Глава 16

Почти весь следующий день Кэтрин провела в обществе Бетси Харт, которой рассказала обо всем, что услышала и узнала накануне. Бет серьезно отнеслась к тому, что враг Кэти может находиться внутри гостиницы, а не снаружи, и добровольно назначила себя стражем, охраняющим мисс Хаддон.

Никаких новостей суббота не принесла. Главный констебль Грейтон приходил побеседовать с миссис Мидлхем об исчезновении Оливии, но в отсутствие судьи Хоуксли ни Кэтрин, ни провожавший Грейтона дядюшка Томас не посмели задавать главному констеблю вопросы.

– Надо сказать, у него был весьма озадаченный вид, – только и смог сообщить мистер Лофтли Кэти и Бет, сидящим на диване в холле, вместо того чтобы тесниться вдвоем за конторкой.

– Может быть, ему удалось что-нибудь узнать от нее? – Бетси делала вид, что занята шитьем, но ее нитка не укорачивалась с самого утра, когда она только воткнула иголку в ткань.

– Если б я мог знать, миссис Харт! – Дядюшка Томас сокрушенно махнул рукой и направился к себе в кабинет, где только и мог укрыться от тревоги, окутавшей мутным облаком его злосчастную гостиницу.

– Ты говорила, что портрет, о котором шла речь в разговоре мисс Тармонт и ее горничной, надежно спрятан, – прошептала Бетси, косясь в сторону лакея, дежурившего у входных дверей.

– Так говорила Сьюзен, – возразила Кэти.

– Хотелось бы мне знать, о чьем портрете идет речь, – вздохнула Бетси. – Может быть, на нем изображена мисс Хелен с поклонником, и ее жених не должен знать об этом…

– Не забывай, при разговоре присутствовал старший мистер Теннерсон, – возразила Кэтрин. – Он не позволил бы обманывать своего племянника!

– Ты так наивна, – фыркнула Бет. – Мы много уже говорили о том, что жених Хелен может быть заинтересован в ее приданом больше, чем в ней самой. Но, быть может, его дядюшка заинтересован еще больше и всеми силами стремится устроить этот брак, чтобы поправить свои дела!

– Может быть, это и так, но они говорили о том, что портрет могла найти она… кто она? – не сдавалась Кэтрин. – Ах, если бы мы сами могли отыскать его! Может быть, многое стало бы понятным!

– Ты же не думаешь, что какой-то портрет может быть связан с бегством Оливии? – Бет отбросила рукоделие на другой конец дивана, устав делать вид, что занята лишь им. – Может быть, у Оливии был портрет ее дядюшки и по нему его могли бы узнать? Тогда понятно, что он поспешил похитить ее, пока она не показала портрет мистеру Грейтону!

– Зачем бы ей скрывать такую важную вещь? – возразила Кэти. – Ведь Арчибальд Тармонт убил женщину, которая заботилась о ней и ее сестре целых пять лет! Нет, у нее был только медальон с детскими портретами ее и Хелен, помнишь, судья Хоуксли вернул его Оливии, когда они только поселились здесь?

– О, я совсем позабыла об этом медальоне! – Бетси вскрикнула так громко, что Эндрю обернулся к ней, и она тут же успокаивающе кивнула лакею. – Господи, тут невозможно разговаривать без опасности, что кто-то подслушает! Так вот, Кэтрин, что, если речь и шла о том самом портрете? Может быть, Сьюзен украла его прежде, чем погибла миссис Синглтон, чтобы сохранить его для Хелен? А Оливия едва не нашла его?

– Сьюзен явно терпеть не может бедную Оливию, но для чего ей красть? Хелен могла отобрать у сестры медальон, в конце концов, на нем и ее портрет тоже! Нет, тут что-то совсем другое…

Обе некоторое время сидели молча, пытаясь порознь прийти к какому-то выводу, к идее, которую можно потом превратить во что-то стоящее и донести до судьи Хоуксли. Первой сдалась Кэти.

– Мы можем гадать сколько угодно, но так и не приблизимся к истине. Без портрета нам ничего не узнать! Даже судья Хоуксли развел руками, когда я рассказала ему о том разговоре.

– Тогда нам остается только заняться чем-нибудь другим. – Бет с ненавистью взглянула на свое шитье.

– Или найти портрет, – упрямо повторила Кэти.

