11
Фотографии были совершенно заурядные: молодой человек в деловом костюме на фоне двухэтажного дома, он же — в саду, он же — с женой и детьми на пляже…
— Это Андреас Бастос, житель города Пуэбло, Мексика. Родился 18 января 1998 года. Обратите внимание на его лицо.
— Ничего необычного. Его можно принять за банковского клерка или страхового агента…
— Вы почти угадали: на момент съемок Андреас работал помощником юриста. Но сейчас важно другое…
Камера переместилась и показала следующий конверт.
— Теперь взгляните на эти фото.
— Тоже он, только в зимней одежде. Кстати, где это снято?
— Санкт-Петербург, Россия. Человека на снимках зовут Андрей Бастов. Похож, не правда ли?
— Да… Честно говоря, сходство поразительное. Допускаю, что это один и тот же человек. Я прав?
— Увы, нет, доктор. Сейчас вы видите очень похожих людей, которые не являются родственниками и даже никогда не слышали друг о друге.
— Что ж, такое бывает. Но почему — увы?
— Сейчас поймете. Андрей Бастов и Андреас Бастос родились в один год, один день и одно и то же время суток — около девяти часов утра. При рождении оба они имели одинаковый рост и вес, а их родители — совершенно разные люди — назвали их фактически одними и теми же именами. Вам не кажется это странным?
— Очередная неразрешимая загадка человечества, — рассмеялся Хант. — Откройте любое издание, посвященное двойникам, профессор, и вы найдете там немало подобных случаев. Взять, к примеру, пресловутую Книгу рекордов Гиннеса или же…
— Оба этих молодых человека окончили Высшие школы полиции — каждый в своей стране, но после травмы ноги, в обоих случаях — левой, в возрасте двадцати пяти лет оба они оставили государственную службу и стали сначала помощниками юриста, а затем — и действующими адвокатами.
Их жен зовут одинаково — Мария. У обоих Андреасов — по двое детей, которые занимаются одними и теми же видами спорта. Теперь далее. В возрасте двадцати семи лет…
— Хорошо, профессор. Для чего вы мне всё это рассказываете? В мире встречается немало удивительных и самых невероятных совпадений…
— Мы подходим к сути, доктор Хант. Вы только что произнесли слово «совпадение».
— Ну, а что это, по-вашему?
— Разумеется, если мы говорим о планете Земля, где сегодня проживает около пятнадцати миллиардов человек, то можно допустить, что в бескрайнем океане людей можно найти одну или две, а может, и десяток-другой человеческих судеб, полностью повторяющих друг друга…
— Вот об этом я и говорю!
— …а обратившись к специалистам по теории вероятности, мы лишь удостоверимся, что подобные совпадения возможны, хотя и крайне редки.
— Естественно. Думаю, не более десятка случаев за сто лет.
— Так вот. В нашем институте, доктор, мы разработали уникальную поисковую программу, которая, анализируя гигантские базы данных, или как их сейчас называют, «информационные облака», помогает выявлять таких двойников, как вышеописанный Андреас Бастос, а также систематизировать полученные сведения по множеству критериев…
— Очень интересно! А у вас не возникает проблем с юридической стороной вопроса? Персональная информация, как известно, защищена законом…
— Никаких проблем, доктор. Все данные берутся строго из открытых источников и публикуются лишь с письменного разрешения заинтересованных лиц. Имей мы доступ ко всей информации, обнаруженных двойников было бы значительно больше. Хотя в настоящий момент их количество и так многократно превышает любые математические ожидания.
— Хм… — Хант замолчал, и некоторое время удивленно смотрел на собеседника, словно тот внезапно заговорил на незнакомом языке. — Могу я узнать, о каком количестве вы говорите, профессор?
— Точную цифру, коллега, я вряд ли вам назову, ведь она постоянно растет. Однако уже сейчас нам известно более чем о пяти тысячах подобных случаев. И это — только начало, ведь поисковые системы…
— Что?! Пять тысяч абсолютных двойников?! Вы шутите, господин Стейнбах!
— Совсем наоборот. Мало того, я не только не шучу, но ещё и бью тревогу. Потому что столь сильное отклонение от среднестатистического значения не может быть случайным. Мы столкнулись с новым, совершенно не изученным явлением.
