Глава 19
– Валерий Иванович…
– А? – Межлаук резко поднял голову и сонно посмотрел на очаровательного сержанта НКГБ, исполнявшую в этом полёте функцию стюардессы, которая осторожно потрясла его за плечо. – Что случилось?
– Ничего, просто подлетаем уже. Тушино скоро.
– Ааа… фух, вот это заспался, – Валерий пару раз моргнул и потёр ладонью щёку. – Никогда так в самолёте не спал. Всё время либо трясёт, либо ревёт, либо дует. А чаще всё одновременно. Здесь же просто благодать божья…
Сержант гордо улыбнулась, как будто это был её личный самолёт, и вежливо предложила:
– Приготовить чай?
– Лучше кофе. И покрепче. Надо проснуться… – девушка кивнула и, развернувшись, ловко скользнула к небольшой кухоньке, притулившейся у задней стенки герметичного пассажирского модуля, установленного в бомбоотсеке новейшего советского реактивного бомбардировщика «Ту-5», на котором делегация СССР возвращалась из США…
Этот визит готовился очень тщательно и на множестве уровней. Продумано было буквально всё. Перед началом визита прошла заранее спланированная кампания в американской прессе, состоявшая как из официальных интервью или статей признанных экономистов, так и из материалов «жёлтой прессы». Для её организации пришлось задействовать довольно много местных агентов, которые вследствие этого оказались в той или иной мере «засвечены». Но уж больно важная и сложная задача стояла перед советской делегацией. Ибо именно на международной конференции по финансам, валютному регулированию и международной торговле, которая открывалась двадцать первого июля тысяча девятьсот сорок пятого года в маленьком курортном городке Бреттон-Вудс, штат Нью-Гемпшир, для участия в которой и прибыла советская делегация, по существу и решалось, кому быть действительным победителем во Второй мировой войне. Вот так вот – не на полях сражений, не в конструкторских бюро и в заводских цехах, а на таком вот мероприятии с весьма скучным и совершенно не воинственным названием… Во всех предыдущих тактах Соединённые Штаты на данной конференции вполне успешно добивались своей полной и окончательной победы в мировой войне, умело ограбив и подчинив как побеждённых, так и собственных союзников. Французы, правда, потом, при де Голле, сумели-таки с кровью и по́том вывернуться из ловушки, в которую попали, но за то время, что они там задержались, они понесли столь серьёзные финансовые, экономические и репутационные потери, что, даже вывернувшись, потом так и не смогли окончательно восстановиться в качестве мировой державы высшего уровня. Попытки были, и не сказать, чтобы все абсолютно неуспешные, но-оо… Советский Союз же в борьбе с системой, которую американцам удавалось раз за разом навязывать миру на подобных конференциях, неизменно повторяющихся в каждом такте, и вовсе чаще всего надрывался и прекращал своё существование. Нет, в паре последних тактов он смог всё-таки удержаться, но Валерий Межлаук лучше всех остальных «посвящённых» знал, какой ценой это было достигнуто… Так что на этот раз к этой последней и едва ли не самой главной битве всей Второй мировой войны СССР готовился куда более тщательно, чем в любом из предыдущих тактов. По всем направлениям. Даже самым второстепенным. Потому что, увы, по тем, которые в этой битве будут самыми главными – экономическому и финансовому, СССР пока был США ни разу не конкурент. А иначе почему Советский Союз раз за разом проигрывал на подобных конференциях, даже уже зная их важность?.. Но сейчас появился шанс. Потому что как минимум в одном из таких направлений, а именно военном, СССР ныне являлся не просто реальным конкурентом США, а даже единоличным мировым лидером…
