42
— Тебе вовсе не обязательно было ходить туда, — наконец, вымолвил Лёха, поднимая голову. — Я знал об этом с самого начала…
При свете костра в ночной темноте он походил на шамана из древних фильмов: поблескивающая в свете пламени одежда, длинные растрепанные волосы, перепачканное сажей лицо… Игорь вынул из кармана капсулу и, вытряхнув на ладонь шарик, протянул его своему собеседнику.
— Вот, глотай ещё… О чем знал? О городе?
— Нет… О городе — нет. Но о Колоссе я знал всё. От отца… — молодой человек послушно взял таблетку и, не глядя, закинул себе в рот. — Вблизи башни создается вихрь. Не всегда, а только в определенные моменты…
— Ты говоришь про импульсы?
— Наверно… Но во время вихря идти напрямик нельзя — попадешь в эпицентр. «Окна» в эпицентре ведут не домой, они ведут в вечность…
— В смысле? Что значит — в вечность? На тот свет, что ли?
— Почти. В пространство, которое и не здесь и не там, либо же, наоборот — в другое время. Никто не знает.
— Но тогда — как уходить?
— Уходить можно только через обычное «окно». Вихрь генерирует их в огромном количестве — по окружности. Радиус бывает разный, но начинать нужно с самой дальней траектории…
— Интересно, — вслух подумал Игорь, — знал ли об этом Савелов или пошел по спирали чисто интуитивно, наугад?
— Причем «окна», — продолжал монотонно рассказывать Лёха, — будут открываться не впереди идущего, а — за его спиной. Вернее, открываться-то они могут везде, но чтобы войти в «портал», нужно сначала пройти сквозь него и затем сразу же шагнуть назад…
— Откуда такие подробности?
— Люди из ФБР нашли свидетеля, побывавшего в одном из «Ареалов». Он по шагам описывает всю процедуру возвращения, которую ему довелось проделать лично. Вся эта информация поступала в Кембридж, и частично — моему отцу. Наша разведка сотрудничает с американцами по проблеме «Шандорского ключа»…
— Это я знаю. Так что там ещё про вихрь?
— Да ничего. Чем дальше от Колосса ты входишь в портал, тем точнее попадаешь при перемещении назад, на Землю. Таким образом, желательно войти на самом дальнем круге — как только образуется очередной вихрь… Слушай, у меня почему-то начали дрожать пальцы…
— Не обращай внимания — побочный эффект дэз-проптизола… Но как узнать о том, что вихрь зарождается?
— Нужно смотреть наверх, по возможности — на самую вершину Колосса. Хотя самой вершины с земли практически и не видно… Но на большой высоте, при ярком дневном свете можно заметить марево от сильно колеблющегося воздуха: импульс идет сверху, и в какие-то моменты окна «мелькают» в атмосфере часто-часто, как прозрачные молнии. Это можно увидеть в бинокль…
— А ночью?
— Ночью импульсы случаются ещё чаще и сильнее, чем днем, но увидеть сигнал об их зарождении в темноте невозможно. Поэтому лучше не рисковать…
— Так… — протянул Игорь, приподнимаясь и подбрасывая в костер сухих веток. — Значит, выходит, с утра мы сможем убраться отсюда.
— Сможем, — безучастно кивнул Лёха. — Только вот зачем?
— Зачем?! А ты что, всю свою жизнь мечтал сдохнуть наркоманом? Или того, что я рассказал, тебе недостаточно?
— Знаешь… Даже если верить письму, которое написал Савелов, я не думаю, что существует такая уж большая разница…
Взгляд молодого человека внезапно стал сосредоточенным и резким: без сомнения, стимулятор уже сделал своё неизбежное дьявольское «дело».
— Да, действительно… Какая разница, Ван Гог? Между медленной, но яркой смертью здесь и долгой, но унылой жизнью там — в безумном, прогнившем и больном мире. Или, по-твоему, наш земной мир не умирает сейчас в медленной мучительной агонии, как грязный и вонючий наркоман? От перенаселения, нищеты и голода, всё новых и новых ужасных болезней, от постоянной угрозы полного своего уничтожения? Так, может, тогда лучше сдохнем здесь — молодыми и здоровыми, в объятьях тех, кого любим, чем вернемся назад, в зловонную дыру, называемую «планета Земля», с её эпидемиями, преступностью и стремительным вымиранием белого населения? Подумай, дэд крейзи мэн, подумай…
— Ты гляди, как запел, — усмехнулся Игорь, — сразу видно — ожил, сталкер-рецидивист. Только рассуждения твои — всего лишь типичный бред наркомана. А кроме того, мой юный друг, думать тут не над чем. Прежде чем, ты откинешь копыта от якобы райских видений, тебя ждёт здесь один маленький, но весьма неприятный сюрприз.
