошла мимо него и ударила в деревянную панель у меня над головой; to miss – промахнуться, не достичь цели).

“Faith, madame,” laughed Rupert (клянусь честью, сударыня, – засмеялся Руперт), “had your eyes been no more deadly than your shooting (не будь ваш взгляд более убийственным, нежели ваша стрельба), I had not been in this scrape – nor Black Michael in hell – tonight (я бы не оказался в таком неприятном положении – а Черный Михаэль в аду – этой ночью; scrape – соскабливание; неприятность, затруднение)!”

She took no notice of his words (она не обратила внимания на его слова). With a wonderful effort, she calmed herself till she stood still and rigid (она всеми силами овладела собой: «удивительным усилием она успокоилась» и теперь стояла спокойно и ровно; rigid – жесткий, негнущийся; устойчивый, неподвижный). Then very slowly and deliberately she began to raise her arm again (потом очень медленно и осторожно она снова стала поднимать руку), taking most careful aim (целясь более тщательно; careful – заботливый, внимательный; старательный, тщательный; to take aim – прицеливаться).

It must be my men, come by a happy disobedience to seek me. The noise continued, but none of the rest seemed to heed it. Their attention was chained by what now happened before their eyes. The group of servants parted and a woman staggered on to the bridge. Antoinette de Mauban was in a loose white robe, her dark hair streamed over her shoulders, her face was ghastly pale, and her eyes gleamed wildly in the light of the torches. In her shaking hand she held a revolver, and, as she tottered forward, she fired it at Rupert Hentzau. The ball missed him, and struck the woodwork over my head.

“Faith, madame,” laughed Rupert, “had your eyes been no more deadly than your shooting, I had not been in this scrape – nor Black Michael in hell – tonight!”

She took no notice of his words. With a wonderful effort, she calmed herself till she stood still and rigid. Then very slowly and deliberately she began to raise her arm again, taking most careful aim.

He would be mad to risk it (только сумасшедший стал бы рисковать: «он был бы сумасшедшим рисковать этим»). He must rush on her, chancing the bullet, or retreat towards me (он должен был либо броситься на нее, рискуя /получить/ пулю, либо отступить назад в мою сторону). I covered him with my weapon (я держал его на прицеле: «своего оружия»; to cover – покрывать, накрывать; держать под прицелом).

He did neither (он не сделал ни того, ни другого). Before she had got her aim (прежде чем она прицелилась), he bowed in his most graceful fashion, cried “I can’t kill where I’ve kissed (он поклонился самым изящным образом, крикнул: Я не могу убить то, что целовал),” and before she or I could stop him (и прежде чем она или я смогли остановить его), laid his hand on the parapet of the bridge (положил руку на перила моста), and lightly leapt into the moat (и, не раздумывая, прыгнул в ров; lightly – слегка, чуть-чуть; с легким сердцем, не задумываясь).

At that very moment I heard a rush of feet (в тот самый миг я услышал топот бегущих ног; rush – стремительное движение), and a voice I knew – Sapt’s – cry: “God! it’s the duke – dead (и знакомый мне голос – голос Сэпта – крикнул: Господи! это – герцог, он мертв)!” Then I knew that the King needed me no more (тогда я понял, что король во мне больше не нуждается), and throwing down my revolver, I sprang out on the bridge (и, бросив револьвер, выскочил на мост; to spring). There was a cry of wild wonder, “The King (раздался изумленный крик: король; wild – дикий; бурный, необузданный)!” and then I, like Rupert of Hentzau, sword in hand, vaulted over the parapet (и тут я, подобно Руперту Хенцо, /с/ мечом в руке перескочил через перила), intent on finishing my quarrel with him (намереваясь закончить нашу с ним ссору = с намерением поквитаться с ним; intent – полный решимости, настойчиво стремящийся) where I saw his curly head fifteen yards off in the water of the moat (/и прыгнул туда/, где ярдах в пятнадцати /от моста/ из воды во рву виднелась его кудрявая голова).

He would be mad to risk it. He must rush on her, chancing the bullet, or retreat towards me. I covered him with my weapon.

He did neither. Before she had got her aim, he bowed in his most graceful fashion, cried “I can’t kill where I’ve kissed,” and before she or I could stop him, laid his hand on the parapet of the bridge, and lightly leapt into the moat.

