Chapter 12

I Receive a Visitor and Bait a Hook

(Я принимаю гостя и насаживаю наживку на крючок)

About five miles from Zenda – on the opposite side from that on which the Castle is situated (милях в пяти от Зенды, на стороне, противоположной той, на которой расположен замок), there lies a large tract of wood (есть обширный участок леса). It is rising ground, and in the centre of the demesne (это – возвышенность, и в центре этой территории; rising ground – постепенно возвышающаяся местность, возвышенность /букв.: «поднимающаяся земля»/; demesne – владение; территория), on the top of the hill, stands a fine modern château (на вершине холма стоит прекрасный современный замок), the property of a distant kinsman of Fritz’s, the Count Stanislas von Tarlenheim (собственность дальнего родственника Фрица, графа Станисласа фон Тарленхайма). Count Stanislas himself was a student and a recluse (сам граф Станислас занимался наукой и любил уединение; student – студент; ученый, изучающий /что-л./; recluse – затворник). He seldom visited the house, and had, on Fritz’s request (он редко посещал этот дом и по просьбе Фрица), very readily and courteously offered me its hospitality for myself and my party (весьма охотно и любезно предложил свое: «его» гостеприимство для меня и моей свиты; party – отряд, команда, партия; сопровождающие лица). This, then, was our destination; chosen ostensibly for the sake of the boar-hunting (вот туда мы и направлялись, выбрав /это место/ якобы для охоты на вепрей; destination – место назначения, цель; for the sake of – для, ради) (for the wood was carefully preserved, and boars, once common all over Ruritania (поскольку лес тщательно охранялся, и вепри, некогда распространенные по всей Руритании), were still to be found there in considerable numbers (все еще встречались там в значительном количестве)), really because it brought us within striking distance of the Duke of Strelsau’s more magnificent dwelling (а на самом деле потому, что он позволял нам находиться поблизости от более внушительного жилища герцога Стрелсо; striking distance – предел досягаемости /воен./) on the other side of the town (с другой стороны города). A large party of servants, with horses and luggage, started early in the morning (большая группа слуг с лошадьми и поклажей отправилась рано утром); we followed at midday, travelling by train for thirty miles (мы последовали /за ними/ в полдень, проехав тридцать миль поездом), and then mounting our horses to ride the remaining distance to the château (а потом сев на лошадей, чтобы проехать верхом оставшееся до замка расстояние).

About five miles from Zenda – on the opposite side from that on which the Castle is situated, there lies a large tract of wood. It is rising ground, and in the centre of the demesne, on the top of the hill, stands a fine modern château, the property of a distant kinsman of Fritz’s, the Count Stanislas von Tarlenheim. Count Stanislas himself was a student and a recluse. He seldom visited the house, and had, on Fritz’s request, very readily and courteously offered me its hospitality for myself and my party. This, then, was our destination; chosen ostensibly for the sake of the boar-hunting (for the wood was carefully preserved, and boars, once common all over Ruritania, were still to be found there in considerable numbers), really because it brought us within striking distance of the Duke of Strelsau’s more magnificent dwelling on the other side of the town. A large party of servants, with horses and luggage, started early in the morning; we followed at midday, travelling by train for thirty miles, and then mounting our horses to ride the remaining distance to the château.

We were a gallant party (мы представляли собой великолепный отряд; gallant – храбрый, доблестный; величественный, великолепный). Besides Sapt and Fritz, I was accompanied by ten gentlemen (кроме Сэпта и Фрица, меня сопровождали еще десять джентльменов): every one of them had been carefully chosen, and no less carefully sounded, by my two friends (каждый из них был тщательно отобран и не менее тщательно проверен моими друзьями; to sound – зондировать; испытать, проверить), and all were devotedly attached to the person of the King (и все /они/ были беззаветно преданны особе короля; attached – прикрепленный; привязанный, преданный). They were told a part of the truth (им рассказали часть правды); the attempt on my life in the summer-house was revealed to them (им сообщили о покушении на мою жизнь в летнем домике; to reveal – открывать, разоблачать), as a spur to their loyalty and an incitement against Michael (чтобы подстегнуть их преданность и настроить против Михаэля; to be (as) a spur to smth. – быть стимулом для чего-л.; spur – шпора; стимул; incitement – стимул, побуждение). They were also informed that a friend of the King’s was suspected (их также поставили в известность, что есть подозрения, /будто/ друга короля) to be forcibly confined within the Castle of Zenda (насильно удерживают в замке Зенды; to confine – ограничивать; держать взаперти). His rescue was one of the objects of the expedition (его спасение являлось одной из целей экспедиции); but, it was added, the King’s main desire was to carry into effect (но, как было добавлено, главным желанием короля было предпринять; to carry into effect – приводить в исполнение, осуществлять) certain steps against his treacherous brother (определенные шаги против своего вероломного брата), as to the precise nature of which they could not at present be further enlightened (в истинный характер которых они /в данный момент/ не могут быть посвящены; precise – точный, определенный; nature – природа; сущность; further – дальше, далее; to enlighten – просвещать; сообщать, информировать). Enough that the King commanded their services (достаточно того, что /сам/ король руководит ими: «командует их услугами»), and would rely on their devotion when occasion arose to call for it (и полагается = рассчитывает на их преданность, когда представится случай призвать ее; to arise – возникать, появляться; to call for – призывать, требовать). Young, well-bred, brave, and loyal, they asked no more (молодые, воспитанные, храбрые и преданные, они больше ни о чем не спрашивали): they were ready to prove their dutiful obedience (они были готовы доказать свою верность долгу; dutiful – послушный долгу; obedience – послушание, повиновение), and prayed for a fight as the best and most exhilarating mode of showing it (и мечтали о схватке как о наилучшем и наиболее воодушевляющем способе показать это; to pray – молить(ся); to exhilarate – веселить, радовать; бодрить, воодушевлять).