— Донт, мэн, донт, — прищурился Лёха. — Что ты имеешь в виду?
— То и имею. Тебя заживо сожрут.
Над ночным костром повисла тишина, прерываемая лишь потрескиванием сгорающих веток.
— И кто же? — с усмешкой, почти равнодушно спросил, наконец, Лёха, недоверчиво пожимая плечами. — Неужели городские призраки?
— Здесь — везде под землей, в тоннелях и шахтах, — копируя его подчеркнуто равнодушную интонацию, начал Игорь, — живут огромные доисторические черви. Колосс — или, как называет его Савелов, Рефрактор — уничтожил на этой планете практически всю фауну. Чудовища и монстры вымерли, не выдержав его воздействия, и мы можем только догадываться, каким оно было для них, тупых или не очень, но, бесспорно, ужасных тварей. Исчезли, похоже, все виды. Насекомые, рыбы, птицы… Вымерли все животные, кроме одной устойчивой популяции: гигантских ящерообразных червей.
Судя по всему, под землей сохранились ещё и те, кто служит им кормом — помнишь слайдектов? — но, как это обычно и бывает, в явно недостаточном количестве. Поэтому, когда действие Колосса по каким-либо причинам на время ослабевает, эти твари немедленно выходят на поверхность и пожирают всё, что попадается им в поле зрения: плоды, растения… людей.
— Откуда тебе это известно?
— Оттуда. Во-первых, Савелов видел рисунок — последний, заметь, рисунок! — с червем на стене храма, о котором я тебе уже рассказал.
Во-вторых, совершенно не ясно, куда пропали все те, кто населял руины города много лет спустя уже после его разрушения и гибели.
А в-третьих, ещё находясь в Ново-Северске, я слышал от местных какие-то невероятные рассказы о весьма странных видениях: люди наблюдали — и не только наблюдали, но и фотографировали! — под землей отчетливые силуэты не то громадных змей, не то динозавров. Сейчас я абсолютно уверен, что это были трехмерные изображения реально живущих на Бэте чудовищ, транслируемые сквозь локальные подземные «окна».
Кстати, если вспомнить про участившиеся в последнее время беспричинные обвалы в Ново-Севервске, можно предположить, что просто трансляциями дело уже не обходится. Рефрактор постепенно смещает зону нулевых импульсов в подземную часть планеты и, таким образом, трансформирует некоторые части земной поверхности в пустоты. И хотя это всего лишь моя версия, можно также допустить, что очень скоро вместе с пустотами на Землю начнут «импортироваться» и живые объекты, а именно — сотни и тысячи особей тех самых гигантских червей…
— Послушай, оракул…
— Впрочем, ты прав. Сейчас меня мало занимают проблемы чьего-то размножения. Мне важно одно: поскорее убраться отсюда, — Игорь энергично пошевелил палкой в костре и, кивнув себе за спину, в сторону каменного жилища, добавил:
— А ещё мне важно — что нам делать с ней?
— Не знаю, — вздохнув, покачал головой Лёха. — Лера ничего не ест, не разговаривает со мной и постоянно плачет. Я думал, что она ждет их, а они почему-то не идут, но сегодня днем она начала с кем-то говорить. Во сне, захлебываясь… Ну, ты понимаешь…
— Она просыпалась?
— Да, ненадолго. Я предлагал ей съесть «маплиз» или хотя бы выпить воды, но она даже не посмотрела на меня…
— М-да, — нахмурился Игорь, — вариантов — не густо. Либо мы поведем её спящую, либо нам придется связать её и тащить на себе. Других способов я не вижу…
— Ну, если мы решимся нести кого-то на себе, — неуверенно начал Лёха, — то, наверное, есть смысл сначала…
— Я пойду сама.
Словно по команде, мужчины у костра обернулись. На пороге «усыпальницы», в темном дверном проеме выхода стояла Валерия.
* * *
Начало следующего дня мало чем отличалось от предыдущего.
«Бэта-солнце» стало припекать почти сразу после своего восхода, а легкий и без того обычно ветерок, казалось, и вовсе замер, лишив путников последнего шанса на прохладное утро.
— Кто-нибудь, вообще, слышал, чтобы здесь случались дожди? — Игорь закончил паковать рюкзак и выглянул в узкое каменное окно. — Или, может, нам стоит сделать большой зонт от солнца?
— Дождей здесь хватает, не беспокойся, — отозвался Лёха, натягивая ботинки. — Но сделать зонт не повредило бы… Лера, ты готова?