– Но каким образом ты собираешься его искать, если даже не знаешь, что он собой представляет? – резонно заметила на это Бетси. – Ты сама говорила, что Хелен приказала горничным мистера Лофтли не тревожить ее, уборку в «Комнате с портретом» делает эта злоязычная Сьюзен…

– У дяди в кабинете есть запасные ключи от всех комнат… – прошептала Кэтрин, покосившись на скучающего у дверей лакея.

– Ты хочешь… – Бетси округлила глаза.

– Я не могу постоянно дрожать от страха в ожидании, когда Арчибальд Тармонт или его помощница придет, чтобы покарать меня за то, о чем я и понятия не имею! Когда я помогаю судье Хоуксли, я не боюсь!

Бет фыркнула, но не стала высмеивать девушку за самоуверенность. Конечно, они лишь слабые женщины, но помогли полиции в прошлом, как никто другой. Да и сейчас Кэтрин уже раздобыла для Грейтона и Хоуксли куда больше сведений, чем все их констебли, вместе взятые! Место за конторкой в «Охотниках и свинье» оказалось колодцем, откуда можно было бесконечно вычерпывать обрывки важных разговоров, не предназначенных для чужих ушей. Стоит лишь прибавить чуть-чуть наблюдательности и удачливости, и можно узнать многое, очень многое… Пользоваться этими сведениями для собственных корыстных целей Бетси считала недопустимым, но сейчас ведь совсем другое дело! Им нужно найти убийцу! Ну, хорошо, они могут помочь найти убийцу, а столь важное дело требует необычных поступков. И судить их, в случае удачи, никто не будет. О неудаче же Бет предпочитала не размышлять вовсе.

– Что ж, нам нужно только дождаться, когда Хелен Тармонт уедет вместе со своим женихом и его дядюшкой, и проникнуть к ним в комнату! – заявила она так небрежно, словно речь шла всего лишь о починке старого чепчика.

– Не забывай о Сьюзен! Эта женщина пугала Оливию и пугает меня, – напомнила Кэтрин. – Сегодня утром я слышала, как она приказывала слуге мистера Теннерсона позаботиться об экипаже, в три часа они поедут в поместье Тармонтов.

– Надеюсь, они возьмут с собой горничную, – пробормотала Бет и тут же безнадежно махнула рукой. – Постой, что мы можем там найти, если полиция обыскивала гостиницу тотчас же после убийства миссис Синглтон!

– В том-то и дело, что комнату мисс Тармонт не обыскивали! Никто не стал бы подозревать Хелен и Оливию в убийстве их опекунши!

Бетси ахнула, ее щеки покраснели от возбуждения.

– В самом деле? А Сьюзен? Разве не могла она поддаться соблазну и украсть драгоценности? Кража могла случиться перед тем, как миссис Синглтон убили…

– Я не знаю, что думали полицейские, – призналась Кэтрин. – Сперва, по словам судьи Хоуксли, мистер Грейтон подозревал чуть ли не каждого в гостинице, но, как только я вспомнила, что слышала в коридоре разговор Арчибальда Тармонта с какой-то дамой, поиски сосредоточились на нем. Боюсь, что и обыск проводили поспешно и довольно небрежно, так сказал нам с тетей дядюшка Томас.

– Что ж, мы попробуем пробраться в «Комнату с портретом» и осмотреть ее, – решилась Бет. – Ты хорошо представляешь, как там расставлена мебель, есть ли в бюро потайные ящички или что-нибудь подобное?

Кэтрин помолчала, собираясь с мыслями. Конечно, хорошо бы спросить Сару, но горничная придет в ужас, узнав, что задумали мисс Хаддон и ее подруга. Придется искать самим…

– Я знаю, какая мебель стоит в этой комнате, но, боюсь, искать нам придется в вещах мисс Тармонт и их горничной. – Девушка поморщилась, мысль о том, чтобы копаться в чужом гардеробе, была ей неприятна. Но что ей оставалось?

– Ох! – Бетси только сейчас поняла, что представляет собой затея Кэтрин. – Мы можем потратить несколько часов и так ничего и не найти! И все нужно сложить обратно так, чтобы никто не заметил, что в комнате кто-то побывал!

– Боюсь, что так, – согласилась мисс Хаддон с обреченным, но решительным видом.

Они едва дождались трех часов, но, увы, Хелен не уехала вместе с Теннерсонами. С ними отправилась Сьюзен, которую, судя по всему, ожидало почетное место экономки. И эта деспотичная особа собиралась уже сейчас показать нанятой недавно прислуге, кому надлежит подчиняться. Хелен же осталась в «Комнате с портретом» предаваться печали и ждать, а вдруг счастливая судьба вернет ей сестру!

