V. Материал и источники сновидений

Когда из анализа сновидения об инъекции Ирме мы увидели, что сновидение представляет собой исполнение желания, нас прежде всего заинтересовал вопрос, удалось ли нам этим раскрыть общий характер сновидения, а все прочее научное любопытство, которое, возможно, у нас пробуждалось в ходе той работы по толкованию, нам пришлось временно в себе заглушить. Достигнув теперь этой цели, мы можем вернуться обратно и выбрать новый исходный пункт для наших блужданий по проблемам сновидения, хотя из-за этого нам придется на какое-то время оставить в стороне отнюдь пока еще до конца не проясненную тему исполнения желаний.

Научившись благодаря использованию нашего метода толкования сновидений раскрывать скрытое содержание сновидения, которое значительно важнее явного содержания, мы снова должны рассмотреть отдельные проблемы сновидения, чтобы проверить, не разрешаются ли удовлетворительным образом загадки и противоречия, казавшиеся неразрешимыми, пока нам было известно только явное содержание сновидения.

Представления разных авторов о взаимосвязи сновидения с жизнью в бодрствовании, а также о происхождении материала сновидения подробно изложены во вступительном разделе. Мы помним также те три главные особенности памяти в сновидении, на которые мы не раз обращали внимание, но так и не объяснили.

1. То, что сновидение отдает явное предпочтение впечатлениям последних дней (Robert, 1886; Strümpell, 1877; Hildebrandt, 1875; а также Weed-Hallam, 1896.

2. То, что оно делает выбор на основании других принципов, нежели память в бодрствовании, поскольку в нем вспоминается не существенное и важное, а второстепенное и незначительное.

3. То, что оно располагает нашими самыми ранними детскими впечатлениями и воспроизводит даже детали из этого времени жизни, которые опять-таки кажутся нам тривиальными и которые в бодрствовании считаются нами давно позабытыми.

Разумеется, эти особенности выбора материала сновидения наблюдались разными авторами в явном содержании сновидения.

А. Недавнее и индифферентное в сновидении

Если теперь, рассматривая происхождение элементов, проявляющихся в содержании сновидения, я обращаюсь к собственному опыту, то прежде всего я должен высказать утверждение, что в каждом сновидении можно выявить связь с переживаниями предыдущего дня. Какое бы сновидение я ни брал – свое собственное или чужое, – каждый раз этот мой опыт получал подкрепление. Зная об этом факте, я могу начинать толкование сновидения с выяснения вначале тех переживаний предыдущего дня, которые вызвали данное сновидение; во многих случаях это оказывается даже наикратчайшим путем. В обоих сновидениях, которые я подверг подробному анализу в предыдущем разделе (об инъекции Ирме и о моем дяде с рыжей бородой), связь с дневными впечатлениями столь очевидна, что не требует дальнейшего пояснения. Но чтобы показать, насколько постоянными могут быть эти отношения, я вслед за этим проанализирую несколько собственных сновидений. Я привожу здесь эти сновидения лишь в той мере, в какой это необходимо для раскрытия их искомых источников.

1. Я наношу визит в один дом, куда меня с трудом впускают и т. д.; тем временем меня ждет на улице какая-то женщина.

Источник: Вечером разговор с одной родственницей о том, что с покупкой, о которой она просила, придется подождать до… и т. д.

2. Я написал монографию о каком-то виде растений.

Источник: Утром в витрине книжного магазина я увидел монографию о цикламене.

3. Я вижу на улице двух женщин, мать и дочь, последняя из которых была моей пациенткой.

Источник: Одна моя нынешняя пациентка накануне вечером сообщила мне, что ее мать возражает против продолжения лечения.

4. В книжном магазине С. и Р. я приобретаю абонемент на одно периодическое издание, которое стоит двадцать гульденов в год.

Источник: Моя жена накануне напомнила мне, что я должен ей двадцать гульденов на карманные расходы.