Покинув «каменную деревню», они двинулись вверх по равнине. Правда, на этот раз их путь лежал не прямо на Колосс, а немного под углом: Игорь решил сделать крюк, чтобы обогнуть наиболее опасное, полное призраков пространство вблизи кратера.
Таблеток стимулятора осталось совсем немного, и даже с учетом того, что девушка наотрез отказалась принимать дэз-проптизол, хватить препарата должно было от силы на сутки. И это понимали все.
— Интересно, а что будет, если умники из Кембриджа ошиблись? — разглагольствовал Лёха, идущий впереди. — Вдруг окажется, что в Колосс в «Ареале-ноль» уже давно ничего не излучает? Что тогда, сталкеры? Поселимся в руинах или пойдем искать другого Колосса? Ведь итог-то всё равно будет один…
— Не сгущай тучи раньше времени, — ответил Игорь. — Как бы мы попали сюда, если б он ничего не излучал?
— Так ты не путай. «Шандорский ключ» — на то и ключ, чтобы затухающие волны в единый импульс собирать. А без него, кроме голограмм да призраков, не «едет» ничего…
— Ну, да, «не едет», — скривился Игорь. — А про пустоты забыл? Да и вообще, помалкивал бы ты уже — и без тебя тошно…
— Вот он и пришлет вместо тебя… пустоты, — хрипло рассмеялся Лёха. — Интересно, а что твои дружки с «Ключом» делать будут? Когда найдут его там, в Институте…
— Какие ещё дружки? А-а… Ты про Медика… Понятия не имею. Продадут, скорее всего, если ума хватит… Кстати, «Ключ» они уже нашли. Насчёт этого можешь даже не сомневаться.
— Откуда ты знаешь? — неожиданно вмешалась Лера, которая в течение всего пути безмолвно шагала позади всех.
— А чего тут знать, — пожал плечами Игорь. — У них же — собаки. Дошли до того места, откуда мы переместились, увидели свежевскопанную землю, разрыли, посмотрели…
— Понятно…
Некоторое время шли молча.
«Бэта-солнце» постепенно поднималось всё выше, делая окружающий мир ещё светлее и жарче. Медленно приближались смутные очертания Колосса. Мох под ногами сменялся травой, а трава — каменистой почвой. До ближайшей границы кратера оставалось уже совсем немного…
— Почему ты решила вернуться? — негромко спросил Игорь, сделав остановку и дождавшись, пока девушка поравняется с ним. — Если честно, я ожидал чего-то такого, но только не от тебя…
— Ожидал? Да, наверно… — Она тоже остановилась и перекинула рюкзак с одного плеча на другое. — Только знаешь, всё оказалось совсем иначе… Иначе настолько, что вся эта жизнь и этот путь тоже — всё потеряло смысл…
— Вот как?
— Да. Именно так, — её глаза сузились, а скулы заострились. — Если бы башня дарила мне лишь отражение меня самой, если бы она отравила мне мозг тем неведомым наркотиком, что воскрешает близких из памяти людей — и только, я бы, наверное, никогда не ушла отсюда. Пусть недолго, пусть больно, и умирая при этом, но я бы побывала в раю при жизни, увидела бы всех, любимых мною, тех, кого уже никогда не вернешь…
— А разве…
— Нет! Реальность куда страшнее вымысла. Страшнее и больнее.
— Но ведь Колосс…
— Колосс не рождает иллюзий. Он не генерирует образы и не кипятит нам разум. Те, кого мы видим — не призраки. Это самые настоящие люди, вернее — их изображения. Они действительно существуют — не здесь, разумееется, а где-то в совершенно чужих, удаленных от нас мирах. Колосс находит нам живых двойников в параллельных вселенных и устанавливает между нами связь. Для нас — в реальности, а для них — во сне… Зачем — я не знаю, и для чего… Мне неизвестен механизм — как это работает… Но одно я знаю точно…
Девушка прижалась к Игорю и посмотрела ему в глаза.
— Тот, кто приходил ко мне — не был моим братом.
* * *
Два шага вперед — шаг назад. Два шага вперед — шаг назад. Звук под ногами был настолько необычен — резкий и громкий хруст, а вовсе не легкий шорох — что казалось, это хрустит не песок или окаменевший пепел, а вульгарное и смертоносное в своей простоте толченое стекло.
Этот странный звук был, пожалуй, той последней каплей, что, упав на весы решимости и страха, заставил их, достигших пологого и песчанного дна кратера, превратиться из разумных существ в робких и испуганных животных. Некоторое время путники просто стояли, замерев на месте, и молча оглядывались вокруг, будучи почти физически не в силах двигаться дальше.