— Подождите, и вы хотите сказать, что все обнаруженные вами двойники в точности повторяют не только имена, внешность и физические данные друг друга, но и судьбы своих «прототипов» на протяжении многих лет?
— Именно так. Вплоть до мельчайших деталей.
— Вот это да… — с крайне задумчивым видом Хант откинулся в кресле. Оператор приблизил изображение, и стали видны уставшие и слегка растерянные глаза доктора за толстыми стеклами старых роговых очков.
— Ну, хорошо, — произнес он, наконец, после долгой паузы. — И какие же существуют версии происходящего?
— Версии? — грустно усмехнулся профессор. — Конечно, у нас есть версии. Но, боюсь, они вряд ли понравятся вам, как учёному, и уж точно не понравятся, как простому обывателю… Скажите, вы когда-нибудь слышали о «Планете Зед»?
— Не имею представления. А что это?
— Компьютерная игра. Хит продаж прошлого года от «Мирэкл Кибертаун». Мне показал её Джулиан, мой сын, когда приезжал домой на каникулы из колледжа… Так вот. Суть игры заключается в том, что играющий выступает в роли бога. Этот бог должен успешно создать собственный мир, населить его людьми и заставить их жить согласно заповедям, которые, кстати, тоже нужно придумать самому…
— Так… А причем здесь компьютерная игра?
— Не спешите, доктор… Будучи богом, вы, конечно, можете влиять на численность населения, на количество народов, и ещё на очень многое… Однако в процессе игры общество постепенно начинает развиваться уже самостоятельно, по тем законам, которыми вы изначально его наделили, а его эволюция в любой момент может выйти из-под контроля бога, то есть — вас. Чем, собственно, эта игра и интересна.
При этом вы, как и любой бог, не имеете возможности влиять на характеры и судьбы отдельных человеческих единиц вашего мира — за вас это делает компьютер. Из тысяч составляющих он произвольно генерирует миллионы новых личностей, наделяет их уникальными характерами и судьбами — словом, всё как в реальной жизни.
— И, тем не менее, профессор, я пока не вижу связи…
— Сейчас увидите. Игра «Планета Зед» имеет, разумеется, ограничение в ресурсе и соответственно — ограничение по времени. В определенный момент цивилизация достигает своего пика и самоуничтожается. «Гейм овер». Играющий подсчитывает очки и любуется отснятым видео из жизни собственных «сынов человеческих».
— Понятно. И что дальше?
— Джулиан рассказал мне, что существуют умельцы, которые за определенную плату удаляют из программы модуль самоуничтожения. В этом случае игрок может продолжать развивать свой мир почти до бесконечности, наслаждаясь футуристическими видами искусственно пережившей свой век цивилизации.
— Но?
— Разумеется, есть одно «но», коллега. После того, как общество на «Планете Зед» принудительно избегает собственной смерти, компьютер больше не в состоянии справиться с задачей генерирования всё новых и новых человеческих единиц — ему просто не хватает аппаратного ресурса! — и тогда он начинает дублировать эти единицы.
Поначалу это не очень заметно, но, по мере стремительного роста населения, дублей становится всё больше и больше… В перенаселенном мире появляются сперва десятки, а затем — сотни и тысячи двойников.
— То есть, вы хотите сказать…
— Именно. Человечество на планете Земля давно пережило дату своей смерти, а тот, кто создал наш мир, уже исчерпал свой «аппаратный ресурс». Неважно, кто он: Бог, компьютер или высший разум — всё, критический лимит превышен. Добро пожаловать, двойники!
— Но послушайте, профессор. Совершенно очевидно, что всё это — лишь банальная голливудская страшилка, но никак не версия учёного. Разве можно сравнивать компьютерную программу с целой Вселенной! А кроме того, насколько я знаю, двойники существовали ещё в девятнадцатом веке. Вы же не станете утверждать, что человечество уже тогда пережило свой финал?
— Утверждать пока можно лишь одно: постепенно заполняющие наш мир дубликаты людских особей — не случайность и не совпадение, а результат деятельности неких сил, неподвластных человеку. А сейчас я прошу вас, доктор Хант, взглянуть на новую партию снимков.