Ядерная бомбардировка акваторий японских портов Майдзуру и Сасебо, приведшая к тому, что сотни стоявших у пирсов кораблей, среди которых были даже такие великаны, как линкор «Мусаси» и авианосец «Тайхо», были частью потоплены, частью сгорели, а частью оказались выброшены на берег, причём сделавшая это волна ещё и напрочь смыла всё на три километра вокруг, вызвала шок во всём мире. Но особенно сильным он оказался именно в США. По двум причинам: во-первых, потому что до момента советской бомбардировки американцы были абсолютно уверены, что в вопросах разработки ядерного оружия они находятся впереди всей планеты. И что другие страны отстают от них не менее чем на семь-десять лет. Даже англичане, которые, как считали в Соединённых Штатах, на этом направлении были вторыми… И тут вдруг выясняется, что русские не только обогнали всех в разработке, но и уже собирают ядерные бомбы, считай, серийно! А как ещё прикажете воспринимать информацию о том, что они за один день сбросили на японцев ЧЕТЫРЕ бомбы?! Да и мощность этих «серийных» бомб, по расчётам, превосходила те, что должны были сделать американцы минимум в два раза! Ну и, во-вторых, у русских, как выяснилось, уже имеются носители этого оружия. Да не просто какие-нибудь… такие имелись и у США – специальная модификация их давно уже освоенного в производстве и растиражированного в тысячах экземпляров бомбардировщика «В-29» вполне способна была стать носителем ядерного оружия, а суперновейшие – реактивные. Которые к тому же обладали характеристиками, превосходящими все мыслимые возможности! Как? Когда? Как им это удалось?! В США, на данный момент, сумели создать лишь весьма маломощные реактивные двигатели, которые можно было устанавливать только на лёгкие истребители. Ну, или максимум на небольшие тактические бомбардировщики, а тут – «вечно отсталая Россия» и такое…
Правда, сначала в характеристики, добытые лихорадочными усилиями, Управления стратегических служб под руководством Уильяма Донована, в Пентагоне не очень-то и поверили. Ибо, согласно полученной информации, советский реактивный стратегический бомбардировщик, имевший обозначение «Tu-5», был способен подниматься на высоту почти в пятьдесят тысяч футов и имел дальность беспосадочного перелёта около пяти с половиной тысяч миль. Ну а его скорость была выше всяческих пределов и вплотную приближалась к звуковому барьеру. Вследствие чего, если всё это окажется правдой, даже самые новейшие, только-только начавшие поступать на вооружение западных стран реактивные истребители – американские «Шутинг стары» и английские «Метеоры», сразу становились практически бесполезными. Потому что оказались просто не способны ни забраться за ними на подобную высоту, ни даже их догнать… Ну не может быть такого! Тем более что нечто подобное утверждали не только одни лишь военные, но и весьма известные и авторитетные американские инженеры. Они заявляли, что самолёт с заявленными характеристиками на текущем этапе развития технологий просто невозможно создать. Да и аэродинамика русского самолёта, судя по тем, пусть и крайне смутным фотографиям, которые удалось добыть, просто не рассчитана на подобную скорость. Не говоря уж о том, что для полёта на подобную дальность и с заявленной скоростью самолёт должен нести топлива больше, чем он весит. Ну, если русские, конечно, не придумали способа обойти один из самых фундаментальных законов физики, а именно – закон сохранения энергии… Но в прессе быстро появилась информация, что те, кто делает подобные заявления, почти поголовно имеют отношение к разработке и производству тех самых «Шутинг стар», которые вот только что приняли на вооружение, и на их производство был выдан весьма вкусный заказ, каковой, если характеристики русских бомбардировщиков подтвердятся, можно и потерять. Ибо кому нужны самолёты, которые не способны ничего сделать с главной угрозой? А идея о том, что теперь, после поражения Германии и Японии, именно русские являются главной угрозой для Америки, начала внедряться в головы американских граждан практически сразу же после смерти Рузвельта, которая в этом такте произошла практически в те же самые сроки, что и во всех предыдущих. И точно так же, как и во всех предыдущих тактах, Рузвельту очень не повезло с преемниками. Потому что им идея «выиграть честно» пришлась совершенно не ко двору.
