Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
2 января
Сержант Авраам Ермилович Кажаев, бывший осмотрщик вагонов станции Кувандык, Чкаловской области, и его сын сержант Иван стали минометчиками: отец – командиром минометного расчета, сын – наводчиком. Авраам Ермилович Кажаев защищал Москву, сражался под Сталинградом. Был дважды ранен. Сейчас отец и сын Кажаевы охраняют полковое знамя. Они прошли с ним за время летнего наступления свыше 700 километров.
В одном из боев группе вражеских солдат удалось подобраться к месту, где находилось знамя. Увлекая за собой остальных бойцов, Кажаевы бросились на врага. Завязалась жаркая схватка. Гитлеровцы были разбиты, и лишь немногим из них удалось спастись бегством. Знаменщики отстояли честь и гордость своего полка. За этот подвиг отец и сын Кажаевы были награждены орденами Красной Звезды. Теперь каждый из них имеет орден Красной Звезды, орден Славы 3-й степени и медаль «За отвагу».
Опубликовано в газете «Правда» 2 января 1945 года.
17 января
Извините за долгое молчание. Писать было совсем некогда. Шла моя боевая жизнь на настоящем фронте. Бои были суровые, но я каким-то чудом осталась жива и невредима. Шла в атаку в первых рядах. Вы уж извините меня за то, что Вас не послушалась. Сама не знаю, но какая-то сила влечет меня сюда, в огонь.
Только что пришла в свою землянку и сразу села за письмо к Вам. Устала, все-таки три атаки в день. Немцы сопротивлялись ужасно. Особенно возле старинного имения. Кажется, от бомб и снарядов все поднято на воздух, у них еще хватает огня, чтобы не подпускать нас близко. Ну, ничего, к утру все равно одолеем их. Стреляю по фашистам, которые высовываются из-за домов, из люков танков и самоходок.
Быть может, меня скоро убьют. Пошлите, пожалуйста, моей маме письмо. Вы спросите, почему это я собралась умирать. В батальоне, где я сейчас, из 78 человек осталась только 6. А я тоже не святая.
Ну, дорогой товарищ, будьте здоровы, извините за все.
Роза
Во время Великой Отечественной войны советский снайпер, старший сержант Роза Шанина, по различным источникам, уничтожила от 54 до более сотни гитлеровцев, в том числе 12 вражеских снайперов в битве за Вильнюс. На ее счету есть и трое пленных солдат противника, официально. Одна из первых девушек-снайперов, удостоенных ордена Славы 3-й и 2-й степени – 18 июня и 22 сентября 1944 года. 27 декабря награждена медалью «За отвагу».
Газета 5-й армии «Уничтожим врага!» 9 июня 1944 года на первой полосе напечатала портрет и текст: «Бойцам и офицерам Н-ской части хорошо известно имя девушки-снайпера Розы Шаниной. Бывшая воспитательница детского садика, студентка Архангельского педучилища, сейчас она стала грозным и беспощадным истребителем гитлеровских оккупантов. Одной из первых среди девушек-снайперов Роза Шанина удостоена высшей солдатской награды – ордена Славы».
Розу действительно знали все, а в полку, в котором она служила, об ее храбрости ходили легенды. В жизни Роза была красивее, чем вышла на той газетной фотографии. Ростом выше среднего, русоволосая, голубоглазая. Говор протяжный, архангельский, с нажимом на «о». Родом она была из глухой северной деревушки. Не особенно разговорчивая, но рассердится – за словом в карман не полезет. В 14 лет, решив учиться, наперекор воле родителей она ушла из дому и, прошагав 200 километров по тайге до железной дороги, приехала в Архангельск. Поступила в педагогический техникум. А когда началась война, пошла в военкомат проситься на фронт. Отказали: ей было всего шестнадцать.
Роза вступила в отряд всеобуча, но не проходило недели, чтобы не зашла она в военкомат. Снова и снова, испробовав, казалось, уже все методы: и убеждения, и уговоры, и слезы, – доказывала, что место ее только на фронте. В военкомате, поразившись ее настойчивости, наконец, сдались и направили Розу в Центральную женскую снайперскую школу в Подольске. Школу она закончила с отличием и поступила добровольцем на фронт.
Первый выстрел Розы прозвучал 5 апреля 1944 года юго-восточнее Витебска. Он был точен. А через месяц на ее счету было 17 уничтоженных фашистов.
22 июня 1944 года 5-я армия сокрушительным и внезапным для врага ударом юго-восточнее Витебска смяла его оборону. В прорыв вошли танки, за танками стремительно двинулись стрелковые дивизии. Теперь наши снайперы, раньше игравшие одну из главных ролей, должны были уйти в пределы второго эшелона. Да и устали порядком девушки за полтора месяца работы на переднем крае. Им было приказано максимально использовать для отдыха любые привалы и ни в коем случае не подключаться к боевым действиям наступавшей пехоты.