— Благодарю. Полагаю, вряд ли мне стоит… Боже! Кто это?!
— Человека на фотографии зовут Идо Хёнтэ. Японский биофизик, доктор наук. Ему пятьдесят восемь лет — столько же, сколько и вам, доктор. Десять лет назад, он, как и вы, иммигрировал в США… Кстати, в прошлом году у Идо угнали машину…
— Светло-синий «ниссан»… — прошептал Хант, не отводя глаз от фотографии.
— …модель «Квантум-3000», — улыбнулся профессор. — Я угадал, Эдвард?
В этот момент изображение на экране дрогнуло, и раздался негромкий, с хрипотцой, мужской голос:
— Будущее наступило. Продолжение программы «Наука. У последней черты» — сразу после выпуска новостей. Оставайтесь с нами на канале «Синтезис», а сейчас…
— Да ну вас всех, — Игорь потянулся за пультом и выключил телевизор.
Четыре часа утра. Пора спать.
Последние дни он ложился далеко за полночь: лето в Филадельфии выдалось жарким, а кондиционер в номере не работал.
Несмотря на позднее время, снаружи не затихал уже привычный шум местной ночной жизни: приглушенная ритмичная музыка, обрывки разговоров, иногда — чьи-то крики и звуки полицейской сирены. Отель располагался в южной части города и был относительно недорогим.
Впереди ещё целых два дня. Послезавтра он покинет это временное убежище и будет пытаться выбраться из страны: деньги на карте, которую оставила ему Лера — почти на исходе, и он не знал, что станет делать, когда они закончатся.
— Какой же я кретин, — прошептал Игорь, задумчиво разглядывая темный дисплей телефона. Медленно, словно во сне, он нажал на сенсор вызова, и в очередной раз услышал скупое сообщение сети:
«К сожалению, номер недоступен».
— Я просто полный идиот.
Своё решение разделиться они приняли ещё до того, как вертолет совершил посадку на заброшенном пляже в Кайкс-Молл.
Неприметный, темно-синего цвета автомобиль с круглой эмблемой спасательной службы на дверце, ждал их на потрескавшейся асфальтированной площадке перед въездом, метрах в трехстах от береговой линии.
— До Майами доберемся на джипе, а там — в разные стороны, — остановившись возле машины, Валерия распахнула водительскую дверь. — Я — за руль, а ты, пока едем, ломай кейс, в ящике за сиденьем — вакуумный резак…
Через минуту они уже мчались по шоссе в сторону города.
— Что потом?
— Сядешь в автобус — и на север, в Филадельфию…
— Куда?
— Дам кредитку. На ней — двадцать с чем-то «штук». Снимешь комнату в отеле «Старый Норфолк» и жди меня. Если до среды не появлюсь — значит, у меня проблемы; отключай мобильник и как угодно выбирайся из Штатов.
— А ты?
— Я должна известить заказчика.
— Извещай. Содержимое кейса останется у меня.
— Разумеется, — он до сих пор помнил этот странный взгляд, — с тобой оно будет в большей безопасности.
— Надеюсь. Что в чемодане?
— Я не знаю. Какая-то колба.
— Колба?
— Да. Он так это называл.
— Кто называл?
— Заказчик.
— Хорошо, — Игорь положил кейс на сиденье и склонился над узким металлическим ящиком. — Потом поговорим.
Полиция появилась на пляже вскоре после их отъезда. В экстренном выпуске новостей, который Игорь смотрел уже в автобусе, показали, как копы с помощью аварийного крана неторопливо погрузили вертолет на передвижную платформу, после чего представитель ФБР сделал заявление…
Но чуть раньше, перед этим, двое мужчин в белых халатах осторожно вынули из кабины тело молодого человека и переложили его на носилки.
«Наша жизнь — это постоянный выбор вариантов». Беня умер в воздухе, так и не придя в сознание.
* * *
Игорь включил в спальне свет и с сомнением посмотрел на смятую неубранную постель.
Что ж… На этот раз ситуация, похоже, состоит из одних минусов.
Лицо без гражданства, в чужой стране, без денег и документов. Его ищет полиция за особо тяжкое преступление и рано или поздно найдет — с их системой тотального контроля долго не пробегаешь.
Компаньоны убиты, а единственный человек, который хоть что-то знает — исчез. Точнее, исчезла…
Игорь подошел к окну и поднял жалюзи. Улица практически не освещалась. С высоты третьего этажа можно было разглядеть лишь группу подростков возле витрины круглосуточной продуктовой лавки да темные силуэты припаркованных на обочине автомобилей.
Скоро он сам станет темным силуэтом — ни паспорта, ни друзей, ни имени…
Впрочем, у него оставалась Колба.
Игорь неторопливо прошел в гостиную и, присев на корточки, выдвинул из-под дивана массивную картонную коробку.
— Что же мне с тобой делать?
Он снял сначала крышку, затем — легкую пенопластовую панель уплотнителя, и в который раз принялся рассматривать похищенный на Трайдеке предмет — «Шандорский ключ», как называл его покойный Лёнчик.
Однако предмет был совсем не похож на ключ.
Узкий, почти полуметровой длины цилиндр, чуть сужающийся у основания, он действительно напоминал колбу, сделанную из мутного полупрозрачного материала, не то из хрусталя, не то из химического стекла. Сквозь толстые пожелтевшие стенки этого странного сосуда можно было увидеть и его содержимое — чёрную матовую субстанцию, которая заполняла всё внутреннее пространство Колбы.
Для своих размеров предмет был необычайно тяжелый: он весил около двадцати килограмм, и можно было предположить, что сосуд — если, конечно, это был сосуд — заполнен неким сверхплотным изотопом или каким-то новым, неизвестным науке веществом.
Собственно, уже одно это могло бы объяснять его высокую стоимость, хотя Игорь и не исключал, что загадочная Колба — всего лишь объект многомиллионной страховки, дешевая приманка для грабителей-неудачников…
Он задумчиво склонился над коробкой, разглядывая идеально гладкую поверхность цилиндра, словно пытаясь найти изъян.
Вообще, в этой истории было много неясного.
Почему Гордей с самого начала не назвал истинную цель операции? Такой обман всегда чреват серьезными последствиями, и он не мог этого не понимать.
Почему при столь высоких мерах безопасности полиция Трайдека пропустила на остров таинственный изотоп? Они никогда не слышали о свойствах сверхплотных материалов? Вряд ли…
Для чего владельцу понадобилось везти Колбу на курортный островок, и что он сам там делал?
И почему, наконец, исчезла Валерия? Даже если допустить, что с ней что-то случилось, неужели она не могла послать ему хоть какой-нибудь сигнал? Ведь связь с ней прекратилась сразу же, как только она покинула джип на стоянке возле «Вулмарта» и скрылась в толпе…
Он приложил руку к поверхности цилиндра и вновь ощутил странное чувство беспокойства. По непонятной причине Колба была всегда прохладной, и даже здесь, в душном номере «Старого Норфолка» нисколько не нагрелась. Эффект термоконтейнера или обман чувств?
Счётчик Гейгера, купленный им два дня назад в «Теско», не обнаружил даже намёка на радиацию. Магнитная стрелка компаса вблизи Колбы оставалась равнодушной. Анализатор запахов из мобильника показывал «нейтральную среду».
— О'кей, поедешь со мной, — Игорь закрыл коробку и задвинул её обратно под диван. — Поживешь в камере хранения, пока я не добуду денег, а там разберемся…
Он прошел на кухню и, достав из холодильника банку «Ducapo», направился в спальню. Утро вечера мудренее.
Ледяное пиво — залпом. И к черту будильник — завтра можно смело спать до обеда. Как бы то ни было, он — жив, здоров и на свободе. Мы ещё посмотрим, кто кого поймает…
В тот момент, когда, отбросив пустую банку, Игорь повалился на кровать и натянул на голову тонкое атласное покрывало, раздался телефонный звонок.
Интересно, кто бы это мог быть? Номер знает только один человек.
— Алло.
— Встречай, — на фоне приглушенного шума двигателя послышался тихий голос Леры. — Буду через полчаса.
