Гипноз и оргазм

Света выглядела очень подавленной и растерянной, когда обратилась ко мне за помощью. Она собиралась разводиться с мужем, так как испытывала к нему сексуальное отвращение. В то же время у нее сохранялась эмоциональная привязанность к мужу, которая удерживала ее от подачи заявления о разводе. Гипноз был для нее последней надеждой. Она просила меня внушить ей влечение к мужу или хотя бы терпимое отношение к близости с ним.

Из беседы со Светой выяснилось, что она страдает аноргазмией, то есть ее сексуальное возбуждение во время полового акта не завершается разрядкой – оргазмом. Поэтому физическая близость лишь раздразнивает ее, оставляя неудовлетворенной и раздраженной. Это раздражение и направляется потом против мужа. В последнее время оно стало «включаться» заранее, как только наступает время ложиться в постель, предвосхищая события и как бы оберегая ее от неприятных ощущений, но в то же время обостряя супружеский конфликт.

Аноргазмия – вещь нередкая. По данным опросов, из трех 25-летних женщин две никогда не испытывают оргазм, хотя и скрывают это от мужчин и даже друг от друга, как мужчина скрывал бы свою импотенцию. Не буду вдаваться здесь в анализ этого явления, скажу только, что чаще всего оно является результатом бесполого воспитания.

Во всяком случае, история Светы еще раз подтвердила это. Вначале она отрицала, что испытывала когда-либо оргазм, даже во время мастурбации (самоудовлетворения), отрицала и само занятие мастурбацией. На вопрос о снах Света сказала, что после прочтения романа «Мастер и Маргарита» М. Булгакова в 13–14 лет часто видела одно и то же сновидение. Оно было как бы ожившим эпизодом из романа, когда Маргарита летела на шабаш верхом на половой щетке, испытывая небывалое наслаждение.

Во время сеансов с внушенным сноговорением я «перенес» Свету в возраст 12 лет. Она почувствовала себя лежащей в своей постели перед сном, испытывающей половое возбуждение. Прошло несколько минут, как вдруг она свела ноги, зашевелилась, покраснела, тяжело задышала, стала постанывать. На мой вопрос, что происходит, Света затаила дыхание, потом стала посапывать, как ребенок, притворяющийся спящим. Затем состоялся диалог.

– Я Геннадий Владимирович, твой врач. Ты доверяешь мне и можешь рассказать всё. Тебе сейчас 12 лет, ты лежишь в своей постели и испытываешь какие-то сильные чувства. Что это за чувства?

– Я испугалась папу.

– А перед этим?

– Было очень приятно и стыдно.

– Ты можешь рассказать мне всё, это поможет тебе.

И спящая Света начала рассказывать. Оказалось, что она в этом возрасте мастурбировала, зажав между ног скрученное в трубку одеяло, и очень испугалась, когда в момент оргазма ее застал «на месте преступления» отец. Сильные чувства страха и стыда не только «сломали ей кайф», но и надолго отвратили от этого невинного и даже полезного для сексуального развития занятия. Информация о пережитой детской психотравме хранилась лишь в ее бессознательной памяти – видимо, так глубоко «спряталась» от испуга, «утащив» туда с собой весь механизм достижения оргазма. И действительно, во время предварительных ласк Света отводила руку мужа, когда он «заходил слишком далеко», не участвовала активно в самом сношении – откуда же было возникнуть оргазму? Но имевшийся детский опыт давал надежду. Надо было только отделить пережитый тогда оргазм от «тормозов» – стыда и страха. Как говорится, котлеты отдельно, мухи отдельно.

Видимо, в повторных сновидениях половая щетка Маргариты заменяла спящей Свете свернутое одеяло, точнее, мужской половой член, а окончание эпизода ассоциировалось с пережитым испугом. Когда воспроизвелось это ее сновидение в гипнозе, Света вновь пережила пьянящее ощущение полета, напряжение, сладкое предчувствие внизу живота, горячую наполненность между ног и вдруг – пустоту, холод, страх…

На этом гипнодиагностику можно было считать завершенной. Началось собственно лечение. Оно состояло из трех этапов. Вначале я во время сеанса оставил Свету наедине со свернутым одеялом, внушив ей, что ей снова 12 лет и никто не помешает ей полностью насладиться оргазмом. Так в гипнозе Света вновь испытала чувство, которого, как ей казалось наяву, она была лишена.

Затем Света испытала оргазм во время ночного сна, предварительно положив между ногами свернутое одеяло. Снилась ей на этот раз не Маргарита, а ее детская «любовь с одеялом», оживленная в гипнозе. В соответствии с внушением на этот раз Света вспомнила утром свой сон и пришла на сеанс радостно возбужденная, в глазах ее светилась надежда, голос стал более грудным, уверенным.

С сеанса Света ушла с внушением, что испытает влечение к мужу: «Близость обнаженного мужского тела тебе приятна… Ты ложишься на его ногу, зажимаешь ее своими бедрами, как в детстве одеяло… Мужская нога волнует тебя еще больше, чем свернутое одеяло…» Ну и так далее. Доводить читателя до оргазма не входит в мою задачу.

Есть такая техника секса на боку, когда мужчина, введя член во влагалище, к тому же просовывает свою ногу между ног партнерши. Это и было то положение, в котором Светлана впервые испытала полноту счастья с мужем.

