43

Пилот Ласло Калев открыл тяжелый замок и, распахнув дверь, выпустил Энрике в стыковочный шлюз. Тотчас откуда ни возьмись появился бригадир механиков.

– Дай двадцатку, хозяин, поддержи пролетариат.

Энрике без разговоров достал деньги и протянул механику пятьдесят кредитов. Бригадир хотел дать сдачу, но Энрике остановил его:

– Не нужно, приятель. Просто я очень сочувствую рабочему классу.

– Спасибо, хозяин.

– Давно прибыла соседняя машинка?

– Уже пятнадцать минут, как гайки крутим.

– Народу много было?

– Нет, только один погоняла. В смысле – пилот.

– Где здесь пивка попить можно?

– Прямо по коридору и по галерее налево.

– Спасибо, приятель. – Энрике похлопал механика по плечу и пошел в указанном направлении.

Примерно на середине коридора он остановился и глянул в подслеповатый иллюминатор.

«Хоть бы стекла мыли, лентяи. Пролетарии хреновы, – подумал Энрике. Впрочем, он все же разглядел еще один уиндер, заходивший на швартовку к четвертому сектору. – Кто бы это мог быть?..» В голове Энрике шевельнулись подозрения, но он отогнал их. Поправил пистолет, подтянул ремни кирасы и пошел дальше.

Выйдя в галерею, он остановился, раздумывая, куда следует идти. Налево был зал ожидания с толпой народа. Холланд, скорее всего, находился там, а значит, туда не стоило соваться. Лицо Энрике нельзя было назвать неприметным, поэтому существовала опасность, что Холланд опознает его первым.

«Схожу пока в сортир. Там все и обдумаю», – решил Энрике Коррадо и пошел направо, туда, откуда слабо тянуло запахом отхожего места.

Вход в туалет выглядел как фруктовая лавка, а за прилавком сидел сухонький старикашка с плутовскими глазами. Однако вместо склянок с цукатами прилавок украшали разноцветные рулоны туалетной бумаги, освежители тела, презервативы, одноразовые шприцы и даже пара книг – «Налоговое законодательство» и «Справочник собаковода».

– А зубные щетки есть? – поинтересовался Энрике.

– Конечно, – кивнул старикан и достал из-под прилавка большую коробку со всевозможными зубными щетками – по виду, цвету и способу применения.

– А почему они у вас не на прилавке?

Старикан опасливо огляделся.

– На торговлю щетками у меня нет лицензии.

Купив щетку и заплатив за другие услуги, Энрике прошел к одной из кабин. Открыв ее, он был неприятно поражен.

В углу за унитазом лежал мертвый человек, а возле его ног валялся использованный шприц.

– Эй, дядя, у тебя здесь наркоман мертвый! – крикнул Энрике.

– Я знаю, – махнул рукой старик. – Это сменщик мне свинью подложил. Поленился убирать, хотел на меня все свалить.

– Ну и что, пусть валяется?

– Конечно. Вот смену обратно сдам, и пусть он сам разбирается.

«Ну просто скоты какие-то…» – подумал Энрике и шагнул в другую кабинку.

Спустя полчаса он вымыл руки и с достоинством прошел мимо хранителя отхожего места.

– С облегчением вас, – льстиво произнес старикашка.

– Небось на чаевые надеешься? – спросил его Энрике.

Старик неопределенно пожал плечами, дескать, не помешало бы.

– Так не надейся, – угрюмо бросил Энрике.

Он вышел в галерею, и ему бросились в глаза две застывшие ссутуленные фигуры.

Не успел Энрике что-либо подумать, как эти двое выхватили пистолеты и открыли огонь по двум субъектам, стоявшим в дальнем конце галереи.

Энрике отпрыгнул к стене и, достав пистолет, приготовился к любому развитию событий, однако в этот момент что-то сильно ударило его в спину, и Энрике завалился лицом вниз. Он понял, что теряет сознание.

Что было дальше, он не помнил и очнулся уже в медицинском пункте. К носу поднесли ватку, смоченную какой-то гадостью, и ее пары так шибанули в нос, что у Энрике заломило уши.

– Ну, вот и ожил наш пациент, – послышался чей-то голос.

Энрике открыл глаза и увидел склонившихся над ним врача и двоих полицейских. Под правой лопаткой ощущалось жжение, а грудь стягивала плотная повязка.

– Встать сможешь? – спросил один из полицейских.