Роза была недовольна, что придется шагать в тылах, и решила добиться направления стрелком в батальон или в разведроту. Но командир 144-й дивизии отказал ей наотрез: «Успеешь еще, навоюешься». Девушка встала: «Товарищ генерал, разрешите обратиться к командующему». Удивился генерал, но разрешил, рассчитывая, что вряд ли хватит у нее смелости обратиться к самому командарму, так и успокоится.
На следующий же день Роза поехала в штаб армии, пробилась на прием к командующему армией генералу Н. И. Крылову. Быстро-быстро все выложила, стоит и умоляющими глазами на него смотрит. Тоненькая, совсем еще юная. Командующему не хотелось, чтобы сейчас, когда не было в том острой необходимости, девушка находилась на переднем крае. Но как отказать? Ведь она, солдат, набралась решимости обратиться к нему. Видно, целеустремленности и характера ей не занимать. А отказ может понять как неверие в ее силы, ущемление патриотического достоинства. Обычную человеческую жалость наверняка воспримет как оскорбление. Ну как тут отказать?.. С этого дня Розу можно было встретить только на переднем крае.
В печати то и дело появлялись портреты Розы Шаниной и рассказы об ее невероятной смелости поступках. Причем не только в армейских газетах, но и в московских журналах, например «Огоньке».
Роза погибла от смертельного ранения, полученного в бою 28 января 1945 года, в 3 км юго-восточнее деревни Ильмсдорф, округ Рихау, Восточная Пруссия, в возрасте 20 лет. Как вспоминал редактор газеты «Уничтожим врага!» П. Молчанов, «30 января 1945 года мне сообщили, что Роза тяжело ранена в бою. Рана оказалась смертельной. Когда я добрался до госпиталя, Розу уже похоронили. Среди ее личных вещей лежал фронтовой дневник – три толстые записные книжки. И если я его взял себе, то только потому, что по земляческой дружбе она доверяла мне многие личные тайны. Мы часто виделись, и с конца июля 1944 года, приблизительно за полгода, я получил от Розы Шаниной 16 писем».
Роза была похоронена под раскидистым грушевым деревом на берегу тихой речки Алля (теперь ее называют Лавой) в Калининградской области. Роза – единственная из погибших в этих местах воинов, чьи останки при перезахоронении не были перенесены в братскую могилу на территории Знаменска. Могила Розы Шаниной была восстановлена пионерами из Тельмановки 4 мая 1965 года.
21 января
Дорогой товарищ!
Если ты найдешь это письмо, когда я буду мертв, ты должен знать правду… Я долго отстреливался, мы держали рубеж до последнего патрона. Много истребили немцев. Отстоять рубеж не удалось. Сейчас я лежу, раненный в ногу. Тут же лежит раненый и контуженный солдат Тимофей Стефанишин. Вчера мы лежали с ним от восхода солнца до темноты на огороде, около груды дров, боясь себя обнаружить. Когда потемнело, нашли укрытую траншею. Здесь провели ночь. День 21 января тоже приходит к концу. Ни вчера, ни сегодня мы не кушали. Подняться и пойти в дом опасно: кругом немцы. На муки врагу не хочется попасть. Ждем, придут наши…
Скоро ночь. Что будет впереди, не знаем. Может быть, погибну.
Я прошу тебя, товарищ, напиши письмо моему отцу и семье. Я был в плену в Румынии два с половиной года и, несмотря на то что, выйдя из лагеря, имел тяжелые увечья, после освобождения из плена домой не пошел… Домой я писал, из дому ответа не получил. Там отец, мать, жена и два сына, ждут небось, чтобы вернулся. Их адрес такой: Горьковская область, Ветлужский район, Таллинский сельсовет. Несмелову Михаилу Антоновичу.
Вот и все. Желаю счастливо закончить войну и не попасть в такое несчастье, как я.
Прощай, друг!
Несмелое Павел М.
До войны преподавал историю в средней школе. Но час испытаний пробил, и учитель стал солдатом. Сражался самоотверженно, глубоко презирая захватчиков, которые несли нашей земле разрушение, смерть, ужас.
В январе 1942-го был тяжело ранен, лежал в госпитале в Феодосии. Когда немцы захватили город, очутился в стане врага. В дальнейшем Красная Армия освободила его из плена. Несмотря на свои увечья, вновь пошел на фронт. В конце 1944-го ранен осколком мины. А в январе 1945 года опять сражается с фашистами. В неравном бою попал в плен. Фашисты истязали мужественного патриота, а затем дико расправились с ним.
Изуродованное тело Павла Несмелова было найдено 24 января 1945 года в районе западнее деревни Надивеним (западный берег Дуная). При нем и было обнаружено это письмо, которое майор Горюнов направил в редакцию фронтовой газеты «Советский воин». Горюнов писал:
«Товарищи воины Красной Армии! Несмелов Павел Михайлович и Стефанишин Тимофей были найдены около полузакрытой траншеи, истерзанные немцами. У Несмелова были отрезаны уши, нос, нижняя губа, пальцы правой руки, после этого его застрелили. У Стефанишина выколот правый глаз и отрезан нос.