Девушки поболтали с миссис Лофтли и горничными, чьи обязанности облегчало отсутствие в гостинице многочисленных гостей, а после обеда Бетси уговорила Кэтрин переночевать в ее доме. Дик Харт уехал на отдаленную ферму с грузом и не успевал возвратиться до наступления ночи, миссис Дримлейн не ждали раньше завтрашнего дня, и Кэти с каждым часом нервничала все сильнее и сильнее. Ведь на втором этаже, кроме нее, должны были ночевать только миссис Фишберн и миссис Мидлхем с Полин. Которая из них привезла с собой злой умысел? И как его разгадать? На эти вопросы ответов пока не было…

Мистер Лофтли согласился отпустить племянницу, если только она и миссис Харт не станут дожидаться темноты, а Эндрю проводит их до самых дверей дома Хартов.

Бетси почувствовала, насколько напугана Кэтрин, когда она согласилась оставить «Охотников и свинью» без особых возражений.

– Так идем прямо сейчас! – решила Бетси.

– Хорошо, я только надену шляпку и возьму свой альбом! – Кэти заторопилась наверх, а Бет осталась ждать ее, по привычке усевшись за конторку, хотя в ее услугах никто не нуждался.

Поднявшись наверх, Кэтрин по привычке остановилась перевести дух и тут же заметила, как далеко впереди тучная фигура исчезла за одной из дверей. Миссис Фишберн зашла к Хелен Тармонт! Но зачем? Позабыв о неровном дыхании, Кэти подобрала юбки и побежала по коридору, стараясь не наступать на скрипучие половицы. Ковер заглушал ее шаги, и через несколько мгновений она уже аккуратно открывала дверь своей комнаты.

Очутившись в «Комнате с незабудками», она сперва заперла дверь на ключ, затем подбежала к стене, отделявшей ее пристанище от «Комнаты с портретом», и прижалась к ней щекой. Девушка надеялась, что голос миссис Фишберн будет слышно даже сквозь стену, и не ошиблась. Разговор в комнате уже начался, так что она услышала лишь обрывок фразы:

– …что ее похитил дядюшка. Не стоит беспокоиться, через день или два она найдется. У нее нет денег, и на ней слишком дорогое платье, чтобы ее сочли за нищенку или дочь какого-нибудь лавочника. Кто-нибудь ее непременно заметит!

Голос миссис Фишберн за стеной казался низким, как у мужчины. Увы, ответ Хелен разобрать не удалось, но следующую фразу миссис Фишберн Кэти услышала вполне отчетливо:

– Кто поверит ей без медальона? Всего лишь болтовня девчонки, у которой не все в порядке с головой после трагедии с ее бабкой! Поверь, в Нордчестере я навидалась достаточно таких, как она! И мы-то уж знали, как излечить их от этих нездоровых фантазий!

Кэтрин вся напряглась, вжимаясь щекой в стену, оклеенную обоями с незабудками. Сердце ее билось так сильно, что она вдруг испугалась, что его услышат там, за стеной.

Выходит, они с Бет оказались правы, и накануне в этой комнате говорили о том самом медальоне с портретом обеих мисс Тармонт, который все эти годы хранил в своем доме судья Хоуксли! И миссис Фишберн на самом деле приехала из Нордчестера, где служила в клинике доктора Фицпатрика!

– Моя сестра хорошо сделала, что отдала его мне! Прекрати паниковать, дорогуша, этак можно все испортить! Через две недели вы с мальчишкой поженитесь, как и собирались. И несносная девчонка будет подружкой невесты вместе с другими юными леди из соседских семейств. Я ни за что не пропущу венчания, ты будешь прелестной невестой! О, я знаю, что ты меня стыдишься, и ничуть не сержусь! Я скоро получу то, что мне причитается, и уеду куда-нибудь подальше! После того как я встретилась с этим чертовым доктором, мне нельзя возвращаться в Нордчестер.

Слова миссис Фишберн потихоньку затихали, очевидно, она отошла в глубь комнаты. Кэтрин едва дышала, все услышанное не укладывалось у нее в голове, и в то же время она чувствовала, что слова важнее этих ей вряд ли еще доведется услышать. Вот только как же понять, в чем тайна медальона? И куда, по мнению миссис Фишберн и Хелен, делась Оливия, если Арчибальд Тармонт не похищал ее? И о какой сестре идет речь?