We were a gallant party. Besides Sapt and Fritz, I was accompanied by ten gentlemen: every one of them had been carefully chosen, and no less carefully sounded, by my two friends, and all were devotedly attached to the person of the King. They were told a part of the truth; the attempt on my life in the summer-house was revealed to them, as a spur to their loyalty and an incitement against Michael. They were also informed that a friend of the King’s was suspected to be forcibly confined within the Castle of Zenda. His rescue was one of the objects of the expedition; but, it was added, the King’s main desire was to carry into effect certain steps against his treacherous brother, as to the precise nature of which they could not at present be further enlightened. Enough that the King commanded their services, and would rely on their devotion when occasion arose to call for it. Young, well-bred, brave, and loyal, they asked no more: they were ready to prove their dutiful obedience, and prayed for a fight as the best and most exhilarating mode of showing it.

Thus the scene was shifted from Strelsau to the château of Tarlenheim and Castle of Zenda (таким образом место действия было перенесено из Стрелсо во дворец Тарленхайма и к замку Зенды), which frowned at us across the valley (который хмуро взирал на нас с той стороны долины). I tried to shift my thoughts also, to forget my love (я также пытался переключить свои мысли, чтобы забыть о своей любви), and to bend all my energies to the task before me (и направить все свои силы на /выполнение/ /стоящей/ передо мной задачи; to bend – сгибать(ся), гнуть(ся); направлять). It was to get the King out of the Castle alive (она состояла /в том/, чтобы вызволить короля из замка живым; to get out – выходить, вылезать; вынимать, вытаскивать). Force was useless: in some trick lay the chance (/применять/ силу было бесполезно: успеха можно было достичь только хитростью: «в некоторой хитрости заключался шанс»; to lie – лежать; находиться, заключаться в; chance – случай, случайность; возможность, шанс; trick – хитрость, обман; трюк); and I had already an inkling of what we must do (и у меня уже были кое-какие представления о том, что мы должны делать; inkling – осторожный намек; отдаленное представление /о чем-л./). But I was terribly hampered by the publicity which attended my movements (но мне ужасно мешала огласка/публичность, сопровождавшая все мои передвижения). Michael must know by now of my expedition (Михаэль, должно быть, уже знает о моей экспедиции); and I knew Michael too well to suppose (и я слишком хорошо знал Михаэля, чтобы предполагать) that his eyes would be blinded by the feint of the boar-hunt (что его обманет эта мнимая охота на вепря: «что глаза его будут ослеплены этой уловкой с охотой на вепря»; feint – притворство; хитрость, уловка). He would understand very well what the real quarry was (он прекрасно поймет, кто является настоящей дичью = на кого в действительности ведется охота). That, however, must be risked – that and all it might mean (на это, однако, нужно было отважиться – на это и на все /остальное/, что оно могло повлечь за собой; to risk smth. – рисковать чем-л.; отважиться на что-л.; to mean – намереваться, иметь в виду; означать, предвещать); for Sapt, no less than myself, recognized (потому что Сэпт не хуже меня понимал; to recognize – узнавать; осознавать) that the present state of things had become unendurable (что нынешнее положение дел стало невыносимым; to endure – выносить, терпеть). And there was one thing that I dared to calculate on (и было кое-что: «и была одна вещь», на что я осмеливался рассчитывать; to calculate – вычислять, подсчитывать /ср.: калькулятор/; рассчитывать) – not, as I now know, without warrant (и не без основания, как я знаю сейчас).

Thus the scene was shifted from Strelsau to the château of Tarlenheim and Castle of Zenda, which frowned at us across the valley. I tried to shift my thoughts also, to forget my love, and to bend all my energies to the task before me. It was to get the King out of the Castle alive. Force was useless: in some trick lay the chance; and I had already an inkling of what we must do. But I was terribly hampered by the publicity which attended my movements. Michael must know by now of my expedition; and I knew Michael too well to suppose that his eyes would be blinded by the feint of the boar-hunt. He would understand very well what the real quarry was. That, however, must be risked – that and all it might mean; for Sapt, no less than myself, recognized that the present state of things had become unendurable. And there was one thing that I dared to calculate on – not, as I now know, without warrant.