Майор М. Горюнов.
1/II-45 г.
Полевая почта 01805».
Газета опубликовала эти письма с обращением:
«Воины нашего фронта!
Павел Несмелов твердо верил, что мы придем не сегодня, так завтра.
Мы пришли. Мы заглянули в обезображенные лица замученных бойцов. Мы прочитали потрясшее нас письмо пламенного патриота.
Пусть же гремят, не смолкая, тысячи залпов в отмщение за двух наших товарищей! Пусть без пощады уничтожают фашистское отродье наши автоматы, пулеметы, минометы и пушки! Пусть от левого фланга до правого фланга весь наш фронт ответит на черную подлость врага карающим огнем!..
Нет меры звериной жестокости немцев!
Нет меры нашей святой ненависти к фашистскому зверью!»
Страшное известие о гибели друга и коллеги потрясло М. Дмитриева – директора школы, в которой преподавал П. Несмелов. М. Дмитриев направил вырезку из газеты и свои воспоминания об учителе-патриоте в редакцию «Учительской газеты», которые были опубликованы 18 апреля 1945 года.
27 января
Я вернусь еще к тебе, Россия,
Чтоб услышать шум твоих лесов,
Чтоб увидеть реки голубые,
Чтоб идти тропой моих отцов.
Я давно не пел в густых дубравах
И не плыл по глади русских рек,
Не сидел под дубом величавым
С синеокой – другом юных лет.
Но я каждый день и миг с тобою:
И лишь дрема веки мне смежит,
Я иду с подругой дорогою
Тропкой, что у озера лежит…
Я вернусь еще к тебе, Россия,
Чтоб услышать шум твоих лесов,
Чтоб увидеть реки голубые,
Чтоб идти тропой моих отцов.
Не могу я забыть той страны,
Где родился, где жил и где вырос, —
Полон к ней безграничной любви,
И стихи – это крик, что я вынес
Через все униженья и муки,
Через мрачные своды гестапо…
И невольно сжимаются руки,
Не унижусь, не буду плакать.
Мне не стыдно раскрыть свою душу,
В ней строке непреклонной биться!
Пусть опасно, но нет, я не струшу,
Презираю, кто смерти боится.
Это – стихи из блокнота, который был найден в 1958 году при расчистке территории бывшего концлагеря Заксенхаузен, расположенного близ города Ораниенбург, в 20 километрах к северу от Берлина. Послание из прошлого обнаружил бригадир строителей Вильгельм Герман в развалинах лагерного барака. На пожелтевшей обложке можно было прочесть слова: «Незабываемое. Стихи в плену». Вильгельм Герман передал блокнот, в котором было записано пятьдесят стихотворений (последнее датировано 27 января 1945 года), офицеру одной из советских частей – старшему лейтенанту Молоткову. 31 декабря 1958 года об этой находке сообщила газета Группы советских войск в Германии «Советская Армия» и опубликовала несколько стихотворений из найденного блокнота. Автора, к сожалению, установить не удалось, но, возможно, в блокноте записаны стихи разных авторов. Об этом говорит, в частности, тот факт, что стихи записаны ровным, твердым почерком, без помарок.
Кто бы ни был автором стихов, но это был настоящий советский патриот, которого не сломили ни издевательства, ни вся система унижений, так тщательно разработанная гитлеровцами. В фашистских концлагерях все делалось для того, чтобы сломить человека физически и нравственно, уничтожить в нем все человеческое. В Заксенхаузене гитлеровцы уничтожили свыше ста тысяч заключенных.
Блокнот был передан на хранение в Центральный музей Советской Армии.
7 февраля
…Папочка! За время нашей разлуки я сильно возмужал. Много повидал. Расширился мой кругозор. Видел много хорошего и плохого. Видел смерть не раз, смотрел ей в глаза не раз. Горел несколько раз, был ранен. Своих шрамов на лице я не стыжусь. Ими будет гордиться моя Родина. Я знаю, что переживания обо мне прибавили седины на твоей голове. Думы обо мне не дают тебе ночью спать. Успокойся, папочка, милый, все будет хорошо. А сейчас я хочу поговорить с тобой, как мужчина с мужчиной.
У меня в Самарканде осталась девушка. Я ее считаю своей невестой. Извини, что об этом раньше не писал. Девушка недурная, умная. Хорошо воспитанная. Учится хорошо. Простая, серьезная, вдумчивая, тактичная. Маме я писал о ней. Узнайте ее ближе. Она в письмах своих много о вас пишет. Иногда, очень редко, она бывает у нас дома. Вы увидите, что я в своем выборе не ошибся. И не считайте мои отношения с ней каким-нибудь стыдным, нехорошим делом. Между нами самые искренние, хорошие отношения. Я бы желал, чтобы у многих юношей и девушек были такие отношения. Этот вопрос надо разрешить и положить конец недоговоркам и молчанию. Вы должны знать все. От вас ничего не собираюсь скрывать…
…Я каждый свой поступок не забываю, анализирую, делаю выводы, замечаю ошибку и стараюсь не повторять ее. Если я сделал глупость или допустил оплошность, я долго не могу простить себе. Это хорошо. Своими родителями, сестрой и братом и вообще всей нашей семьей я могу гордиться. И хороших традиций нашей семьи я всегда буду придерживаться. В нашей части и командование, и товарищи, и подчиненные уважают меня. Провожу беседы и лекции на очень серьезные темы. Часто мне говорят: «Спасибо Вашим родителям. Хорошего сына воспитали». Это вам, мои дорогие, спасибо!