Франклин Делано был абсолютно уверен в превосходстве американской экономики и американского образа жизни, считая, что США, при «игре вдолгую», совершенно точно выиграют у любого конкурента. Именно это и было причиной его настойчивого желания «играть честно». Вследствие чего он собирался и далее, причём сколь возможно дольше, оставаться с СССР в максимально дружеских и союзнических отношениях… Но его преемники не обладали ни его талантами и кругозором, ни его опытом. К тому же среди них было много тех, чьи ещё живые отцы и деды, во многом, кстати, их и воспитавшие, зарабатывали свой начальный капитал на нью-йоркских, чикагских и бостонских улицах, «крышуя» местных торговцев и поджигая лавки не хотевших платить. Так что идея «игры вдолгую» у многих из них просто не укладывалась в голове. Они были воспитаны на принципах «брать своё здесь и сейчас». А по планам Рузвельта «здесь и сейчас» пока требовалось отдавать. Что для них было не то что непонятно, а просто абсурдно… Поэтому они решили сыграть привычно – создать образ врага, напугать наездом, и, так сказать, загнать всех своих союзников и сателлитов, а также большую часть нейтралов под свою «шконку», заставив всех «испуганных» хорошенько платить за «безопасность», которую, при таком «огромном и страшном» враге, не способен обеспечить никто, кроме Америки. И так бы всё и случилось, не продемонстрируй русские столь впечатляющее превосходство в военной области. Настолько впечатляющее, что уже самой Америке пришлось очень сильно призадуматься насчёт того, что стоит ли заводить себе ТАКОГО врага. Или всё-таки лучше как-то договориться?
И решение отправить советскую делегацию в Соединённые Штаты именно на новейшем реактивном бомбардировщике было направлено именно на то, чтобы подвигнуть новое руководство США к тому, чтобы договориться. То есть оно было точно просчитанным и отнюдь не спонтанным. Тот же пассажирский модуль начали разрабатывать ещё летом сорок четвёртого. И вариант, в котором сейчас летела делегация, был третьим по счёту. Первый оказался слишком тяжёлым, у второго были проблемы с вентиляцией и теплоизоляцией, так что испытатели то задыхались от духоты, то жутко мёрзли, а вот третий получился на славу.
Делегация СССР вылетела из Москвы утром восемнадцатого июля и оказалась в Вашингтоне после обеда того же дня, преодолев без посадки около восьми тысяч километров. Именно без посадки. Это подтвердил третий секретарь посольства США в Москве, которого американцам каким-то чудом удалось пропихнуть в модуль-салон к русским. Под маркой того, что у него в США рожает жена, причём роды очень сложные и ему нужно вот прям вот как можно быстрее прилететь в США. Резидент военной разведки США в России затеял эту операцию, целью которой было узнать хоть что-то ещё о новом русском самолёте, в последний момент, даже не надеясь на положительный результат, считай, «на дурку», а русские взяли и согласились! Так что как минимум один параметр русского самолёта – межконтинентальную дальность перелёта можно было считать подтверждённой… А затем подтвердился и ещё один. При подлёте к береговой линии США его попытались было встретить и сопроводить целой эскадрильей тех самых «Шутинг старов». И новейшие американские реактивные истребители реально не смогли его догнать!.. Десятка «Падающих звёзд», подойдя с передней полусферы, сделала лихой разворот и попыталась пристроиться по бокам от «русского монстра», как этот самолёт окрестила американская пресса, изобразив нечто вроде «почётного караула». Но тут же выяснилось, что даже после того, как двигатели американских истребителей оказались выведены на полный форсаж, русские продолжают от них отрываться всё дальше и дальше. И только когда командовавший американскими истребителями майор Ричард Айра Бонг, настоящая легенда истребительной авиации США, обматерил в эфире русских пилотов, которые, по его словам, «удирают как испуганные