Кролик Аббат взрывает свою священную ручную гранату.

В пиршественном зале взрывается звезда, и то огромное, невидимое, что смыкало Великую Тьму и земную реальность, разлетается с громовым грохотом. Цепь замкнута: твое подключение к Пустоте мгновенно нарушено, и ты выходишь из строя. Плоть тает на твоих костях. Кровь хлещет из твоего прохудившегося трупа, как струя пара из кипящего чайника. Скелет твой разлетается в прах, оставляя орнамент на колонне. Ты – материальная проекция вечной тьмы, а потому умереть в обычном смысле не можешь, так что ты попросту перестаешь существовать, как подборка связанных частиц.

Ты – маска плоти, вырванной и отторгнутой. С уменьшением основы ты ввергаешься в состояние дремлющего призрака, вновь и вновь переживая величайшее свое поражение в неясных и обрывочных снах. Худшие из этих снов едва не пробудили тебя. Это дни, когда неурочные бури крушат Скалистые горы, когда текут багровые потоки, а землетрясения вызывают оползни, утихая, только когда ты вновь погружаешься в глубокую дрему.

Сегодня, впрочем, приносится жертва…

Флитвуд, последний из неистовых лизоблюдов, порхает через парапет сквозь дыру в стене и умирает у твоих ног от истечения всех телесных сил. Его тепло извергает тебя из длившегося годами оцепенения. Телесная твоя форма застыла пятном плесени на колонне. Форма этого пятна отпугивает диких зверей и устраивает время от времени тщеславным расхитителям гробниц ночи ужасов, прежде чем один из твоих уменьшившихся числом палачей не прикончит их во время сна на тайных стоянках в пределах владений.

Мелодраматическая кончина Флитвуда колет тебя в самое сердце (которое бьется раз в две недели) и заставляет его сокращаться чаще. Связь с большим в тебе самом все еще утрачена. Ты чувствуешь Пустоту и ее голод так, как чувствовал бы запах дыма или различил бы пожар. С того рокового ужина существование большего в тебе свелось к абстракции наподобие того, как сводятся к ней проблемы экзистенциализма для любого смертного философа. В отличие от монахов и книжников ты владеешь доказательством того, что непостижимые ужасающие космические силы пришли в движение. Ты и есть это доказательство. Возможно, после вечности рабства и ты тоже свободен.

Рассвет скор. Струйки испарений вьются над трупом Флитвуда. Они скручиваются в призрак недавних воспоминаний Урской летучей мыши. Ты зришь призрачные обличья приближающихся врагов. Двое мужчин, серые и дряхлые, но все ж грозные в своей ненависти и уверенности в собственной правоте. Девушка напоминает свою мать. Конь слегка прихрамывает: ему ненавистен пьяный рыцарь. Пугает тебя только пес. Однако, учитывая его дряхлость, он наверняка не слишком опасен.

Трещина пересекает колонну, резкая, как твоя усмешка. Разлетаются куски штукатурки.

Полное проявление требует подпитки. Хоть тело твое временно и рассеянно, чудовищный запас силы воли никуда не делся. Ты всю ее вкладываешь в сверхъестественную мелодию. Убийственная песнь. Тихая, нежная, пока не подберутся тараканы. Резче, пронзительнее – и тогда появляются грызуны. Ты уминаешь все их воинство. Клочки шкурок и ссохшиеся оболочки образуют разворачивающийся ковер смерти.

Да, куча крыс, летучих мышей и тараканов отдают всех себя, прежде чем ты восстанавливаешься до тени былой своей славы. Вот оно, возвращение из мертвых, уже близко, и ты готов к этой ночи.