Целую вас всех крепко и обнимаю.
До скорой встречи.
Ваш младший сын Вова
На фронте Вартан часто вспоминал о солнечном Самарканде, в котором жил и учился. А окончив десятилетку, стал воином. В боях вел себя смело. Будучи командиром самоходного орудия, уверенно разил врага. Только в одном из боев его боевая машина уничтожила «тигр», бронетранспортер, пушку и зенитный пулемет… Во время боя за местечко Фраймарк в Восточной Пруссии 7 февраля 1945 года вражеский снаряд подбил самоходное орудие Вартана. Сам лейтенант был ранен. Превозмогая боль, стал вытаскивать боевых товарищей из горящей машины… Но вражеская пуля сразила храброго командира.
Родителям о смерти Вартана сообщил его близкий друг – лейтенант Баранов. В кармане гимнастерки погибшего товарища Баранов вместе с документами обнаружил трогательный русый локон. Он принадлежал той девушке из Самарканда, о которой так часто и нежно говорил ему Вартан.
Письмо было опубликовано в газете «Красная звезда» 14 июля 1945 года.
23 февраля
Добрый день, дорогие мама, папа.
Сообщаю Вам, что я в данный момент жив и здоров. Нахожусь в Германии, а точнее за Одером. От нас до логова немецкого всего 60 км, ближе всех. Да, батя, пришлось повоевать нам в Германии, а особенно на Одере. Немцы не хотели нас пустить за Одер, да ведь они много кое-чего не хотели, но ведь мы хотим и, в данный момент, мы за Одером. Правда, мы эту часть левого берега Одера назвали «Малой Землей». Пожалуй, она и в историю войдет. Уж крепко дрались мы за нее. В общем, живем мы неплохо… только кое-когда неспокойно бывает, но ничего…
Батя, я хотел тебя попросить одно. Сохрани ты себя и мать в отношении здоровья. Живи, пожалуйста, для своей семьи. Мне кажется, что ты все такой, как и был, щедрый. Оставь ты эту свою привычку. Удели больше внимания матери и себе. Ведь вас осталось двое. До конца этим мукам и лишениям осталось гораздо меньше. А как закончится вся эта катавасия мы обязательно соберемся всей семьей и заживем на славу. Тебе, батя, может, кажется, что я легкомысленный, – нет. Я твердо решил учиться, как только представится хоть маленькая возможность. В данный момент я этого не имею, т. к. кроме газеты мы ничего не имеем нашего, родного.
Батя, я тебя прошу выслать бандеролью немецко-русский словарь, т. к. он мне сейчас пригодился бы, но его не могу здесь достать. У нас был этот словарь на 50 000 слов в голубой коленкоровой обложке. Я прошу тебя, батя, выслать эту книжку, и как можно быстрее. Если дома не найдешь, пожалуйста, купи…
От Анюты писем сейчас не получаю. Наверное, заленилась. Редко получаю от Людмилы и Любы Гочуа, а остальные все отказались. Кончаю. Мама, узнай Юрин П. адрес и вышли мне. Сообщи, что знаешь об Анатолии К.
Всего. С приветом ваш сын
Сергей Цветной
После войны он, как и мечтал, пошел учиться. Стал старшим преподавателем кафедры «Электрические машины и аппараты» РИИЖТ.
7 марта
Недалеко от места, где мы стоим, расположен лагерь. Лагерь уничтожения. Ты, наверное, читала в газетах о лагере на Майданске. Так этот лагерь в несколько раз превосходит майданский. Шесть миллионов человек было уничтожено там. Камеры, в которых людей душили газом; печи для сожжения трупов; рвы, в которые сбрасывались трупы, вернее, укладывались с немецкой аккуратностью – один ряд головами в одну сторону, другой – в другую. Рвы, доверху наполненные кровью. И во всем и везде эта дьявольская немецкая аккуратность.
Может быть, в тылу не все верят описаниям этих бесчисленных ужасов. Да и в самом деле трудно поверить, что люди, похожие внешне на нас, могли дойти до такой нечеловеческой жестокости. Но когда видишь все это, задаешь себе вопрос: кто они, эти существа, захотевшие истребить человечество? Люди ли это? Конечно, это не люди! Скоро настанет конец этим ужасам, будет расплата.