It was this – that Black Michael would not believe that I meant well by the King (это было вот что: Черный Михаэль не верил, что мои намерения по отношению к королю чисты; to mean well by smb. – иметь добрые намерения /в отношении кого-л./; желать добра /кому-л./). He could not appreciate – I will not say an honest man (он не мог понять – не хочу сказать, честного человека; to appreciate – оценивать; понимать), for the thoughts of my own heart have been revealed (поскольку мои тайные мысли: «мысли моего собственного сердца» уже известны: «открыты») – but a man acting honestly (но человека, поступающего честно). He saw my opportunity as I had seen it, as Sapt had seen it (он понимал мои возможности, так же, как понимал их я, как понимал их Сэпт); he knew the princess (он знал принцессу) – nay (and I declare that a sneaking sort of pity for him invaded me), in his way he loved her (мало того, (и я признаю, что нечто вроде неясного /чувства/ жалости к нему посещало меня) по-своему он любил ее; nay – даже, более того; sneaking – подлый, трусливый; безотчетный, смутный; to invade – вторгаться; овладеть, нахлынуть /о чувстве/); he would think that Sapt and Fritz could be bribed (он считал, что Сэпта и Фрица можно подкупить), so the bribe was large enough (поэтому взятка была достаточно крупной). Thinking thus, would he kill the King, my rival and my danger (думая таким образом, убил бы он короля, моего соперника, /представляющего/ для меня опасность)? Ay, verily, that he would, with as little compunction as he would kill a rat (да, несомненно: «истинно», убил бы так же легко: «с таким же небольшим сожалением», как убил бы крысу; compunction – угрызения совести, раскаяние; сожаление). But he would kill Rudolf Rassendyll first, if he could (но сперва он убил бы Рудольфа Рассендила, если бы мог); and nothing but the certainty of being utterly damned by the release of the King alive (и ничто, кроме уверенности в том, что с ним будет навсегда покончено, если король живым выберется из заточения; utterly – крайне; совершенно, полностью; to damn – проклинать; обрекать, губить; release – освобождение) and his restoration to the throne would drive him to throw away the trump card (и вернется на трон, не заставит его отказаться от /главного/ козыря; restoration – восстановление; to drive – гнать, ехать; вынуждать; to throw away – бросать, отбрасывать; сбрасывать /карту/) which he held in reserve to baulk the supposed game of the impudent impostor Rassendyll (который он держал про запас, чтобы помешать предполагаемой игре наглого самозванца Рассендила; reserve – запас, резерв). Musing on all this as I rode along, I took courage (по дороге размышляя над всем этим, я воспрянул духом; to ride; to take).

It was this – that Black Michael would not believe that I meant well by the King. He could not appreciate – I will not say an honest man, for the thoughts of my own heart have been revealed – but a man acting honestly. He saw my opportunity as I had seen it, as Sapt had seen it; he knew the princess – nay (and I declare that a sneaking sort of pity for him invaded me), in his way he loved her; he would think that Sapt and Fritz could be bribed, so the bribe was large enough. Thinking thus, would he kill the King, my rival and my danger? Ay, verily, that he would, with as little compunction as he would kill a rat. But he would kill Rudolf Rassendyll first, if he could; and nothing but the certainty of being utterly damned by the release of the King alive and his restoration to the throne would drive him to throw away the trump card which he held in reserve to baulk the supposed game of the impudent impostor Rassendyll. Musing on all this as I rode along, I took courage.

Michael knew of my coming, sure enough (Михаэль знал о моем приезде, без сомнения). I had not been in the house an hour (я не пробыл в доме и часа), when an imposing Embassy arrived from him (когда от него прибыло внушительное посольство). He did not quite reach the impudence of sending my would-be assassins (он /еще/ не совсем обнаглел: «не совсем достиг наглости», чтобы послать моих потенциальных убийц), but he sent the other three of his famous Six (но он послал трех других из своей знаменитой Шестерки) – the three Ruritanian gentlemen – Lauengram, Krafstein, and Rupert Hentzau (трех руританских джентльменов – Лауэнграма, Крафштайна и Руперта Хенцо). A fine, strapping trio they were, splendidly horsed and admirably equipped (они являли собой прекрасную, сильную троицу, на великолепных конях и превосходно экипированную; to horse – поставлять лошадей). Young Rupert, who looked a dare-devil, and could not have been more than twenty-two or twenty-three (юный Руперт, выглядевший как сорвиголова, которому не могло быть больше двадцати двух – двадцати трех лет), took the lead, and made us the neatest speech (выехал вперед и произнес перед нами блестящую речь; to take lead – брать на себя инициативу; to make a speech – произносить речь; neat – чистый, аккуратный; отточенный /о языке/), wherein my devoted subject and loving brother Michael of Strelsau (в которой мой преданный слуга: «мой подданный» и любящий брат Михаэль из Стрелсо), prayed me to pardon him for not paying his addresses in person (просил меня простить его за то, что он не обращается лично; to pay – платить; засвидетельствовать /почтение/; address – адрес; речь, обращение), and, further, for not putting his Castle at my disposal (и далее, что не предоставляет свой замок в мое распоряжение; to put smth. at smb.’s disposal – предоставить что-л. в чье-л. распоряжение); the reason for both of these apparent derelictions being (причина обоих этих несомненных упущений заключается в том; apparent – видимый; явный, очевидный, несомненный) that he and several of his servants lay sick of scarlet fever (что он и несколько его слуг слегли от скарлатины), and were in a very sad, and also a very infectious state (и находятся в очень печальном, а также весьма заразном состоянии; infectious – заразный, инфекционный). So declared young Rupert with an insolent smile on his curling upper lip (так говорил юный Руперт с наглой улыбкой, искривлявшей его верхнюю губу; to declare – объявлять; говорить, заявлять) and a toss of his thick hair – he was a handsome villain (и встряхивая своими густыми волосами – он был красив, /этот/ негодяй; toss – метание, бросание; сотрясение, толчок), and the gossip ran that many a lady had troubled her heart for him already (и ходили слухи, будто сердца многих девушек уже истосковались по нему; to trouble – беспокоить, тревожить).

