Kupón (Купон)
Toho horkého srpnového večera bylo na Střeleckém ostrově plno lidí (в тот жаркий августовский вечер на Стрелецком острове было полно людей); a tak Mince a Pepovi nezbylo (поэтому Минке и Пепе не оставалось /ничего другого/), než aby si sedli ke stolu (как сесть к столу), kde už seděl nějaký pán s tlustým a smutným knírem (за которым уже сидел господин с толстым и грустными усами; nějaký – какой-то; некий; knír, m – усы). „S dovolením (с /вашего/ разрешения),“ řekl Pepa (сказал Пепа) a ten pán jenom tak pokývl (а господин лишь слегка кивнул): (Ten protiva (вот бука; protiva, m – противный человек, зануда), řekla si Minka (сказала про себя Минка), zrovna u našeho stolu musí sedět (надо ему именно за нашим столом сидеть)!)
Toho horkého srpnového večera bylo na Střeleckém ostrově plno lidí; a tak Mince a Pepovi nezbylo, než aby si sedli ke stolu, kde už seděl nějaký pán s tlustým a smutným knírem. „S dovolením,“ řekl Pepa a ten pán jenom tak pokývl: (Ten protiva, řekla si Minka, zrovna u našeho stolu musí sedět!)
První věc tedy byla (и первым делом), že si Minka s gestem vévodkyně sedla na židli (Минка с осанкой герцогини села на стул; gesto – жест, телодвижение; vévodkyně; židle), kterou jí Pepa utřel kapesníkem (который Пепа протер для нее носовым платком); druhá (вторым), bezprostředně následující (последовавшим незамедлительно), byla ta (было то), že honem vytáhla pudřenku a pudrovala si nos (что она поспешно/немедленно вытащила пудреницу и напудрила себе нос), aby se jí proboha v tom horku snad trochu neleskl (чтобы, не дай Бог, в этой жаре он у нее ни чуточки не блестел; lesknout se – блестеть); a přitom (когда), jak tu pudřenku vyjímala (вынимала пудреницу), vypadl jí z taštičky zmuchlaný lístek (у нее из сумки выпал скомканный листочек; muchlat – комкать). Tu se ten pán s knírem shýbl (усатый господин наклонился) a zvedl ten maličký lístek (и поднял крохотный листок). „Schovejte si to, slečno (спрячьте это, барышня; schovat – упрятать, скрыть),“ řekl zasmušile (сказал он мрачно; zasmušile – мрачно, угрюмо; zasmušit – омрачить, опечалить).
Minka se začervenala (Минка покраснела), předně proto (в первую очередь, потому), že ji oslovil cizí pán (что к ней обратился незнакомый мужчина), a za druhé proto (а во-вторых, потому), že ji mrzelo (что ее огорчило /то/; mrzet), že se začervenala (что она покраснела). „Děkuju (спасибо),“ řekla a obrátila se honem k Pepovi (сказала она и быстро повернулась к Пепе). „Víš (помнишь: «знаешь»), to je ten kup z obchodu (это купон из магазина), co jsem si kupovala punčochy (в котором я покупала чулки).“
„Právě (именно),“ řekl melancholicky muž (меланхолично сказал мужчина). „Ani nevíte, slečno (никогда не знаешь, барышня; звательн. падеж), k čemu se to může potřebovat (зачем он может понадобиться).“
„Právě,“ řekl melancholicky muž. „Ani nevíte, slečno, k čemu se to může potřebovat.“
Pepa považoval za svou rytířskou povinnost jaksi zakročit (Пепа посчитал своей рыцарской обязанностью каким-то образом принять меры; jaksi – как-то; zakročit – принять меры, выступить /против кого-чего/, вмешаться). „Načpak schovávat takové hloupé papírky (зачем хранить такие глупые = пустяковые бумажки),“ pravil nedívaje se na toho pána (произнес он, не смотря на этого господина). „Člověk toho má potom plné kapsy (/опомнится не успеешь/, как они заполнят все карманы).“
„To nevadí (это не мешает = ничего страшного; vadit – мешать, быть помехой),“ mínil muž s knírem (сказал мужчина с усами). „To má někdy větší cenu než já nevím co (иногда это ценнее: «имеет бóльшую цену», не знаю даже чего).“
Minčina tvář nabyla upjatého výrazu (лицо Минки приобрело чопорное выражение; upjatý – чопорный, сдержанный; устремленный; сосредоточенный). (Ten protiva se nám bude plést do řeči (этот зануда еще и в наши разговоры лезет); bože (Боже), proč jsme si nesedli jinam (почему мы не сели в другом месте)!) Pepa se rozhodl (Пепа решил), že to skoncuje (что с этим покончит = доведет дело до конца). „Jakou cenu (какую ценность)?“ řekl studeně a svraštil obočí (холодно сказал он и сморщил брови). (Jak mu to sluší (как ему идет), potěšila se Minka (залюбовалась Минка).)
„To nevadí,“ mínil muž s knírem. „To má někdy větší cenu než já nevím co.“
Minčina tvář nabyla upjatého výrazu. (Ten protiva se nám bude plést do řeči; bože, proč jsme si nesedli jinam!) Pepa se rozhodl, že to skoncuje. „Jakou cenu?“ řekl studeně a svraštil obočí. (Jak mu to sluší, potěšila se Minka.)