At that very moment I heard a rush of feet, and a voice I knew – Sapt’s – cry: “God! it’s the duke – dead!” Then I knew that the King needed me no more, and throwing down my revolver, I sprang out on the bridge. There was a cry of wild wonder, “The King!” and then I, like Rupert of Hentzau, sword in hand, vaulted over the parapet, intent on finishing my quarrel with him where I saw his curly head fifteen yards off in the water of the moat.

He swam swiftly and easily (он плыл быстро и легко). I was weary and half crippled with my wounded arm (я был утомлен и едва /мог двигать/ своей раненой рукой; to cripple – калечить; наносить вред, урон). I could not gain on him (я не мог догнать его; to gain – получать, приобретать; нагонять). For a time I made no sound (некоторое время я не издавал ни звука), but as we rounded the corner of the old keep I cried (но когда мы обогнули старую башню, я закричал; to round – округлять, делать круглым; огибать, обходить кругом):

“Stop, Rupert, stop (стой, Руперт, остановись)!”

I saw him look over his shoulder, but he swam on (я увидел, как он оглянулся через плечо, но продолжал плыть дальше). He was under the bank now (он был уже под насыпью), searching, as I guessed, for a spot that he could climb (выискивая, как я догадался, место, где он смог бы выбраться: «вскарабкаться»). I knew there to be none – but there was my rope (я знал, что там ничего такого нет, но там была моя веревка), which would still be hanging where I had left it (которая, вероятно, все еще висела там, где я ее оставил). He would come to where it was before I could (он доберется до нее прежде, чем я смогу /это сделать/). Perhaps he would miss it – perhaps he would find it (возможно, он ее пропустит, а, возможно, найдет); and if he drew it up after him, he would get a good start of me (и если он вытащит ее за собой = после того, как выберется, то значительно меня опередит; to get a good start of smb. – получить изрядное преимущество перед кем-л.). I put forth all my remaining strength and pressed on (я собрал все оставшиеся силы и поднажал; to put forth – пускать /побеги/; напрягать /силы/; to press on – спешить, торопиться /разг./). At last I began to gain on him (наконец, я стал его догонять); for he, occupied with his search, unconsciously slackened his pace (потому что он, занятый поисками, непроизвольно замедлил ход).

He swam swiftly and easily. I was weary and half crippled with my wounded arm. I could not gain on him. For a time I made no sound, but as we rounded the corner of the old keep I cried:

“Stop, Rupert, stop!”

I saw him look over his shoulder, but he swam on. He was under the bank now, searching, as I guessed, for a spot that he could climb. I knew there to be none – but there was my rope, which would still be hanging where I had left it. He would come to where it was before I could. Perhaps he would miss it – perhaps he would find it; and if he drew it up after him, he would get a good start of me. I put forth all my remaining strength and pressed on. At last I began to gain on him; for he, occupied with his search, unconsciously slackened his pace.

Ah, he had found it (ах, он нашел ее)! A low shout of triumph came from him (негромкий победный возглас вырвался у него). He laid hold of it and began to haul himself up (он ухватился за нее и стал подниматься; to haul – тянуть, тащить). I was near enough to hear him mutter (я был достаточно близко, чтобы услышать, как он пробормотал): “How the devil comes this here (как, черт возьми, это здесь оказалось: «сюда попало»)?” I was at the rope, and he, hanging in mid air, saw me, but I could not reach him (я был /уже/ рядом с веревкой, когда он, наполовину выбравшись, увидел меня, но я не мог достать его; to hang – вешать; висеть; mid – средний; срединный; air – воздух).

“Hullo! who’s here?” he cried in startled tones (эй, кто здесь? – крикнул он встревоженно; to startle – испугать; сильно удивить, встревожить).

For a moment, I believe, he took me for the King (на мгновенье, я полагаю, он принял меня за короля) – I dare say I was pale enough to lend colour to the thought (мне кажется: «осмелюсь сказать», я был достаточно бледен, что оправдывало это предположение; to lend/give colour to smth. – подтверждать, оправдывать что-л.; thought – мышление; мнение, соображение); but an instant later he cried (но мгновением позже он воскликнул):

“Why it’s the play-actor (да это же лицедей)! How come you here, man (как ты добрался сюда, парень)?”

And so saying he gained the bank (и говоря это, он выбрался на насыпь; to gain – получать, приобретать; достигать, добираться).