Michael knew of my coming, sure enough. I had not been in the house an hour, when an imposing Embassy arrived from him. He did not quite reach the impudence of sending my would-be assassins, but he sent the other three of his famous Six – the three Ruritanian gentlemen – Lauengram, Krafstein, and Rupert Hentzau. A fine, strapping trio they were, splendidly horsed and admirably equipped. Young Rupert, who looked a dare-devil, and could not have been more than twenty-two or twenty-three, took the lead, and made us the neatest speech, wherein my devoted subject and loving brother Michael of Strelsau, prayed me to pardon him for not paying his addresses in person, and, further, for not putting his Castle at my disposal; the reason for both of these apparent derelictions being that he and several of his servants lay sick of scarlet fever, and were in a very sad, and also a very infectious state. So declared young Rupert with an insolent smile on his curling upper lip and a toss of his thick hair – he was a handsome villain, and the gossip ran that many a lady had troubled her heart for him already.

“If my brother has scarlet fever (если у моего брата скарлатина),” said I, “he is nearer my complexion than he is wont to be, my lord (то цветом лица он теперь больше походит на меня, чем когда бы то ни было, милорд; near – близкий; сходный; wont – имеющий обыкновение). I trust he does not suffer (я надеюсь, он не /сильно/ страдает; to trust – доверять, верить; полагать, надеяться)?”

“He is able to attend to his affairs, sire (он в состоянии справляться со своими делами, сир; to attend – посещать, присутствовать; уделять внимание).”

“I hope all beneath your roof are not sick (надеюсь, не все там у вас: «под вашей крышей» больны). What of my good friends, De Gautet, Bersonin, and Detchard (что с моими добрыми друзьями – Де Готе, Берзонином и Дэтчардом)? I heard the last had suffered a hurt (я слышал, последний получил ранение; to suffer – страдать, претерпевать).”

Lauengram and Krafstein looked glum and uneasy, but young Rupert’s smile grew broader (Лауэнграм и Крафштайн взглянули угрюмо и беспокойно, но улыбка юного Руперта стала шире; to grow).

“He hopes soon to find a medicine for it, sire,” he answered (он надеется вскоре найти для нее лекарство, сир, – отвечал он).

And I burst out laughing, for I knew what medicine Detchard longed for – it is called Revenge (и я рассмеялся, поскольку знал, какого лекарства жаждет Дэтчард – оно зовется местью).

“You will dine with us, gentlemen?” I asked (вы с нами пообедаете, джентльмены? – спросил я).

Young Rupert was profuse in apologies (юный Руперт рассыпался: «был обилен» в извинениях). They had urgent duties at the Castle (у них были неотложные обязанности = дела в замке).

“Then,” said I, with a wave of my hand, “to our next meeting, gentlemen (тогда, – сказал я, помахав рукой, – до нашей следующей встречи, джентльмены). May it make us better acquainted (когда мы сможем получше познакомиться).”

“If my brother has scarlet fever,” said I, “he is nearer my complexion than he is wont to be, my lord. I trust he does not suffer?”

“He is able to attend to his affairs, sire.”

“I hope all beneath your roof are not sick. What of my good friends, De Gautet, Bersonin, and Detchard? I heard the last had suffered a hurt.”

Lauengram and Krafstein looked glum and uneasy, but young Rupert’s smile grew broader.

“He hopes soon to find a medicine for it, sire,” he answered.

And I burst out laughing, for I knew what medicine Detchard longed for – it is called Revenge.

“You will dine with us, gentlemen?” I asked.

Young Rupert was profuse in apologies. They had urgent duties at the Castle.

“Then,” said I, with a wave of my hand, “to our next meeting, gentlemen. May it make us better acquainted.”

“We will pray your Majesty for an early opportunity,” quoth Rupert airily (мы будем просить ваше величество о скорейшей возможности /встретиться/, – откликнулся Руперт весело; to quethen – сказать, промолвить /устар., поэт./; airily – воздушно, легко; беззаботно; early – ранний; скорейший, ожидаемый в ближайшем будущем); and he strode past Sapt with such jeering scorn on his face (и проскакал мимо Сэпта с такой презрительной усмешкой на лице; to stride) that I saw the old fellow clench his fist and scowl black as night (что я заметил, как старик сжал кулак и стал мрачнее тучи: «черным как ночь»; to scowl – хмуриться, мрачнеть).

For my part, if a man must needs be a knave (что до меня, то, если человеку непременно нужно быть подлецом), I would have him a debonair knave (я бы предпочел, чтобы это был веселый подлец; debonair – учтивый, вежливый; веселый, жизнерадостный), and I liked Rupert Hentzau better than his long-faced, close-eyed companions (и мне Руперт Хенцо нравился больше, нежели его мрачные и сонные товарищи; long-faced – с вытянутым лицом; с унылым видом; to close eyes – закрывать глаза, засыпать). It makes your sin no worse, as I conceive (ваш грех не станет хуже от того, как я понимаю), to do it à la mode and stylishly (/если/ совершить его по-модному и стильно; à la mode – /устар./ модный, по последней моде).

Now it was a curious thing that on this first night (это было забавно, что в первый же вечер; curious – любопытный; странный, курьезный), instead of eating the excellent dinner my cooks had prepared for me (вместо того, чтобы съесть превосходный ужин, приготовленный для меня моими поварами), I must needs leave my gentlemen to eat it alone, under Sapt’s presiding care (мне непременно нужно было оставить своих людей есть его самим под заботливым присмотром Сэпта; to preside – председательствовать; осуществлять контроль, руководство; care – забота, попечение), and ride myself with Fritz to the town of Zenda (а самому поехать с Фрицем в город Зенду) and a certain little inn that I knew of (и /посетить/ одну небольшую гостиницу, которая была мне знакома). There was little danger in the excursion (эта поездка была не слишком опасна); the evenings were long and light, and the road this side of Zenda well frequented (вечера стояли долгие и светлые, а дорога по эту сторону Зенды была довольно многолюдной; to frequent – часто посещать). So off we rode, with a groom behind us (итак, мы выехали, а за нами ехал конюх). I muffled myself up in a big cloak (я завернулся в широкий плащ; big – большой; широкий, высокий).

