Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Выслушивать критику в свой адрес – испытание не из легких для неподготовленного человека. Но при этом именно критика является самой ценной информацией на пути успешного продвижения по жизни: как в личностном, так и в карьерном плане. Вопрос только в степени нашей внутренней зрелости. Незрелый человек на критику обижается, зрелый за нее благодарит.
Сначала давайте разберемся, что такое критика.
Многим ошибочно кажется, что критика – это когда нам говорят в глаза «правду-матку». Верно ли это? Далеко не всегда.
Известная писательница Элизабет Гилберт, автор бестселлера «Ешь, молись, люби», в одном из своих интервью рассказывает интересную историю. Однажды она позволила своей «честной» подруге, по ее настоятельной просьбе, поговорить с ней «совершенно откровенно». И «подруга», воспользовавшись разрешением, немедленно вывалила на девушку тонну негатива, граничащего с оскорблениями. Она заявила Элизабет, что та – эгоистка и лентяйка, что, скорее всего, она никаким писателем не станет, и вообще, ее бойфренд никому не нравится. Да и волосы ее выглядят не очень, к тому же слишком массивный подбородок для короткой стрижки создает какое-то странное и малогармоничное ощущение от ее образа.
Что это было, на ваш взгляд? Было ли это полезно для кого-то из коммуникаторов? Имело ли это хоть какое-то отношение к критике?
Наговорить другому человеку гадостей и сделать критическое замечание – это принципиально разные вещи.
Критика – это некое послание, некая обратная связь по поводу нашей деятельности с целью улучшения качества этой деятельности. То есть речь идет о мнении человека по поводу того, насколько хорошо у нас получается что-либо делать. В идеале после конструктивной грамотной критики нам становится понятно, в какую сторону следует двигаться и расти. И именно поэтому зрелые личности и профессионалы гораздо больше ценят критику, чем комплименты, но, естественно, только от тех, кому они доверяют.
Сравните два высказывания:
«Ты – дура и бездарь!» и «Мне кажется, в твоем сочинении не хватает структуры и логической связи между его частями. Было бы просто здорово, если бы ты для начала составила четкий план и имела при этом в виду, что в письменной речи логику перехода от одной части к другой необходимо отражать на бумаге».
Услышав первое высказывание, человек зажмется и уйдет «в свою раковинку».
После второго высказывания у человека появится мотивация исправить недостатки своей работы.
В нашем разговоре о критике мы рассмотрим ее с трех сторон:
1. Как правильно реагировать на критику.
2. Как правильно критиковать.
3. Как грамотно прекратить бестактные высказывания в свой адрес.
Четыре составляющие реакции на критику: согласие, обоснование, понимание, готовность к изменениям.
С самого начала оговорим, что критиковать личностные качества человека – запрещенный прием и грубое нарушение границ. Оценочная позиция РОДИТЕЛЬ и убийственная пристройка РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ со стороны критикующего, как правило, не вызывает у его партнера ничего, кроме страха или агрессии.
К сожалению, неправильная критика случается на каждом шагу и к тому же гораздо чаще, чем корректная обратная связь. Но негативное воздействие на нашу психику происходит только в том случае, когда мы для него уязвимы. Если уметь правильно реагировать на критику, то даже самые бестактные и недобрые обвинения в наш адрес могут пойти на пользу: критику выгодно воспринимать как некую ценную шифровку от окружающего мира, с удовольствием принимая к сведению то, что хоть в ничтожной степени имеет к нам отношение. На этот счет есть восточная мудрость: «Внимательно послушай, что говорит твой враг: ведь в его словах может быть доля правды!»
Ну хорошо, вот мы внимательно выслушали все гадости, которые нам этот враг высказал, и как теперь на них реагировать? А реагировать нужно правильно! Наша задача – это отнестись к любой, даже несправедливой критике как к конструктивной обратной связи.