«Сперва надо дослушать их разговор, не пропустив ни слова! – сказала себе Кэти, пытаясь сдержать дрожь в напряженных коленях – ей было лучше слышно, если она слегка наклонялась. – А думать мы будем после, вместе с Бет. И, конечно же, нам придется рассказать обо всем мистеру Грейтону, не дожидаясь, когда судья Хоуксли вернется из Нордчестера!»

Поездка Хоуксли в клинику уже казалась Кэтрин лишней тратой времени. Она узнала о том, что миссис Фишберн и в самом деле служила в клинике, всего лишь послушав несколько минут чужой разговор. Который, кстати, еще не закончился.

– Нет, мы не станем пока уничтожать портрет! Кто знает, где и когда он может пригодиться. К тому же медальон сделан из золота и сам по себе будет стоить немало! Как только наступит понедельник, я отвезу его в Торхилл и попрошу ювелира вытащить портрет, а сам медальон переплавить в аккуратный золотой брусочек. Пройдоха знает меня и не станет задавать лишних вопросов!

И, наконец, после паузы, во время которой Кэти разобрала лишь то, что голос Хелен в ответ звучит куда более взволнованно, чем накануне, когда пропала ее сестра:

– Я не позволю тебе все испортить сейчас, когда мы уже почти достигли цели! И он тоже не позволит. Выпей чего-нибудь покрепче и приляг отдохнуть. Скоро мы услышим какие-нибудь новости об этой маленькой дряни!

В «Комнате с портретом» наступила тишина. Кэти еще несколько мгновений жадно прислушивалась, затем осторожно приблизилась к своей двери, вытащила ключ из замочной скважины и взглянула сквозь нее в коридор. Широкая спина миссис Фишберн удалялась в направлении «Комнаты с гобеленом», и вскоре она вошла в свою спальню и закрыла дверь.

Кэтрин с трудом выпрямилась, ноги ее болели, но она этого почти не замечала. Подождав еще чуть-чуть, она огляделась, понимая, что начисто забыла, зачем пришла в свою комнату. Ах да, она же собирается ночевать у Бет! Как удачно, ведь там они смогут поговорить без опасений быть подслушанными! На своем опыте Кэтрин знала теперь, что даже в самых толстых стенах есть изъяны, если у тебя громкий голос, а любопытствующий за стеной настырен и неутомим.

В холле Бетси мерила шагами ковер.

– И где ты пропадала? – накинулась она на Кэти. – Я уж подумала, что ты увидела паука и упала в обморок!

– Идем, скорее, – коротко ответила ей Кэтрин, и гнев Бет рассеялся. Что-то произошло, что-то, задержавшее Кэтрин, и Бетси отчаянно хотела узнать, что именно. А для этого требовалось оказаться как можно дальше от «Охотников и свиньи»!

Незамедлительно обе выскочили на улицу, проигнорировав приказ мистера Лофтли взять с собой лакея, и буквально бросились прочь от «Охотников и свиньи», чтобы не попасться журналистам, облюбовавшим паб дядюшки Томаса как удобное место наблюдения за гостиницей и очаг, в котором то тлел, то раздувался огонь всяческих сплетен, слухов и домыслов.

Только через два квартала от Мэйн-стрит запыхавшаяся Кэтрин наконец остановилась так, что Бетси едва не налетела на нее.

– Можешь ты мне объяснить, куда мы так бежим? – темные волосы Бет выбились из-под шляпки, подол платья запылился на добрый фут, и она чувствовала себя измученной и раздраженной.

– В полицейский участок! – выпалила Кэти, приготовившаяся продолжить бег по улице. – Нам нужно поскорее узнать, где находится мистер Грейтон, и повидаться с ним!

– Я и с места не сдвинусь, пока ты не объяснишь мне, что за дьявол в тебя вселился! – Бет уперлась кулаками в бока, как торговка рыбой, и с самым решительным видом уставилась на Кэти.

Пришлось рассказать ей все, что Кэтрин смогла подслушать.

– Отвратительная старая жаба! – воскликнула Бет. – А эта кривляка Хелен! Как она может так ненавидеть сестру?

– Об этом ее пусть спрашивает главный констебль Грейтон! – попыталась остановить Кэтрин льющийся на нее поток вопросов. – Сейчас нужно думать о том, что за тайну скрывает медальон и куда делась Оливия! Похоже, миссис Фишберн и Хелен считают, что девочка сбежала сама, а Арчибальд Тармонт тут вовсе ни при чем!

Бетси не стала возражать против раскрытия этих новых тайн, и вскоре обе поспешно преодолели последние ярды, отделяющие их от полицейского участка Кромберри.

