124
Салон большого десантного вертолета, в который можно было загнать целый трейлер, был разделен зеленым брезентом на отдельные помещения, где находились «звезды» и их ближайшая и самая необходимая прислуга.
Маэстро Найджел, красотка Джуди-Элеонора Мосс и великий Тритни Джакобс. Берт Джуниор был уверен, что больше ему никогда в жизни не оказаться в компании стольких «звезд» первой величины.
То и дело сквозь гул турбин слышалась перебранка между командами Джуди-Элеоноры, Тритни и многочисленными помощниками маэстро Найджела, которые считали всех актеров, а уж тем более их обслугу совершенно никчемными людьми.
Чуть в стороне находился исполняющий функции продюсера и сценариста Джулиус Хофман со своей командой «гениев». Они изо всех сил трудились над сценарием, внося в него очередную срочную правку.
На крошечном пятачке возле входа в пилотскую кабину располагался отряд осветителей и операторов. Они играли в карты и недобро поглядывали в сторону брезентовых перегородок, сквернословя себе под нос. Эти люди тоже не любили «звезд».
Отдельную часть в огромном чреве вертолета занимали компактные туалетные кабины. Их было двенадцать штук, однако там постоянно толпился народ и всем желающим места не хватало.
«Наверное, это от волнения…» – думал Берт, продолжая знакомиться с жизненным укладом творческой публики.
В какой-то момент возле туалетов воцарился порядок, и к зарезервированной туалетной кабине прошествовала Джуди Мосс.
На ее голове красовались наушники, которые, видимо, защищали Джуди от шума.
За сорок минут полета это был второй поход «звезды» в туалет, в то время как Тритни Джакобс еще ни разу не показался. И только однажды кто-то из его людей вынес в туалет большой фаянсовый горшок.
«У великих свои причуды», – решил тогда Берт Джуниор и подумал, что мог бы сделать репортаж и продать его в большую газету.
В ленивой бездеятельности, во власти шума и утомительного дребезжания полет длился еще около четверти часа. Затем турбины начали сбрасывать обороты, и на смену их вою пришел ровный стрекот несущего винта, показавшийся тихим и приятным.
– Вон они! Вон!.. – закричал кто-то истошным голосом, и все, кто находился возле иллюминаторов, впечатались в них носами.
– Вон они! Вон!.. – повторил целый хор голосов.
Операторы тут же вскочили на ноги, уронив на пол карты, маэстро Найджел, шатаясь, вышел из-за ширмы, а Джулиус Хофман, правивший сценарий, хлопнул по нему ладонью и крикнул, не скрывая досады:
– Не успели!
– Маэстро! Маэстро! Вас вызывает полковник! – позвал помощник режиссера Джо Гайтано. Потерявший ориентацию Найджел рванулся было к туалетным кабинам, но быстро спохватился и, выхватив у Гайтано рацию, закричал:
– Немедленно бомбить, полковник! Немедленно бомбить!
– Чего бомбить-то? – лениво спросил Густавсон, который успел слегка вздремнуть.
– Да всех бомбить! Уничтожить всех этих сволочей, и все дела! – закричал Найджел.
Гайтано забрал у маэстро рацию, и полковник Густавсон обрадовался, услышав голос вменяемого человека.
– Я Джо Гайтано, помощник маэстро Найджела.
– Очень хорошо, мистер Гайтано. Там внизу уже идет довольно жаркая драчка, поэтому приближаться к схватке ближе чем на тысячу метров я пилотам запретил. Сейчас вам откроют двери, включат камеры на внешних подвесках и снимайте что хотите.
– Нужно бы сначала осмотреться, полковник! – закричал возбужденный ситуацией Гайтано.
– Нет проблем. Сделаем круг, и вы сами выберете, что вам интереснее всего. Заодно определим цели, которые нужно бомбить в первую очередь.