Как всегда, давайте для начала разберемся с возможными ошибками.
Надо ли нам оправдывать себя в глазах того, кто нас критикует? Правильно, нет! Итак, первая типичная ошибка – это пытаться оправдаться, когда нас критикуют.
Этого нельзя делать ни в коем случае, потому что не надо давать своему оппоненту повод думать о нас: «Оправдывается – значит виноват!» Кроме того, оправдание всегда происходит в неуместной пристройке ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ, что уже само по себе действует на агрессивного критика как кровоточащий порез – на акулу.
Идем дальше! Как вы думаете, нужно ли нам во что бы то ни стало переубедить того, кто нас критикует? Правильно, нет! Приходилось ли вам видеть двух самцов-баранов, упершихся друг в друга лбами? Это силовое противостояние может продолжаться непредсказуемо долго. Еще одна типичная ошибка – пытаться переубедить того, кто нас критикует. Мы начинаем пытаться доказывать, что мы правы, и в результате бесконечно бодаемся.
Следующий коварный вопрос: что лучше – говорить или молчать? Кто-то наверняка подумал «Молчать», но это неверно: молчать нельзя! Но и говорить нужно только тогда, когда мы получаем невербальный сигнал «Говори». Кстати, это касается не только контекста критики, но и любой иной коммуникации. Потренируйтесь в калибровке данного сигнала – очень пригодится! Здесь мы, пожалуй, слегка притормозим и оговорим последнюю рекомендацию поподробнее, потому что не пропустить сигнал «Говори» – это одно из ключевых правил грамотной реакции на критику.
Итак, во время любой коммуникации, доброжелательной или не очень, обязательно с обеих сторон имеются невербальные сигналы «Говори»: человек что-то сказал и ждет от другого промежуточной реакции. Сигнал определяется только калибровкой, и вы очень скоро научитесь его различать: он выглядит как микропауза и «короткий взгляд».
Теперь вновь вернемся к ошибкам в реакции на критику. Как мы уже поняли, следующая типичная ошибка – это просто слушать того, кто нас критикует, и тупо ждать, когда он наконец выдохнется. Нельзя пропустить сигнал «Говори»! Почему? Потому что пропущенный сигнал «Говори» дает повышение аффекта у критикующего. Если мы не даем человеку промежуточной реакции, то его злость и раздражение возрастают. Иными словами, когда мы не произносим ни слова в эмоционально накаленной ситуации, наше молчание однозначно будет бесить того, кто нас критикует: «Что молчишь??!!! Нечего возразить??? Да???!!!»
Какова наша первоочередная задача, если наш критик чрезмерно эмоционален? Для начала – просто успокоить его. Если такой необходимости нет, то все еще проще: сейчас мы об этом расскажем.
Итак, несколько слов по ходу о том, как успокоить распалившегося партнера по коммуникации. Вначале мы в раппорте и в пристройке ДИТЯ-ДИТЯ (совершенно расслабленная спина, шея и лицо) слушаем того, кто нас критикует, давая ему выпустить пары, но только до сигнала «Говори»!
А вот на сигнале «Говори» (мы помним, это микропауза и «короткий» взгляд) надо незамедлительно начать говорить. Такое перехватывание на себя роли говорящего не имеет ничего общего с перебиванием. Перебивание – это вступление вне связи с сигналом «Говори».
Говорить можно что угодно, лишь бы в пристройке ДИТЯ-ДИТЯ и короткими фразами: «А что случилось?», «Да, конечно», «Я понимаю», «Все так». Короткие фразы по сигналу «Говори», произносимые в пристройке ДИТЯ-ДИТЯ, быстро снижают эмоциональный накал у критикующего. Когда накал немного снизился, можно прояснить для себя ситуацию, взаимодействуя все в той же пристройке: «А о чем мы говорим?», «А что случилось?»