Энрике кивнул и без посторонней помощи поднялся с кушетки. Полицейские тут же надели ему наручники, а врач отчитался:

– Вас спасла кираса – если бы не она, пуля перебила бы позвоночник. Кровь из легких мы откачали, рану стянули пластырем, а поврежденное ребро армировали сеткой.

– Спасибо, доктор, – поблагодарил Энрике и вышел вслед за полицейскими. Несмотря на то что голова еще кружилась, он шагал довольно уверенно.

Пока они шли до места, рана Энрике разболелась, и, придя в участок, он с удовольствием сел на предложенный ему стул.

– Жди здесь, – сказал полицейский капрал с биркой на кармане – «Н. Кайфер». – Скоро пойдешь на допрос к лейтенанту.

Энрике согласно кивнул. К капралу подошли еще двое полицейских. Оба что-то старательно пережевывали.

– Эй, Дулитл, продай один паниказлик, – попросил капрал.

– Зачем тебе?

– Это не мне – моему брату. У него что-то с женой не ладится.

– Не могу, Ник, у меня только один остался. Сходи к Винсу – он продаст.

– Да у него наценки какие-то лютые, – покачал головой капрал. – Ты сам-то на что паниказлик жуешь?

– От зубной боли…

– А ты, Бэрри? – спросил капрал у другого полицейского.

– Ко мне теща приехала и житья не дает. Только мы с Сэнди начинаем этим делом заниматься, она орет из соседней комнаты: «Сэнди, принеси мне воды», «Сэнди, отключи вентиляцию – мне холодно». Жена сама мне денег дала. Купи, говорит, паниказлик и жуй на то, чтобы мама поскорее уехала.

Дверь лейтенантского кабинета открылась, и оттуда вышел еще один полицейский. Он несколько раз громко икнул и успокоился.

– Ты чего это икаешь, Браст? – спросил его Дулитл.

– Гомер напугал. Как крикнет «стой!» – я сразу икать начал.

– Чего там происходит? Допрашивают?

– Ага. Допрашивают, – кивнул Браст, мерно, словно корова, двигая челюстями.

– А ты на что жуешь свой паниказлик, Браст? – полюбопытствовал капрал.

– На вакансию сержанта-хозяйственника, – пояснил тот.

– Так у тебя нет никаких шансов. На эту должность Мартин из второго взвода уже второй паниказлик сжевывает.

– Это у него нет никаких шансов, – спокойно ответил Браст.

– Почему это?

– Он свои паниказлики у барыги покупает, а я у официального дистрибьютора.

Энрике внимательно слушал полицейских, и поначалу ему казалось, что это у него остаточный бред после ранения, но потом он понял, что это вполне реальные полицейские.

– Эй, ребята, а что такое паниказлик? – не удержавшись, спросил он.

Полицейские замолчали и воззрились на арестованного. Первым пришел в себя Дулитл:

– Слушай, парень, ты с дерева спустился, что ли?

– Браст! Браст! – закричали из кабинета.

Браст тотчас открыл дверь и доложил:

– Я здесь, сэр.

– Этого боксера из медпункта привели?

– Доставили, сэр, – кивнул Браст и, покосившись на Энрике, добавил: – Здесь сидит.

– Заводи.

Энрике поднялся со стула и вошел в кабинет лейтенанта Гомера. Увидев Холланда, он почти не удивился и автоматически скользнул взглядом по его запястью, однако вместо часов там красовались точно такие же наручники, как и у него самого.

Сидевший за столом офицер пригладил волосы и, улыбнувшись, предложил:

– Присаживайтесь, мистер Коррадо.

Энрике присел на стул и тут заметил третьего присутствующего в комнате человека – немолодого бородача, который сверлил его подозрительным взглядом.

– Бинго, ты знаешь этого человека? – спросил лейтенант.

– Нет, сэр, никогда не видел, – покачал головой бородач.

«Ну вот, еще Бинго какой-то…» – подумал Энрике и, бросив взгляд на стол лейтенанта, заметил прикрытые листом бумаги личные вещи арестованных.

Уголок пилотского удостоверения, голографический рисунок кредитной карты и – Энрике даже пот прошиб – там же лежали золотые часы. Энрике удалось рассмотреть даже часть надписи «Трайдент».

Его первой мыслью было схватить часы – эластичные наручники позволяли это сделать – и бежать из участка. Но что потом? Энрике плохо знал станцию и вряд ли сумел бы сразу прибежать к четвертому сектору.