I laid hold of the rope, but I paused (я ухватился за веревку, но остановился в нерешительности; to lay hold of smth. – браться, хвататься за что-л.; to pause – делать паузу, останавливаться; медлить, находиться в нерешительности). He stood on the bank, sword in hand (он стоял на валу с мечом в руке), and he could cut my head open or spit me through the heart as I came up (и он мог снести: «отрезать» мне голову или проткнуть сердце, если бы я поднялся; to spit – насаживать на вертел; пронзать). I let go the rope (я отпустил веревку).

“Never mind,” said I; “but as I am here, I think I’ll stay (неважно, – ответил я, – но раз уж я здесь, то, думаю, я останусь).”

He smiled down on me (он мне улыбнулся).

“These women are the deuce – ” he began (эти женщины – чертовки, – начал он); when suddenly the great bell of the Castle started to ring furiously (как вдруг в замке яростно зазвонил: «начал яростно звонить» большой колокол), and a loud shout reached us from the moat (и громкий возглас из рва достиг наших /ушей/).

Ah, he had found it! A low shout of triumph came from him. He laid hold of it and began to haul himself up. I was near enough to hear him mutter: “How the devil comes this here?” I was at the rope, and he, hanging in mid air, saw me, but I could not reach him.

“Hullo! who’s here?” he cried in startled tones.

For a moment, I believe, he took me for the King – I dare say I was pale enough to lend colour to the thought; but an instant later he cried:

“Why it’s the play-actor! How come you here, man?”

And so saying he gained the bank.

I laid hold of the rope, but I paused. He stood on the bank, sword in hand, and he could cut my head open or spit me through the heart as I came up. I let go the rope.

“Never mind,” said I; “but as I am here, I think I’ll stay.”

He smiled down on me.

“These women are the deuce – ” he began; when suddenly the great bell of the Castle started to ring furiously, and a loud shout reached us from the moat.

Rupert smiled again, and waved his hand to me (Руперт снова улыбнулся и помахал мне рукой).

“I should like a turn with you, but it’s a little too hot (я бы с удовольствием прогулялся с вами, но немного жарковато; turn – оборот, поворот; короткая прогулка)!” said he, and he disappeared from above me (сказал он и пропал с глаз; from above – сверху).

In an instant, without thinking of danger, I laid my hand to the rope (через мгновенье, не думая об опасности, я ухватился за веревку). I was up (я /вскарабкался/ наверх). I saw him thirty yards off (и в тридцати ярдах впереди увидел его), running like a deer towards the shelter of the forest (бегущего, как олень, под прикрытие леса). For once Rupert Hentzau had chosen discretion for his part (на этот раз Руперт Хенцо поступил осмотрительно: «выбрал благоразумие со своей стороны»). I laid my feet to the ground and rushed after him, calling to him to stand (я поставил ноги на землю = я взобрался на вал и бросился за ним, крича ему, чтобы остановился). He would not (он не собирался; would /зд./ – модальный глагол, выражающий желание). Unwounded and vigorous, he gained on me at every step (невредимый: «не раненый» и бодрый, он с каждым шагом все сильнее отрывался от меня: «выигрывал у меня каждый шаг»; to gain – добывать; выигрывать); but, forgetting everything in the world except him and my thirst for his blood (но, позабыв обо всем на свете, кроме него и своей жажды его крови), I pressed on, and soon the deep shades of the forest of Zenda (я побежал быстрее, и вскоре густая тень леса Зенды; to press on – торопиться, спешить /разг./) engulfed us both, pursued and pursuer (поглотила нас обоих, преследуемого и преследователя).

It was three o’clock now, and day was dawning (было уже три часа, и занималась заря; to dawn – /рас/светать; dawn – рассвет, утренняя заря). I was on a long straight grass avenue (я оказался на длинной, прямой, заросшей травой дороге), and a hundred yards ahead ran young Rupert (а в сотне ярдов впереди бежал юный Руперт), his curls waving in the fresh breeze (кудри его развевал свежий ветерок). I was weary and panting (я устал и тяжело дышал); he looked over his shoulder and waved his hand again to me (он оглянулся через плечо и снова махнул мне рукой).

Rupert smiled again, and waved his hand to me.

“I should like a turn with you, but it’s a little too hot!” said he, and he disappeared from above me.

In an instant, without thinking of danger, I laid my hand to the rope. I was up. I saw him thirty yards off, running like a deer towards the shelter of the forest. For once Rupert Hentzau had chosen discretion for his part. I laid my feet to the ground and rushed after him, calling to him to stand. He would not. Unwounded and vigorous, he gained on me at every step; but, forgetting everything in the world except him and my thirst for his blood, I pressed on, and soon the deep shades of the forest of Zenda engulfed us both, pursued and pursuer.

