13
Перес оказался добродушным и общительным молодым человеком лет тридцати. Высокий, светловолосый, с детским выражением лица, он совершенно не походил на типичного латиноамериканца, какими их изображают в рекламных веб-клипах или подростковых кибер-вестернах.
— Мой родители иммигрировали из Италии ещё на заре третьего тысячелетия, задолго до Великой Европейской Глобализации, — он подмигнул Игорю и вновь отхлебнул из высокого пластикового стакана. — Сначала — Эквадор, а потом, через год, Венесуэла. В то время там охотно принимали людей из Европы — не то, что сейчас. Мой брат Антонио…
— А вас что, правда, никогда не досматривают? — Игорь отодвинул тарелку и покосился на других посетителей кафе, сосредоточено поглощающих свои «ланчи» и «брэкфасты» за соседними столиками. — Я слышал, русские спецслужбы сегодня особо не деликатничают даже с обладателями дипломатических паспортов.
— Да, но только не с нами, Джордж, только не с нами, — затряс головой Перес. — Ты должен знать: наши страны всегда связывали особые отношения. Тем более теперь, когда в борьбе с империализмом и полиморф-корпорациями, лидеры наших великих держав…
— Хорошо, я понял. Во сколько рейс?
— Вылет — через четыре часа, но мне ещё нужно смотаться на «сорок вторую», в «Кью-макс».
— Это ещё зачем?
— Как — зачем! «Кью-Макс Мириад» — настоящий секс-дайвинг с «иглами» и живыми партнершами. Гидроарена — мечта! Ощущения самые натуральные, не какая-нибудь имитация… Посылку принёс?
— Прежде чем куда-то ехать, завези чемодан в отель. Мало ли что. Да и тяжелый он, зараза…
— Не беспокойся, Джордж, дело — прежде всего, — Перес допил свой коктейль и огляделся. — Ну, где твой ящик?
— А ты неплохо говоришь по-русски, — улыбнулся Игорь. — Институт Лумумбы? Москва?
— Школа ФСБ, Петербург. Шутка.
Перес захихикал, доставая из кармана слайдер.
— Каждый раз, когда я приезжаю в этот сумасшедший Нью-Йорк, мне некогда даже нормально поесть. То забастовка энергетиков, то пожар на Манхэттене, а сейчас вот ты, Джорджи…
Их встреча длилась всего полчаса, но помощник пресс-атташе вёл себя крайне расслабленно и непринужденно, словно они были старыми приятелями. Казалось, всё в этом мире ему нипочём: ни собственное начальство, ни спецслужбы, ни гангстеры.
— Что ж. Держи, — Игорь выдвинул из-под своего кресла черный матовый кейс и поставил его рядом с креслом Переса. — В общем, как договорились. Послезавтра в двенадцать, у Казанского.
— В двенадцать, — откликнулся тот, косо посмотрев на чемоданчик. — Кстати, как там Леонид? Вчера мне звонила его девушка…
— Лёня умер, — раздался рядом голос, и Игорь, невольно вздрогнув, поднял голову.
— Валери? — удивленно проговорил Перес. — Ты всё-таки приехала…
— Здравствуйте, сеньор дипломат. Разумеется, приехала, — отодвинув кресло, Лера присела за их столик.
— Лёня умер, — повторила она, — но ты не беспокойся. С тобой рассчитаюсь я. Карты «Бэнк Оф Мауритус», «Виза» — десять штук — по пять тысяч фунтов на каждой, либо…
— Наличные, — извиняющимся тоном произнес Перес и улыбнулся. — Карты сегодня — дело не надежное, сами понимаете…
— Как скажешь. Наличные, — равнодушно кивнула Лера. — Вы уже поели?
— Да, но можно заказать ещё, — Игорь огляделся в поисках официанта. — Неплохой «бейказ кебаби», да и супчик вполне…
— Только кофе — и сразу в аэропорт. В отличие от нашего друга, мы, Джордж, вынуждены торопиться: перед аэропортом Кеннеди — километровая пробка, а нам ещё предстоит очередь на регистрацию и паспортный контроль.