«Стыдливость» придумали мужчины, чтобы женщины не осмеливались говорить о своем желании испытывать оргазм. Возможно, все женщины хотят постоянно заниматься любовью, но воспитание не позволяет им говорить об этом.

Бернар Вербер

Человек, потерявший близкого, нередко продолжает жить внутренней жизнью, в которой центральное место по-прежнему занимает объект утраты. Его образ ярко продуцируется в воображаемой жизни и начинает проецироваться в реальность. Пациент говорит об умершем в настоящем времени, ожидает его появления, мысленно разговаривает с ним, принимает за него случайных прохожих, при этом постоянно испытывает надежду на возможность встречи с объектом утраты, может слышать его шаги, голос, обращающийся к пациенту. Подобные обманы восприятия обычно наблюдаются в форме иллюзий и галлюцинаций при засыпании и пробуждении.

Человека, продолжающего общаться с воображаемым образом покойного, не стоит грубо разубеждать в иллюзорности его переживаний – пусть расставание будет постепенным. При наличии опасений, связанных с обманами восприятия, я обращал внимание пациента на его способность контролировать свои симптомы, а также разъяснял, что болезненный аффект и связанные с ним образные переживания имеют тенденцию к обратному развитию после достижения своего пика.

Если такой пик еще не наступил, с согласия пациента я проводил сеанс гипноза, внушая образ близкого человека, ушедшего из жизни, который прощался с пациентом и обещал больше его не беспокоить. Поскольку образ умершего доминировал в психической жизни пациента, он легко оживлялся уже на I стадии гипноза. Сеанс заканчивался мотивированным внушением пациенту мысли о том, что покойный любил пациента и только радовался бы тому, что тот будет жить счастливой полноценной жизнью.

Полезно также обратить внимание пациента на то, что он может теперь, как во время сеанса, так и после него, самостоятельно вызывать образ умершего в воображении и прекращать это по собственному желанию. Такое установление психического самоконтроля, хотя бы и в результате внушения, способствует ликвидации тревожных ожиданий пациента.

В гипнозе имеется также возможность ослабить напряженное отношение к отсутствующему участнику конфликта, без чего невозможно формирование новых привязанностей, облегчающих реабилитацию кризисных пациентов. Пациентам, переживающим из-за ухода любимого человека, я проводил коллективные сеансы гипноза с внушенным сноговорением. При этом моделировались ситуации, направленные на групповое сплочение, рост взаимного доверия, стимуляцию жизнеутверждающего поведения. Пациентам внушалась роль независимой, привлекательной личности. Общие формулы сочетались с индивидуальными внушениями, учитывающими особенности ситуации.

Во II–III стадии гипнотического сна реализовались внушенные образы объекта фиксации вначале в нейтрально эмоционально окрашенных ситуациях, а затем – в ситуациях прекращения отношений. При этом внушалось безразличное отношение к бывшему партнеру, мотивированное его неспособностью удовлетворить потребность пациента в высокозначимых отношениях. На этом этапе пациент освобождался от эмоциональной зависимости – как от любви, так и от враждебности к бывшему партнеру. Стимулировались гедонистические тенденции, усиливались представления о собственной сексуальной привлекательности. Использовались следующие формулы внушения.

«Человек, к которому вы испытываете такие противоречивые чувства, становится для вас безразличным. Его лицо выглядит сейчас как безжизненная маска, которая оставляет вас равнодушной. Его фигура видится сейчас как неживая, восковая фигура. Вид этого человека оставляет вас теперь равнодушной. Его имя для вашего слуха теперь пустой звук. Само воспоминание о нем сейчас расплывается в тумане, становится далеким, безразличным, как полузабытый сон. Все связанное с этим человеком остается в прошлом, как будто это было не с вами, а с другим, посторонним человеком. Ваше сердце отныне свободно от власти чувства к этому человеку. На душе теперь свободно и легко. Вы стали свободны и независимы. Чувствуете себя привлекательной, интересной женщиной. Вы легко завоевываете симпатии мужчин, сами выбираете достойного друга. И на этот раз это будет более удачный выбор. У вас есть всё для этого, и успех вам обеспечен».

Как проходит групповое обсуждение сновидения в терапевтической группе. Сновидец рассказывает о событиях дня, предшествовавших сновидению, чтобы определить контекст, в котором оно возникло. Затем он ясно излагает содержание своего сна. Члены группы, отдавая себе отчет в том, что они будут проецировать собственные чувства и переживания на содержание сновидения, сообщают о любых чувствах, возникающих у них, когда они слушают рассказ, равно как и воображают, что они сами только что видели этот сон.

Далее участники переносят свое внимание на каждый из образов сновидения, описывая его соответствующей метафорой. Сновидец, в свою очередь, реагирует на проекции членов группы, некоторые из которых могут помочь ему глубже понять свой сон. Вместе с группой он прорабатывает возможные взаимосвязи между образами сна, имеющейся жизненной ситуацией и опытом, пережитым в прошлом. Он отвечает на вопросы участников группы с той степенью самораскрытия, которую считает для себя возможной, и процесс продолжается до тех пор, пока сновидец не почувствует, что все имевшиеся у него пробелы в понимании сновидения ликвидированы.

Ничего так не дает понять и ощутить своего одиночества, как то, когда некому рассказать свои сны.

Фаина Раневская