“We will pray your Majesty for an early opportunity,” quoth Rupert airily; and he strode past Sapt with such jeering scorn on his face that I saw the old fellow clench his fist and scowl black as night.

For my part, if a man must needs be a knave, I would have him a debonair knave, and I liked Rupert Hentzau better than his long-faced, close-eyed companions. It makes your sin no worse, as I conceive, to do it à la mode and stylishly.

Now it was a curious thing that on this first night, instead of eating the excellent dinner my cooks had prepared for me, I must needs leave my gentlemen to eat it alone, under Sapt’s presiding care, and ride myself with Fritz to the town of Zenda and a certain little inn that I knew of. There was little danger in the excursion; the evenings were long and light, and the road this side of Zenda well frequented. So off we rode, with a groom behind us. I muffled myself up in a big cloak.

“Fritz,” said I, as we entered the town (Фриц, – сказал я, когда мы въехали в город), “there’s an uncommonly pretty girl at this inn (в этой гостинице есть необычайно прелестная девушка).”

“How do you know?” he asked (откуда вы знаете? – спросил он).

“Because I’ve been there (потому что я был там),” said I.

“Since —?” he began (с тех пор, как…? – начал он).

“No. Before (нет, раньше),” said I.

“But they’ll recognize you (но они узнают вас)?”

“Well, of course they will (ну, конечно, узнают). Now, don’t argue, my good fellow, but listen to me (а теперь не спорьте, мой добрый друг, а послушайте меня). We’re two gentlemen of the King’s household, and one of us has a toothache (мы – два джентльмена из свиты короля, и у одного из нас болят зубы; toothache – зубная боль). The other will order a private room and dinner (другой /снимет/ отдельную комнату и закажет обед; to order – приказывать, предписывать; заказывать; private – частный, личный; отдельный), and, further, a bottle of the best wine for the sufferer (и еще бутылку лучшего вина для больного товарища: «страдальца»; to suffer – страдать). And if he be as clever a fellow as I take him for (и если он окажется таким же толковым парнем, за какого я его принимаю; clever – умный; способный, толковый), the pretty girl and no other will wait on us (нас будет обслуживать та прелестная девушка и никто другой; to wait – ждать; прислуживать).”

“What if she won’t?” objected Fritz (а что, если она не будет? – возразил Фриц).

“My dear Fritz,” said I, “if she won’t for you, she will for me (мой дорогой Фриц, если она не захочет /обслуживать/ вас, то захочет меня).”

“Fritz,” said I, as we entered the town, “there’s an uncommonly pretty girl at this inn.”

“How do you know?” he asked.

“Because I’ve been there,” said I.

“Since —?” he began.

“No. Before,” said I.

“But they’ll recognize you?”

“Well, of course they will. Now, don’t argue, my good fellow, but listen to me. We’re two gentlemen of the King’s household, and one of us has a toothache. The other will order a private room and dinner, and, further, a bottle of the best wine for the sufferer. And if he be as clever a fellow as I take him for, the pretty girl and no other will wait on us.”

“What if she won’t?” objected Fritz.

“My dear Fritz,” said I, “if she won’t for you, she will for me.”

We were at the inn (мы подъехали к гостинице). Nothing of me but my eyes was visible as I walked in (у меня были видны только глаза, когда я вошел внутрь). The landlady received us; two minutes later, my little friend (нас встретила хозяйка; двумя минутами позже моя маленькая знакомая) (ever, I fear me, on the look-out for such guests as might prove amusing (которая, как мне кажется, постоянно выглядывала таких гостей, что могло оказаться занятным; I fear me – я боюсь /устар./; to be on the look-out – быть настороже)) made her appearance (предстала /перед нами/; to make one’s appearance – появляться, показываться). Dinner and the wine were ordered (обед и вино были заказаны). I sat down in the private room (я устроился в отдельной комнате; to set down – садиться, усаживаться; устраиваться). A minute later Fritz came in (минуту спустя вошел Фриц).

“She’s coming (она идет),” he said.

“If she were not, I should have to doubt the Countess Helga’s taste (если бы было наоборот, мне бы пришлось усомниться во вкусе графини Хельги).”

She came in (она вошла). I gave her time to set the wine down (я дал ей время поставить /на стол/ вино) – I didn’t want it dropped (я не хотел, чтобы бутылка разбилась: «чтобы оно упало»). Fritz poured out a glass and gave it to me (Фриц налил стакан и подал его мне).

“Is the gentleman in great pain?” the girl asked, sympathetically (у джентльмена сильная боль? – сочувственно спросила девушка).

“The gentleman is no worse than when he saw you last (джентльмену не хуже, чем когда он видел вас в последний раз),” said I, throwing away my cloak (сказал я, отбрасывая свой плащ).

She started, with a little shriek (она вздрогнула и тихонько пискнула; shriek – пронзительный крик, визг). Then she cried (потом воскликнула):

“It was the King, then (значит это был король)! I told mother so the moment I saw his picture (я это говорила матери в тот момент, когда увидела его портрет). Oh, sir, forgive me (о, сир, простите меня)!”

“Faith, you gave me nothing that hurt much (ей-богу, вы не сделали ничего, что меня бы сильно задело; to give – давать; причинять /неприятность/, наносить /обиду/),” said I.