„Jako stopa (как улика),“ zabručel ten protiva (проворчал зануда) a dodal místo formálního představení (и добавил вместо официального представления): „Já jsem totiž pan Souček od policie (я – пан Сучок, из полиции), víte (понимаете/знаете)? Teď zrovna jsme měli takový případ (у нас тут был случай),“ řekl a mávl rukou (сказал и махнул рукой). „Člověk ani neví (человек даже не подозревает), co nosí v kapse (что носит в карманах).“
„Jaký případ (какой случай)?“ nemohl se zadržet Pepa (не удержался: «не смог удержаться» Пепа). (Minka zachytila pohled mládence od vedlejšího stolu (Минка поймала на себе взгляд молодого человека из-за соседнего стола; chytit – поймать, задержать). Počkej (подожди /у меня/), Pepo, já ti dám (я тебе дам = я тебе покажу), mluvit s jinými lidmi (/как/ разговаривать с другими людьми)!)
„Ale s tou ženskou (с той женщиной), co ji našli u Roztyl (которую нашли у Розтыл),“ řekl muž s knírem a chystal se umlknout (сказал мужчина с усами и собирался замолчать).
V Mince propukl náhlý zájem (в Минке внезапно проснулось любопытство; náhlý – внезапный, неожиданный), nejspíš proto (скорее всего потому), že šlo také o ženu (что речь шла о женщине; také – также, тоже). „S jakou ženskou (с какой женщиной)?“ vyhrkla (одним духом сказала она).
„Ale s tou ženskou, co ji našli u Roztyl,“ řekl muž s knírem a chystal se umlknout.
V Mince propukl náhlý zájem, nejspíš proto, že šlo také o ženu. „S jakou ženskou?“ vyhrkla.
„Ale s tou, co ji tam tuhle našli (с той, которую там нашли),“ bručel vyhýbavě pan Souček od policie (уклончиво ворчал пан Сучок из полиции) a trochu v rozpacích vyhrabal z kapsy cigaretu (и немного растерянно доставал из кармана сигарету); a tu se stalo něco naprosto nepředvídaného (но тут произошло нечто совершенно непредсказуемое): Pepa vjel spěšně rukou do kapsy (Пепа поспешно/торопливо скользнул рукой в карман), rozžal svůj zapalovač (зажег свою зажигалку) a podával tomu člověku oheň (и подал этому человеку огонь).
„Děkuju vám (благодарю вас),“ řekl pan Souček zřejmě dojat a poctěn (сказал пан Сучок, явно растроганный и польщенный; dojmout – тронуть, растрогать, умилить). „Víte (знаете = помните), jak našli ženci v obilí tu ženskou mrtvolu mezi Roztyly a Krčí (как в поле жнецы нашли женский труп между Розтылами и Крчей),“ vysvětloval dávaje tím najevo svou vděčnost a přízeň (объяснял он, тем /самым/ выказывая свою благодарность и дружелюбие; najevo – наружу; přízeň, f – благосклонность, расположение).
„Já o tom nic nevím (я об этом ничего не знаю),“ řekla Minka vyvalujíc oči (сказала Минка, выпучив глаза). „Pepo, pamatuješ (помнишь; pamatovat), jak jsme byli v Krči (мы были в Крче)? – A co se té ženské stalo (а что с этой женщиной произошло)?“
„Já o tom nic nevím,“ řekla Minka vyvalujíc oči. „Pepo, pamatuješ, jak jsme byli v Krči? – A co se té ženské stalo?“
„Uškrcená (задушена = задушили; uškrtit – задушить),“ pravil pan Souček suše (сухо сказал пан Сучок). „Měla ještě provaz kolem krku (у нее вокруг шеи была веревка). Já nebudu tady před slečnou povídat (я не стану при барышне рассказывать), jak vypadala (как она выглядела); to víte (сами понимаете), v červenci (в июле) – a když tam ležela skoro dva měsíce (а она там почти два месяца пролежала) –“ Pan Souček vyfoukl s odporem kouř (с отвращением выдохнул дым; kouření – курение). „To nemáte ponětí (вы /даже/ не представляете), jak člověk v takovém pádě divně vypadá (как человек выглядит в таком случае).
Kdepak (куда там/какое там), ani vlastní matka by ho nepoznala (его бы родная мать не узнала). A těch much (а мух /сколько/) –“ Pan Souček zavrtěl melancholicky hlavou (пан Сучок грустно покрутил головой). „Slečno, když se dá pryč jenom ta kůže (даже когда кожа облезает: «когда только кожа долой»; pryč – прочь, вон, долой), tak je s krásou amen (красоте – аминь = красоте приходит конец). Ale potom určit identitu (а потом установить личность), to je ten kříž (вот в чем загвоздка: «это и есть крест»), rozumíte (понимаете)? Pokud to ještě má nos a oči (пока еще есть нос и глаза), tak se to dá poznat (можно узнать); ale když to leží dýl než měsíc na slunci (но, если /тело/ пролежало больше месяца на солнце) –“
„Tak musí ta mrtvola mít nějaký monogram (на трупе должна быть монограмма),“ mínil Pepa znalecky (размышлял Пепа с видом знатока).