13 марта Венгрия
Здравствуйте, дорогие мои мама и сестричка Раечка.
Разрешите мне вам передать свой пламенный, фронтовой и незабываемый привет и массу наилучших пожеланий в вашей одной жизни. Дорогая мама, вчера я получил ваше письмо, которое сильно на меня подействовало. Мама, я сочувствую всем вашим трудностям, вашему горю, но ведь мне тоже тяжело… тяжело передать, что я на фронте, где жизнь считается по секундам. Я также сильно переживаю о смерти папы. Я также не сплю ночами, ибо нельзя, война и прочее. Так что, мамочка, нас постигло общее горе и не только вас, меня и Раю, но и весь наш советский народ. Но мы не должны ныть, а наоборот переносить все эти трудности, стиснув зубы. Скоро покончим с гитлеровскими бандитами, разобьем и сметем с лица земли всю фашистскую нечисть. Остались, мама, к тому считаные недели. Не печальтесь, не падайте сильно духом. Мама, прошу вас, чтобы вы Раю хотя бы не тревожили, не давали вид о том, что вы переносите большие тяжести, ибо это может сильно отразиться на ее здоровье и учебе.
На этом разрешите письмо кончить. Передавайте всем по привету.
Оставайтесь бодры. Пишите письма.
Ваш сын Михаил
8 марта
Сегодня, в Международный женский день, мы подводим некоторые предварительные итоги и нашей работы, работы летчиков. Почти все мы с первых дней Отечественной войны находимся на фронте и уничтожаем немецких захватчиков с воздуха.
20 тысяч боевых вылетов совершили мы, девушки. 25 тысяч часов находились в воздухе и оттуда сбрасывали смертоносный груз на головы врага.
Большой путь прошел наш гвардейский ночной бомбардировочный авиационный Таманский полк. Многие из нас участвовали в обороне Северного Кавказа. Мы громили врага на Кубани, в Тамани, на Керченском и Крымском полуостровах, в Белоруссии, дрались за освобождение Польши, а сейчас наносим удар за ударом по гитлеровцам в Восточной Померании.
За образцовое выполнение заданий командования полк награжден орденом Красного Знамени. Около 200 человек награждены орденами и медалями, в том числе двумя орденами – 60 человек, тремя – 230 человек, а 10 человек – четырежды орденоносцы. Недавно 13 летчикам полка присвоено высокое звание Героя Советского Союза, четырем из них – посмертно…
Наш полк сформирован из девушек-добровольцев, которые никогда не служили в Красной Армии. И вот здесь, в боевых условиях, на поле боя, Евдокия Бершанская, как командир полка, сумела сплотить дружный коллектив, который пользуется славой среди полков нашей авиационной дивизии…
Гитлеровцы презрительно называли наш самолет «Русс-фанер». Но на своих спинах и головах они почувствовали силу нашего великолепного самолета. Скоро «Русс-фанер» появится и над Берлином. Уже осталось недолго ждать.
Опубликовано в газете «Правда» 8 марта 1945 года.
15 марта
Не ощущая страха, не чувствуя усталости в руках, я буду бить врага и до последней капли крови буду предан Родине своей!
Серьезные бои разгорелись в середине марта на штеттинском направлении. Наши части натолкнулись на глубоко эшелонированную оборону противника. Враг закопался в землю и огрызался артиллерийским и пулеметным огнем. 15 марта 1945 года подразделение, в котором воевал младший лейтенант И. М. Ландышев, с ходу прорвало первую линию обороны фашистов и завязало бои перед второй линией траншей. В самый разгар боя погиб командир роты. Командование принял на себя командир одного из взводов двадцатилетний младший лейтенант Иван Михайлович Ландышев и повел бойцов за собой. Они ворвались во вражеские окопы, вступили в рукопашную. Здесь Ивана тяжело ранило, но он продолжал руководить боем. Чувствуя, что силы его оставляют, он достал свой комсомольский билет и на последней странице кровью, сочившейся из ран, написал завещание. Комсомольский билет затем был передан на хранение в Центральный музей Советской Армии.
16 марта
…Я чувствую скорое освобождение меня от рабства. И в это время мне хочется описать всю свою жизнь, вспомнить все. Мне хочется описать те ужасы, которые творили немцы с покоренными людьми. Мне хочется описать всю ненависть к чуждому. Мне хочется описать всю любовь к России, которую я ощущаю, особенно сейчас. Я представляю, как хороша будет жизнь после войны, как будут уважать люди друг друга после этих тяжелых испытаний войны. Люди будут ценить друг друга…
У меня есть Россия. Я ей принадлежу всем своим существом, и жизнь моя для нее. А в России есть моя родина – Сибирь и красивое село Ушур, а там живет моя любимая с простым русским именем Маша. Там нет яблок и винограда, но там есть орехи, всякие ягоды, там мы вырастим и сады. Где бы я ни был, но о Сибири я никогда не забывал. Ее богатства, тайга – золотой лес и пушнина, ее поля – вторая Украина. А какая прекрасная ее будущность!..
