17
Испытание

С первыми лучами солнца Эмрис открыл дверь Священного Собора. Лина вошла в зал, который, казалось, мог целиком вместить Нижний город Княжеского леса. Высоко наверху через стеклянный потолок пробивался золотой солнечный свет. Лина обомлела.

– О… – промолвила она, глядя на преломляющееся в воздухе свечение.

Цветные вспышки мерцали в солнечных лучах – розовые, синие, красные, фиолетовые.

Голова кружилась от масштабов и невероятно огромного расстояния между ней и потолком. Бабочка дрожала в ее кармане, как будто хотела улететь, но Лина нежно успокоила ее рукой. Эмрис просил оставить ее в комнате, но Лина не могла этого сделать – она чувствовала ответственность за это существо, потому что оживила его силой своих чар.

Зал был заставлен рядами простых светлых деревянных скамеек с высокими спинками, расположенных огромным полукругом. Длинные кремовые знамена свисали со стеклянного потолка, образуя лужи из холодных теней. Непонятно откуда дул легкий ветерок, шевеля тени, как листья деревьев.

Эмрис повел Лину вперед, пока она жадно осматривала зал. На скамейках сидели люди в ярких одеждах. От этого зрелища у нее перехватило дыхание: она никогда не видела такого количества людей и расцветок.

В зале стоял гул. Он напоминал раскаты грома или шум колес тяжелой кареты.

«Шепот тысяч людей», – подумала Лина, сопротивляясь желанию закрыть уши и свернуться калачиком.

Все присутствующие смотрели на нее, но вместо привычного инстинкта потянуться к капюшону Лина выпрямилась, расправила плечи и спокойно встречала их взгляды. Постепенно гул стих, и тогда, друг за другом, члены Совета устремили свои взоры на прибывших людей.

Лина и Эмрис подошли к центру зала, где были подготовлены два маленьких стола.

Воцарилась тишина. В десяти шагах от Лины, позади двух столов, стояла длинная светлая деревянная скамья. На ней сидели восемь человек, одежда каждого из которых имела определенный цвет. Она узнала Первого Охотника, который сидел в сером облачении и бросал на нее оценивающие взгляды.

«По главе от каждого храма, – подумала Лина, быстро перечисляя их в голове. – Но ведь их девять, а не восемь».

Тогда она поняла, что пустое место принадлежало храму Митриса.

В центре восседала пожилая женщина, одетая в белые одеяния, и внимательно смотрела на Лину.

Лине казалось, что она вновь очутилась в Княжеском лесу. Она будто стояла на суде перед Мудрецами, пока синеглазый судья сверлил ее взглядом.

Эмрис заговорил спокойным и уверенным голосом, который громко раздавался в огромном зале.

– Меня зовут Эмрис Локлейд. Я Третий Охотник храма Фола. – Он поклонился перед высоким столом. – Моя спутница, как вы уже слышали, – Дикая. Имя ее Лина Грей, и она уроженка Княжеского леса.

Лина почувствовала, как храбрость ее начала увядать под пристальным вниманием сотен людей. Сейчас она бы уже не отказалась от капюшона. Лина сопротивлялась желанию прикрыть родимое пятно ладонью, сбежать в темноту и стать тем человеком, которым когда-то была. Пусть она бы и стала незаметной и никому не нужной, но зато ей ничего бы не угрожало.

«Я больше не тот человек», – подумала она, стиснув кулаки.

Фигуры за столом что-то бормотали, хмуро переглядываясь.

Эмрис прочистил горло.

– По моему мнению, Лина сделала невероятный прогресс…

– Спасибо, Охотник, за вводную часть. Но я не спрашивала вашего мнения. – На лице Старейшины не отразилось никаких эмоций, несмотря на резкость ее слов.

Лина посмотрела на Эмриса. Его взгляд был прикован к полу, а челюсть сильно сжата. Она еще никогда не видела его таким взволнованным. Женщина в белом обратилась к Лине:.

– Добро пожаловать в Священный Собор, – поприветствовала Старейшина, и голос ее эхом разлетелся по залу. – Вы стоите перед наивысшим магическим собранием на земле. Меня зовут Старейшина Аурис, а мои коллеги являются главами своих храмов. Не пытайтесь мне лгать, потому что я вижу неправду так же ясно, как черные тени от солнца. Все понятно?

Лина кивнула.

– Ваша ситуация необычна. Первый Охотник описал свои трудности в определении вашего храма и вашу последующую борьбу во время «Воссоединения». Третий Охотник Локлейд ввел вас в базовый курс обучения, а теперь вам предстоит пройти испытание перед Святым Советом. – Встав со своего места, Аурис обошла стол.