„Kdepak monogram (какая там монограмма),“ bručel pan Souček. „Pane, svobodné holky obyčejně nemají žádný monogram (у незамужних девушек нет никаких монограмм), protože si říkají (потому что думают), ale co (ну что), beztoho se brzo vdám (без них и без того скоро выйдешь замуж). Ta ženská neměla žádný monogram (у той женщины не было никакой монограммы), kdepak (куда там)!“
„A jak byla stará (а сколько ей было лет)?“ zajímala se Minka účastně (участливо поинтересовалась Минка; zajímat se – увлекаться, интересоваться).
„Kdepak monogram,“ bručel pan Souček. „Pane, svobodné holky obyčejně nemají žádný monogram, protože si říkají, ale co, beztoho se brzo vdám. Ta ženská neměla žádný monogram, kdepak!“
„A jak byla stará?“ zajímala se Minka účastně.
„Asi pětadvacet (около двадцати пяти), říkal doktor (по словам доктора); víte, podle zubů a takových věcí (знаете, судя по зубам и прочим вещам). A podle šatů to mohla být dělnice nebo služka (а судя по одежде она могла быть рабочей или служанкой), ale spíš služka (скорее, служанка), protože měla takovou jako venkovskou košili (потому что на ней была такая, как будто деревенская сорочка). A pak (и потом), kdyby to byla dělnice (если бы она была рабочей), tak by už asi byla po ní sháňka (ее бы искали: «тогда бы, вероятно, по ней был бы поиск»), protože dělnice se obyčejně drží na jednom místě nebo v jednom kvartýru (потому что рабочая обычно держатся одного места или одной квартиры).
Ale taková služka (а вот служанки), když jednou změní místo (если меняют место), tak o ní nikdo neví (о них никто ничего не знает) a nikdo se už o ni nestará (и никто не беспокоится: «не заботиться»). To je taková divná věc se služkami (такая вот странность, со служанками), že jo (не так ли). Tak jsme si řekli (мы подумали: «сказали себе»), když se nikdo po ní dva měsíce nesháněl (если ее два месяца никто в розыск не подавал), tak to nejspíš bude služka (скорее всего она служанка). Ale hlavní věc (но, главное: «главная вещь»), to byl ten kupón (этот купон).“
„Jaký kupón (какой купон)?“ ptal se živě Pepa (живо спросил Пепа); neboť zajisté cítil v sobě hrdinnou možnost být detektivem (поскольку, очевидно, почувствовал в себе геройскую возможность быть детективом; neboť – ибо, потому как; zajisté – конечно, несомненно; hrdina – герой, молодец), kanadským zálesákem (канадским охотником; zálesák – траппер, охотник), lodním kapitánem (капитаном корабля; lodní – корабельный) nebo něčím podobným (или кем-то подобным); a jeho tvář nabyla onoho soustředěného a energického výrazu (а его лицо приобрело сосредоточенное и энергичное выражение; soustředit – сосредоточить), který už patří k věci (соответствующее ситуации; patřit – принадлежать; относиться; věc – вещь; событие).
„To je tak (дело в том),“ řekl pan Souček pohlížeje zádumčivě k zemi (сказал пан Сучок, задумчиво разглядывая землю). „Ono se u ní nenašlo dočista nic (у нее не нашли вовсе ничего); ten, co jí to udělal (тот, кто это с ней сделал), jí sebral všechno (забрал у нее все), co by mohlo mít nějakou cenu (что могло иметь /хоть/ какую-то ценность). Jenom v levé ruce ještě držela utržený řemínek od taštičky (только в левой руке она все еще держала оторванный ремешок от сумочки), a ta taštička bez řemínku se našla kus dál v žitě (чуть дальше во ржи мы нашли сумочку без ремешка).
On jí chtěl nejspíš vytrhnout i tu taštičku (скорее всего, он хотел вырвать у нее сумочку), ale když se řemínek přetrhl (но когда ремешок порвался), tak už pro něj neměla žádnou cenu (она стала ему не нужна: «не имела никакой цены») a zahodil ji do žita (и он забросил ее в рожь); ale dřív z ní všechno vybral, víte (но сначала все из нее достал, понимаете)? Tak v té tašce jenom zůstal zapadlý v takovém faldíčku lístek z tramvaje číslo 7 (так в этой сумочке остался только запавший в складку билет из трамвая № 7) a takový ten kupón z jednoho obchodu s porculánem na pětapadesát korun (и этот, купон, из посудного магазина на пятьдесят пять крон; porcelán – фарфор, изделия из фарфора). Nic víc jsme u ní nenašli (больше ничего мы у нее не нашли).“
„Ale ten provaz na krku (а как же веревка на шее),“ řekl Pepa (сказал Пепа). „Za tím jste měli jít (вот чем вам нужно было заняться)!“
Pan Souček potřásl hlavou (пан Сучок покачал головой). „To byl jen kus šňůry na prádlo (кусок веревки для белья), to nic není (это не улика: «это ничто не есть = это ничто»). My jsme neměli dočista nic než ten lístek z tramvaje a ten kupón (у нас не было совершенно ничего, кроме трамвайного билета и купона). To se ví (ясное дело: «это видит себя = очевидно»), dali jsme do novin (мы дали в газету /объявление/), že se našla ženská mrtvola (что найден женский труп), stáří asi dvacet pět let (около двадцати пяти лет), šedivá sukně a proužkovaná blůza (серая юбка и полосатая блузка; proužek, m – полоска), a jestli se nějaká služebná asi dva měsíce pohřešuje (если кто-то из служанок/горничных отсутствует), tak ať se to oznámí na policii (сообщите в полицию: «тогда пусть сообщит…»; ať – пусть).