«Главное, Рико, это то, что часики здесь, – определился Коррадо. – Часики здесь, а вот Папа Лучано – форменный козел. Ведь это он выдал разрешение на мой отстрел».

– Господин Холланд, вы знаете этого человека? – спросил лейтенант, ткнув пальцем в сторону Энрике.

Джек Холланд внимательно посмотрел на Энрике, и тому показалось, что сейчас он все выложит. Однако Холланд отрицательно покачал головой:

– Нет, сэр, этого боксера я вижу в первый раз.

– Вы сказали «боксера»? – оживился лейтенант.

– Вы сами так его называли, сэр, – пожал плечами Джек.

– А, ну да. Правильно, называл, – согласился лейтенант и обратился к Энрике: – Тогда, может быть, вы, мистер Коррадо, знакомы с этим молодым человеком или хотя бы встречались с ним ранее?

Энрике важно пошевелил бровями, будто бы старательно изучая лицо Холланда, но в конце концов тоже не смог его опознать.

– Нет, никогда не видел.

– И никаких претензий у вас к нему нет?

– Никаких претензий.

– А вы, мистер Холланд, имеете претензии к мистеру Коррадо?

– Никаких претензий не имею, сэр, – ответил Джек.

«Еще бы, сучонок, ты имел ко мне претензии», – подумал Энрике.

– Тогда давайте взглянем на парочку фотографий и закончим с этим неприятным делом.

На письменный стол легли два крупных, сделанных сканером портрета.

Поглядев на них, Джек развел руками.

Энрике тоже отказался признавать эти лица, хотя узнал обоих. Это были Вуди Демьер и Джимми Янсен по кличке Филин, и выглядели они не лучшим образом.

– Что ж, этого и следовало ожидать, – резюмировал лейтенант Гомер. И, ткнув пальцем в фотографию Джимми Янсена, добавил: – Этот убит наповал, а за жизнь второго еще борются врачи. Примите мои поздравления, мистер Холланд. Ваша стрельба была выше всяческих похвал, однако это не освобождает вас от ответственности за применение незарегистрированного оружия, а также за ношение его без разрешения. Ваш пистолет мы конфискуем, а информацию об этом нарушении передадим на Бургас. – Лейтенант снова пригладил волосы и, повернувшись к Энрике, продолжил: – К вам, мистер Коррадо, у меня нет никаких претензий. – Гомер открыл выдвижной ящик и стал выкладывать на стол личные вещи Энрике, приговаривая: – Вот ваш пистолет, вот ваш кошелек – довольно большой. Две банковские карточки, носовой платок, пачка жевательной резинки. Все?

– Да, сэр, благодарю вас, – кивнул Энрике. – Вот только наручники…

– Ах, извините! – Гомер достал из кармана миниатюрный радиопульт и набрал комбинацию.

Наручники Холланда и Коррадо одновременно разомкнулись, и оба бывших арестанта с облегчением стали разминать запястья.

– Вы, мистер Холланд, тоже можете забирать свои вещи, – вспомнил Гомер и приподнял лист бумаги. – Вот они – пожалуйста.

Не в силах сдержаться, Энрике долгим взглядом проводил такие близкие и желанные часы стоимостью в целый миллион.

На секунду у него возникла мысль: а не договориться ли с этим Холландом? Однако он ее отогнал. Энрике уже давно решил, что непременно убьет этого сучонка.

– Ну все, господа, вы можете быть свободны, – поднялся из-за стола лейтенант Гомер. – И ты, Бинго, тоже.

– Благодарю вас, – поклонился бородач. – Долгие вам лета, господин лейтенант.

В это время дверь открылась и появился еще один офицер, а следом за ним вошла высокая, довольно красивая девушка.

– О, Норма!.. – пропел лейтенант и, пританцовывая, вышел из-за своего стола. – Ну где же ты от нас скрывалась, Норма?

Уже выходя из кабинета, Холланд, Бинго и Коррадо услышали ответ девушки:

– Это не важно, мальчики. Главное – деньги вперед.

Джек немного задержался, пропустив Энрике, и гангстер первым покинул участок, а Бинго остался возле Джека.

– Надеюсь, договор остался в силе, сэр? – уточнил экскурсовод.

– Да, конечно, – кивнул Джек, которому совершенно не хотелось оставаться одному, тем более что пистолета у него теперь не было.