Лина заметила, что глубокие морщины пролегли вокруг ее рта, а темно-желтые глаза, оттенка осенних листьев, были полны решимости.

– Ваше испытание будет проходить в три этапа, во время которых мы сможем понять, правильно ли вы контролируете силы. Каждая стадия олицетворяет три основных навыка мага: силу, ловкость и реакцию. В случае прохождения теста вы больше не будете считаться Дикой, а будете приняты в храмы на обучение. Все понятно?

Лина снова кивнула, чувствуя, как холод накатил на нее, а кровь отлила от лица.

– Хорошо, тогда приступим.

Из задней части зала помощники вынесли несколько предметов и положили их на два стола перед главами храмов. На первом столе стоял стеклянный шар, достаточно большой, чтобы вместить внутри маленького ребенка. На втором столе – лист бумаги и деревянное бревно в каменной чаше. Третье испытание – сражение. Сомнений не возникало, поскольку женщина в красном уже стояла наготове.

– Ваше первое испытание, – начала Старейшина Аурис, встав позади стола со стеклянным шаром. – Заполните сферу магией, но так, чтобы не разбить. Это задание продемонстрирует природу вашей силы и ваши базовые способности контролировать действия. Приступайте.

Лина бросила взгляд на Эмриса, и тот ободряюще кивнул. В его глазах читалась поддержка.

Она практиковала подобную технику уже несколько раз. Лина медленно подошла к столу и дотронулась пальцем до прохладного гладкого стекла. Закрыв глаза, она стала аккуратно взывать к своим силам. Лина почувствовала, что сегодня ее силы благосклонно находились возле кончиков пальцев. Открыв глаза, Лина увидела, как сфера в считаные секунды наполнилась серым облаком. Не раздумывая, она сразу убрала руку. Облако внутри шара засверкало синими молниями, и Лина подпрыгнула от неожиданности.

Каждый раз, когда она взывала к своим силам, ей казалось, что магия становилась все мощнее.

Наблюдающие волшебники начали что-то бормотать, и Лина ждала, когда восемь глав закончат свое совещание. Сглотнув, она посмотрела на свои руки.

Старейшина встала. Лина ожидала, что Аурис сообщит результат испытания, но та лишь сказала:

– Второе испытание – простое заклинание. Вы найдете все необходимое на этом столе. Это задание продемонстрирует вашу ловкость и способность подгонять свою магию к требованиям, не всегда сопоставимым c характером сил. Приступайте, когда будете готовы.

Лина подошла ко второму столу, и ее сердце забилось с неистовой силой. Она прочитала текст, но слова так и плыли перед глазами. Только прочитав во второй раз, она поняла, что это действительно заклинание, с помощью которого нужно было поджечь бревно. Положив руку на бревно, Лина заметила, как дрожали ее пальцы. Дерево казалось сухим и ломким под ее кожей.

– Силой Фола я приказываю тебе загореться.

Лина сразу ощутила свои силы: холодный, сырой вихрь отреагировал где-то под грудью. Она подозревала, что заклинание выбрано нарочно, потому что ей оно казалось трудным. Лина исследовала свою магию, пытаясь понять, как зажечь бревно. Как можно хоть что-то поджечь с помощью облака? Но вдруг Лина почувствовала теплую искру.

– Я приказываю тебе загореться, – снова произнесла она.

Борясь с заклинанием, Лина ощущала на себе тяжелые взгляды судей.

– Я приказываю тебе загореться, – сказала она громче и направила силу в сторону бревна… и…

Ей казалось, будто время остановилось. Она нахмурилась, воззвала глубже к своим силам… Но вдруг что-то вспыхнуло в ладони, похожее на электрический удар. Бревно загорелось настолько быстро, что ей пришлось убрать руку от жара огня.

Лина с облегчением выдохнула. Эмрис улыбался, стоя неподалеку.

Старейшина Аурис снова поднялась с абсолютно бесстрастным лицом.

– Теперь мы проверим вашу реакцию: защитите себя от нападения и постарайтесь нанести ответный удар. Иоланта?

Волшебница в красном одеянии вышла вперед и поклонилась.

– Приготовьтесь.

Лина и Иоланта встали в боевую стойку в нескольких футах друг от друга. Несмотря на нервозность, Лина знала, что умеет сражаться. Поединок не казался ей таким сложным, как заклинания. В боевом ремесле нужны лишь стремление и страсть. Стремление и страсть. Иоланта стояла профессионально сдержанно, почти скучающе.

Старейшина Аурис снова заговорила:

– Первый, кто попадет в цель, выигрывает бой. Начинайте.