Здесь хотим обратить внимание на то, что до сих пор мы не приступили к разговору о непосредственной реакции на критику, потому что на нее невозможно реагировать, пока мы не успокоили партнера по коммуникации и не прояснили для себя ситуацию. Естественно, если агрессии нет и ситуация для нас и так предельно ясна, то для успокоения партнера ничего делать не нужно!
Теперь давайте ответим на следующий вопрос: а что, собственно, нужно от нас тому, кто нас критикует? На самом деле совсем немного: только чтобы мы с ним согласились!
Вывод: как только критикующий начинает говорить с нами более или менее спокойно, надо тут же уверенно согласиться с чем-либо в его критике, и при этом – совершенно не важно с чем. Фокус в том, что соглашаться следует исключительно в пристройке РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ. А почему? Потому что моя сильная позиция РОДИТЕЛЬ по отношению к критикующему в данном случае вполне уместна. Соглашаясь с критиком, я говорю как бы от лица моей внутренней порядочности, которая в моей личной иерархии ценностей стоит однозначно выше, чем любая критика.
Я соглашаюсь не с человеком, а с самим Мирозданием, со своим внутренним чувством справедливости. Найдя в словах критикующего хоть малейший намек на истину, нужно немедленно согласиться с ней, приведя, таким образом, Вселенную в равновесие.
Теперь давайте рассмотрим это на примерах, так легче! А то высокие слова иногда нас путают, вернемся к прозе жизни!
И вот типичная и вполне земная атака тещи на зятя. Но только пусть наш зять будет коммуникативно грамотным зятем.
– Твоя жена пашет по дому, как папа Карло, а ты совершенно ее не жалеешь – даже не можешь взять ей домработницу! – Пристройка РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ.
Какие могут быть варианты ответов продвинутого зятя? Ну вот, например:
– Вы совершенно правы. Маша действительно слишком много работает, и я как муж пока не смог убедить ее в том, что квартиру не обязательно драить до блеска каждый день. – Пристройка РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ.
Или:
– Да, я согласен, я приношу в семью всего 50.000 рублей, хотелось бы приносить больше, чтобы жена могла работать по дому меньше. – Пристройка РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ.
Последний вариант ответа возможен только в том случае, если это – честная позиция зятя.
Или вот еще возможные варианты ответов «продвинутого» зятя:
– Вы совершенно правы. Я очень хотел бы иметь столько сил и времени, чтобы быть в состоянии и работать, и помогать жене по хозяйству, но пока у меня это не получается.
Или:
– Да, вы правы. Я выбрал такую работу, при которой я не могу пока нанять домработницу. – Пристройка РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ.
Видите, сколько может быть вариантов согласия с критикой без потери чувства собственного достоинства? И их можно придумать еще больше.
Мы говорили о том, что надо согласиться «с чем-нибудь»: действительно, нужно быть готовым абсолютно честно обнаружить в несправедливой критике хотя бы малюсенький фрагмент чего-то справедливого.
Здесь следует подчеркнуть, что мы это делаем не ради того, кто нас критикует, а лично для себя, для сохранения своего внутреннего равновесия, а заодно и равновесия всей Вселенной! Ведь мы – ее часть!
Если мы научились быстро находить для себя в любой критике этот небольшой кусочек правды, с которым мы можем искренне согласиться из уверенной сильной пристройки РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ, то одно это уже снимает бо́льшую часть напряжения и недоразумений: ведь тот, кто нас критикует, бессознательно мечтает именно об этом.
И вот, предположим, мы уже уверенно с чем-то согласились, первые пары́ выпущены. Что дальше? А дальше мы даем короткое «взрослое» объективное обоснование своего поведения, которое послужило поводом для критики.
– Да, я действительно сегодня потратил в магазине вдвое больше, чем всегда (Р-В): причина тому – закупки к праздничному столу (В-В).
– Да, я действительно задержалась (Р-В), потому что мой список дел сегодня был вдвое длиннее, чем обычно (В-В).