It was three o’clock now, and day was dawning. I was on a long straight grass avenue, and a hundred yards ahead ran young Rupert, his curls waving in the fresh breeze. I was weary and panting; he looked over his shoulder and waved his hand again to me.

He was mocking me, for he saw he had the pace of me (он насмехался надо мной, поскольку понял, что мне его не догнать: «что он имел /преимущество/ в скорости передо мной»; to see – видеть, смотреть; понимать, знать, сознавать; pace – шаг, длина шага; скорость, темп). I was forced to pause for breath (мне пришлось остановиться, чтобы /перевести/ дух: «дыхание»). A moment later, Rupert turned sharply to the right (минутой позже Руперт резко свернул вправо) and was lost from my sight (и пропал у меня из виду; to lose; sight – зрение; поле зрения).

I thought all was over, and in deep vexation sank on the ground (я подумал, что все закончилось, и, глубоко раздосадованный, опустился на землю; vexation – досада, раздражение). But I was up again directly (но тут же вскочил на ноги), for a scream rang through the forest – a woman’s scream (потому что по лесу разнесся крик – женский крик). Putting forth the last of my strength, I ran on to the place (собрав остатки сил, я побежал к тому месту) where he had turned out of my sight (где он повернул, и я /потерял/ его из виду; to turn – сворачивать), and, turning also, I saw him again (и, тоже свернув /там/, снова увидел его). But alas (но, увы)! I could not touch him (я не смог добраться до него: «я не мог достать его»; to touch – касаться, трогать; достигать, доставать). He was in the act of lifting a girl down from her horse (он как раз снимал с лошади какую-то девочку; to be in the act of doing smth. – совершать что-л.; быть в процессе совершения чего-л.; act – дело, поступок, акт); doubtless it was her scream that I heard (несомненно, крик, который я слышал, был ее; doubt – сомнение). She looked like a small farmer’s or a peasant’s daughter (она выглядела как дочь мелкого фермера или крестьянина), and she carried a basket on her arm (на руке у нее была корзина). Probably she was on her way to the early market at Zenda (вероятно, она направлялась на утренний рынок в Зенду). Her horse was a stout, well shaped animal (ее лошадь была крепким, прекрасно сложенным животным; shaped – имеющий определенную форму; shape – форма, очертание, вид). Master Rupert lifted her down amid her shrieks (господин Руперт опустил ее на землю, /не обращая внимания/ на ее визг; amid – среди, между) – the sight of him frightened her (она испугалась при виде его); but he treated her gently, laughed, kissed her, and gave her money (но он обращался с ней осторожно, рассмеялся, поцеловал ее и дал ей денег).

He was mocking me, for he saw he had the pace of me. I was forced to pause for breath. A moment later, Rupert turned sharply to the right and was lost from my sight.

I thought all was over, and in deep vexation sank on the ground. But I was up again directly, for a scream rang through the forest – a woman’s scream. Putting forth the last of my strength, I ran on to the place where he had turned out of my sight, and, turning also, I saw him again. But alas! I could not touch him. He was in the act of lifting a girl down from her horse; doubtless it was her scream that I heard. She looked like a small farmer’s or a peasant’s daughter, and she carried a basket on her arm. Probably she was on her way to the early market at Zenda. Her horse was a stout, well shaped animal. Master Rupert lifted her down amid her shrieks – the sight of him frightened her; but he treated her gently, laughed, kissed her, and gave her money.

Then he jumped on the horse, sitting sideways like a woman (потом вскочил на лошадь, усевшись по-женски – боком); and then he waited for me (и затем /стал/ поджидать меня). I, on my part, waited for him (я, со своей стороны, ждал его).

Presently he rode towards me, keeping his distance, however (вскоре он подъехал ко мне, сохраняя, однако, дистанцию). He lifted up his hand, saying (он поднял вверх руку и сказал):

“What did you in the Castle (что вы делали в замке)?”

“I killed three of your friends (я убил трех ваших друзей),” said I.

“What! You got to the cells (что! вы пробрались в темницы)?”

“Yes.”

“And the King (а король = а что с королем)?”

