Общаясь со своими трудными эмоциями, вы становитесь мудрее

Если вы перестанете осуждать трудные эмоции и измените отношение к ним, это очень вам поможет. Неприятные эмоции – это комплекс непрерывно меняющихся физических ощущений, мыслей и чувств, так же как и приятные эмоции. Кажется, что они существуют отдельно от нас. Но все же их можно тепло встретить и осознать. Прийти в согласие с собственными эмоциями – значит видеть их и понимать. Когда мы хотим эмоционально исцелиться, то ключ к исцелению – мягкое, доброе приятие любых чувств, которые могут нахлынуть на нас, когда у нас проблемы. И тут нас ждут любопытные открытия. Мы можем неожиданно для себя увидеть, как откуда-то в нас поднимается волна страха, даже когда мы осознанно страха ни перед чем не испытываем. Или впервые почувствовать болезненную пустоту у себя в душе. У ноющей боли, которая, как нам кажется, с нами всегда, на самом деле бывают всплески и затишья, приливы и отливы, и это ощущение само состоит из различных ощущений, которые и болью-то не назовешь. Зная об этом и полностью принимая то, что эти чувства являются частью нас в данный момент, мы тем самым помогаем себе удержать разум от включения режима неприятия, что в свою очередь приводит к бесконечному водовороту мыслей на тему того, как избавиться от неприятных чувств.

Сосредоточившись только на телесной стороне ощущений, можно ускорить этот важный сдвиг в восприятии непростых ситуаций. Это также может помочь нам ближе познакомиться с нашими индивидуальными схемами телесных реакций, которые сопровождают режим неприятия. Научившись их видеть, мы будем быстрее распознавать их. И тогда, наблюдая, как обычная для нас схема течения мыслей разворачивается у нас в голове раз за разом, мы уже не будем воспринимать тяжелые эмоции как какую-то проблему или угрозу. И само неприятие будет восприниматься как старая привычка. Вы начнете воспринимать его как старого знакомого и частого посетителя: «А, это снова ты!» И, наблюдая раз за разом последствия его посещения, мы увидим, что они не приносят ничего хорошего ни нам, ни кому бы то ни было еще. И они не настолько важны, как нам, бывало, казалось, несмотря на все страдания, что они нам приносили. И понимание этого поможет освободиться из плена, в который нас заточает наше неприятие.

Изменится и само ваше переживание страдания. Невозможно сказать, будет ли вам по-прежнему больно, когда вы начнете практиковать осознанное внимание. Вы узнаете это только в тот момент, когда он наступит. Можно сказать только одно: когда вам будет больно и вы будете открыты этой боли, как описывается у Руми, вам непременно станет легче. Вы все еще будете чувствовать боль, но страдать из-за этого будете меньше.

Избегание всего, что нелегко, – это сила старой привычки. Но вы способны это изменить.

Привнеся осознанное внимание в события своей внутренней жизни, вы не то чтобы в корне измените свои телесные ощущения, но станете более достоверно и точно отслеживать и видеть, что происходит. А это дает свободу выбора. И вы можете выбрать, как изменить отношение со своими старыми привычками. Открыться ли грустным гневным мыслям и чувствам и осознать их, как предлагается в стихотворении «Домик для гостей», либо поддаться привычке замкнуться в себе и отвернуться от них.

Наше привычное мышление может убеждать нас, что избегание того, что нелегко, необходимо. Но это не так. Альтернатива существует. Мы можем освободиться от того, что угнетает нас и препятствует нашему развитию. Когда мы изменим свой способ смотреть на мир, он непременно откроет перед нами перспективы, о которых мы не могли и мечтать, находясь в заточении собственной постоянной неудовлетворенности.

Восемь

Мысли как создания разума

Представьте, что вам двенадцать и вы в школе. День все тянется, но вы радуетесь, вспомнив, что сегодня среда. Ваш папа обещал забрать вас после школы, чтобы пойти купить вам новые кроссовки. Прошло семь месяцев с тех пор, как мама и папа разошлись. Вы скучаете по папе и с радостью ожидаете этих совместных походов по магазинам.

После школы вы не ждете автобуса с другими детьми. Вы остаетесь в здании школы на какое-то время и затем выходите к дороге. Отца здесь нет, но ничего. Должно быть, его задержали. Он никогда не пропускал встречи. Проходит десять минут, пятнадцать, и вы видите, как некоторые ваши учителя отъезжают от школы на своих машинах. Один из них притормаживает и спрашивает, все ли в порядке, и вы отвечаете: «Все хорошо». Через полчаса начинает темнеть. Все школьные автобусы давно уехали.

Вы начинаете беспокоиться о том, где же ваш отец. Попал в аварию? Забыл о вас? Конечно, нет. Вы бы хотели иметь личный мобильный телефон, чтобы позвонить ему. Вы вспоминаете другие случаи, когда вам было одиноко. Вы чувствуете себя несчастным. Вы гадаете, отчего вообще все пошло не так. Школа – так себе, и еще в отличие от других у вас в ней нет хороших друзей.

Вы пытаетесь подбодрить себя. Что там по телевизору сегодня вечером? Не помогает. Ваша любимая программа была вчера, в понедельник вечером. Понедельник? Это значит, сегодня не среда! Вы перепутали день недели. Вы чувствуете себя глупо, но, с другой стороны, чувствуете облегчение и даже счастье. Вы бегом возвращаетесь в школу и просите охранника дать позвонить домой, маме.