– Да, я сегодня не успел сделать всего, что запланировал (Р-В), потому что по дороге мне пришлось заехать подкачать шину (В-В).
Объективное «взрослое» обоснование, как мы видим, дается уже только из пристройки ВЗРОСЛЫЙ-ВЗРОСЛЫЙ. Понятно, что без первого пункта («Согласие») никакое «взрослое» обоснование не сработает и будет читаться как оправдание.
Итак, мы партнера успокоили, уверенно с чем-то согласились, дали объективное «взрослое» обоснование ситуации. Что дальше?
А дальше нужно показать свое понимание (и, если нужно, сожаление) озабоченностью вашего партнера по поводу предмета критики. И делается это в пристройке ДИТЯ-ДИТЯ.
– Я понимаю, что вас волнует состояние Маши. И меня оно тоже очень волнует, честное слово – (Д-Д).
– Я понимаю, что ты волновался, когда меня ждал. И сердился… Мне обидно, что так получилось: я делала все возможное, чтобы справиться со всем этим как можно скорее! – (Д-Д).
И здесь давайте вновь повторим нашу «сказку про белого бычка», это полезно. Накал страстей сняли, с чем-то согласились, обосновали, понимание показали. Работа по нейтрализации критики почти закончена. Нужно ли что-то еще? Будет просто замечательно, если под конец мы выразим готовность к изменениям в своем поведении, чтобы подобных недоразумений больше не повторялось. Естественно, мы подписываемся на изменения лишь в связи с тем маленьким кусочком правды, который нам удалось углядеть в критике и с которым мы согласились в самом начале.
Как вы думаете, годится ли здесь штамп «Я больше не буду»? Конечно, он здесь не явно неуместен. Инфантильно-заискивающее «Я больше не буду» из пристройки ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ однозначно спровоцирует у нашего партнера пристройку РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ – либо в ее агрессивном, либо в снисходительно-покровительственном варианте и сведет к нулю всю нашу предыдущую правильную коммуникацию.
Что же тогда нужно?
А нужно примерно следующее: «После сегодняшнего разговора я готов заблаговременно обсуждать и согласовывать с тобой все наши расходы, особенно когда у нас дома предстоят застолья».
Или:
«Я теперь буду гораздо тщательнее планировать мой день, чтобы быть для тебя предсказуемой. И первым делом я куплю автомобильную зарядку для телефона!»
Выражение готовности к изменениям должно вновь прозвучать из уверенно-сильной пристройки РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ. Предполагается, что это должно быть действительно реальное обязательство, которое мы на себя берем.
Итак, в упрощенном виде схема правильной реакции на критику выглядит так: согласие, обоснование, понимание, готовность к изменениям.
Еще раз напомним, что начинать говорить с партнером можно только по команде «Говори!». Величина каждой из частей нашей последовательности может меняться, в зависимости от ситуации и от реакций партнера: например, мы можем обойтись одной фразой в одном пункте и дать пять фраз в другом пункте.
Теперь – несколько слов о нашем внутреннем настрое.
Наша внешняя задача – следовать указанной схеме, а наша внутренняя задача – вообще забыть, кто прав, а кто виноват. Если мы все сделаем точно по правилам, то мы в полной мере сохраним в себе душевное равновесие и чувство собственного достоинства. Возможен и еще один дополнительный бонус в виде возможности вместо злейшего врага получить друга. Во всяком случае тот, кто вас только что критиковал, посмотрит на вас с уважением.
И даже если в ваши планы изначально и не входит сделать друга из своей тещи, то во всяком случае вы сможете убедиться, что в полной мере владеете своим собственным состоянием и реально управляете состоянием своего партнера.
Вообще, мы учимся эффективно коммуницировать вовсе не для того, чтобы угодить другим: магия правильного взаимодействия позволяет, прежде всего, сохранить личную внутреннюю безупречность, возрасти над самим собой и заодно достигнуть желаемой цели коммуникации.