We were at the inn. Nothing of me but my eyes was visible as I walked in. The landlady received us; two minutes later, my little friend (ever, I fear me, on the look-out for such guests as might prove amusing) made her appearance. Dinner and the wine were ordered. I sat down in the private room. A minute later Fritz came in.

“She’s coming,” he said.

“If she were not, I should have to doubt the Countess Helga’s taste.”

She came in. I gave her time to set the wine down – I didn’t want it dropped. Fritz poured out a glass and gave it to me.

“Is the gentleman in great pain?” the girl asked, sympathetically.

“The gentleman is no worse than when he saw you last,” said I, throwing away my cloak.

She started, with a little shriek. Then she cried:

“It was the King, then! I told mother so the moment I saw his picture. Oh, sir, forgive me!”

“Faith, you gave me nothing that hurt much,” said I.

“But the things we said (но те вещи, что мы говорили)!”

“I forgive them for the thing you did (я прощаю их за то, что вы делали).”

“I must go and tell mother (я должна пойти и рассказать матери).”

“Stop,” said I, assuming a graver air (стойте, – сказал я, принимая более серьезный вид). “We are not here for sport tonight (сегодня вечером мы здесь не ради забавы; sport – спорт, спортивные игры; развлечение, забава). Go and bring dinner, and not a word of the King being here (идите и принесите обед, и ни слова о том, что король здесь: «ни слова о пребывании здесь короля»).”

She came back in a few minutes, looking grave, yet very curious (она вернулась через несколько минут с серьезным, но все же весьма любопытным видом).

“Well, how is Johann?” I asked, beginning my dinner (ну, как Иоганн? – спросил я, приступая к обеду).

“Oh, that fellow, sir – my lord King, I mean (о, тот парень, сэр – милорд король, я имела в виду)!”

“ ‘Sir’ will do, please (пожалуйста, «сэр» подойдет). How is he (как он)?”

“We hardly see him now, sir (мы теперь почти не видим его).”

“And why not (почему нет)?”

“I told him he came too often, sir,” said she, tossing her head (я сказала ему, что он приходит слишком часто, сэр, – сказала она, вскинув голову).

“So he sulks and stays away (значит он сердится и не приходит; to stay away – держаться подальше; не приходить)?”

“Yes, sir.”

“But you could bring him back?” I suggested with a smile (но вы могли бы его вернуть? – предложил я с улыбкой; to bring back – приносить назад; возвращать).

“Perhaps I could (пожалуй, могла бы),” said she.

“I know your powers, you see,” said I, and she blushed with pleasure (видите, я знаю ваши возможности, – сказал я, и она покраснела от удовольствия; power – сила, власть; способность, возможность).

“But the things we said!”

“I forgive them for the thing you did.”

“I must go and tell mother.”

“Stop,” said I, assuming a graver air. “We are not here for sport tonight. Go and bring dinner, and not a word of the King being here.”

She came back in a few minutes, looking grave, yet very curious.

“Well, how is Johann?” I asked, beginning my dinner.

“Oh, that fellow, sir – my lord King, I mean!”

“ ‘Sir’ will do, please. How is he?”

“We hardly see him now, sir.”

“And why not?”

“I told him he came too often, sir,” said she, tossing her head.

“So he sulks and stays away?”

“Yes, sir.”

“But you could bring him back?” I suggested with a smile.

“Perhaps I could,” said she.

“I know your powers, you see,” said I, and she blushed with pleasure.

“It’s not only that, sir, that keeps him away (не только из-за этого, сэр, он не приходит). He’s very busy at the Castle (у него много дел: «он очень занят» в замке).”

“But there’s no shooting on now (но сейчас нет охоты; shooting – стрельба; охота с ружьем).”

“No, sir; but he’s in charge of the house (нет, сэр, но у него заботы по дому; in charge of – ответственный за).”

“Johann turned housemaid (Иоганн превратился /в/ горничную)?”

The little girl was brimming over with gossip (молодая девушка была переполнена слухами = девушке очень хотелось поделиться слухами; to brim over with – иметь в изобилии; brim – край /сосуда/).

“Well, there are no others (ну, там нет никого другого),” said she. “There’s not a woman there – not as a servant, I mean (там нет женщины – нет служанки, я имею в виду). They do say – but perhaps it’s false, sir (говорят, – но, возможно, это неправда, сэр; do – здесь употр. для усиления).”

“Let’s have it for what it’s worth (говорите: «давайте узнаем /об/ этом», как бы там ни было; to have – иметь, обладать; знать; worth – стоящий, имеющий ценность; for what it’s worth – как бы там ни было /для выражения неуверенности в сведениях/),” said I.

“Indeed, I’m ashamed to tell you, sir (в самом деле, мне стыдно вам /об этом/ говорить, сэр).”

“Oh, see, I’m looking at the ceiling (о, видите, я не слушаю: «я смотрю в потолок»).”

“They do say there is a lady there, sir (говорят, что там есть дама, сэр); but, except for her, there’s not a woman in the place (но, кроме нее, в замке больше нет женщин). And Johann has to wait on the gentlemen (и Иоганну приходится прислуживать джентльменам).”

“Poor Johann! He must be overworked (бедняга Иоганн! он, должно быть, перетруждается). Yet I’m sure he could find half an hour to come and see you (и все же я уверен, что он смог бы найти полчасика, чтобы прийти и повидать вас).”

“It would depend on the time, sir, perhaps (наверное, это зависит от времени /суток/, сэр).”

“Do you love him?” I asked (вы любите его? – спросил я).

“Not I, sir (нет, сэр).”