5. Я получаю от социал-демократического комитета письмо, в котором ко мне обращаются как к члену партии.

Источник: Письма, полученные одновременно от избирательного комитета либеральной партии и от президиума гуманитарного союза, членом которого я и в самом деле являюсь.

6. Человек на крутой скале посреди моря. Ландшафт напоминает мне картину Бёклина.

Источник: Дрейфус на Чертовом острове; одновременно с этим известия от моих родственников из Англии и т. п.

Можно задать вопрос: всегда ли сновидение связано с событиями предыдущего дня или оно может распространяться на впечатления, относящиеся к более продолжительному периоду из недавнего прошлого? Пожалуй, этот вопрос принципиального значения не имеет, и все же я бы высказался за исключительную привилегию дня, предшествующего сновидению. Всякий раз, когда мне казалось, что источником сновидения было впечатление, возникшее два или три дня назад, при более тщательном изучении я мог убедиться, что данное впечатление вновь всплывало в памяти накануне, то есть что в день накануне сновидения воспроизводилось событие, случившееся несколько дней назад, и, кроме того, я мог указать новый повод, ставший причиной воспоминания о более раннем событии.

И наоборот, я не смог убедить себя в том, что между дневным впечатлением, вызвавшим сон, и его воспроизведением в сновидении существует постоянный интервал, имеющий биологическое значение (в качестве первого интервала подобного рода Г. Свобода называет восемнадцать часов).

I. Сон, приснившийся в ночь с 1 на 2 октября 1910 года.

(Фрагмент) … Где-то в Италии. Три моих дочери показывают мне ценные вещи и при этом садятся ко мне на колени. Глядя на один из предметов, я говорю: «Это ведь вам досталось от меня». При этом я отчетливо вижу небольшой барельеф с резкими чертами Савонаролы».

Когда в последний раз я видел изображение Савонаролы? По записям в моем путевом дневнике, 4 и 5 сентября я был во Флоренции; там, на мостовой Пиаццы Синьории, на том месте, где он нашел свою смерть, сожженный на костре, мне захотелось показать моему спутнику медальон с изображением этого фанатичного монаха, и мне кажется, что утром 3 сентября я говорил ему об этом же. От этого впечатления до его воспроизведения во сне прошло 27+1 дней – «женский период» по Флиссу. Однако я должен упомянуть, умаляя доказательную силу этого примера, что накануне сновидения у меня был один мой коллега – энергичный, но угрюмый человек (в первый раз после моего возвращения), которого уже несколько лет я в шутку называю «рабби Савонарола». Он рассказал мне об одном больном, попавшем в аварию на железной дороге, по которой я сам ехал восемь дней назад, и тем самым вернул меня к мыслям о моем последнем путешествии по Италии. Появление странного элемента «Савонарола» в содержании сновидения объясняется этим визитом коллеги, и 28-дневный интервал теряет свое дедуктивное значение.

II. Сон, приснившийся в ночь с 10 на 11 октября 1910 года.

Я занимаюсь химией в университетской лаборатории. Гофрат Л. приглашает меня куда-то пойти и в странной позе с вытянутой шеей, словно присматриваясь (?) (вглядываясь в даль?), пробирается по коридору, держа перед собой в поднятой руке лампу или какой-то инструмент. Мы проходим через площадь… (Остальное забыто).

Самое удивительное в этом сновидении – это то, как гофрат Л. несет перед собой лампу (или лупу), напряженно вглядываясь в даль. Я уже не видел Л. много лет, но понимаю, что он лишь замещает собой кого-то другого, более великого – статую Архимеда в Сиракузах, стоящую именно в такой позе, как в сновидении, держащего в руке лупу и устремившего свой взгляд на осаждающее войско римлян. Когда я в первый (или в последний) раз видел эту статую? Я был в Сиракузах 17 сентября вечером, и с этой даты до сновидения фактически прошло 13 + 10 = 23 дня, которые соответствуют «мужскому периоду» по Флиссу.