зайцы», не давая американцам «отдать дань уважения союзникам», русские, посмеявшись, скинули, наконец, скорость. Предварительно посетовав на то, что «пассажиры сильно торопят». А затем торжественно пообещали, что больше не будут развивать «боевую скорость» в воздушном пространстве союзников. О чём Ричард Айра и поведал набежавшим журналистам сразу после своего возвращения из полёта, попутно публично обматерив «тех идиотов», которые с умным видом рассуждали, что могут и чего не могут новые русские бомбардировщики… После чего все добытые подчинёнными Донована технические характеристики решено было считать реальными. Тем более что русский самолёт, доставивший делегацию в США, даже не стал заправляться на аэродроме, а сразу же развернулся и улетел назад. Точно так же всё было проделано и когда русской делегации настало время возвращаться. То есть дальность в пять с половиной тысяч миль, то есть более десяти тысяч километров, ещё и могла оказаться заниженной! Потому что Управление стратегических служб выяснило, что никакой промежуточной заправки русские нигде не запрашивали. Ни в Европе, ни в Англии, ни даже в Исландии…
Никто даже не догадывался, что на самом деле американские инженеры, не верящие в характеристики, добытые сотрудниками ведомства мистера Донована, были совершенно правы. Ну да, они реально были лучшими. Именно поэтому их и привлекли к разработке новейших американских истребителей. Так что характеристики «Ту-5» действительно были далеки от имеющихся в распоряжении американских разведчиков. Например, столь поразившая американцев дальность оказалась достигнута только благодаря нескольким дозаправкам, которые обеспечили летевшие по тому же маршруту неподалёку от основного борта «воздушные танкеры», последняя из которых при перелёте из Москвы в Вашингтон состоялась как раз на полпути между Исландией и восточным побережьем США. Летевший же вместе с делегацией в модуле-салоне американец не смог их заметить, потому что этот модуль-салон был установлен в бомбоотсеке и потому не имел иллюминаторов. А ту скорость, которая не позволила американским реактивным истребителям догнать русский самолёт, его двигатели могли поддерживать только при форсировании жутко вредной для их двигателей смесью и всего в течение не более восьми-девяти минут. Так что если бы Ричард Айра Бонг не начал материться на весь эфир, пилоты «тушки» всё равно должны были буквально через минуту как-то извернуться и обосновать неминуемое снижение скорости. Причём в результате подобного ресурс двигателя резко падал. Так что на боевых самолётах его применять и не думали. Не стоила овчинка выделки. А «дипломатический» «Ту-5» сразу после приземления на московском аэродроме был немедленно отправлен на замену двигателей.
Как бы там ни было – все эти усилия принесли свои плоды. И как в официальных, так и в «теневых» управленческих структурах Соединённых Штатов к моменту начала конференции сложился консенсус насчёт того, что с русскими лучше договориться. Во всяком случае, пока…
На аэродроме Межлаука встретили Киров и Меркулов.
Крепко обняв «путешественника», Киров кивнул на стоявшие неподалёку «Зис-105».
– Понимаю, что устал, но все ждут.
– Все? – усмехнулся Валерий.
– В полном составе, – подтвердил Всеволод.
Межлаук подсел в машину к Меркулову. Несмотря на то, что Киров тоже принадлежал к «ядру посвящённых», да и вошёл в него куда раньше остальных, то есть вторым после Сталина, их с Всеволодом связывало ещё и совместное путешествие в будущее, которое их сильно сблизило. Даже несмотря на то, что большую часть времени «в будущем» Меркулов провёл, так сказать, в отрыве от основной группы.
– Как всё прошло? – нейтрально поинтересовался Всеволод, когда машины тронулись.
– Нормально, – усмехнулся Валерий. – Твои «агенты» очень помогли. Особенно самый главный. А то даже с учётом их сильного испуга от нашей военной мощи хрен бы что получилось.