Pan Souček potřásl hlavou. „To byl jen kus šňůry na prádlo, to nic není. My jsme neměli dočista nic než ten lístek z tramvaje a ten kupón. To se ví, dali jsme do novin, že se našla ženská mrtvola, stáří asi dvacet pět let, šedivá sukně a proužkovaná blůza, a jestli se nějaká služebná asi dva měsíce pohřešuje, tak ať se to oznámí na policii.
Dostali jsme přes sto udání (мы получили больше ста донесений); to víte, v květnu tyhle služky nejvíc mění místo (знаете, в мае служанки чаще всего меняют место /работы/; květen), to nikdo neví proč (никто не знает почему); ale pak se ukázalo (потом оказалось), že to byly samé plané údaje (что все данные были напрасными/пустыми; údaj, m – сведения, показания). Ale co to dá práce (но сколько с ними было возни/работы), takové zjišťování (проверка такого рода),“ řekl pan Souček melancholicky (грустно сказал пан Сучок). „Nežli se taková káča (пока этакая дурында; káča – юла, кубарь), co sloužila v Dejvicích (которая служила в Дейвицах), najde zas někde ve Vršovicích nebo v Košířích (найдется где-нибудь в Вршовицах или Коширжах; zas – снова, опять же), pane, to stojí jednoho člověka celý den běhání (это будет стоить целого дня бегания одного человека = чтобы это выяснить жандарм пробегает целый день). A nakonec to všechno je zbytečné (и в конце концов – все напрасно; zbytečný – лишний; ненужный); ta pitomá řehtačka je živá (эта глупая трещотка окажется живой) a ještě se člověku vysměje (еще и посмеется в лицо: «высмеет человека»).
Teď hrajou pěkný kousek (сейчас играют красивый фрагмент; kousek – кусок),“ poznamenal s libostí (с удовольствием отметил он; libost – сладость, приятное чувство), kývaje hlavou do taktu k Wagnerovu motivu valkýr (покачивая головой в такт мелодии из «Валькирий» Вагнера), do něhož kapela na ostrově vkládala všechnu svou sílu (которую оркестр на острове играл не щадя сил: «в которую оркестр вкладывал всю свою силу»). „Takový smutný, že (грустная, да)? Já mám rád smutnou hudbu (мне нравится грустная музыка). Proto já chodím na všechny velké funusy (поэтому я хожу на все большие похороны; funus /экспресс., устар./ – погребение), chytat tam kapsáře (/чтобы/ ловить там карманников).“
„Ale ten vrah musel nechat nějaké stopy (но убийца должен был оставить следы),“ mínil Pepa (рассуждал Пепа; mínit – высказывать мнение, судить).
„Ale ten vrah musel nechat nějaké stopy,“ mínil Pepa.
„Vidíte tamhletoho frajera (видите вон того франта/щеголя)?“ pravil pan Souček se zájmem (сказал пан Сучок с интересом). „Ten dělá pokladničky v kostelích (он делает копилки для костелов/церквей; pokladnička; kostel). To bych rád věděl, co tu chce (хотел бы я знать, что ему здесь нужно). Ne, ten vrah nenechal žádné stopy (нет, убийца не оставил следов). Poslouchejte, když najdete zamordovanou holku (послушайте, когда вы находите убитую девушку; zamordovat – прикончить, укокошить; holka – девочка; девка), tak na to můžete vzít jed (можете выпить яд = я зуб даю), že to udělal její milenec (что это сделал ее любовник); to se tak obyčejně stává (обычно так и происходит; stávat se – становиться; случаться),“ řekl zádumčivě (задумчиво сказал он). „Z toho si, slečno, nic nedělejte (вы этого, барышня, не пугайтесь). Teda to my bychom věděli (мы бы узнали), kdo ji oddělal (кто ее убил); ale dřív bychom museli znát (но в начале нужно было узнать), která ona je (кто она). V tom byla ta celá potíž (в этом была вся загвоздка; potíž, f – трудность, затруднение), že jo (не так ли).“
„Ale na to (но для этого),“ řekl Pepa nejistě (неуверенно сказал Пепа), „má přece policie své metody (у полиции есть свои методы).“
„No právě (вот именно),“ souhlasil těžkomyslně pan Souček (меланхолично согласился пан Сучок). „Například takovou metodu (к примеру, метод), jako kdybyste hledal jednu kroupu v pytli s čočkou (как, если бы вы искали одно зернышко/крупинку в мешке с чечевицей = иголку в стоге сена; pytel – мешок). To už musí být taková trpělivost (здесь нужна терпеливость), pane. Víte, já čtu rád tyhle detektivky (знаете, я с удовольствием читаю детективы), co tam je o těch drobnohledech (что там /пишут/ о микроскопах) a takových věcech (и других вещах).
„No právě,“ souhlasil těžkomyslně pan Souček. „Například takovou metodu, jako kdybyste hledal jednu kroupu v pytli s čočkou. To už musí být taková trpělivost, pane. Víte, já čtu rád tyhle detektivky, co tam je o těch drobnohledech a takových věcech.