“It’s not only that, sir, that keeps him away. He’s very busy at the Castle.”

“But there’s no shooting on now.”

“No, sir; but he’s in charge of the house.”

“Johann turned housemaid?”

The little girl was brimming over with gossip.

“Well, there are no others,” said she. “There’s not a woman there – not as a servant, I mean. They do say – but perhaps it’s false, sir.”

“Let’s have it for what it’s worth,” said I.

“Indeed, I’m ashamed to tell you, sir.”

“Oh, see, I’m looking at the ceiling.”

“They do say there is a lady there, sir; but, except for her, there’s not a woman in the place. And Johann has to wait on the gentlemen.”

“Poor Johann! He must be overworked. Yet I’m sure he could find half an hour to come and see you.”

“It would depend on the time, sir, perhaps.”

“Do you love him?” I asked.

“Not I, sir.”

“And you wish to serve the King (а вы хотите послужить королю)?”

“Yes, sir.”

“Then tell him to meet you at the second milestone out of Zenda tomorrow evening at ten o’clock (тогда прикажите ему встретиться с вами на второй миле от Зенды завтра вечером в десять часов; to tell – рассказывать; приказывать; milestone – камень с указанием расстояния в милях). Say you’ll be there and will walk home with him (скажите, что будете там и пойдете с ним домой пешком).”

“Do you mean him harm, sir (вы желаете ему зла, сэр; to mean – намереваться, иметь в виду)?”

“Not if he will do as I bid him (нет, если он сделает так, как я прикажу). But I think I’ve told you enough, my pretty maid (но мне кажется, я вам уже достаточно рассказал, моя прелестная дева). See that you do as I bid you (смотрите же, сделайте так, как я вам велю). And, mind, no one is to know that the King has been here (и запомните, никто не должен знать, что король побывал здесь; to mind – возражать, иметь против; обратить внимание, заметить; помнить /устар./).”

I spoke a little sternly (я говорил слегка суровым /голосом/), for there is seldom harm in infusing a little fear into a woman’s liking for you (поскольку никогда не повредит придать немного страха женской симпатии к вам; seldom – редко, изредка; harm – вред, ущерб; to infuse – вселять, внушать /чувство/), and I softened the effect by giving her a handsome present (и я смягчил /произведенный/ эффект щедрым подарком: «дав ей щедрый подарок»; handsome – красивый; обильный, щедрый). Then we dined, and, wrapping my cloak about my face, with Fritz leading the way (потом мы пообедали, и, закутавшись в плащ: «обернув плащ вокруг своего лица», с Фрицем, идущим впереди; to lead the way – показывать путь, вести за собой), we went downstairs to our horses again (мы спустились вниз к нашим лошадям; to go downstairs – сойти, спуститься вниз).

“And you wish to serve the King?”

“Yes, sir.”

“Then tell him to meet you at the second milestone out of Zenda tomorrow evening at ten o’clock. Say you’ll be there and will walk home with him.”

“Do you mean him harm, sir?”

“Not if he will do as I bid him. But I think I’ve told you enough, my pretty maid. See that you do as I bid you. And, mind, no one is to know that the King has been here.”

I spoke a little sternly, for there is seldom harm in infusing a little fear into a woman’s liking for you, and I softened the effect by giving her a handsome present. Then we dined, and, wrapping my cloak about my face, with Fritz leading the way, we went downstairs to our horses again.

It was but half past eight, and hardly yet dark (было только половина девятого, и едва лишь /начинало/ темнеть); the streets were full for such a quiet little place (улицы были многолюдны: «полны» для такого маленького городка), and I could see that gossip was all agog (и я замечал, что повсюду велись оживленные разговоры; gossip – сплетни, слухи; болтовня, разговоры; agog – возбужденный, сгорающий от любопытства). With the King on one side and the duke on the other (с королем по одну сторону и герцогом по другую), Zenda felt itself the centre of all Ruritania (Зенда почувствовала себя центром всей Руритании). We jogged gently through the town (мы неторопливо проехали через город; to jog – медленно ехать, трястись, трусить; gently – мягко; осторожно, спокойно), but set our horses to a sharper pace when we reached the open country (но пустили коней более быстрым шагом, когда достигли открытой местности; sharp – острый; энергичный, быстрый; pace – шаг; аллюр /лошади/).

“You want to catch this fellow Johann (вы хотите захватить этого парня, Иоганна)?” asked Fritz.

“Ay, and I fancy I’ve baited the hook right (да, и мне думается, что я насадил наживку на крючок правильно). Our little Delilah will bring our Samson (наша маленькая Далила приведет нашего Самсона). It is not enough, Fritz, to have no women in a house (недостаточно, Фриц, не иметь женщин в доме), though brother Michael shows some wisdom there (хотя братец Михаэль выказывает здесь некоторую мудрость). If you want safety, you must have none within fifty miles (если желаешь /находиться/ в безопасности, у тебя не должно быть ни одной в пределах пятидесяти миль).”

“None nearer than Strelsau, for instance,” said poor Fritz, with a lovelorn sigh (ни одной ближе Стрелсо, например, – сказал бедняга Фриц с тяжелым вздохом; lovelorn – страдающий от любви).

We reached the avenue of the château, and were soon at the house (мы достигли аллеи, /ведущей/ к имению, и вскоре были /уже/ у дома). As the hoofs of our horses sounded on the gravel (как только копыта наших коней застучали: «зазвучали» по гравию), Sapt rushed out to meet us (/из дома/ выбежал Сэпт, чтобы встретить нас).