Увы, сержант Нобблз разрушил их надежды. Мистера Грейтона нет в Кромберри, он в сопровождении двух констеблей уехал в расположенный ниже по течению Крома Фанброк. В одном из поместий по соседству с городком похитили драгоценности приехавшей погостить знатной дамы. Очень знатной, намекнул сержант. Главному констеблю ничего не оставалось, как отправиться на место преступления самому, к тому же существовал крошечный шанс, что драгоценности этой дамы похитил тот же человек, что и украшения миссис Синглтон.

Кэтрин и Бет не смогли скрыть, как они расстроены услышанным. Ни той, ни другой даже в голову не пришло поделиться своими секретами с сержантом, добродушным краснолицым малым. Нобблзу, как и всем в полицейском участке Кромберри, было известно, что юная мисс Хаддон весьма дружна с миссис Дримлейн и судьей Хоуксли. Эта дружба вызывала недоумение у многих в городе, но сержант благоразумно считал, что судье виднее, с кем ему водить знакомство. Сам же он был любезен и приветлив с мисс Хаддон и ее приятельницей и охотно поделился новостями расследования, коих, к сожалению, почти и вовсе не было. Хотя одна-единственная новость сержанта поразила обеих.

В телеграмме из Фанброка, призывающей главного констебля Грейтона на помощь местным полицейским, не готовым вести допрос великосветской публики, говорилось и еще кое о чем. Каретник в Фанброке славился своими экипажами, которые не стыдились брать внаем на лето даже состоятельные люди, не желавшие содержать собственную конюшню в сельском доме. Джон Харт завидовал этому человеку, владевшему несколькими элегантными экипажами, летними и зимними, но не мог позволить себе содержать подобный.

И вот там-то, в Фанброке, обнаружился экипаж, по описаниям похожий на тот, что видела мисс Хаддон в Кромберри в ночь исчезновения Оливии Тармонт. Причем видела его не только Кэтрин. Дама, пославшая горничную передать уличному мальчишке письмо с угрозами для мисс Хаддон, сидела в похожем экипаже – зеленом, покрытом свежим лаком, чей блеск едва не ослепил мальчика, не привыкшего часто видеть на городских улицах подобную роскошь.

– Неужели экипаж нанял один и тот же человек? Эта загадочная дама? – Бетси не собиралась уходить из полицейского участка, пока не выяснит все до конца.

– Мне жаль, миссис Харт, но в первый раз нанимать зеленую карету приходила горничная, должно быть, та самая, а во второй раз за экипажем явился расторопный лакей, отказавшийся от услуг местного кучера.

– Конечно же, ему не нужен был кучер, который мог запомнить миссис Тармонт! – Бет испытывала досаду от того, что полиции удалось решить одну из загадок этой истории, и в то же время ответ выглядел довольно бесполезным. – Но ведь не могла же управлять лошадьми горничная той дамы!

– Согласен с вами, миссис Харт. – Сержант посмотрел на Кэтрин. – Мой коллега из Фанброка известил нас, что в первом случае к карете прилагался кучер. Главный констебль Грейтон намерен поговорить с ним, и уже в понедельник к полудню у нас появятся новые сведения, благодаря которым мы сможем продолжить поиски!

На этом сержант Нобблз закончил разговор с дамами, так как его внимания уже несколько минут искал констебль, задержавший уличного воришку.

Не сговариваясь, обе не стали рассказывать сержанту о том, что миссис Фишберн связана с Хелен Тармонт и хранит у себя медальон Оливии.

– Ах, ты только послушай его! – возмущалась Бетси, когда они с Кэтрин торопились к ее дому. – Грейтон мог вернуться и завтра, что стоят украшения какой-то графини по сравнению с убийством и похищением девочки! Наверняка он с удовольствием гостит у кого-то в поместье, пока мы здесь делаем его работу! Еще неизвестно, сможем ли мы застать его в понедельник!

– В понедельник будет уже слишком поздно, – расстроенно ответила Кэти. – Миссис Фишберн отвезет медальон в Торхилл и превратит его в золотой слиток, который никто не сможет узнать!

– Что же нам делать? Отправить посыльного в Нордчестер к судье Хоуксли? – Бетси остановилась прямо посреди улицы.

– Мы должны пробраться в комнату миссис Фишберн и найти медальон раньше, чем она уничтожит его! – Кэтрин тоже остановилась и решительно тряхнула головой, словно отгоняя страх и разочарование. – Вместо «Комнаты с портретом» мы отправимся к ней.