Все мы помним о двух видах реакции на внешнюю агрессию – «Бей или беги». В ответ на нападение хищника мы играем либо другого хищника, либо жертву – реальную или потенциальную. Реальная жертва глотает слезы и сжимается в комочек, потенциальная жертва – заранее прячется в кусты. Как мы понимаем, ни агрессивная роль второго хищника, ни роль жертвы не идет на пользу психике.
Есть еще один нюанс: чем агрессивнее тот, кто нас критикует, тем меньше значения для него имеет то, что я ему в ответ говорю. Он пытается вытрясти из нас «чистосердечное признание» из пристройки ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ вроде «Ой, Боже мой, как же это могло получиться, кошмар какой!» На это вестись ни в коем случае нельзя. Просто нужно уделить чуть больше времени снятию агрессии в пристройке ДИТЯ-ДИТЯ и не пропускать сигнал «Говори».
В психологии имеется так называемая Теория объектных отношений, о которой мы уже упоминали, говоря о пристройке РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ, которая утверждает, что человек, неуместно повышающий голос, психически неблагополучен, хотя сам он может быть искренне уверен, что с ним-то как раз все в порядке. Повышение голоса и переход на крик – это незрелая и, можно сказать, инфантильная реакция на происходящее. На самом деле тот, кто именно так взаимодействует с партнером, находится в это время в глубокой возрастной регрессии и бессознательно жаждет получить в нашем лице «маму» – «контейнер» для его эмоций (или «папу-контейнер»). Его скрытое послание нам – «Прими мою агрессию и не разрушься!!!». И тогда наше ответное невербальное послание в его адрес должно быть абсолютно спокойным и только из открытой расслабленной позиции ДИТЯ-ДИТЯ: «Я (“мама”) – здесь, я с тобой. Со мной все в порядке. Я не разрушаюсь, я несу ответственность за то, что со мной происходит». Вслед за таким посланием у агрессивно ведущего себя человека неизбежно пойдет снижение агрессии.
На самом деле наша самая первая, можно сказать, психотерапевтическая реакция при агрессивной критике начинается еще в тот момент, когда мы начинаем взаимодействовать с партнером на расслабленной спине в пристройке ДИТЯ-ДИТЯ. В это время мы уже даем ему послание: «Я вменяема, и ты, маленький ребенок, неадекватно проявляющий свои чувства, не брошен мной. Я – с тобой и держу ситуацию». Не надо, конечно, в буквальном смысле усыновлять того, кто агрессивно нас критикует, но надо дать ему поддерживающее послание о том, что вы – в полном порядке и вполне управляете собой и ситуацией.
Даже если вы знаете, что ваши действия в самом деле каким-то образом повлекли за собой негативные последствия, категорически нельзя произносить вслух таких слов, как «я виновата» или «здесь есть моя вина». В словах, связанных с чувством вины, кроется коммуникативно опасная провокация агрессии со стороны партнера. Взятие на себя ответственности – состояние прямо противоположное вине. В случае высокой степени агрессивности партнера объективное обоснование желательно давать в пристройке ДИТЯ-ДИТЯ (а не ВЗРОСЛЫЙ-ВЗРОСЛЫЙ): «Я тут, видимо, должна была сделать что-то другое, но только совсем не понимаю что».
Если же тот, кто нас критикует, не проявляет по отношению к нам открытой агрессии, как, например, в приведенном разговоре тещи с зятем, объективное обоснование должно идти не из пристройки ДИТЯ-ДИТЯ, а из пристройки ВЗРОСЛЫЙ-ВЗРОСЛЫЙ – «Должность, которую я на данный момент занимаю, предполагает большу́ю занятость и не самую большу́ю зарплату. Наша семья живет в соответствии со своими возможностями».
Давайте рассмотрим еще несколько жизненных примеров правильной реакции на критику.