It was but half past eight, and hardly yet dark; the streets were full for such a quiet little place, and I could see that gossip was all agog. With the King on one side and the duke on the other, Zenda felt itself the centre of all Ruritania. We jogged gently through the town, but set our horses to a sharper pace when we reached the open country.

“You want to catch this fellow Johann?” asked Fritz.

“Ay, and I fancy I’ve baited the hook right. Our little Delilah will bring our Samson. It is not enough, Fritz, to have no women in a house, though brother Michael shows some wisdom there. If you want safety, you must have none within fifty miles.”

“None nearer than Strelsau, for instance,” said poor Fritz, with a lovelorn sigh.

We reached the avenue of the château, and were soon at the house. As the hoofs of our horses sounded on the gravel, Sapt rushed out to meet us.

“Thank God, you’re safe!” he cried (слава Богу, вы целы! – вскричал он). “Have you seen anything of them (вы видели кого-нибудь из них)?”

“Of whom?” I asked, dismounting (из кого? – спросил я, слезая с коня).

He drew us aside, that the grooms might not hear (он отвел нас в сторону, чтобы не слышали конюхи; to draw – тащить, волочить; aside – в сторону; to draw aside – отводить в сторону).

“Lad,” he said to me, “you must not ride about here (приятель, – сказал он мне, – вы не должны = вам нельзя разъезжать здесь), unless with half a dozen of us (разве что с полдюжиной из нас). You know among our men a tall young fellow, Bernenstein by name (вы знаете среди наших людей высокого молодого парня по имени Берненштайн)?”

I knew him (я знал его). He was a fine strapping young man (это был крепкий молодой парень; strapping – рослый, сильный; здоровый), almost of my height, and of light complexion (почти моего роста и со светлым оттенком кожи).

“He lies in his room upstairs, with a bullet through his arm (он лежит в своей комнате наверху с рукой, пробитой пулей).”

“The deuce he does (еще не хватало; deuce – черт! черт возьми!; еще не хватало! неужели?! /в составе реплики выражает недоверие к словам собеседника или неприятное удивление/)!”

“After dinner he strolled out alone (после ужина он вышел прогуляться в одиночестве), and went a mile or so into the wood (и прошел по лесу милю или около того); and as he walked, he thought he saw three men among the trees (и когда он гулял, ему показалось, что он увидел трех человек среди деревьев); and one levelled a gun at him (а один прицелился в него из ружья). He had no weapon, and he started at a run back towards the house (при нем не было оружия, и он бросился бежать назад к дому). But one of them fired, and he was hit (но один из них выстрелил и попал в него; to hit – ударять; поражать /цель/), and had much ado to reach here before he fainted (и он едва добрался сюда: «и у него было много трудностей, чтобы добраться сюда», прежде чем потерял сознание; ado – беспокойство, хлопоты; трудности, затруднения; to faint – слабеть, падать в обморок). By good luck, they feared to pursue him nearer the house (по счастливой случайности они побоялись преследовать его неподалеку от дома).”

“Thank God, you’re safe!” he cried. “Have you seen anything of them?”

“Of whom?” I asked, dismounting.

He drew us aside, that the grooms might not hear.

“Lad,” he said to me, “you must not ride about here, unless with half a dozen of us. You know among our men a tall young fellow, Bernenstein by name?”

I knew him. He was a fine strapping young man, almost of my height, and of light complexion.

“He lies in his room upstairs, with a bullet through his arm.”

“The deuce he does!”

“After dinner he strolled out alone, and went a mile or so into the wood; and as he walked, he thought he saw three men among the trees; and one levelled a gun at him. He had no weapon, and he started at a run back towards the house. But one of them fired, and he was hit, and had much ado to reach here before he fainted. By good luck, they feared to pursue him nearer the house.”

He paused and added (он помолчал и /потом/ добавил):

“Lad, the bullet was meant for you (юноша, эта пуля предназначалась вам).”

“It is very likely,” said I, “and it’s first blood to brother Michael (очень может быть: «это весьма вероятно», и это первая неудача братца Михаэля; first blood – первая кровь /на поединке/; первая неудача со стороны противника).”

“I wonder which three it was (интересно, кто были те трое),” said Fritz.

“Well, Sapt,” I said, “I went out tonight for no idle purpose, as you shall hear (ну, Сэпт, я выезжал сегодня не с праздными намерениями, как вы /сейчас/ услышите). But there’s one thing in my mind (но у меня есть кое-что на уме).”

“What’s that?” he asked (что же это? – спросил он).

“Why this,” I answered. “That I shall ill requite the very great honours Ruritania has done me (а то, что я плохо отплачу Руритании за ту великую честь, которую она оказала мне; ill – плохо, худо; едва ли, с трудом; to requite – вознаграждать, отплачивать) if I depart from it leaving one of those Six alive (если я уеду отсюда, оставив в живых /хоть/ одного из тех Шестерых) – neither with the help of God, will I (/конечно/, не без Божией помощи).”

And Sapt shook my hand on that (и Сэпт при этом пожал мне руку).

He paused and added:

“Lad, the bullet was meant for you.”

“It is very likely,” said I, “and it’s first blood to brother Michael.”

“I wonder which three it was,” said Fritz.

“Well, Sapt,” I said, “I went out tonight for no idle purpose, as you shall hear. But there’s one thing in my mind.”

“What’s that?” he asked.

“Why this,” I answered. “That I shall ill requite the very great honours Ruritania has done me if I depart from it leaving one of those Six alive – neither with the help of God, will I.”

And Sapt shook my hand on that.