– Но что, если она носит его с собой? На шее или в потайном кармане платья? – Бет не разделяла воодушевления мисс Хаддон, хоть и готова была поддержать ее.

– Нам ничего не остается, как попробовать отыскать его! Никто не стал бы искать кулон у миссис Фишберн, ей нечего опасаться, и она может спрятать его в своей комнате.

– Или где угодно в гостинице, да хоть бы и в «Лавандовой спальне»! Думаю, твоему дяде не скоро удастся поселить там кого-нибудь!

Кэтрин внезапно замолчала, ее круглое личико помрачнело, и Бетси, недолго подождав ответа, потянула подругу за собой.

– Идем же, или ты хочешь торчать на улице до тех пор, пока кто-нибудь не узнал нас и не набросился с расспросами? Ты побледнела, болит голова?

– Вовсе нет, но я подумала… – Кэти огляделась по сторонам, ответила на приветствие двух знакомых дам, но улыбка ее была слабой.

– Так что ты подумала? – Бет тоже поздоровалась со знакомыми и тотчас снова потащила Кэтрин по улице, не желая останавливаться ради пустой болтовни. – Кэтрин, да говори же!

– Я подумала… – снова начала девушка и умолкла было, но глаза Бет уже сверкали, как первые сполохи молнии. – Если миссис Фишберн никак не связана с Арчибальдом Тармонтом, а, похоже, так и есть, значит, его пособницей является миссис Мидлхем…

– О! – только и ответила Бет.

Оставшуюся часть пути обе молчали, размышляя об этом новом факте. Уже дома, в аккуратной гостиной Хартов, Кэтрин заговорила снова:

– Мне жаль, что это она. Миссис Мидлхем казалась доброй женщиной, несмотря на свою сдержанность. Она борется с болезнью без жалоб и слез, хотя ей очень плохо, она едва может спуститься по лестнице. И Полин… Знает ли она что-нибудь?

– Тебе следует жалеть лишь о том, что она встретилась на твоем пути! – резко осадила ее Бетси. – Возможно, господь наказал ее этой болезнью за какие-нибудь гадкие поступки. А сейчас она хочет получить как можно больше денег у Арчи Тармонта, чтобы Полин не осталась без средств после ее смерти! А Полин… возможно, миссис Мидлхем нарочно заставила девочку подружиться с Оливией, чтобы потом похитить бедняжку! Что, если это Полин выманила Оливию из комнаты и помогла ей спуститься через окно?

– Ах, нет, это невозможно! – возразила Кэтрин, но в голосе ее недоставало решительности. Кто знает, быть может, Бетси права, и тогда это миссис Мидлхем послала Кэти записку с угрозами, и она же подослала Полин к Оливии Тармонт!

– Отчего же? – разумно возразила Бет. – Нам известно, что миссис Мидлхем – не та, за кого себя выдает, и наверняка она не просто так приехала в Кромберри именно в это время!

– Еще эта сестра миссис Фишберн… Кто она? – вспомнила Кэтрин еще об одной странной детали подслушанного разговора.

– Представления не имею! – Бет сердито сжала кулаки. – Мало того что эта желтоглазая ведьма явилась сюда и плетет интриги, так теперь еще появилась какая-то сестра! Скорей бы приехал главный констебль, уж теперь ему найдется о чем с ней поговорить!

Остаток вечера до того, как к ним присоединился за ужином рано возвратившийся Джон Харт, заговорщицы так и этак прикидывали, как бы им пробраться в комнату миссис Фишберн, найти там медальон и при этом не попасться на глаза никому, прежде всего хозяйке «Комнаты с гобеленом».

Им, сам того не зная, помог Джон Харт, сообщивший, что завтра викарий Фриддел намерен прочесть особенную проповедь о страданиях невинных, послушать которую, судя по всему, собирается чуть ли не весь город.

– Наверное, Хелен тоже пойдет в церковь вместе с женихом и его дядей, помолиться за здоровье своей сестры. – Бет многозначительно посмотрела на Кэти.

– И, конечно, миссис Фишберн направится туда же, поглазеть на тех, кто приедет в Кромберри из окрестных поместий! – поддержала ее мисс Хаддон. – А миссис Мидлхем, если у нее достанет на это сил, наверняка захочет послушать проповедь…

Обе прекрасно поняли друг друга – если они хотят найти медальон, более подходящего случая им не видать. В понедельник миссис Фишберн превратит его в бесполезный кусок металла, который уже не сможет ничего рассказать…