Ale co byste si na té ubohé holce drobnohledem vykoukal (но что на этой бедной девушке можно было микроскопом разглядеть)? Leda že byste se chtěl podívat na rodinné štěstí nějakého toho tlustého červa (разве что посмотреть на семейное счастье толстого червя; podívat se – посмотреть), jak vede na procházku ty své malé červíčky (как он выводит на прогулку своих маленьких червячков). Promiňte, slečno (простите, барышня); ale mě vždycky mrzí (меня всегда огорчает; mrzet – огорчать, портить настроение, быть неприятным), když něco slyším o metodě (когда слышу о методах). Víte, ono to není jako číst román a předem hádat (знаете, это не то же самое, что читать роман и угадывать), jak to dopadne (как все выйдет/получится).
Spíš to je (это больше похоже на то), jako by vám dali román a řekli (что вам дали роман и сказали): Tak (итак), pane Souček, to musíte přečíst slovo za slovem (вы должны его прочесть слово за словом), a kde najdete slovo ačkoliv (когда найдете слово «хотя»), tak tu stránku si zapište (запишите себе эту страницу). – Teda taková to je práce, rozumíte (вот такая это работа, понимаете)? Tady člověku nepomůže žádná metoda ani důmysl (здесь человеку = вам не поможет ни метод, ни сообразительность; důmysl, m – сообразительность, находчивость); musí číst a číst (он должен читать и читать), a nakonec najde (а в конце концов узнает: «найдет»), že v té knize není ani jedno ačkoliv (что в этой книге нет ни одного слова «хотя»).
Nebo musí běhat po celé Praze (или он должен бегать по всей Праге) a zjišťovat pobyt nějakého sta Andul nebo Mařek (и узнавать, где живет сотня Андул и Марженок; pobyt – проживание), aby teda detektivně objevil (чтобы по-сыщицки узнать), že žádná z nich není zabitá (что ни одна из них не убита = что все они живы здоровы). O tomhle by se mělo něco napsat (вот о чем нужно было бы написать),“ mínil nespokojeně (недовольно размышлял он), „a ne o ukradeném perlovém náhrdelníku královny ze Sáby (а не об украденном жемчужном ожерелье царицы Савской). Protože tohle (потому что это), pane, je aspoň solidní práce (это качественная работа; solidní – основательный, качественный; aspoň – по крайней мере, хоть).“
„No, a jak jste tedy na to šli (ну, как же вы тогда расследовали это дело)?“ vyptával se Pepa (выспрашивал Пепа), jsa si předem jist (будучи заблаговременно/ заранее уверенным), že on by na to šel jinak (что он бы расследовал иначе: «шел на это по-другому»).
„No, a jak jste tedy na to šli?“ vyptával se Pepa, jsa si předem jist, že on by na to šel jinak.
„Jak jsme na to šli (как мы расследовали),“ opakoval pan Souček zamyšleně. „Nejdřív jsme museli s něčím začít (в первую очередь нужно было с чего-то начинать), že jo (не так ли). Tak jsme tu měli předně ten lístek z tramvaje číslo sedm (прежде всего, у нас был билет из трамвая № 7). Teda dejme tomu (если предположить), že ta holka (что девушка), jestli to byla totiž služka (если это была служанка), sloužila někde blízko té trati (служила где-то неподалеку от этого маршрута; trať, f – линия /железнодорожная, автобусная/; маршрут; трасса): ono to nemusí být správné (не факт, что это верная гипотеза), třeba po té trati jela jen náhodou (может, она случайно ехала по этому маршруту); ale něco musíme ze začátku přijmout (но с чего-то нужно начинать/для начала нужно на что-то опираться), aby se vůbec dalo začít, no ne (чтобы вообще получилось начать, разве не так)?
Jenže ona ta sedmička jezdí zrovna přes celou Prahu (только эта семерка ходит через всю Прагу), z Břevnova přes Malou Stranu a Nové Město na Žižkov (с Бржевнова через Малу Страну и Нове Мнесто на Жижков); teda to zas nic není (это нам опять же ничего не дает), s tím se nedá nic dělat (ничего не поделаешь). Potom tu byl ten kupón (потом мы взялись за купон); z toho se dalo poznat aspoň to (из него хотя бы было понятно), že holka před časem koupila v jednom obchodě s porculánem za pětapadesát korun zboží (что какое-то время назад девушка купила что-то в посудном магазине товара на 55 крон). Tak jsme šli do toho obchodu (мы пошли в этот магазин).“
„A tam si na ni vzpomněli (и ее там вспомнили),“ vyhrkla Minka (выкрикнула Минка).
„A tam si na ni vzpomněli,“ vyhrkla Minka.
„Co vás nemá, slečno (что вы, барышня),“ bručel pan Souček (проворчал пан Сучок). „Kdepak by se na ni pamatovali (какое там, ее там не помнили). Ale náš pan doktor Mejzlík (но наш доктор Мэйзлик), totiž to je náš pan komisař (это наш комиссар), se tam šel zeptat (пошел туда спросить), jaké zboží se tak může za pětapadesát korun dostat (какой товар можно купить за 55 крон). To je různé (разное), řekli mu (сказали ему), podle toho (зависит от того), kolik kousků toho bylo (сколько штук); ale rovnou za pětapadesát korun (но ровно за 55 крон), to je jen taková anglická čajová konvička pro jednu osobu (только чайный заварник для одного человека; konvička – чайничек). – Tak mně jednu prodejte (продайте мне его), řekl náš pan doktor, ale ať je to šmízo (такая ерунда), aby to tolik nestálo (за такие деньги).