“He was hurt by Detchard before I killed Detchard (его ранил Дэтчард, прежде чем я убил Дэтчарда), but I pray that he lives (но молю /Бога/, чтобы он выжил).”

“You fool!” said Rupert, pleasantly (вы болван! – сказал Руперт весело; pleasantly – приятно).

“One thing more I did (я сделал еще кое-что: «еще одну вещь»).”

“And what’s that (и что же это)?”

“I spared your life (я сохранил вам жизнь; to spare – экономить, жалеть; щадить, беречь). I was behind you on the bridge, with a revolver in my hand (я был на мосту у вас за спиной: «позади вас» с револьвером в руке).”

“No? Faith, I was between two fires (ого! клянусь честью, я был меж двух огней; no – как междометие означает удивление, возмущение)!”

Then he jumped on the horse, sitting sideways like a woman; and then he waited for me. I, on my part, waited for him.

Presently he rode towards me, keeping his distance, however. He lifted up his hand, saying:

“What did you in the Castle?”

“I killed three of your friends,” said I.

“What! You got to the cells?”

“Yes.”

“And the King?”

“He was hurt by Detchard before I killed Detchard, but I pray that he lives.”

“You fool!” said Rupert, pleasantly.

“One thing more I did.”

“And what’s that?”

“I spared your life. I was behind you on the bridge, with a revolver in my hand.”

“No? Faith, I was between two fires!”

“Get off your horse,” I cried, “and fight like a man (слезайте с вашей лошади, – крикнул я, – и сражайтесь как мужчина).”

“Before a lady!” said he, pointing to the girl (перед дамой! – сказал он, указывая на девчушку). “Fie, your Majesty (стыдитесь, ваше величество; fie /межд./ – фу! тьфу!)!”

Then in my rage, hardly knowing what I did, I rushed at him (тогда, от ярости едва осознавая, что делаю, я бросился к нему). For a moment he seemed to waver (на мгновение показалось, что он колебался). Then he reined his horse in and stood waiting for me (затем натянул поводья и остановился, поджидая меня). On I went in my folly (забыв обо всем, я продолжал бежать; folly – глупость, безрассудство). I seized the bridle and I struck at him (я ухватился за уздечку и нанес ему удар). He parried and thrust at me (он парировал и сделал выпад в мою /сторону/). I fell back a pace and rushed at him again (я отступил на шаг и снова бросился на него); and this time I reached his face and laid his cheek open (и на этот раз я целил в лицо и поранил ему щеку; to reach – протягивать, вытягивать; ударить, нанести удар; to lay smth. open – разрезать, повредить), and darted back almost before he could strike me (и отскочил назад прежде, чем он смог нанести удар мне). He seemed almost dazed at the fierceness of my attack (он, казалось, был изрядно удивлен свирепостью моего натиска); otherwise I think he must have killed me (иначе, я думаю, он, скорее всего, убил бы меня). I sank on my knee panting, expecting him to ride at me (тяжело дыша, я опустился на колени, ожидая, что он помчится на меня; to sink). And so he would have done, and then and there, I doubt not (и поступи он так, то тут же, я /в этом/ не сомневаюсь; then and there – в этот момент, тотчас же), one or both of us would have died (один из нас или мы оба были бы мертвы); but at the moment there came a shout from behind us (но в этот момент позади нас раздался крик), and, looking round, I saw, just at the turn of the avenue, a man on a horse (и, оглянувшись, я увидел прямо на повороте дороги всадника: «человека на коне»).

“Get off your horse,” I cried, “and fight like a man.”

“Before a lady!” said he, pointing to the girl. “Fie, your Majesty!”

Then in my rage, hardly knowing what I did, I rushed at him. For a moment he seemed to waver. Then he reined his horse in and stood waiting for me. On I went in my folly. I seized the bridle and I struck at him. He parried and thrust at me. I fell back a pace and rushed at him again; and this time I reached his face and laid his cheek open, and darted back almost before he could strike me. He seemed almost dazed at the fierceness of my attack; otherwise I think he must have killed me. I sank on my knee panting, expecting him to ride at me. And so he would have done, and then and there, I doubt not, one or both of us would have died; but at the moment there came a shout from behind us, and, looking round, I saw, just at the turn of the avenue, a man on a horse.