Апрель. Австрия
Нас осталась половина – всех перебили. Вот уже два дня мы ничего не ели и работаем больше всех. Ночь работаем и днем. Меня покидают силы.
Родина! Увижу ли я тебя такой, которую я видел во сне. О родная моя Россия, непокоренная родина моя. Слова привета шлю тебе из тяжелого плена. Я мысленно гуляю по просторам Сибири, но силы покинули меня…
Я постараюсь припомнить все, все места, все издевательства, весь каторжный путь. И опишу все, все, если буду жив, то напишу книгу «В плену». Сейчас кое-что восстанавливается в моей памяти, и только одну дату я помню. Это было в январе, 17 или 18, 1942 г. Я был сильно ранен в голову около деревни Оскуй, Ленинградской области, Чудовского района. И больше я ничего не помню. Я очутился и опомнился в Минске, в лагере военнопленных. Я помню, около меня сидел студент в роговых очках, Костя, и пленный солдат – не то казах, не то башкир – Бисинчакеев. Потом ворота открыли и втолкнули старика. Он шел, растопырив руки, шевелил губами, что-то хотел сказать, но, видимо, не мог. По седой длинной бороде стекала кровь, а на лысой голове виднелась окровавленная рана – ему вырезали пятиконечную звезду. Он прошел еще немного и упал, потянулся, как после сна, и замер, с открытыми глазами. Мы подошли. «Профессор!» – воскликнул Костя и заплакал. Он мне рассказал, что это профессор, у которого он учился.
В Ужгороде меня встретила хорошо одетая русская девушка – Нина Морозова из Гомеля. Она просила меня убить ее, т. к. она под страхом оружия живет с немецким офицером. Я не убил ее, а переодел в солдатскую мужскую одежду, и она жила с нами за пленного солдата. Она долго жила с нами, потом солдаты из охраны заметили, что она девушка, и один немецкий солдат надругался над ней и зарезал у нас на глазах…
Борис Николаевич Ноздрин находился во многих лагерях военнопленных: под Минском, Барановичами, Люблином, Ужгородом, Будапештом, Веспремом, Шарваром. Когда наши войска вступили в Венгрию и Австрию, фашисты решили уничтожить русских военнопленных. Вместе с тысячами других советских людей в начале апреля 1945 года был расстрелян и Ноздрин. Записная книжка была обнаружена в кармане гимнастерки, когда советские бойцы хоронили тела замученных гитлеровцами людей. Этот скорбный документ затем был передан в ЦК ВЛКСМ.
16 апреля
Иду в бой с полным сознанием задачи, поставленной партией коммунистам. И если погибну, то знаю, что отдал жизнь за Родину. Прошу боевых товарищей не останавливаться, пока не увидят стен Берлина.
К сему В. И. Чурсин
Шли последние дни войны… Наши части наступали на столицу Германии. Гитлеровские войска отчаянно сопротивлялись.
Перед боем за Берлин девятнадцатилетний комсомолец Владимир Чурсин написал завещание. В бою он пал смертью храбрых. Бойцы похоронили отважного комсомольца, а на комсомольском билете героя записали: «Его завещание товарищи выполнили с честью – Берлин у нас под ногами».
Завещание и комсомольский билет храброго воина был затем передан в Центральный музей Советской Армии.
18 апреля
В боях за город Альтдамм подразделения, входящие в состав нашей части, показали, что они способны решать любые боевые задачи.
Впереди находились железнодорожная станция, вражеские пулеметчики, автоматчики, снайперы сидели, забаррикадировавшись, у амбразур, на чердаках и в подвалах домов и простреливали все улицы. На перекрестках враг поставил танки и штурмовые орудия, которые также вели беспрестанный огонь.
Артиллеристы шли в рядах пехоты и огнем в упор разбивали пулеметные гнезда, расчищая тем самым путь бойцам. Орудийный расчет старшего сержанта Петра Новикова выкатил свою пушку на открытые позиции, отразил контратаку врага, затем расстрелял три пулеметных гнезда.
На подступах к заводу был смертельно ранен наводчик Михаил Буйнов. Падая на землю, он сказал боевым друзьям:
«Ребята, я умираю. Берегите пушку. Вы должны докатить ее до Берлина…».
Опубликовано в газете «Правда» 18 апреля 1945 года.
Николай Терентьевич Волков (1913–1956) родился в Алтайском крае в крестьянской семье. Окончил восемь классов, затем рабфак, лесотехнический институт, работал учителем. В 1940-м призван на службу в РККА. С августа 1941 года – на фронтах Великой Отечественной войны. Прошел путь от командира пулеметного до командира стрелкового полка. Три раза был ранен. Участвовал в Смоленском сражении, битве за Москву, Курской битве, битве за Днепр, освобождении Белорусской ССР, Прибалтики, Польши, Висло-Одерской операции, боях в Германии. Отличился во время битвы за Днепр, за что был удостоен звания Героя Советского Союза.