Teda potom si mě pan komisař zavolal a povídá (ну, потом позвонил мне пан комиссар и говорит): Koukejte se (смотрите), Součku, tohle je něco pro vás (есть кое-что для вас). Dejme tomu (предположим), že ta holka byla služka (что девушка была служанкой). Taková služka každou chvíli něco rozbije (такая служанка все время что-то разбивает), a když se jí to stane potřetí (когда это случается в третий раз), řekne jí paní (пани ей скажет), vy huso (вы, дура; husa – гусь, гусыня; дура), teď to půjdete koupit ze svého (теперь пойдете и купите эту вещь за свои /деньги/). Teda taková holka jde koupit jenom jeden kus (девушка пойдет и купит только одну штуку), zrovna ten (именно такой), co rozbila (как разбитый: «что разбила»). A za padesát pět korun je zrovna jen tahle čajová konvička (за 55 крон есть только этот чайный заварник). – To je zatrápeně drahé (это чертовски дорого), povídám mu (говорю я ему).
A on na to (а он отвечает): Člověče, to je právě to (братец, вот именно). Předně nám to vysvětluje (во-первых, нам это объясняет), proč si ta služka ten kupón schovala (почему она этот купон сохранила); pro ni to byla fůra peněz (для нее это была уйма денег), a třeba si myslela (возможно, она думала), že jí to jednou paní nahradí (что однажды пани ей эти деньги компенсирует/возместит). Za druhé (во-вторых), koukejte se (смотрите): to je čajová konvička pro jednu osobu (это чайник для одного человека). Teda buďto děvče sloužilo u osamělé osoby (значит, девчонка либо служила у одинокой особы), nebo její paní měla na bytě osamělou osobu (либо ее пани сдавала квартиру одинокой особе), která si v té konvičce nechávala nosit snídani (которой в этом чайнике приносили: «которая позволяла приносить себе» /чай/ к завтраку; nechat – позволить, дать возможность).
A ta osamělá osoba byla nejspíš nějaká slečna (и эта одинокая особа была барышней), protože osamělý pán by si sotva koupil takovou drahou a pěknou konvičku (потому что одинокий мужчина = холостяк навряд ли купил бы себе такой дорогой и красивый заварник; sotva – вряд ли), že jo (не так ли); páni si obyčejně ani nevšimnou (мужчины, как правило, не обращают внимания), z čeho pijí (из чего они пьют). Ještě tak nejspíš to bude osamělá slečna (к тому же это будет одинокая /незамужняя/ барышня), protože taková frajle v podnájmu má vždycky strašně ráda něco svého a pěkného (потому что такая фройляйн, снимающая квартиру, страшно любит свои красивые вещи), a pak si koupí takovou zbytečně drahou věc (поэтому покупает такую излишне/слишком дорогую вещь).“
„To je pravda (это правда),“ zvolala Minka (воскликнула). „Víš (знаешь), Pepo, já ti mám takovou pěknou vázičku (у меня есть такая красивая вазочка)!“
„Tak vidíte (вот видите),“ řekl pan Souček (сказал пан Сучок). „Ale kupón od ní už nemáte (но купона от нее у вас уже нет = вы не сохранили). A pak mně pan komisař povídá (а потом мне пан комиссар говорит): Teď (теперь), Součku, budeme hádat dál (будем отгадывать/предполагать дальше); ono to je zatrápeně nejisté (все это чертовски = очень шатко/неопределенно), ale někde musíme začít (но с чего-то нужно начинать). Koukněte se, osoba, která vhodí pětapadesát korun za čajovou konvičku (смотрите, особа, которая угрохает 55 крон на заварник), nebude bydlet na Žižkově (не станет жить на Жижкове).
„Tak vidíte,“ řekl pan Souček. „Ale kupón od ní už nemáte. A pak mně pan komisař povídá: Teď, Součku, budeme hádat dál; ono to je zatrápeně nejisté, ale někde musíme začít. Koukněte se, osoba, která vhodí pětapadesát korun za čajovou konvičku, nebude bydlet na Žižkově.
(Víte (понимаете), to zas pan doktor Mejzlík měl na mysli tu trať číslo 7 (пан доктор Мэйзлик имел в виду трассу семерки), totiž ten lístek z tramvaje (то есть трамвайный билет).) Ve vnitřní Praze (во внутренней Праге = в центральной части Праги), tam máte málo podnájemníků (мало квартирантов = мало кто снимает квартиры; podnájemník – квартирант, жилец), a na Malé Straně bydlí jen takoví (а на Малой Стране живут только те), co pijí kafe (кто пьет кофе). Já bych nejspíš hádal na tu čtvrť mezi Hradčany a Dejvicemi (я бы поставил на район между Градчанами и Дейвице; hádat – гадать; отгадывать; čtvrť, f – район; квартал), když už tu máme tu sedmičku (раз уж у нас есть семерка). Skoro bych řekl (я почти уверен), povídá (говорит он), že ta slečna (что барышня), co pije čaj z takovéhle anglické konvičky (которая пьет чай из такого вот английского чайничка), nemůže jinde bydlet než v takovém domku se zahrádkou (не может жить нигде, кроме как в доме с садом = живет именно в доме с садом); víte (знаете), Součku, to už je taková moderní anglická kultura (такова современная английская культура).