— А что случилось с Леонидом? — спросил Перес. — Он казался таким крепким и энергичным…
— Автокатастрофа, — без выражения произнесла Лера. — Лобое столкновение. Это произошло в пригороде Майами две недели назад.
— Ясно, — вздохнул молодой человек. — Мне, правда, искренне жаль. Лучшие люди уходят, мы остаемся.
— Пожалуйста, один кофе. Чёрный, — окликнул Игорь официанта, после чего добавил, обращаясь к Лере:
— Ты знаешь, оно здесь совсем не похоже на тот вотершейр, что подают в «Старбаксе»…
— Остаемся? Мы всегда можем уйти вслед за ними! — ни на кого не глядя, вдруг резко сказала девушка. — Но почему-то цепляемся за эту жизнь. Хотя чего она стоит без них? Или мы надеемся, что они вернутся сами?
Мужчины переглянулись. За столиком воцарилось молчание.
— Что ж, — первым нарушил его Перес. — Был очень рад видеть тебя, Валери. И знакомству с тобой, Джордж.
Положив на стол темно-синюю банкноту, он медленно выбрался из кресла и аккуратно поднял с пола кейс.
— Увидимся послезавтра. В Питере.
— Пока, дружище, — кивнул ему Игорь. — До скорого.
Молодой человек смущенно улыбнулся и, помахав рукой Валерии, развернулся и быстрым шагом вышел из кафе.
* * *
Снаружи лайнер «Пулковских авиалиний» мало чем отличался от своего «коллеги» из «Бритиш Эйрвейз» — тот же слегка сгорбленный нос, свойственный всем моделям «Эйрбас А-422», те же стального цвета крылья…
Игорь отметил про себя, что при других обстоятельствах он мог бы запросто ошибиться и попасть не на свой самолет: терминалы дублинского международного аэропорта были совершенно одинаковы.
— Раньше было всего два рейса: «Дублин — Франкфурт — Москва» и просто «Дублин — Москва», — рассказывала Лера, в то время, как эскалатор мчал их к посадочному шлюзу. — Но после «Квебекского кризиса» прямые рейсы между Россией и Штатами отменили, и появилось несколько новых направлений: «Дублин — Санкт-Петербург» и даже «Дублин — Нижний Новгород».
— В данный момент я думаю совсем о другом, — хмыкнул Игорь. — Как бы Перес не пронюхал, что именно он везёт. Было бы верхом глупости потерять груз сейчас, после всего.
— Расслабься. Куда он его денет? — отмахнулась Валерия. — И вообще, радоваться надо, что из Штатов выбрались.
— Мы-то выбрались…
— Могу тебя уверить, ему некогда будет заниматься поиском более выгодного клиента. Сеньор Перес Монтеро — наркоман.
— Серьезно? А по нему не скажешь. Хотя один раз мне показалось, что…
— Всё, хватит болтать — сейчас начнется посадка в самолет. И не забывай, мы — хоть и русские, но «граждане Колумбии».
— Постоянно проживающие в Венесуэле, — кивнул Игорь. — Я помню.
Отличительными чертами салона российского «А-422», как, впрочем, и большинства аэрофлотовских «бюджетных» машин, являлись две особенности: весьма экономичный стиль внутренней отделки, а также обильное присутствие национальной символики.
«Православие. Самодержавие. Народность».
Вслед за Лерой, Игорь шагнул внутрь лайнера и, незаметно подмигнув огромному портрету Государя, украшающем на фоне ослепительного триколора «предбанник» пассажирского отсека, прошел в самый хвост салона.
— И с местами «повезло», — закинув сумку наверх, он растянулся в крайнем кресле. — Обожаю последние ряды — до конца полета будем слушать, как хлопают двери в туалет.