He was riding hard, and he carried a revolver in his hand (он мчался во весь опор, в руке держа револьвер). It was Fritz von Tarlenheim, my faithful friend (это был Фриц фон Тарленхайм, мой верный друг). Rupert saw him, and knew that the game was up (Руперт увидел его и понял, что игра окончена; up – наверху, вверх; указ. на истечение срока, завершение или результат действия). He checked his rush at me and flung his leg over the saddle (он сдержал свой порыв и перекинул ногу через седло; to check – останавливать, сдерживать; rush – стремительное движение; натиск, напор), but yet for just a moment he waited (но еще с мгновение медлил). Leaning forward, he tossed his hair off his forehead (наклонившись вперед, он откинул волосы со лба) and smiled, and said: “Au revoir, Rudolf Rassendyll (и, улыбнувшись, сказал: Прощайте, Рудольф Рассендил; au revoir /фр./ – до свидания)!”

Then, with his cheek streaming blood, but his lips laughing (потом с кровоточащей щекой, но с улыбкой на губах; to stream – течь, струиться) and his body swaying with ease and grace (покачивая телом с легкостью и грацией), he bowed to me; and he bowed to the farm-girl (он поклонился мне, поклонился /маленькой/ фермерше), who had drawn near in trembling fascination (которая подошла ближе, дрожа от восторга; to draw near – приблизиться, подойти; fascination – очарование, притягательность), and he waved his hand to Fritz (и помахал рукой Фрицу), who was just within range and let fly a shot at him (который, будучи уже недалеко, выстрелил в него; range – ряд, линия; дальность, дистанция; to let fly – стрелять). The ball came nigh doing its work, for it struck the sword he held (пуля прошла рядом, сделав свое дело, так как попала в меч, который он держал; to strike – ударять/ся/, бить), and he dropped the sword with an oath, wringing his fingers (и он, выругавшись и изогнув пальцы, бросил меч; to wring – скручивать) and clapped his heels hard on his horse’s belly, and rode away at a gallop (с силой хлопнул = ударил пятками по животу лошади и галопом поскакал прочь).

He was riding hard, and he carried a revolver in his hand. It was Fritz von Tarlenheim, my faithful friend. Rupert saw him, and knew that the game was up. He checked his rush at me and flung his leg over the saddle, but yet for just a moment he waited. Leaning forward, he tossed his hair off his forehead and smiled, and said: “Au revoir, Rudolf Rassendyll!”

Then, with his cheek streaming blood, but his lips laughing and his body swaying with ease and grace, he bowed to me; and he bowed to the farm-girl, who had drawn near in trembling fascination, and he waved his hand to Fritz, who was just within range and let fly a shot at him. The ball came nigh doing its work, for it struck the sword he held, and he dropped the sword with an oath, wringing his fingers and clapped his heels hard on his horse’s belly, and rode away at a gallop.

And I watched him go down the long avenue (я наблюдал, как он удаляется по длинной = прямой дороге), riding as though he rode for his pleasure and singing as he went (скача, как будто для своего удовольствия, и /что-то/ напевая по пути), for all there was that gash in his cheek (несмотря на рану на щеке; for all – хотя, несмотря на).

Once again he turned to wave his hand (он еще раз обернулся и помахал рукой), and then the gloom of thickets swallowed him (потом сумрак густых зарослей поглотил его; gloom – мрак, темнота; thicket – чаща, заросли; thick – толстый; густой, частый) and he was lost from our sight (и он пропал у нас из виду; to lose). Thus he vanished – reckless and wary (вот так он и исчез, безрассудный и осторожный), graceful and graceless (грациозный и безнравственный; игра слов: grace – грация, изящество; приличие, такт), handsome (красивый), debonair (жизнерадостный), vile (подлый), and unconquered (и непобежденный; to conquer – покорять, завоевывать; побеждать). And I flung my sword passionately on the ground (и я в сердцах швырнул меч на землю; to fling; passionate – вспыльчивый, горячий; passion – страсть, пыл; вспышка гнева) and cried to Fritz to ride after him (и крикнул Фрицу, чтобы скакал за ним). But Fritz stopped his horse, and leapt down and ran to me (но Фриц остановил коня, спрыгнул вниз и подбежал ко мне), and knelt, putting his arm about me (/потом/ опустился на колени, подхватив меня рукой; to kneel – становиться на колени; to put one’s arm about/round – обнимать /разг./). And indeed it was time, for the wound that Detchard had given me was broken forth afresh (и, в этот самый момент рана, которую мне нанес Дэтчард, снова открылась; to break forth – вырваться; прорваться), and my blood was staining the ground (и моя кровь пятнами /стала/ покрывать землю; to stain – пятнать, покрывать пятнами).