– Rozumíte, on náš doktor Mejzlík má někdy takové potrhlé nápady (понимаете, у нашего доктора Мэйзлика бывают этакие сумасбродные идеи). Tak víte co (знаете что), Součku, povídá (говорит он), vemte tu konvičku a poptejte se po té čtvrti (возьмите этот чайник и поспрашивайте в том районе), kde tam bydlí v podnájmu takové ty lepší slečny (где снимают квартиры: «живут в субаренде» барышни получше; podnájem – субаренда, поднаем); a kdyby některá měla právě takovou konvičku (а если у какой-нибудь есть точно такой же чайник), tak se zeptejte (спросите), jestli od její bytné neodešla někdy v květnu služka (не уходила ли в мае служанка ее хозяйки; bytná – хозяйка квартиры; květen – май). Je to po čertech slabá stopa (это чертовски слабый след), ale zkusit se to může (но можно попробовать). Tak jděte, fotr (идите, батюшка; fotr – /прост./ папаша, батька), to už je váš případ (это ваше дело).
Teda poslouchejte (ну, слушайте), já nemám rád takovéhle hádání (я таких предположений не люблю); pořádný detektiv přece není nějaký planetář nebo jasnovidec (приличный детектив – это не астролог и не ясновидец). Detektiv nemá tak mnoho špekulovat (детектив не должен так много рассуждать; spekulovat); někdy sice náhodou kápne na to pravé (иногда, пусть/хоть случайно попадет в точку; kápnout – перепасть, достаться; pravý – настоящий; истинный), ale náhoda, to není poctivá práce (но на случай нельзя полагаться; poctivý – честный; добросовестный; práce – дело, труд, работа). Ten lístek z tramvaje a ta čajová konvička (трамвайный билет и заварочный чайник), to je aspoň něco (это как хотя бы что-то /такое/), co vidím (что я вижу); ale to ostatní je jen (но остальное всего лишь)… dílo obraznosti (дело/работа воображения; dílo – дело, работа),“ pravil pan Souček trochu se ostýchaje užít tak vzdělaného slova (сказал пан Сучок, несколько стесняясь /от того, что/ употребил такое умное слово; ostýchat se – робеть, стесняться; vzdělaný – просвещенный, образованный).
„Teda já jsem na to šel po svém (ну, я подошел к делу по своему); šel jsem v té čtvrti dům od domu (я ходил по тому району от дома к дому) a ptal jsem se (и спрашивал), nemají-li tam takovou čajovou konvičku (нет ли у них такого чайничка). A představte si (и представьте себе), v sedmatřicátém domě (в тридцать седьмом доме), kam jsem po pořádku přišel (куда я заходил по порядку), povídá služka (служанка говорит), jejej, zrovna takovou konvičku má naše slečna (ой-ой-ой, точно такой чайничек есть у нашей барышни); co bydlí u naší paní (которая живет у нашей хозяйки)! Tak jsem se nechal ohlásit u té paní (я попросил доложить хозяйке обо мне; nechat – позволить; дать возможность).
Ona to byla nějaká vdova po generálovi (это была генеральская вдова) a pronajímala dva pokoje slečnám (и две комнаты она сдавала барышням/девушкам); a jedna ta slečna (и у одной /из/ девушек), nějaká slečna Jakoubková (некоей барышни Якубек), profesorka angličtiny (учительницы английского), měla právě takovou konvičku na čaj (был точь-в-точь такой же заварник). Milostpaní, povídám (сударыня, говорю я), neodešla od vás někdy v květnu služka (не уходила ли от вас в мае служанка)? – Odešla, řekla ta paní (ушла, сказала хозяйка), říkali jsme jí Mařka (мы называли ее Маржкой), ale jak se jmenovala dál (а как дальше ее зовут = ее фамилию), to už nevím (я забыла: «уже не знаю»).
A nerozbila někdy předtím té slečně tu konvičku (не разбивала ли она перед этим заварочный чайник у барышни)? – Rozbila, řekla ta paní (разбила, говорит хозяйка), a musela ze svého koupit novou (и ей пришлось за свои покупать новую); ale propána (но, Господи), jak o tom víte (откуда вы об этом знаете)? Vidíte, milostpaní (видите ли, сударыня), povídám (говорю я), my se dozvíme všecko (мы знаем: «узнаем» все).
Teda pak už to šlo lehko (дальше было легко); nejdřív jsem zjistil služku (в первую очередь я выяснил, с кем из служанок), se kterou ta Mařka kamarádila (Маржка дружила; kamarád – товарищ, приятель) – poslouchejte, každá služka má vždycky jen jednu kamarádku (послушайте, у каждой служанки всегда есть только одна подруга), ale té řekne všecko (но ей она рассказывает все), a od té jsem se dozvěděl (от нее я узнал), že se ta holka jmenovala Marie Pařízková z Dřevíče (что девушку звали Мария Паржизкова из Дршевича); ale nejvíc jsem chtěl vědět (но больше всего меня интересовало), se kterým mládencem ta Mařka chodila (с кем из молодых людей Маржка встречалась; chodit – ходить; встречаться).