25 апреля
Мама.
На отдыхе я. А поэтому есть время с тобой поговорить.
Очень жаль, что разговор наш будет последний. Хорошо бы ты это письмо никогда не получала, а дождалась бы меня.
Я напишу его и буду носить на груди, если убьют, хоть и запоздало, но все же мы с тобой, как раньше, вдвоем потолкуем.
Я ушел на время от вас. Ты не плачь, мама! Я тебя только прошу о сыне – об Алешке. Ведь у него тогда и отца не будет. Погладь ты его по головке, сказку ему расскажи и за меня поцелуй.
Вот уже год, как я из плена бежал. А за полгода в плену чего я не видел! Нас заставляли насильно смотреть. Мама, трудно представить и в голове поместить. Я как вспомню, так думаю, будь они, слова, чтоб выругать, трудно для них подобрать. Тысяча раз всеми народами мира в преисподней прокляты так, чтобы вечно смердили, и черви земные и те бы отказались от них.
Стариков, пожилых стариков аккуратно друг против друга рядами в землю по пояс живыми зарывали, паклю расстилали меж них. Облив керосином и из пламя услышав душу раздирающие вопли, проклятые, они деревянно, как идолы, все хохотали.
Мама.
Таких ребятишек, как Алик, из рук матерей вырывали и тут же, взявши за ноги, с размаху в колодец бросали.
Я в бога не верил, ты, мама, знаешь. Но в эти минуты просил всю вселенную, душою просил, чтоб не лопнули нервы. Многие из нас не могли устоять, падали или на помощь бросались, им в ноги стреляли и тут же плетьми с них одежду снимали. Солью, как мясо, тела методично обливали водой, чтоб память пришла, посыпали и, разъярившись, как звери, уже мертвых они на куски разрубали.
Напакостив, гады, они удирают. Как призраков, сейчас боятся нас. Но правда настигнет и везде их найдет. Суд им правдивый, суровый народ всего мира за бездну страданий и муки после войны учинит.
Ты не плачь. Я не умер, а ушел от вас, мама, как многие ушли, такие же, как я. Ушли мы в борьбе за народ, сметая с земли варварство, рабство. Ушли за будущее светлое не только нашего, но и всех народов земли.
Мама. Вот кончится война, подлечит глубокие раны страна, и снова вольготно народ заживет. Глядишь, и мой Алик школу кончит, на машиниста учиться пойдет.
Бесчеловечно, стыдно будет тем, кто поможет опять разнуздать таких, как вот эти. Весь мир не допустит, чтобы гунны вторично на землю сошли.
Стройте, живите, трудитесь, учитесь, и, если вы нас хотите почетней почтить, в короткое время дружнее разбейте врага и раны войны залечите, для всех счастливую жизнь создайте…
Прощайте, Алик и мама! Обоих крепко целую.
Я засиделся. Иду отдыхать. Товарищи мои – чудо-воины – спят.
Ваш Яблочкин Павел
Бывший колхозник из села Якшино на Волге с первых дней войны – боец Красной Армии. Попал в плен, бежал и снова с оружием в руках бил врага. Был награжден орденами. Погиб в боях в Восточной Пруссии весной 1945 года. Это письмо, пропитанное кровью сына, было доставлено матери.
25 апреля
…Немца бьем и идем по Суворовским тропам, прошел по четырем государства… победа уже смотрит на врага, и в скором времени немцам капут. Так что этим летом буду у тебя в гостях. Так что, братишка, не посрамим мы Смоленское племя…
26 апреля
Здравствуй, дорогая Дора! Привет тебе из Берлина! Да, да, со столицы Германии Берлина. Пылает Берлин, от него остались только развалины. Идут по улицам в направлении на восток плачущие фрау и герры. Ну что же, пускай они поплачут, ведь они смеялись почти четыре года. Весь Берлин в развалинах. Мы продвигаемся все время. Я пока жив и здоров…
29 апреля
Уважаемые родители Анны Петровны Решетняк. С большим прискорбием сообщаем вам о павшей смертью храбрых вашей дочери Ане… Она погибла как честный, храбрый, не зная страха в бою, любя свою родину, воин.
2 мая
Мама!
Ты, наверное, совсем устала. Сколько тебе выгнало дел, дорогая! Как ты там справляешься со всей оравой – трудно представить.
Мамочка, я прошу тебя, хоть не волнуйся за меня. У меня все хорошо. Дело простое, солдатское – воюем. Стараемся поскорее добить фашистов. Когда окончится война и мы соберемся все вместе, я расскажу тебе о себе много-много, как я здесь жил, как мы воевали.
Ты все пишешь мне, чтобы я был осторожнее. Я прошу простить, мама, но это невозможно. Я командир. А с кого же будут брать пример солдаты, если их командир в бою начнет думать не о том, как бы выиграть бой, а как бы спасти свою шкуру. Ты, мама, понимаешь, что я не могу этого делать, хотя, конечно, очень хотел бы пройти всю войну и остаться живым, чтобы снова вернуться в родной город, встретиться со всеми с вами.