And I watched him go down the long avenue, riding as though he rode for his pleasure and singing as he went, for all there was that gash in his cheek.

Once again he turned to wave his hand, and then the gloom of thickets swallowed him and he was lost from our sight. Thus he vanished – reckless and wary, graceful and graceless, handsome, debonair, vile, and unconquered. And I flung my sword passionately on the ground and cried to Fritz to ride after him. But Fritz stopped his horse, and leapt down and ran to me, and knelt, putting his arm about me. And indeed it was time, for the wound that Detchard had given me was broken forth afresh, and my blood was staining the ground.

“Then give me the horse!” I cried (тогда дайте мне коня! – прокричал я), staggering to my feet and throwing his arms off me (с трудом поднимаясь на ноги и отталкивая его от себя: «сбрасывая с себя его руки»; to stagger – идти шатаясь, покачиваться). And the strength of my rage carried me so far as where the horse stood (сила моей ярости довела меня до /того места/, где стояла лошадь), and then I fell prone beside it (а потом я ничком упал рядом с ней). And Fritz knelt by me again (и Фриц снова опустился на колени возле меня).

“Fritz!” I said.

“Ay, friend – dear friend!” he said, tender as a woman (да друг, дорогой друг! – сказал он ласково, как женщина).

“Is the King alive (король жив)?”

He took his handkerchief and wiped my lips (он вынул свой носовой платок и вытер мне губы), and bent and kissed me on the forehead (/потом/ наклонился и поцеловал меня в лоб).

“Thanks to the most gallant gentleman that lives,” said he softly (благодаря самому доблестному джентльмену из ныне живущих, – сказал он мягко), “the King is alive (король жив)!”

The little farm-girl stood by us, weeping for fright and wide-eyed for wonder (маленькая фермерша стояла рядом, всхлипывая от испуга и широко раскрыв от удивления глаза; to weep – плакать); for she had seen me at Zenda (потому что она видела меня раньше в Зенде); and was not I, pallid, dripping, foul, and bloody as I was (и не был ли я, бледный, грязный и истекающий кровью, каким предстал /перед ней/; to drip – капать, стекать; истекать) – yet was not I the King (уж не был ли я королем)?

And when I heard that the King was alive (и когда я услышал, что король жив), I strove to cry “Hurrah (я попытался крикнуть «Ура»; to strive – стараться, прилагать усилия)!” But I could not speak, and I laid my head back in Fritz’s arms (но я не мог говорить и откинул голову Фрицу на руки) and closed my eyes, and I groaned (закрыл глаза и застонал); and then, lest Fritz should do me wrong in his thoughts (а потом, чтобы Фриц не подумал обо мне чего дурного; to do wrong to smb. – быть несправедливым к кому-л.), I opened my eyes and tried to say “Hurrah!” again (я открыл глаза и снова попытался сказать «Ура»). But I could not (но не смог). And being very tired, and now very cold (и будучи сильно уставшим, а теперь и замерзшим: «холодным»), I huddled myself close up to Fritz, to get the warmth of him (я прижался к Фрицу, чтобы согреться от него: «получить от него тепло»; to huddle – сваливать в кучу; прижиматься), and shut my eyes again and went to sleep (снова закрыл глаза и заснул).

“Then give me the horse!” I cried, staggering to my feet and throwing his arms off me. And the strength of my rage carried me so far as where the horse stood, and then I fell prone beside it. And Fritz knelt by me again.

“Fritz!” I said.

“Ay, friend – dear friend!” he said, tender as a woman.

“Is the King alive?”

He took his handkerchief and wiped my lips, and bent and kissed me on the forehead.

“Thanks to the most gallant gentleman that lives,” said he softly, “the King is alive!”

The little farm-girl stood by us, weeping for fright and wide-eyed for wonder; for she had seen me at Zenda; and was not I, pallid, dripping, foul, and bloody as I was – yet was not I the King?

And when I heard that the King was alive, I strove to cry “Hurrah!” But I could not speak, and I laid my head back in Fritz’s arms and closed my eyes, and I groaned; and then, lest Fritz should do me wrong in his thoughts, I opened my eyes and tried to say “Hurrah!” again. But I could not. And being very tired, and now very cold, I huddled myself close up to Fritz, to get the warmth of him, and shut my eyes again and went to sleep.