— Подумаешь… Надень наушники и смотри кино. Лично я усну подо всё, что угодно.
— О'кей, тогда я съем твою порцию пельменей. Если, конечно, их подадут…
Игорь снял с подлокотника узкий лазерный «карандаш» — пульт управления медиа-центром и направил его на подвешенный сверху экран.
«… рады предложить вам следующие программы:
Канал 1. «Россия — вперёд!» Передача об успехах и достижениях нашей страны за последние два года. Ведущий — лидер молодежного движения «Новый Порядок» Ермак Басаргин…
Канал 2. Художественный фильм «Ген возмездия» расскажет о подвиге российских диверсантов в Северной Африке…
Канал 3. «Светская жизнь столицы». Княжна Мария Врангель: эпиляция страсти…
Канал 4. «Зверушки на подушке». Программа для самых маленьких»…
— Вот это — то, что надо, — пробормотал Игорь, рассматривая резвящихся на экране хомячков. — Ты не возражаешь?
Ответа не последовало, так как Лера уже спала.
Через пятнадцать минут после взлёта подали чай.
* * *
Пулково-2. Международный аэропорт Санкт-Петербурга.
Когда-то, много лет назад, Игорю уже довелось побыть тем, кто возвращался на Родину через знаменитые «воздушные врата» Северной столицы. В ту пору, когда рейсы «Лондон — Санкт-Петербург» ещё связывали напрямую два великих города, он, будучи слушателем «Сейнт Мартинс», британской Академии искусств, упросил отца, чтобы тот разрешил ему вернуться не московским, а питерским рейсом и провести несколько дней в древнем городе Петра.
Игорь помнил, как даже после Лондона с его бесчисленными памятниками навсегда ушедшей культуры, с приводящими в почти религиозный экстаз каменными замками, средневековыми кладбищами и до сих пор сохранившимися следами присутствия легендарных римлян, Питер просто ошеломил его, навсегда оставив в душе чувство никем и ничем не оскверненной нравственной чистоты, светлой печали и бесконечного восхищения.
Когда это было? Семнадцать лет назад? Пятнадцать? Вчера?
* * *
— Честно говоря, я думала, что уже ночь. Сколько сейчас на твоих?
— Почти двадцать два ноль-ноль. В это время года в Питере всегда светло. Идём, вон стоянка такси.
Несмотря на то, что паспортный контроль и изнурительная процедура таможенного досмотра остались позади, Игорь испытывал странное чувство дискомфорта, словно упустил нечто важное, о чем ему настойчиво твердило подсознание.
— Отель «Братья Карамазовы», — сказал он таксисту, открывая дверцу ближайшего «роллс-ройса». — Жив ещё такой?
— На Копейкина? Жив, — откликнулся тот, заводя мотор. — Отсюда примерно червонец натикает. Ни евро, ни кредиток не беру.
— Поехали, — пропустив Леру вперед, Игорь забрался следом, на широкое кожанное сиденье лимузина. — Пусть будет на Копейкина.
Автомобиль медленно выбрался из ряда и, огибая бетонные столбы ограждения, не спеша покатил в сторону Пулковского шоссе.
— За последние годы немало улиц переименовали, — пожилой водитель посмотрел на них в зеркало. — Перед князьями столичными раболепствуют… А вы прибыли рейсом из Мексики, наверное?
— Да… — рассеянно пробормотал Игорь, отвернувшись к окну. — Только что прилетели…
«Монстры — на заказ! «Лаборатория Уродов» Кима Ярцева предлагает охранных роботов пятого поколения с внешностью по вашему выбору!» — огромный рекламный плакат на обочине, украшенный шевелящейся голограммой трехглазого упыря, дополнялся логотипами «Купец», «Виза» и «Мастеркард».
Вот оно что! «Кредиток не беру». Слова, небрежно брошенные таксистом, вдруг вновь прозвучали в его голове.
— Послушай, — Игорь нажал боковую кнопку, и разделительное стекло за водительским сиденьем медленно поползло вверх. — Там, в аэропорту…
— Что? — повернулась к нему Лера.