– Это не агент, – усмехнулся в ответ народный комиссар государственной безопасности. – Это соратник. Как минимум на текущем этапе…
Сева Меркулов не зря ел свой хлеб и, пребывая в будущем, смог собрать достаточно информации для того, чтобы предотвратить большинство обидных провалов, случившихся в предыдущих тактах. А вот удачи, наоборот, довести до возможного идеала. Вследствие чего ему удалось достаточно безболезненно и вовремя нейтрализовать и Уиттекера Чемберса, и Элизабет Бентли, и некоторых других «товарищей», в других вариантах реальности сумевших доставить советской разведке немало проблем. Причём не всегда это были банальные «ликвидации». Например, мисс Бентли удалось нейтрализовать, просто подсунув ей после смерти её любовника Якова Голоса куратора, который сумел разобраться в порывах тонкой женской души и удержать её от предательства. Пусть и весьма пикантным способом… Вследствие чего Гарри Декстер Уайт, глава американской делегации на Бреттон-Вудской конференции, мог совершенно безопасно создавать контуры того мира, в котором не было место кризисам, подобным Великой депрессии, а мировые войны стали бы невозможны вследствие того, что все страны были бы настолько плотно связаны между собой узами взаимной торговли, что любая война, даже начавшись, немедленно вызвала бы такое сильное обрушение экономики её инициатора, что для её продолжения у него просто не осталось бы средств! Причём самой большой проблемой, стоящей перед миром (да-да, на меньшее Уайт не замахивался) на пути к подобному благоденствию, по его словам, являлось: «Как изобрести средства, способные обеспечить длительный мир и дружественные отношения между Америкой и Россией. Любая другая проблема в сфере международной дипломатии бледнеет перед этой главной задачей». Так что Гарри Декстер Уайт действительно не был «агентом» в прямом смысле этого слова. Он являлся идеалистом и ярым сторонником идей ныне покойного Рузвельта, строящим «прекрасный новый мир». И поэтому был совершенно не заинтересован в том, чтобы этот мир будущего оказался вновь расколот войнами, пусть даже и не «горячими», а «холодными». В чём с ним полностью сходилось всё советское руководство. И не столько даже потому, что Советский Союз понёс за время только что отгремевшей войны огромные потери. По предварительным оценкам, только человеческие потери (причём реальные, а не «назначенные», как в том такте, из которого к ним и попал Алекс) составили более одиннадцати миллионов человек. И что с того, что это оказались самые низкие потери за все предыдущие такты? Одиннадцать миллионов убитых, умерших от ран, либо покончивших жизнь самоубийством вследствие того, что они из здоровых и крепких мужчин и женщин превратились в безногих, безруких и обезображенных инвалидов, – это что, мало? Не говоря уж о множестве разрушенных городов, деревень, заводов и фабрик. Так что никакой войны СССР было не надо. Ни «горячей», ни даже «холодной». Тратить гигантские деньги не на восстановление разрушенного и не на создание нового, а на содержание огромной армии в целях купирования угроз от сотен развёрнутых поблизости от своих границ чужих военных баз – ну очень соблазнительная перспектива, не так ли? Но, как уже было сказано, дело было не только в этом… а ещё и в том, что перед самой войной и особенно во время неё Советский Союз сделал гигантский технологический рывок. А после её окончания неминуемо должен был произойти ещё один. Причём тоже довольно значительный. По причине того, что по итогам этой войны СССР получил все технологические возможности поверженной Германии в практически единоличное владение… После чего Советский Союз должен был наконец-то перевалить ту грань, за которой у него наконец-то откроются возможности массового освоения всех тех технологических чудес, которые оказались в его распоряжении благодаря неожиданному появлению в сентябре двадцать третьего года в кабинете тогда ещё всего лишь одного из лидеров большевиков, причём далеко не самого известного и авторитетного, некоего молодого человека, представившегося как «герр Хубер». Поэтому ему были жизненно необходимы как минимум лет двадцать спокойного развития. А лучше и побольше…
– Ну заходи, герой, – усмехнулся Сталин Валерию, после чего шагнул вперёд и крепко его обнял. – Молодец! Теперь можно считать, что мы действительно выиграли войну, а не просто победили немцев и японцев, потом взяв и отдав выигрыш другим…
Да, результат поездки впечатлял. Даже несмотря на то, что Валерий прибыл на эту конференцию, вероятно, самым подготовленным. Потому что, будучи в будущем, очень много изучал как материалы самой конференции, которая в предыдущем такте состоялась на год раньше, так и всю созданную принятыми на ней документами Бретон-Вудскую систему. Причём он находился в куда лучшей ситуации, чем даже её изначальные разработчики. Потому что знал не только окончательное содержание всех принятых на ней документов, но и все их предварительные версии, а также, так сказать, источники «вдохновения» их разработчиков. То есть кто именно из влиятельных американских и не только кланов или семей «проплатил» те или иные положения или требования, цели, которые с их помощью планировалось достигнуть, и даже то, какие из них были-таки достигнуты, а также как быстро и насколько полно… Не всё, нет. В мире есть такие тайны, которым и через сто лет лучше лежать подальше в глубине архивов, дабы ни у кого даже не зародилось и мысли о возможности их обнародования, но очень и очень многое.
– Садись, рассказывай, как всё прошло, – сказал Сталин, когда Валерия наконец-то перестали обнимать и похлопывать по плечу. Сегодня на Ближней даче собрались только свои, «посвящённые». Так что говорить можно было свободно.
– Сложно, – признался Межлаук. – Нет, столь громко «опубликованное» заявление о том, что у нас имеется не только ядерное оружие как таковое, но и средства его доставки, которые к тому же в настоящий момент ещё и практически неперехватываемы, сделали своё дело… – тут Валерий бросил взгляд на Меркулова и улыбнулся. Тот улыбнулся в ответ. Ну да, вся операция по введению в заблуждение американцев относительно характеристик русских стратегических бомбардировщиков была детищем его ведомства.
– …однако первоначальный шок быстро прошёл. Так что наши начальные предложения были встречены буквально в штыки. Рассматривать рубль в качестве параллельной доллару резервной валюты никто не захотел.
Сталин слегка нахмурился. Это была именно его идея. И хотя позже, после детального обсуждения с экономистами, как там, в будущем, так и в этом времени, от неё, как главной задачи и основы для соглашения, пришлось отказаться, он всё равно испытывал к ней некую предрасположенность. И настоял на том, чтобы первое предложение, сделанное советской делегацией на конференции, было именно таким.
– Причём оформлено это было по вполне обычной англосаксонской методике, – продолжил между тем Валерий Иванович. – Поскольку в конференции, кроме стран «Большой тройки», участвовали представители ещё более шестидесяти государств, большинство которых контролировали именно США и Англия, предложение было просто «поставлено на голосование». После чего спокойно забаллотировано большинством голосов.
– Как мы и ожидали, – удовлетворённо усмехнулся Киров.
– Да, конечно, – согласно кивнул Межлаук. – Но, с другой стороны, совершенно игнорировать позицию единственной на данный момент ядерной державы мира они всё-таки посчитали неразумным. Тем более что, как выяснило это голосование, у нас на конференции также имелась своя группа поддержки. И весьма немалая. Что оказалось для организаторов большой неожиданностью. Ибо, если пребывание в этой группе представителей таких государств, как Венгрия, Чехия, Финляндия, Словакия, Румыния, на территориях которых в настоящий момент всё ещё стоят наши войска, они вполне ожидали, то вот то, что за нас проголосуют такие страны, как Дания, Нидерланды, а также Ирак, Перу, Чили, Малайзия и Бразилия, оказалось для них полной неожиданностью! Причём неприятной. Ибо, как выяснилось, мы можем контролировать чуть ли не сорок процентов голосов! Ну как минимум по отдельным, важным для нас вопросам…
Меркулов снова улыбнулся. На самом деле это было не так. Не было у СССР столько голосов в группе поддержки. Просто некоторые делегации были закуплены НКГБ прямо на корню. Оптом. Хоть и, увы, всего лишь на одно голосование. Какое-нибудь. Не самое важное. И точно не ключевое. Ну, чтобы не взбесить США… Конечно, чуть позже со всем разберутся. Но это потом. В нужный же момент созданное впечатление должно было привести к тому, что уже другое, более-менее приемлемое для США предложение СССР будет немедленно принято в работу. Ну, чтобы русские не закусили удила и не попытались всеми силами продавить нечто совсем уж неприемлемое. А то вдруг у них получится?
– Так что когда мы предложили в качестве мировой резервной валюты создать новую синтетическую единицу, объём эмиссии которой у стран-директоров, в состав которых, кроме нас с США, они «втолкнули» ещё и Великобританию, будет напрямую связан с их объёмом экономики, американцы ухватились за эту идею обеими руками.
– Да уж, – усмехнулся Ванников, – похоже, сильно перепугались. И понадеялись, что раз с долларом не удалось, они смогут подмять под себя другую «мировую» валюту. А что – логично. С их-то объёмом экономики…
Все присутствующие понимающе переглянулись. В той или иной мере в курсе предстоящей «операции» было всё «ядро». Нет, детали были известны только Межлауку, который в основном её и готовил, ну и Сталину. Да ещё и, пожалуй, в значительной части Меркулову. Поскольку возглавляемая им структура так же была в значительной мере задействована, так сказать, в «обеспечительных» мероприятиях. Но, поскольку результат «операции» должен был в весьма значительной степени повлиять на всю экономику в целом, так или иначе за её реализацией следили все.
– Сильно перекорёжили изначальный проект?
– Сильно, – наклонил голову Межлаук. – Но ключевые положения удалось отстоять полностью, – он усмехнулся. – Они просто не предполагают, что мы окажемся способны расти с такой скоростью, чтобы уже через десять лет составить им реальную конкуренцию. А через двадцать вообще побороться за контроль над этой общемировой валютой. К тому же сильно помогла информация из будущего. В первую очередь о том, какие именно положения принимаемых документов будут являться ключевыми и через двадцать лет, а чем можно и поступиться.
– Насчёт побороться – это вряд ли, – задумчиво произнёс Киров. – Как только они поймут, что теряют над ней контроль, – так тут же выйдут из этого соглашения. И придумают что-то другое. Англосаксы, мать их. Если во время игры по правилам джентльмен начинает проигрывать, он тут же меняет правила…
– Э-э-э, нет, не думаю… – тут же вскинулся Ванников. Но развить мысль не успел. Потому что его перебил Фрунзе:
– А и пусть! К тому моменту весь мир уже привыкнет пользоваться этими самыми «специальными правами заимствования» как неким новым фунтом стерлингов или тем же долларом. Так что если уйдут – им же хуже будет…
– А что ты взял с них за то, что мы согласились с внесением изменений в наши предложения? – усмехнулся Сталин. Потому что сам-то он об этом уже знал, но вот остальные…
– Ну-у-у, немного… – несколько картинно произнёс Валерий. – Просто наши союзники, отдавая дань мужеству советского народа и будучи в курсе того, какие материальные потери понёс СССР в войне, вынесли на голосование предложение в течение пяти первых лет не менее половины всей суммарной эмиссии SDR выделять в качестве кредитов в расположение СССР. Причём на крайне льготных условиях. То есть с минимальным процентом и с отсрочкой начала выплат на три года. Правда, взамен мы пообещали, что выкупим всю автомобильную технику, которую они нам поставили по ленд-лизу. По остаточной стоимости, конечно, но зато за счёт первого же транша этой эмиссии.
Все присутствующие задумались. Нет, американские «Студебекеры» и всякие там GMC CCKW действительно были вполне себе неплохими машинами и передача их в народное хозяйство СССР было неплохим решением. Даже невзирая на их довольно большой износ. Увы, фронтовые дорожки – такое дело… Но только если на это не пришлось бы тратить те самые финансовые ресурсы, которые планировались на ускоренное развитие страны…
– А на главное нам после такого денег-то хватит? – несколько встревоженно уточнил Киров. Сталин лукаво усмехнулся в усы и негромко спросил:
– А что, никто так и не ознакомился с программой четвёртой пятилетки?
– Это почему это… да читал я… как это не ознакомился? – загомонили в кабинете.
– С той, что в общей или в ограниченной рассылке?
Народ притих и переглянулся.
– Какой такой ограниченной? – осторожно уточнил Фрунзе.
– Мы её ещё не сделали, Иосиф Виссарионович, не успели до моего отъезда, – повинился Межлаук, перебросившись быстрым взглядом с Меркуловым. Потому что распространение ограниченной рассылки придержали именно по его требованию. Несмотря на то что рассылка именовалась ограниченной, она охватывала не только «ядро», но ещё и множество других людей – от членов ЦК до руководителей важнейших союзных и республиканских наркоматов, всего около пяти сотен человек. Сева же перед конференцией буквально дул на воду и пытался засекретить всё и вся. Впрочем, Валерий с подобным подходом был совершенно согласен. Уж больно многое стояло на кону…
– Вот как? Ну хорошо. Но тогда позвольте мне вас проинформировать, товарищи, что, согласно планам четвёртой пятилетки, средний рост нашей экономики за период с сорок шестого по пятидесятый год должен достигнуть значения в семнадцать процентов в год. При том, что США, по нашим расчётам, если и будут расти, то минимум раза в четыре, а то и в пять раз медленнее. У нас же тут не будет ничего подобного «плану Маршалла», который отнюдь не был никакой благотворительностью США по отношению к побеждённой Германии, а просто решал исключительно прагматичную задачу сохранения экономического роста в послевоенной Америке. Здесь же Германия под нами. Как и большая часть остальной Европы… А Великобритания первые годы, скорее всего, вообще будет падать. Особенно если мы продолжим помогать стремлению угнетённых народов Британской империи к обретению национальной независимости…
– То есть к тому моменту, когда нам придёт время начать отдавать занятое, мы сможем сделать это просто за счёт прав дополнительной эмиссии SDR, на которую сможем претендовать в связи с ростом нашей экономики, – торжественным тоном добавил Межлаук. – Так что это не кредиты, а, получается, «деньги из воздуха», товарищи!
– А мы сможем так расти? – недоверчиво уточнил Ванников.
– Да, – кивнул Валерий. – Правда, не только из-за внутренних ресурсов и вот этого «выцыганенного» нами у американцев финансирования, а из-за всей совокупности факторов – от начавшегося у нас уже сейчас скачка в технологиях и до банального выкачивания ресурсов из Германии. Потому как господа Моргентау, Уайт и Кейнси именно этого и требуют. Они очень хотят превратить Германию в «страну пастухов» и тем убрать глобального конкурента. Ибо нас они в качестве такового до сих пор не воспринимают, а вот Германию, несмотря на её столь катастрофическое поражение, – вполне. Вот мы и пойдём им навстречу. Пока. Ненадолго. А восстанавливать потенциал Германии начнём только тогда, когда у нас с союзниками пойдут первые серьёзные разногласия…
– А не потребуют ли американцы свою долю?
– Потребуют, конечно, – усмехнулся Межлаук. – И, более того, они её непременно получат. Причём именно тем, чем и хотят. Рынками сбыта. Вот только валютой, которую они будут на них зарабатывать, в основном будут всё те же «наши» SDR. То есть «фантики». Так что пусть зарабатывают… – он зло прищурился. – Они считают, что гарантированно обыграют нас при игре «вдолгую». Я же собираюсь хорошенько их разочаровать.
– А если не получится? – серьёзно спросил Сталин.
– Если после всего, что мы знаем, умеем, увидели и уже совершили, мы всё равно проиграем – значит, туда нам и дорога, – с лёгкой усмешкой произнёс Бухарин. – Но, знаете что, я в это просто не верю…
