Глава 28

Клумбы миссис Кобб

Балти проснулся от стука копыт.

Он соскочил с кровати. Ханкс уже стоял у передней двери – без рубашки, в каждой руке по пистолю. Четыре стражника. У могил они остановили коней. Один спешился, подобрал палку и принялся тыкать в могилы.

Ханкс прижал палец к губам и шепнул:

– Поднимай девушку.

Балти вошел в спальню и тронул Благодарну за плечо. Она проснулась и ахнула.

– Стражники.

Балти вернулся к Ханксу. Тот сунул ему один пистоль:

– Выйдите на зады. Если начнется, бегите. Коней оставьте, их слишком легко выследить. Пригнитесь и пробирайтесь лесом. Ты сможешь найти поляну, куда мы притащили Джонса?

– Мимо валуна и большого сухого дерева?

– Ждите меня там. Если к ночи я не появлюсь, значит не приду совсем. Доберитесь до Фэрфилда. Держитесь в стороне от королевского тракта. Доктор Пелл о вас позаботится. Письмо у тебя.

– Да. Кажется.

– Балти!

– Да, где-то есть.

– Фэрфилд. Запомни. Пелл.

– Да, да.

К этому времени уже все стражники слезли с коней и ковырялись палками в могилах.

– Что они делают? – спросил Балти.

– Ищут тела. Если, конечно, они не картошку сажать приехали.

– Зачем?

– Полагаю, их прислал преосвященный. О своем крестнике-квирипи он наверняка забыл упомянуть. Чистая работа.

Стражники направили свое внимание на дом.

– Иди. Сейчас. Балти?

– Да?

– Береги себя, ладно? Стреляй, если надо. Только подберись поближе сначала.

Балти вывел Благодарну через заднюю дверь. Они пригнулись и стали смотреть.

Ханкс явился пред очи стражников, стоя в дверном проеме, как в раме. Пистоль был заткнут сзади за пояс штанов.

– Доброе утро, джентльмены. Чем могу служить?

На рукаве у самого молодого стражника были нашивки сержанта.

– Назовитесь, – сказал он.

– Ханкс. Полковник, служил в Коннектикутском ополчении. По какому делу вы здесь?

– По делу закона.

– Это я вижу по вашей форме, сержант. Но по какому именно делу закона?

– Нам сообщили об убийстве. О трех убийствах.

– Серьезное дело.

– Это ваша ферма?

– Нет, моих друзей. Я за ней присматриваю, пока они в отъезде.

– А куда же они направились, эти друзья?

– В Сэйбрук.

– Что же потянуло их в Сэйбрук?

– Они отправились рыбачить. Там шед пошел на нерест.

– Как их зовут?

– Коббы. Бартоломью, Миролюба, Мика. Муж, жена и сын.

Сержант и его люди переглянулись.

– Мы как раз их и ищем.

– А кто сообщил об убийствах, можно спросить?

– Это наше дело.

– Послушайте, сержант. Если моих друзей убили – неужели вы мне не скажете, кто об этом сообщил?

– Что вы знаете вот об этих могилах?

– Могилах? Это клумбы миссис Кобб.

Сержант снял шляпу и вытер пот со лба:

– Я не вижу цветов.

– Возвращайтесь в августе. Она любит те, что цветут поздно. Амми, иссоп и все такое. Кстати, теперь я вспомнил – она как раз говорила, что в Сэйбруке хочет набрать семян. Вы удовлетворены?

– Нам нужно обыскать дом.

– Зачем?

– Слушайте, полковник, я буду весьма благодарен, если вы не станете нам мешать.

– Я ни за что на свете не стану мешать представителям закона. Покажите мне ордер на обыск, и я вас охотно впущу.

Один из солдат презрительно буркнул сержанту:

– Так и будешь лизать ему сапоги?

Сержант сказал Ханксу:

– Я вас еще раз прошу. Отойдите и дайте нам делать свое дело.

– А я вам еще раз говорю: покажите мне ордер, и весь дом ваш.

– У нас нет ордера.

– Тогда я со всем уважением предлагаю вам вернуться в Нью-Хейвен и получить ордер у мирового судьи. Так мы делаем дела в Коннектикуте.

Другой стражник сказал сержанту:

– Давайте быстрее, а то весь день провозимся.

– Полковник, вы испытываете мое терпение.

– Скажите мне, что вы ищете, и я скажу, есть оно в доме или нет.

– Хватит уже! – сказал еще один солдат.

– Мы ищем женщину, квакершу, ее зовут Благодарна, – ответил сержант.

– Я ее не видел.

– Отойдите от двери, и мы посмотрим сами.

– Почему вы ее ищете?

– Для допроса, – умоляюще сказал сержант.

– По поводу чего?

– Убийств. Слушайте, я вас последний раз прошу.

– Без ордера не пущу, – помотал головой Ханкс.

Один стражник наставил на Ханкса мушкет:

– Вот наш ордер. Валяйте, ребята.

– Смит, опустить оружие! – скомандовал сержант.

Смит продолжал держать мушкет у плеча.

– Валяйте! – скомандовал он своим товарищам.

– Смит! Это был приказ!

Двое других приблизились к Ханксу. Он шагнул вбок, как бы пропуская первого солдата, выхватил пистоль и ударил его по затылку. Солдат упал. Второго Ханкс дернул к себе за портупею и боднул лбом в нос. Противник отшатнулся, из сломанного носа била кровь. Смит выстрелил. Пуля прошила стражника и застряла в плече у Ханкса.

Ханкс рванулся к Смиту, пока тот не успел перезарядить мушкет, и ударил его пистолем по голове, проломив череп. Смит упал мертвый.

Сержант бросился к своей лошади и уже садился в седло, когда Ханкс дернул его вбок и свалил на землю. Сел на него верхом, взвел пистоль и приставил к виску противника.

– Умоляю! У меня семья!

– Кто тебя послал? Отвечай, или, клянусь Богом, всажу тебе пулю между глаз.

– Джонс! Заместитель губернатора!

– Где он отдал тебе этот приказ?

– У него дома!

– Он был один? Отвечай быстро, или ты покойник!

– Нет!

– Кто еще там был?

– Пастор. Дэвенпорт.

– Что вам сказали?

– Что девица, квакерша, которая все мутила воду… что она сошла с ума и убила семью, в которой работала.

– Что еще?

– Что она их зарыла. Перед домом.

– А индеец Дэвенпорта, тот, что зовется Покайся, с рисунком на лице. Он при этом был?

– Снаружи. На улице.

– Вставай.

Сержант встал. Его трясло. В паху расплылось мокрое пятно.

– Тебя обманули, сержант, – устало сказал Ханкс, снимая пистоль со взвода и засовывая его за пояс. – А теперь двое твоих людей мертвы. Тебе следовало лучше держать их под контролем. Сколько тебе лет?

– Двадцать, сэр.

– Двадцать лет – и сержант?

– Я три года служил стражником.

– Меня не интересует история твоей жизни. Как это вышло, что ты стал сержантом?

– Кузина моего отца – жена мирового судьи. Поэтому, когда сержант Уилкокс заболел…

– Довольно. Как тебя зовут?

– Бартлетт. Амос Бартлетт.

Балти и Благодарна теперь смотрели из гостиной. Они не слышали слов беседующих. Благодарна, увидев, что плечо Ханкса окровавлено, сказала:

– Он ранен. Мы должны…

– Нет, – шепнул Балти.

Ханкс подошел к могилам:

– Индеец Покайся, это он их убил. Похоронил заживо. Из мести. Мальчику было тринадцать лет. Мы нашли их вчера и перезахоронили по-человечески. Тобой сыграли втемную, сержант. Что ты теперь будешь делать?

– Я должен… отчитаться.

– Кому?

– Капитану Триппу. Командиру стражников. У него тетка заболела, он поехал ее проведать. Поэтому вызвали меня… Но решает мировой судья…

– Фик.

Бартлетт кивнул.

– Скажи, сержант. Свершится ли правосудие?

– Мистер Фик справедлив.

– Я видел его справедливость. Когда он приговорил засечь до смерти ту квакершу за то, что она показала сиськи в церкви. Ту самую, которую Джонс и Дэвенпорт хотят повесить за эти убийства. Если поверишь мне и будешь действовать, исходя из моих слов, погубишь свою карьеру. Но это тебе решать. Пойдем погрузим твоих раненых и мертвых на телегу.

Ханкс и Бартлетт уложили тела. Ханкс запряг в телегу коней убитых.

– До свидания, сержант. В твоем возрасте я носил форму. Я еду в Хартфорд.

– Зачем вы мне это говорите?

– Надеюсь, что ты упомянешь это в своем отчете.

Бартлетт выпучил глаза.

Ханкс улыбнулся:

– В качестве любезности, как товарищу по оружию. Один солдат – другому.

Сержант Бартлетт кивнул.

Ханкс, Балти и Благодарна выехали с фермы Коббов. Оглянулась только Благодарна. Если сержант Бартлетт верен своему слову, солдаты не будут сторожить королевский тракт. Но Ханкс, не желая рисковать, все же повел свой маленький отряд кружным путем: семь миль на север, потом на юго-запад по старой индейской тропе сквозь лесную чащу. Через двадцать миль они вышли из леса на северной окраине Фэрфилда, маленького аккуратного городка, где как раз начали зажигаться огни. Путники въехали в город, сгорбясь в седлах от усталости.