— И что? — произнес, наконец, Игорь вполголоса. — У кого-нибудь есть идеи, в какую сторону нам идти: по часовой стрелке или — против?
— Наверное, без разницы, — прошептал Лёха, вынимая бинокль. — Сейчас, я только ещё раз посмотрю…
Молодой человек задрал голову и около минуты разглядывал фантастически далекую вершину башни, почти сливающейся на километровой высоте с ослепительной синевой неба.
— Никаких сомнений… Там — что-то происходит, — выдохнул он, опуская оптику. — А идти, наверное, лучше — туда…
Он махнул рукой по направлению к одному из до сих пор белеющих среди песков камней Савелова.
— Если хотите, я могу пойти первым…
И не дожидаясь ответа, Лёха двинулся вперед.
Один шаг, другой, третий… Пройдя около десяти метров, он остановился и обернулся.
— Пока — ничего. Никаких ощущений. Наверное, нужно чуть сбиваться к центру…
— Подожди, — покосившись на Леру, Игорь осторожно шагнул по направлению к юноше. — Спешить не стоит. Достань что-нибудь из кармана и брось сюда.
— Зачем? Мы же только начали…
— Бросай!
— Ну, хорошо, — Лёха порылся в карманах, вынул обрывок салфетки и, скомкав его в шарик, энергично зашвырнул назад. — Лови…
Не долетев метра полтора, бумажный комок упал на землю.
— Я же говорил…
— Ну, что ж, — Игорь медленно подошел к Лёхе и, остановившись, оглянулся на девушку. — Догоняй. Пока всё чисто…
Они прошли так около сотни метров, но ничего вокруг не изменилось. Если порталы и существовали где-то на пространстве этой песчанной арены, то путь к ним предстоял немалый: продолжая двигаться по едва спиралевидной окружности, им только до второго камня Савелова нужно сделать не менее пятиста шагов.
— Может, пойдем немного побыстрее? — предложил Лёха, с сомнением показывая наверх. — Я боюсь, что эта штука может «сделать перерыв», и тогда нам придется здесь заночевать…
— Может, ещё и пойдем, — поглядывая на часы, недовольно отозвался Игорь. — Прошло почти пятьдесят минут, а воз и ныне там…
— Постойте! — внезапно встрепенулась Лера. — Никто ничего не слышит?
Некоторое время они стояли молча, прислушиваясь.
— Вообще-то, нет, — усмехнулся Лёха. — Ван Гог, выдай ей таблетку, от страха…
— Тихо! — Игорь вдруг почувствовал не то какой-то неуловимый звук, не то еле заметную вибрацию под ногами. — Похоже на землетрясение. Только этого нам ещё не хватало…
Странный звук постепенно нарастал, превращаясь в пока ещё отдаленный, но неотвратимо приближающийся гул.
— Но здесь не может быть землетрясений! — воскликнула девушка. Резко повернувшись, она сделала несколько шагов прямо по направлению к Колоссу. — Сюда, скорее сюда! Мне кажется, я вижу их!
— Стой! Назад! — закричал Игорь. — Не вздумай шевелиться!
Видя, что Лера собирается двигаться дальше, он бросился за ней и тут же, обо что-то споткнувшись, упал на песок, на четвереньки, одновременно ощущая, что отдаленный гул уже перерастает в рокот.
— Назад!
Песок под его ладонями слегка запульсировал, словно под действием электрического тока, но Игорь уже почти ничего не чувствовал.
Как будто в замедленном сне, он смотрел, как Лера оборачивается на его крик, но вместо лица у неё теперь — лишь прозрачный контур, а тело… Тело её слегка поднимается над землей и вдруг… исчезает.
— Молнии! Молнии! — истошно заорал за спиной Лёха. — Скорее! Беги на неё, она уже уходит!
Игорь вскочил на ноги и, сделав несколько шагов вперед, неожиданно налетел грудью на что-то плотное и невидимое, от чего дыхание его сбилось, как от удара кулаком поддых… Но, преодолев по инерции эту странную, словно сделанную из киселя преграду, он в последний момент догадался обернуться.
«Окно»!
Узкое, высотой всего около метра «окно Лейнера» ослепительно мерцало и переливалось у него перед глазами.
И там, где-то в глубине этих переливающихся красок на мгновение мелькнуло что-то знакомое и неуловимо родное. То, перед чем больше нельзя колебаться.
Собрав последние силы, Игорь оттолкнулся ногами от земли и, прыгнув, нырнул в сияющую бездну «окна».