Пример. Разговор по мобильной связи жены, находящейся за рулем, со своим мужем, ожидающим ее дома.
М. – Сколько времени можно ездить? Тебя нет уже шесть часов!!! – Р-Д.
Ж. – Да просто кошмар! – Д-Д.
М. – Ну и что ты все это время делала? – Р-Д.
Ж. – Действительно, хозяйственные закупки в последнее время забирают львиную долю моего времени, мне самой это не нравится, надо здесь что-то пересмотреть. – Р-В.
М. – Надо… Когда будешь? – Д-Д.
Ж. – В лучшем случае часа через полтора (В-В). Соскучился? – Д-Д.
М. – Соскучился и есть хочу. Думал тебя дождаться. – Д-Д.
Ж. – Я тоже соскучилась и дико голодная. – Д-Д.
М. – Может, тебе поесть по дороге? – Д-Д.
Ж. – Да нет, уж лучше дома, с тобой… – Д-Д.
М. – Ну давай. Только осторожно езжай. – Д-Д.
Пример. Мама с ребенком опоздали на частное занятие к пожилой преподавательнице, не предупредив. Мама не была предупреждена об изменениях во временной договоренности.
Преподавательница:
– Это просто кошмар какой-то! Так нельзя! Я не могу ни поесть, ни в магазин сходить, ни своими делами заняться, сижу голодная, с сердцем плохо даже стало! Я уж и так подстраиваюсь под вас, как могу, так нельзя!!! – (Р-Д).
Мама (во время сигналов «Говори!»): – (Д-Д).
– Понимаю, Людмила Сергеевна. – (Р-В). Так действительно нельзя. – (Д-Д). Мне очень жаль. – (Д-Д). Вы действительно делаете все возможное. – (Д-Д).
Преподавательница (уже тише):
– Давайте что-то придумывайте! – (Р-Д).
Мама:
– Людмила Сергеевна, я совершенно с вами согласна: такие опоздания недопустимы. – (Р-В). – К сожалению, лично я была не в курсе того, в котором часу на этот раз были назначены занятия, а то бы я обязательно вам позвонила. – (В-В). – Я понимаю, и мне действительно очень совестно, что из-за нас вы не могли ни поесть, ни просто располагать своим временем. И ваше самочувствие тоже нам очень важно. – (Д-Д). – Теперь я лично буду следить, чтобы ваши занятия были строго в одно и то же время: кого угодно будем просить подвинуться по времени, но только не вас. Я прослежу, чтобы в занятиях с вами у нас все было предельно стабильно. – (Р-В).
(Преподавательница сразу повеселела, порозовела и успокоилась. Урок прошел хорошо. Договоренности соблюдаются.)
Мы заканчиваем разговор о правильной реакции на критику. Любого рода критику желательно воспринимать как конструктивную обратную связь и отвечать на нее именно по предложенной выше схеме. В некоторых жизненных контекстах, в связи с предписаниями о соблюдении коммуникативной иерархии, мы просто обязаны поступать только так и никак иначе, например, в случае, если тот, кто нас критикует, – наш непосредственный начальник. В остальных случаях мы действуем по выбору: отвечать по описанным выше правилам или чуть иначе, например как на критику манипулятора.
Второй тип реакции на критику мы опишем чуть позднее, и ее мы применяем лишь в том случае, когда идет явная агрессия или провокация со стороны человека, не имеющего никакого права – ни морального, ни служебного – нас критиковать. В некоторых случаях, естественно, самым разумным вариантом развития событий может оказаться и крайняя мера – полное прекращение любых отношений, но это уже решает каждый сам для себя и в индивидуальном порядке. А пока, для того чтобы уметь отличать правильную критику от неправильной, мы поговорим о том, как грамотно делать критическое замечание другому человеку или давать ему грамотную обратную связь, что, в сущности, одно и то же.
Войти с помощью соц. сетей: