Каталог кораблей в «Илиаде» выглядит явно вставным летописным перечнем, где учтены участники антитроянского союза, что могло иметь серьезное значение для дележа добычи и наложения «фороса» на те города, которые не участвовали в формировании войска.

Список очевидным образом разбивается на два: один представляет собой последовательное перечисление позиций в боевой линии: от беотийцев и фокейцев на левом фланге (что указывается уже в Каталоге кораблей) до воинов Идоменея и Одиссея на правом фланге. Остальные группы возглавляют фессалийские вожди, включая Ахилла. Это отдельная общность, которая, вероятно, в большей степени контролируется именно Ахиллом, а не Агамемноном. Вполне возможно, это была дополнительная группа участников, присоединившихся к Троянскому походу или включившаяся в сражения несколько позднее. Важно заметить, что фессалийские вожди в Троянской войне до гибели Патрокла и Ахилла не погибали. Из чего следует, что они действовали солидарно с Ахиллом, отказавшимся участвовать в битвах. Также характерно, что за единственным исключением фессалийские вожди не смогли вернуться на родину, что обусловлено гибелью их лидера Ахилла, бывшего гарантом их царского статуса.

Из списка кораблей мы видим, что имеется, по крайней мере, два типа кораблей — аргосский (и беотийский) и фессалийский. Аргосский — по 120 воинов (они же, следует понимать, в данном случае — и гребцы), фессалийский — по 50 гребцов. Скорее всего, островные и среднегреческие корабли были малоразмерными.

Под Трою ахейцы привели 1186 кораблей. Аргосских кораблей мы можем насчитать до половины, фессалийских и островных — примерно по четверти от общей численности. Примерно можно прикинуть, что ахейское войско по Гомеру составляло до 100.000 воинов. Что малореально, поскольку лагерь ахейцев на такое число воинов негде было разместить и нечем прокормить. Скорее всего, Каталог кораблей — это интегральный список, составленный за всю войну, а не перед походом.

Именно такая корма, украшенная изображенеим конской головы, послужила прообразом Троянского коня.

Поначалу ахейцы численно превосходят троянцев. Но последние то и дело получают подкрепления от союзников, а ахейское войско тает. И в одной из битв троянское войско, которое оценивается по числу костров и средней численности окружавших каждый костер воинов, состоит из 50.000 человек. И оно имеет численный перевес. То есть, ахейцев явно меньше.

Очевидно, исходное число кораблей ахейцев в течение почти 10-летней войны сильно поубавилось. Наверняка были и морские сражения, о которых нам ничего неизвестно (Троя и островные государства не могли не иметь флота). Часть ахейского флота наверняка осталась вместе с гарнизонами на островах. Оценочно численность ахейского войска в начале повествования «Илиады» надо определить в 50.000 воинов, среди которых немало легковооруженных (как лучники локры). При этом в сражениях принимают участие далеко не все. Вероятно, вместе с Ахиллом сначала участвуют в разорении Троады, а потом остаются праздными не только мирмидонцы, но и многие другие фессалийцы. Не участвуют в битвах кормчие, раздатчики хлеба и прочие «тыловые мужи». Не говоря уже о тех, кто занимается поставкой продовольствия и задействован на курсирующих к ахейскому лагерю кораблях.

Победы троянцев могли быть обусловлены тем, что против союзного войска в 50 тыс. ахейцы могли выставить не более 30 тыс. И только большие потери троянцев при штурме частокола и дальнейшая резня мирмидонцами фракийских воинов, отрезанных половодьем, выровняли численность. Кроме того, после гибели Гектора часть союзных племен могла отхлынуть — ведь все они никак не могли разместиться за крепостными стенами Трои. Поэтому завершение «Илиады» в каком-то смысле логично: это момент наихудшего положения троянцев, численность войска которых в тот момент уступает численности ахейцев многократно (в 3–4 раза). Последующие события, нашедшие отражение в произведениях эпического цикла стали возможны лишь по прибытии новых героев и новых лидеров троянского войска, коими теперь становились вожди союзников — например, эфиоп Мемнон или мисиец Еврипил.

Судьба вождей ахейского войска почти всегда определена уже в «Илиаде» или же в эпических поэмах и других античных источниках. Неизвестны судьбы лишь нескольких второстепенных персонажей. Мы видим, что из ведущих вождей относительно успешно смогли вернуться домой только Нестор, Менелай и Одиссей. Менелай и Одиссей — после долгих скитаний, но все же не потеряв своего царского статуса и не вынужденных поселиться в отдалении от родины. Впрочем, есть версии, по которым Одиссею пришлось-таки продолжить воевать сначала на Крите, потом в Эпире и Италии.

Те из ахейских вождей, которые не были убиты на войне и не утонули на обратном пути, столкнулись дома с заговорами и переворотами. Многим пришлось поселиться в Ливии, Южной Италии или неподалеку от Троады — на островах или в Малой Азии.

Ситуация, когда владыки долго воюют вдалеке от родного дома и получают на родине сильную оппозицию, — не исключительный случай в истории. Подобным образом, как отмечено у Геродота, сложилась судьба персидских царей, которые успешно воевали в Египте, а на родине их власть постоянно ставилась под сомнение жрецами. Именно поэтому позднее они предпочитали оставлять вопросы войны и мира на периферии империи своим сатрапам.

Агамемнон был убит по воле его жены Клитемнестры и любовника Эгисфа, и затем в Микенах и Аргосе начался цикл переворотов. Поэтому Диомеду и его сподвижникам пришлось искать себе другое место для жизни. То же самое произошло и в Фессалии: практически все фессалийские вожди не смогли вернуться в свои города и предпочли найти себе новую родину. Вожди беотийцев и фокидян все погибли. Погиб и вождь отряда, собранного на Эвбее. В Афинах, скорее всего, произошел переворот, вернувший к власти бывших сторонников Тесея, свергнутых во время его похода Менесфеем. (По версии, Афины приняли Менесфея, но, видимо, ненадолго). Только юго-восточный Пелопоннес оказался относительно стабильным. Но затем в Афинах и Центральной Греции усилились гераклиды, впоследствии разорившие весь Пелопоннесс, включая Спарту и Пилос.

Таким образом, Троянская война стала катастрофой не только для побежденных, но и для победителей.