Teda pak už to šlo lehko; nejdřív jsem zjistil služku, se kterou ta Mařka kamarádila – poslouchejte, každá služka má vždycky jen jednu kamarádku, ale té řekne všecko -, a od té jsem se dozvěděl, že se ta holka jmenovala Marie Pařízková z Dřevíče; ale nejvíc jsem chtěl vědět, se kterým mládencem ta Mařka chodila.
Prý chodila s nějakým Frantou (говорит, встречалась с каким-то Франтой); co ten Franta byl (кто такой этот Франта), to ta kamarádka nevěděla (подружка не знала), ale vzpomněla si (но вспомнила), že byla s těmi dvěma jednou v Edenu (что однажды была с этой парочкой в «Эдене»), a tam jiný frajer křikl na toho Frantu (и там один франт окрикнул Франта): Těbůh, Ferdo (здорово, Ферда)! – Teda tohle dostal do referátu nějaký pan Frýba od nás (потом это задание получил некто пан Фриба, из наших); víte, on je znalec na tyhle alias (знаете, он – знаток кличек/вымышленных имен). A ten Frýba hned řekl (Фриба тот час сказал): Fronta alias Ferda (Фронта, он же Ферда; fronta – фронт; очередь, хвост), to bude ten Kroutil z Košíř (это Кроутил из Коширже; kroutit – крутить, вертеть), ale on se vlastně jmenuje Pastyřík (собственно, его зовут Пастыржик). Pane komisař, já na něho jdu (я схожу за ним), ale to musíme být dva (но нас должно быть двое).
Teda já jsem šel s sebou (итак, я пошел c ним; s sebou – с тобой; с вами; с ним; с ними), třebaže to není můj referát (хотя это и не моя работа/компетенция). Čapli jsme ho u jeho milé (схватили мы его у возлюбленной; milá – любимая, возлюбленная); neřád, chtěl střílet (мерзавец, стрелять хотел). Pak ho dostal do práce komisař Matička (потом его взял в оборот комиссар Матичка); pane, to nikdo neví (никто не знает), jak ten to dělá (как он это делает), ale za šestnáct hodin dostal z toho Franty nebo Pastyříka všecko (но за шестнадцать часов он «выудил» из Франты-Пастыржика все), že uškrtil na mezi tu Marii Pařízkovou (что задушил на меже Марию Паржизкову; mez, f – граница, межа) a oloupil ji o těch pár stovek (и украл у нее пару сотен), zrovna když odešla ze služby (именно тогда, когда она ушла с работы); on jí totiž sliboval (он ей, собственно, обещал), že si ji vezme (что женится на ней: «возьмет ее себе») – to všichni tak dělají (все так делают),“ dodal pochmurně (добавил он мрачно).
Minka se zachvěla (Минка задрожала). „Pepo,“ vydechla (вздохнула она), „to je strašné (это ужасно)!“
„Teď už ne (уже нет),“ pravil pán Souček od policie vážně (серьезно сказал пан Сучок из полиции). „Ale víte, strašné bylo (но, знаете, жутко было), když jsme tam nad ní stáli v tom poli (когда мы стояли над ней в поле) a nenašli jsme nic než ten kupón a ten lísteček z tramvaje (и не нашли ничего кроме купона и трамвайного талончика). Takové dva nicotné (две ничтожные/пустяковые), bezvýznamné papírky (ничего не значащие бумажки; bezvýznamný – маловажный, пустяковый) – a přece jsme chudáka Mařku pomstili (и все-таки мы за бедняжку Маржку отомстили). Já říkám (я говорю), nic (ничего), nic nemá člověk zahodit (человек не должен ничего выбрасывать); i ta nejzbytečnější věc může být stopa nebo svědectví (даже самая лишняя/ненужная/бесполезная вещь может быть следом или уликой; svědectví – свидетельство, показания). Pane, člověk ani neví (человек даже не представляет), co má v kapse důležitého (какие важные /вещи носит/ в кармане).“
„Teď už ne,“ pravil pán Souček od policie vážně. „Ale víte, strašné bylo, když jsme tam nad ní stáli v tom poli a nenašli jsme nic než ten kupón a ten lísteček z tramvaje. Takové dva nicotné, bezvýznamné papírky – a přece jsme chudáka Mařku pomstili. Já říkám, nic, nic nemá člověk zahodit; i ta nejzbytečnější věc může být stopa nebo svědectví. Pane, člověk ani neví, co má v kapse důležitého.“
Minka se ustrnule dívala očima plnýma slz (застывшая Минка смотрела глазами полными слез: «Минка оцепенело…»; ustrnulý – оцепеневший, застывший; slza – слеза); a hle (и вот; hle – вон, вот, глянь), teď je v horoucí oddanosti obrací k svému Pepovi (с горячей/жгучей преданностью поворачивается к своему Пепе) a nechává z vlhké dlaně vypadnout na zem zmačkaný kupónek (и дает упасть на землю из влажной ладони скомканному купону), který po celou tu dobu nervózně žmolila (который она все это время нервно мяла /в руке/). Pepa to neviděl (Пепа этого не видел), protože koukal po hvězdičkách (потому что смотрел на звезды); ale pan Souček od policie to viděl a usmál se smutně a chápavě (но пан Сучок видел и улыбнулся с грустью и пониманием; chápavý – понятливый, сообразительный; chápat – хватать; схватывать, понимать).