Как вы себя чувствовали, читая эту зарисовку и воображая себя тем ребенком? Что происходило у вас в голове?

Возможно, воображая себя ребенком, вы заметили, что ваши чувства в первую очередь зависят от того, что вы думали и что воображали на каждом этапе, беспокоясь, не случилось ли чего с вашим папой, а во вторую очередь – от того, какие пришли вам на ум мысли о вашей жизни вообще. На примере этого сценария легко заметить, как некоторые мысли, вызванные событием, влекут за собой появление других мыслей и чувств. Например, чувство одиночества из-за того, что отец его оставил, приводит ребенка к мыслям, что у него меньше близких друзей, чем у других, – и для многих из нас это чувство сохраняется и когда мы взрослеем.

Поворотный момент в истории происходит, когда ребенок понимает, что перепутал дни недели. Эта новая информация о том, что еще не среда, полностью меняет его восприятие ситуации. Изменения в эмоциях следуют за изменением в том, с какой точки зрения мы рассматриваем ситуацию.

Хотя это просто история, мы сами можем рассказать о ситуациях, когда мы что-то перепутали, как этот ребенок. Часто только в таких ситуациях мы замечаем, насколько наши эмоции зависят от нашей интерпретации происходящего. Большую же часть времени у нас нет такой проверки реальностью.

В том, как ум работает в таких случаях, нет ничего необъяснимого. Ум создает повествование, рассказ, который должен соответствовать фактам, как мы их воспринимаем. И однажды уже созданную историю непросто разобрать на кирпичики. Вдобавок эта история может оказывать пугающе сильное влияние на наши мысли и чувства. Она может давить на наши эмоциональные рычаги, даже если она является полной или частичной выдумкой, имеющей мало отношения к реальности. Все чувства, которые испытывал ребенок: беспокойство за отца, чувство, что его бросили, одиночество – все они были обусловлены событием, которого на самом деле не было. Ребенок только думал, что его отец не смог появиться в назначенное время.

Мы постоянно объясняем себе мир и эмоционально реагируем на эти объяснения, а не на факты.

Сто лет назад Зигмунд Фрейд выдвинул идею, что у всех нас есть лежащее ниже уровня нашего осознавания бессознательное, которое определяет наши действия довольно сложными путями, и требуется масса времени, чтобы их раскопать и осмыслить. Ученые же, принадлежащие к классической академической школе психологии, отвергли эти идеи как недоказуемые и вместо этого сфокусировались на наблюдаемом поведении (в направлении, известном как бихевиоризм). Протест против Фрейда был таким сильным, что только в конце 1960-х и в 1970-х годах эти поведенчески ориентированные психотерапевты стали принимать всерьез внутренний мир своих пациентов: субъективную зону мыслей, воспоминаний, идей, прогнозов и планов. И они сделали замечательное открытие: бо́льшая часть того, что движет нашими эмоциями и поведением, не является глубоко подсознательным, а просто находится чуть ниже уровня осознавания. Более того, этот богатый внутренний мир – со своими мотивациями, ожиданиями, интерпретациями и повествованиями – может стать нам доступным, если мы осмелимся взглянуть. Мы все можем полнее осознавать «поток сознания» в своей голове, мгновение за мгновением. Обычно он имеет форму текущего комментария. И если он нас, возможно, ранит, то это не из-за того, что он скрыт в глубине психики, а из-за того, что он практически оставлен без присмотра. Мы настолько привыкли к его шепоту, что даже не замечаем его присутствия. А ведь он формирует нашу жизнь.

Прореагировав один раз на какую-то определенную ситуацию, мы редко стремимся проверить, была ли наша интерпретация действительно точной. Конечно, вполне возможно, что отец действительно мог забыть забрать своего ребенка. Так действительно бывает. Но чаще всего наш разум не рассматривает варианты; наше первое впечатление, чаще всего автоматическое, обычно воспринимается как точные данные о реальности: как «на самом деле».

Пример с ребенком, ожидающим отца в школе, и сценка из главы 1, где вас просили представить, что друг не узнал вас на улице, показывают, как даже маленькое различие в настроении и в мышлении может изменить все наше отношение к событию. Эти маленькие изменения в настроении и в мыслях в итоге запутывают ум, увеличивают количество переживаний и запускают механизмы ухудшения настроения, в то время как действующий разум размышляет снова и снова в попытках найти ответы, которые не приходят. И таким образом мы создаем рассказ (этакая «драма обо мне»), уходящий далеко от того, что есть здесь и сейчас, и очень далеко от реального положения вещей. Стоит этому написанному для самих себя сценарию уложиться в голове, как мы начинаем невольно полагаться на него в качестве отправной точки для всех настоящих и будущих суждений – даже не перепроверяя, что в действительности происходит здесь и сейчас. Не зная того, наши мысли становятся скорее словами, высеченными на камне, нежели словами, написанными на воде.

Повести о самих себе, созданные нами, вскоре укореняются у нас в голове, становясь точками отсчета для будущего, – как бы далеки они от того, чтобы правдиво отражать настоящее положение дел они не были.