Целую.
Саша
Александр Петрович Долгов (1917–1945) родился в селе Большое Томилово Чапаевского района Куйбышевской области. Отец Александра, Петр Васильевич Долгов, до революции был батраком, затем рабочим завода, умер рано. Четверо малолетних детей остались на руках матери – Варвары Дмитриевны. В 1930 году 14-летний Александр стал работать в колхозе, а когда подрос, по призыву комсомола пошел работать на завод, где работали его братья, затем трудился на Куйбышевском судоремонтном. В сентябре 1938-го призван в армию. Успел повоевать на Халхин-Голе. Затем учеба в Читинской полковой школе. И вот – опять война.
В 1943 году был ранен и контузило. Из госпиталя направлен на учебу в танковую школу, стал лейтенантом, потом старшим лейтенантом, командиром роты. Брал Берлин. Затем вместе с другими частями фронта двинулся на город Бранденбург (в 60 километрах западнее Берлина). Здесь танковая рота Александра Долгова сражалась геройски. Но ее командиру не довелось дожить до полной победы: фашистские фаустники сожгли его танк в последнем бою.
А. П. Долгову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. В связи с этим Председатель Президиума Верховного Совета СССР Н. М. Шверник писал матери героя Варваре Дмитриевне Долговой: «Ваш сын – гвардии старший лейтенант Долгов Александр Петрович в боях за Советскую Родину погиб смертью храбрых… Посылаю Вам Грамоту Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Вашему сыну звания Героя Советского Союза для хранения как память о сыне-герое, подвиг которого никогда не забудется нашим народом».
Героя похоронили в Бранденбурге. Письмо опубликовано в газете «Чапаевский рабочий», Чапаевск Куйбышевской области, 8 мая 1960 года.
6 мая
Дорогой Николай Иванович! Высылаем Вам орден Отечественной войны II степени, которым был награжден посмертно Ваш сын Владимир. Летчик-штурмовик, младший лейтенант Попов Владимир Николаевич отважно сражался с немецкими захватчиками, он прекрасно летал, он метко поражал врага. Не один гитлеровец пал от его руки. Сражаясь в логове фашистского зверя, он проявил исключительно геройство, отвагу и мужество. Ваш сын нес на своих могучих крыльях месть фашистам за руины наших городов, за слезы и кровь русского народа…
9 мая
Здравствуйте, мои дорогие родители!!!!!!
Поздравляю Вас от всей души с днем величайшего всенародного праздника 9 мая 1945 г.!!!
День, которого ждали, о котором мечтали миллионы людей, настал. Вы не можете себе представить всю глубину той радости, которую мы здесь переживаем и которую переживаю я. Ведь я жив! ЖИВ!! ЖИВ!!!
Мне хочется кричать во все горло «Я ЖИВОЙ!!!» Вы понимаете, насколько это слово веское? Ведь об этом слове мечтал всякий человек всю войну, т. е. на протяжении 4-х лет!
Каждый мечтал «Смогу ли я когда-нибудь произнести это слово, что я остался жив!?» Я не буду много писать. Я хотел только поделиться с вами своей радостью, хотя эта радость неделима. Ни в один праздник, никогда я еще не испытывал такого волнения, как испытываю сегодня. Я хотел только лишь известить Вас о том, что я остался жив. Потому что я знаю, сколько в этот день там, на родине, будет радости и вместе с тем сколько будет пролито слез. Знаю только, как мучительны дни будут для тех, кто ожидает письма от своего близкого человека. Каждый из них, и вы в том числе, будете думать: «А жив ли он сейчас? А не погиб ли в последнюю минуту?» Ведь были уже и такие. И думаю, что вас это письмо успокоит. Теперь знайте и скажите всем, что я жив, и я вернусь!!! Рано или поздно, а все равно вернусь! Вопрос теперь состоит только в том, когда это будет. Ну, все равно будет. Готовьтесь к встрече, готовьте водки!!! Все мои мечты уже сейчас, там, возле Вас, на родине.
На этом заканчиваю. Пишу все на скорую руку.
Не думайте, что если война кончилась, то вам уже не надо писать ко мне. Писать продолжайте, так как отсюда домой придется ехать, наверное, еще не скоро. Передайте большое спасибо нашему соседу за его письмо. Я его получил. Передайте также спасибо и Лиде за открытку.
До скорой встречи!!!
Привет всем знающим меня и незнающим!!!
Ваш (подпись)
Начинал службу под Одессой, попал в плен, бежал. Вернулся в Кривой Рог. Прошел Украину, Венгрию, Болгарию, Румынию, Югославию. Встретил победу в Австрии. Потерял на войне двух братьев. Старший, Федор, служил в Брестском укрепотряде, пропал без вести, без единого письма. Младший, Борис, погиб в Югославии, у Алексея на глазах. У них был общий пулеметный расчет.
Войти с помощью соц. сетей: