66

Такси Джека Холланда было безвозвратно потеряно. Гонка потеряла всякий смысл, и Энрике хотел уже выйти на ближайшем перекрестке, но передумал.

– Где здесь самое людное место?

– На Главной площади.

– Давай туда.

Как оказалось, Энрике не ошибся. Едва только его такси выехало на площадь, как им навстречу проехал автомобиль, на котором уезжал Холланд. Машина была без пассажира, и Энрике понял, что он на правильном пути.

– Теперь езжай вон туда, где толпятся какие-то придурки, – указал он.

– Это кафе «Бумба». Там собираются психофаги.

– Кто-кто?

– Психофаги. Они поглощают психические бактерии и утверждают, что видят мир изнутри.

– Пусть поглощают что хотят. Мне это не мешает, – усмехнулся Энрике.

Машина остановилась возле «Бумбы», и, расплатившись с таксистом, он выбрался на тротуар. Покосившись на группу молодежи, толкавшейся у входа в кафе, Энрике неспешно двинулся прямо на них.

От гангстера исходила такая угроза, что молодые люди сразу расступились и отошли подальше, чтобы даже случайно не коснуться этого человека, заряженного смертельно опасными флюидами.

То, что Энрике увидел внутри, ему не понравилось.

Здесь пахло сумасшедшим домом – отделением для тихопомешанных. Эта атмосфера была ему хорошо знакома. Еще мальчишкой он посещал лечебницу для душевнобольных, где находился его дядя Мануэль.

Эти посещения происходили каждое второе воскресенье месяца, и всякий раз мать поднимала Энрике очень рано. Потом дядя Мануэль умер, и визиты в лечебницу прекратились.

«Не самое лучшее место, чтобы стрелять в Холланда», – подумал Энрике и, плохо ориентируясь в полумраке, двинулся в сторону светящегося бара.

Слабые светильники позволяли видеть ряды бутылок и самого бармена, встряхивавшего шейкер в такт звучавшей со сцены музыке.

«Да она, кажется, поет…» – определил Энрике, заметив, что сидящая на сцене девушка шевелит губами.

Подойдя к стойке, он присел на высокий стул и, взглянув на бармена, сделал заказ:

– Чего-нибудь легкого.

– «Крем-оранж»?

– Давай, – махнул рукой Энрике и незаметно дотронулся до пистолетов. Царившая в кафе атмосфера не позволяла расслабиться.

– Ваш заказ, мистер, – сказал бармен.

– Что это такое? – удивился Энрике, глядя на извергающий пузыри напиток.

– Ничего страшного, мистер, это просто углекислый газ.

– Ну, если только это… – Энрике пожал плечами и сделал осторожный глоток.

«Мороженого какого-то намешали, – решил он, оценивая вкусовые качества напитка, немного отпил, потом еще – «крем-оранж» таял во рту и приятно разогревал горло. – Э, да меня повело, – отметил Энрике, глядя, как расплываются стены, столы, стулья, люди и их лица. – Нужно собраться. Собраться немедленно и больше не пить эту дрянь».

Он отодвинул бурлящий стакан и, стараясь сконцентрироваться, начал всматриваться в лица посетителей.

Вот толстяк с трясущимися губами держит за руку девицу с выбритой головой. Девица что-то быстро говорит и гладит руку толстяка. Видно, что парню приятно.

А вот другая пара. Она черноволосая с четкими и выразительными чертами лица. Он похож на кузнечика – худой и высокий. Бедняга сидит на стуле в неудобной позе, и его колени упираются в крышку стола. Эти двое тоже соприкасаются руками. Девушка что-то то ли поет, то ли рассказывает, а ее партнер едва не исходит слюной. Его голова мелко трясется, а слюнявые губы кривятся в торжествующей улыбке.

«До чего поганая публика!» – покачал головой Энрике.

– Что-нибудь не так, мистер? – спросил бармен.

– Да здесь все не так, – буркнул гангстер.

– То есть?

Но Энрике, не ответив, снова уставился на парочку в темном углу. На их столе громоздился какой-то ящик, а напротив ящика сидел еще один человек.

«Третий лишний, – усмехнулся Энрике. – И скорее всего, извращенец».

Неожиданно «лишний» обернулся, и Энрике показалось, что это лицо ему знакомо. Он осознавал, что знает этого человека, однако принятый внутрь «крем-оранж» мешал вспомнить, кому принадлежало это лицо – врагу или другу.

Человек тоже узнал Коррадо и, выхватив оружие, сразу ответил на все его вопросы.

«Это же Холланд!..» – вспомнил он и прыгнул в сторону, избегая верной пули.