54

В отличие от первого каньона, этот был значительно уже, но зато на его дне не прятались, словно ловушки, полыньи. Тем не менее из-за недавно выпавшего рыхлого снега двигаться было тяжело.

Мотонарты снова отчаянно рычали, из последних сил напрягая свои моторы. Они вязли в глубоком снегу, и бойцам то и дело приходилось их вытаскивать. Время от времени отряд натыкался на перекрывающие каньон снежные стены, и тогда солдаты пробивали в них туннели.

Для этих целей Браену приходилось жертвовать небольшим количеством взрывчатки. После взрывов «крысы» короткими, не приспособленными для этих целей лопатками разгребали осыпавшийся снег и практически на руках тащили сквозь образовавшийся проход мотонарты и грузовые сани.

Понимая, что к вечеру им не добраться, Браен, едва стало смеркаться, решил объявить привал, однако пришлось идти еще полчаса, прежде чем закончился снежный козырек, тянувшийся по левому краю каньона.

– Вот здесь самое место для ночевки, сэр, – сказал сержант Корсак, указывая на край каньона, где опасный козырек отсутствовал.

– Да. Лучшего места, пожалуй, не сыскать, – согласился Браен. – Стой, ребята, – стоянка на ночь!..

Солдаты обрадованно загалдели, стали складывать на сани оружие и разворачивать на снегу палатку. То, что она нашлась на складе, было большой удачей, потому что это была настоящая полярная палатка, в которой можно было выспаться как у себя дома.

Бойцы быстро подсоединили шланги к воздушным нагнетателям мотонарт, и палатка стала расти и обретать форму прямо на глазах. Пока остальные работали, четверо бойцов уже отдыхали на грузовых санях, забросив ноги на тюки.

Сержант Корсак назначил их первой сменой караула, и солдаты, не собираясь терять ни секунды отдыха, уже крепко спали. Браен и сам, будучи профессиональным военным, мог засыпать за несколько секунд и искренне удивлялся, что так умеют делать далеко не все люди.

– Сэр, – подошел к Браену Корсак, – как только поставим палатку, сразу забирайтесь в нее и можете спать. Паек вам принесут. А часика в два ночи я вас разбужу.

Браен благодарно кивнул сержанту и только сейчас почувствовал, как он устал.

Когда палатка была поставлена, сержант Корсак выстроил солдат для получения пайка. Первыми получили продукты две пары караульных. Рассовав упаковки, они разошлись в разные стороны. Одна пара пошла вперед по каньону, а другая назад.

Затем из очереди вышел еще один солдат. Повертев головой, он увидел лейтенанта и подошел к нему, протягивая несколько саморазогревающихся пакетов.

– Вот, сэр, сержант передал ваш паек. Вот картошка с луком, паштет и пирожки, по-моему, с мясом. А это… – солдат сделал паузу, – это джем со сливками.

– А тебе, я вижу, джема не досталось?

– У сержанта его мало. Всего несколько пакетов. Он приберег их для вас, сэр.

– Тогда возьми мой джем себе. Меня что-то сейчас не тянет на сладкое.

– Правда? – обрадовался солдат.

– Конечно, забирай джем себе. – Браен сунул пакет солдату в руки и с остальным пайком пошел к палатке.

Забравшись внутрь, он занял место в углу и с удовольствием снял шлем и тяжелые рукавицы. Затем последовали кованые ботинки и пояс с полудюжиной гранат и ножом. Разместившись на упругих валиках пневматического пола, лейтенант принялся за еду.

В полной темноте невозможно было разобрать, какой пакет он держал в руке, но Браен решил, что последовательность значения не имеет, и, выдернув распаковочный шнурок, подождал, пока пакет нагреется полностью.