К сожалению, более детальное истолкование этого сновидения также и здесь во многом ставит под сомнение обязательность этой взаимосвязи. Поводом к сновидению послужило известие, полученное мной накануне, что клиника, в аудитории которой я читаю лекции, в ближайшее время будет переведена в другое место. Я подумал, что новое здание расположено весьма неудобно, сказал себе, что это все равно что вообще не иметь никакой аудитории; отсюда мои мысли устремились, должно быть, к началу моей преподавательской деятельности, когда у меня действительно не было аудитории, а мои старания получить ее наталкивались на нелюбезность достопочтенных гофратов и профессоров. Тогда я отправился к Л., который в то время занимал должность декана и которого я считал своим покровителем, чтобы поведать ему о своей беде. Он обещал мне помочь, но в дальнейшем я ничего от него так и не услышал. В сновидении он – Архимед, который дает мне που στώ («точку опоры»), а самого меня ведет в другое помещение. То, что мыслям сновидения не чужды ни месть, ни сознание собственного величия, легко выявит любой человек, сведущий в толковании. Но я должен сказать, что без этого повода мне едва ли приснился бы в ту ночь Архимед; я не уверен, не дало ли бы о себе знать сильное и пока еще свежее впечатление, связанное со статуей в Сиракузах, через какой-то другой промежуток времени.

III. Сон, приснившийся в ночь со 2 на 3 октября 1910 года.

(Фрагмент) …Что-то про профессора Озера, который сам составил для меня меню, что действует на меня успокаивающе… (Остальное забыто.)

Сновидение является реакцией на расстройство желудка, случившееся накануне, которое заставило меня задуматься, не обратиться ли мне за назначением диеты к коллеге. То, что я обращаюсь во сне к Озеру, умершему этим летом, связывается с недавней (1 октября) смертью другого высокочтимого мною университетского преподавателя. Но когда умер Озер и когда я узнал о его смерти? По сообщениям из газет, он умер 22 августа; так как в то время я находился в Голландии, куда мне регулярно присылали «Винер Цайтунг», я прочел известие о его смерти лишь 24 или 25 августа. Но этот интервал уже не соответствует никакому периоду, он охватывает 7 + 30 + 2 = 39 или, возможно, 40 дней. Я не могу припомнить, чтобы в это время я говорил или думал об Озере.

Такие интервалы, без дальнейшей переработки не пригодные для учения о периодах, получаются из моих сновидений несравненно чаще, нежели регулярные. Постоянной я нахожу только утверждаемую мною связь между сновидением и самим впечатлением предыдущего дня.

Также и Х. Эллис (Ellis, 1911), уделявший внимание этому вопросу, отмечает, что не смог найти такой периодичности репродукции в своих сновидениях, «несмотря на то что искал ее». Он рассказывает один сон, в котором ему снилось, что он находился в Испании и хотел поехать в какое-то место: Дараус, Вараус или Цараус. Проснувшись, он не смог вспомнить места с таким названием и отложил сновидение в сторону. Спустя несколько месяцев он действительно обнаружил название Цараус; так называлась станция между Сан-Себастьяном и Бильбао, которую он проезжал на поезде за 250 дней до сновидения.

Таким образом, я полагаю, что у каждого сновидения имеется возбудитель, относящийся к тем переживаниям, после которых «еще не прошло и ночи».

Впечатления недавнего прошлого (за исключением дня, предшествующего сновидению) не имеют, следовательно, иного отношения к содержанию сновидения, чем другие впечатления из какого угодно отдаленного прошлого. Сновидение может выбирать материал из любого периода жизни, если только впечатления предыдущего дня («недавние» впечатления) связываются с этими ранними впечатлениями мысленной нитью.

Но чем объясняется предпочтение недавних впечатлений? Мы придем к некоторым предположениям, если подвергнем более детальному анализу одно из упомянутых сновидений.