Аргумент Томаселло

Понимают ли обезьяны указательный жест? Многие зоопсихологи ответят на этот вопрос утвердительно. Обезьяны способны прослеживать не только направление жеста, но и направление взгляда человека или своего сородича. Они вполне могут угадать, куда вы смотрите или что собираетесь делать. Но доступно ли им значение указательного жеста? Американский психолог Майкл Томаселло (род. 1950) экспериментально доказал, что это не так.

В первом варианте эксперимента человек на глазах у шимпанзе шел прятать еду в одном из трех ведер (сами ведра обезьяне были не видны). Когда обезьяна направлялась к ведрам, другой человек показывал рукой на правильное ведро. Видя этот жест, обезьяны, тем не менее, не понимали его значения и проверяли ведра в случайном порядке. Тогда эксперимент видоизменили. Второй человек не просто указывал на ведро, а пытался до него дотянуться. Лишь в этом случае обезьяны сразу подходили к нужному ведру. Их «логика» получилась такой: если человек просто указывает на ведро, то это еще ничего не значит; если же он пытается ведро достать – значит, еда находится именно там. Обезьяны поймут тебя только в том случае, если ты действуешь эгоистично. Они используют жесты и другие средства коммуникации только для выражения своих требований и не понимают сообщения, ориентированные на сотрудничество.

Социальные животные, такие как волки, львы и те же шимпанзе, демонстрируют подобие совместной деятельности во время охоты. Однако вряд ли это полноценное сотрудничество. В конце концов, и муравьи переносят травинки совместно, но их поведение полностью инстинктивно.

Майкла Томаселло иногда называют вторым Выготским: он отстаивает тезис о социальном происхождении высших психических функций человека. Организовать сотрудничество может лишь человек. Если вы сомневаетесь в этом, то попробуйте найти двух обезьян, которые совместными усилиями перенесли бы ящик с одного места на другое.

Некоторые домашние животные (например, собаки) реагируют на указательный жест правильно. Возможно, что они воспринимают его как команду, а не предложение помощи. Исследования на этот счет продолжаются.

Каким бы ни был разрыв между животными и человеком, очевидно, что лишь человек способен к совместной деятельности, формы которой он сохраняет в виде предметов культуры и знаков языка. Поэтому и развитие человека заключается в овладении этими формами.

Рождение смысла

Когда и как у человека зародилось сознание? Отечественный психолог Алексей Николаевич Леонтьев (1903–1979) для ответа на этот вопрос предлагал представить первобытных охотников, загоняющих совместными усилиями добычу.

Если, увидев добычу, охотник сам стремится поймать ее (и, разумеется, съесть), то он ведет себя как биологическое существо. В данном случае мотив человека (удовлетворение потребности в пище) и цель его действий (поймать добычу) совпадают. Но в ситуации коллективной охоты одни должны загонять животное, а другие – его ловить. Человек должен сделать что-то вопреки своей биологической потребности – например, вспугнуть дичь, чтобы другие ее поймали. Цель действий человека перестает совпадать с мотивом. Мотив является общим для группы людей: они сотрудничают друг с другом для того, чтобы удовлетворить потребность в пище. Но цели оказываются разными: кто-то вспугивает добычу, кто-то другой ее ловит, кто-то координирует общие действия. В момент расхождения мотива и цели, согласно Леонтьеву, и зарождается сознание.

Общепсихологическая теория деятельности, разработанная А. Н. Леонтьевым, рассматривает человека как социальное существо. Чтобы быть таким существом, недостаточно просто взаимодействовать с себе подобными: нужно отражать формы социальных взаимодействий в собственном сознании.

Отношение между мотивом и целью Леонтьев называет смыслом. Вспугивая добычу, человек совершает осмысленное действие. Оно не ведет напрямую к удовлетворению биологической потребности (даже наоборот). Но его цель соотносится с общим мотивом, оно осмысленно потому, что другой человек продолжит деятельность первого и завершит ее. Вот и получается, что осмысленный (сознательный) взгляд на вещи – это взгляд «глазами других».

Категория смысла в теории Леонтьева соотносится с категорией значения. Смысл – это то, что вещь значит для нас как предмет нашей потребности. Значение – это как бы абстракция из смысла, или то, что вещь значит для нас как таковая. Например, для сытого и голодного кусок хлеба несет разный смысл, но сохраняет одно и то же значение.

А. Н. Леонтьев был одним из наиболее ярких последователей Л. С. Выготского, связывавшего развитие психики с интериоризацией (переводом вовнутрь) системы социальных отношений.

Воспринимаем ли мы мир одинаково?

На психику человека (и в том числе на его восприятие) оказывает существенное влияние культура, к которой он относится. Можно сказать, что человек смотрит на мир через очки культуры, которые он не может снять.

Многочисленные наблюдения и эксперименты показывают, что чем дальше друг от друга культуры, тем больше будет и различий в восприятии. Яркий пример – знаменитая иллюзия Мюллера-Лайера. Вам кажется, что одна линия длиннее другой? Правильно, мне тоже. Но в действительности они одинаковы.

Нам кажется, что один отрезок больше другого, но это не так.

Еще в 1930 году советский психолог А. Р. Лурия, путешествуя по Средней Азии, обнаружил, что жители узбекских деревень не поддаются таким иллюзиям. Впоследствии о культурных различиях в восприятии геометрических иллюзий говорили и другие ученые. Одно из недавних исследований было проведено в 2010 году группой психологов под руководством Йозефа Хайнриха из Университета Британской Колумбии. В своем эксперименте они измеряли длину, на которую следует продлить одну из линий, чтобы иллюзия исчезла. Эта длина оказалась различной для представителей разных культур (жителям пустыни Калахари линии и вовсе казались одинаковыми).

В разных культурах восприятие пространственных отношений формируется по-разному. Мы попадаем в ловушку иллюзии из-за привычки соотносить перспективу с прямыми углами. Но такой привычки может не быть у туземцев, строящих округлые жилища, поэтому они иллюзии не поддаются.

Различия между культурами касаются не только восприятия пространственных отношений. Более существенные различия связаны с формами предметной деятельности, существующими в виде системы предметных и вербальных значений. То, что человек не может обозначить, он и не воспринимает сознательно. Система значений может быть неодинаковой не только в разных культурах, но и в разных социальных группах.

Если наше восприятие является сознательным, т. е. опосредуется системой значений, то где гарантия, что все люди воспринимают мир одинаково? Хотя все мы обладаем примерно одинаковым физическим строением, наша психология может существенно различаться.

Наиболее радикального взгляда на межкультурные различия придерживаются сторонники гипотезы лингвистической относительности (гипотезы Сепира – Уорфа), утверждающей, что психология и поведение человека определяются языком, на котором он говорит.