По мере того как упаковка разогревалась, содержимое пакета приобретало форму. И вскоре Браен мог совершенно точно сказать, что в пакете жареная картошка. Открыв упаковку, он принялся за еду. Сегодня картошка казалась особенно вкусной. Видимо, сказывалось напряжение дневного перехода, но если бы эту еду можно было сравнивать с едой из ресторана… Например, ресторана в отеле на Шидасе, где жили Браен и Лиза… Капитан Куатро… Где-то она сейчас? Жива ли?.. Доходили слухи, что на Кавансаре была самая настоящая бойня и, конечно, «коричневые крысы» были в самом ее центре.

Картошка закончилась. Браен выдернул шнурок из второго пакета и стал ожидать, пока он разогреется. Вспомнилось лицо солдата, которому он отдал свой джем со сливками. Обветренная кожа, шрамы. Такое лицо как-то не вязалось с обликом сладкоежки…

Браен ощупал горячий пакет и определил, что в нем два маленьких пирожка. Солдат-сладкоежка сказал, что с мясом…

В это время в палатку забралось несколько человек. Подсвечивая себе фонариками, они молча заняли места, немного повозились, снимая тяжелую амуницию, и вскоре раздался храп.

Браен вытащил первый пирожок и, раскусив его, понял, что он с капустой. Это была большая редкость, и Браен решил, что пирожки с капустой достались ему за то, что он отдал свой джем.

Пирожки были вкусными, но слишком маленькими, и теперь оставалось съесть только паштет – самое невкусное, как считали солдаты.

Что они только не предпринимали, чтобы сделать это блюдо немного более съедобным. Разогревали его на инфрапечках, добавляли соли, перца, кетчупа, но все равно сублимированный мясной паштет был самым унылым блюдом казенного солдатского рациона.

Снаружи раздался скрип снега, и послышались негромкие голоса – по всей видимости, возвращались солдаты, выходившие по нужде. Вскоре они тоже забрались в палатку, раскачивая ее из стороны в сторону.

– Полегче, ноги отдавите… – сонно отозвался кто-то.

Через пару минут все разобрались по местам и затихли.

Проглотив паштет, Браен захотел пить, но обуваться и выходить к грузовым саням, чтобы отыскать чай или воду, не хотелось. «Попью утром», – решил лейтенант. Чтобы дать отдохнуть ребрам, он расстегнул замки бронежилета и быстро уснул…

Он проснулся сразу, едва его толкнул пришедший с караула солдат.

– Сэр, сержант приказал мне разбудить вас.

– Да-да, я понял… Будь добр, посвети-ка мне сюда, а то я пояс никак не найду.

Солдат направил фонарик на амуницию Браена. Лейтенант быстро собрался и, подхватив шлем в руки, вышел из палатки. Только тут он посмотрел на подсвеченный циферблат часов и увидел, что они показывают три часа ночи. Значит, сержант дал ему поспать лишний час.

– Ну как, сэр, выспались?.. – подошел сержант Корсак.

– Конечно, но, по всей видимости, за ваш счет, сержант.

– Не берите в голову, сэр. Все равно вам больше достанется, когда полезете в холодную воду. Я успел покемарить возле моторов нарт, пока они не остыли, так что все в порядке… Караульные уже ушли; когда они вернутся, можно будет поднимать людей и сворачиваться…

Сержант ушел к палатке, потом вернулся и спросил:

– Сэр, О’Коннорс утверждает, что вы сами отдали ему свой джем. Это так?

– Так, сержант, так, – улыбнулся Браен.

– Ну тогда все в порядке, – кивнул головой Корсак и ушел. Только тут лейтенант вспомнил, что хотел пить. Он пошел к грузовым саням и нащупал емкость с водой. Несмотря на то что она была с подогревом, вода ломила зубы. Посмотрев на небо, Браен поразился, насколько огромными казались здесь звезды, но потом он вспомнил, что в горах всегда так.

Заняться было нечем, и Браен забрался на сиденье мотонарт, чтобы попытаться поспать еще, но холод пробирался под бронекостюм, и ото сна пришлось отказаться, заменив его прогулкой вокруг палатки.

В половине пятого, когда уже начало светать, Браен сходил за обоими караулами и отправил их спать, а сам до шести часов продолжал накручивать круги вокруг палатки.