— Я видел, как таможенник выкладывал твои вещи. Ключи, косметику, мобильный… Даже салфетки одноразовые посчитал.
— Ага, дотошный попался… Ты это к чему?
— К тому. До меня только сейчас дошло. Среди твоих вещей не было кредиток.
— Каких ещё кредиток? — удивилась она и вдруг замерла, глядя на Игоря отчаянными глазами. — Пожалуйста, я прошу, только не здесь…
— А почему — не здесь? Давай, расскажи мне, как мы выкупим Колбу? Никаких карт «Виза», как выяснилось, у тебя нет. Мешка с наличными — тоже. Ой, прости! Ты, наверное, имеешь счёт в Едином Российском Банке? Так расскажи, не стесняйся…
«Роллс-ройс» выбрался на тракт и стал постепенно набирать скорость. За окном темнело, и рекламные огни врывались внутрь автомобиля, создавая причудливую светомузыку на сверкающей обшивке салона.
— О'кей. У меня нет денег, — со вздохом призналась Лера. — Нам нечем платить Пересу. С собой у меня только двадцать тысяч евро на дорогу до Ново-Северска и немного рублей на ближайшие сутки.
— И всё?!
— И всё. Обратные билеты купим в сети, на моем «виртуале» — две сотни «в-индексов»…
— Грандиозно. Просто потрясающе. Насколько я понимаю, ты собираешься «обнять» Переса. Забрать чемодан и свалить, так?
— Да. Я хотела сказать тебе об этом в самолете, но так и не решилась…
— Ну что ж, сейчас — самое время, — мрачно усмехнулся Игорь. — Мне как раз не хватало нового сюрприза… Вот думаю, может, нам повернуть обратно в аэропорт, пока ещё недалеко отъехали?
Сквозь стеклянную перегородку он видел, как таксист включил у себя релакс-панель, но отсюда, из салона, услышать музыку было невозможно: изоляция была надежной.
— Завтра в полдень возле Казанского нас будет ждать Перес, — помолчав, заговорила Лера. — Возможно, он будет не один. И, возможно, с оружием.
— Ого! Даже так?
— Этого нельзя исключать. Хотя… Невский проспект — улица очень оживленная, закрытая для автотранспорта, там всегда много народа и полно милиции…
— Идеальное место для подобных сделок.
— Вообще, конечно, вряд ли он ожидает от меня какой-нибудь пакости. Но на всякий случай вполне может подстраховаться.
— Мы не слишком разговорились? — Игорь кивнул на потолок. — Не удивлюсь, если даже здесь — микрофоны.
— Пожалуй, ты прав… Скажите, — приспустив стекло, обратилась Лера к водителю, — могли бы мы по пути заехать в какой-нибудь круглосуточный супермаркет?
— Конечно. «Сансбери» устроит?
— Не совсем. Нас интересуют секс-шопы, а также отдел средств самозащиты.
— В «Мартьяныче» — целый этаж, — невозмутимо ответил таксист. — У метро «Электросила».
— Хорошо. Тогда остановите там, — она подмигнула Игорю. — Мы быстро.
* * *
Утро следующего дня встретило их не по-летнему пасмурно. С залива дул пронизывающий ветерок, время от времени моросил мелкий противный дождь.
Проклиная переменчивую питерскую погоду, Игорь торопливо обошел аккуратно заасфальтированную, в форме гигантского квадрата, площадку «рент-э-кар» и, остановившись возле белого двухдверного «фольксвагена», нетерпеливо кивнул на него ещё не до конца проснувшемуся менеджеру:
— Пожалуй, я возьму эту.
— О'кей, три червонца в сутки. Платить наличными будете?
— Да. Хотя… Вы лучше спросите у моей жены, — не удержался Игорь, кивая в сторону выезда, где ждала их Лера, — у неё должны быть кредитки «Виза».