Из ладони соперницы тут же вырвалась красная искра, но Лина отпрыгнула в сторону и нанесла свой удар. Серое облако пролетело в воздухе так быстро, что Иоланта едва успела среагировать, выставив красную стену. Очевидно, она удивилась атаке. Среди зрителей послышался ропот. Немедля Лина создала еще один шар из пара и бросила его в Иоланту. Та увернулась с широкими от удивления глазами. Следующей напала Иоланта, но Лина отразила ее удар, а затем и второй. Теперь девушка не выглядела такой самодовольной. Отклонив третью атаку, Лина ловко выпустила стрелу пара, которая ударила Иоланту в плечо, застав ее врасплох.

– Ауч, – воскликнула соперница, потирая руку.

Зал оживился удивленными вздохами и даже аплодисментами.

Радуясь победе, Лина встретилась глазами с Эмрисом. Судя по его широкой улыбке, она прошла испытание. По-настоящему. В надежде девушка повернулась к Старейшине Аурис, но встретила лишь каменное, безэмоциональное лицо.

– Подойдите сюда, – позвала Старейшина.

Лина приблизилась, и тогда Аурис молниеносно, словно змея, схватила ее за подбородок и заглянула в глаза. Лина попыталась отстраниться, но хватка женщины оказалась крепкой. Ногти ее болезненно впивались в нежные щеки девушки.

Эмрис вышел вперед и обратился сердитым тоном:

– Старейшина…

Аурис моргнула, и Эмрис застыл на месте, как будто остановленный невидимой рукой. А та снова взглянула на Лину.

– Я кое-что вижу… – прошептала женщина. – Тень? Туман?

Было больно. Давление в глазах усиливалось. Лине казалось, что голова вот-вот взорвется, а пульс оглушит ее. Шум в зале превратился в гул, но вдруг над всем этим гулом раздался громкий крик:

– Прекратите это!

Эмрис поднялся на ноги. Лина вырвалась из хватки Аурис с колотящимся от ужаса сердцем и горящими щеками. Она бросилась назад, но маги в красных одеждах тотчас преградили ей путь к выходу. В зале начался переполох. Эмрис подошел к Лине и встал между ней и Старейшиной.

– Вы обещали этого не делать, – напомнил он, яростно глядя на восьмерых глав храмов. – Вы обещали никогда не поступать с Дикими, как поступили со мной! Она прошла испытание! Она не какой-то преступник на суде!

– Отойдите, Охотник. – Первый Охотник поднялся со своего места. Его доброе лицо нахмурилось. – Мы не можем допускать подобного поведения, даже несмотря на ваши личные планы. Я могу заверить, что Старейшина, как и Совет, не намерена причинять вред этой девушке. Мы лишь делаем то, что необходимо.

– Сэр, я…

– Соблюдайте тишину! Иначе вы будете удалены! – предупредил Первый Охотник.

– Порядок! – Стройная молодая женщина в роскошном синем шелковом платье встала с места. – Соблюдайте порядок! Вы находитесь в Священном Соборе!

Ропот стих.

Эмрис хотел настоять на своем, но Лина коснулась его руки, предупреждая, чтобы он замолчал. Она должна пройти этот тест, чтобы защититься от Чатхама. Ей нужно получить одобрение Старейшины.

– Чего вы от меня хотите? – спросила Лина у Аурис.

– Вы доказали, что контролируете силы… Но они кажутся мне необычными. – Старейшина взглянула на шар с облаком, которое начало истончаться ввиду угасающей энергии. – Чтобы знать наверняка, мне нужно заглянуть внутрь и узнать истинную природу ваших сил, – объяснила Аурис, понизив голос. – Если все хорошо, то вам нечего бояться. Идите сюда, Лина. Если вы не тронуты Хаосом, я быстро это выясню.

Лина бросила взгляд на Эмриса. Хотя он и кивнул, его вгляд все равно был полон беспокойства. Но выбора не оставалось. Лина подошла к Аурис, и та подняла руку.

– Расслабьтесь, – попросила она, нежно коснувшись брови девушки.

Сначала в глазах Лины вспыхнуло белое свечение, почти невидимое в струящемся сквозь стеклянный купол солнечном свете. Оно напоминало яркую свечу, лампу или огонь, весело горящий в камине. Медленно свет начал проясняться. И теперь он превратился в Полярную звезду ясной ночью, полумесяц, полную луну или первые лучи утреннего солнца. Когда свечение стало слишком ярким, в голове Лины прогремел цветной взрыв. Она пыталась закрыть глаза, но обнаружила, что не могла сомкнуть веки, поскольку Аурис наклонилась к ней, чтобы заглянуть ей прямо в душу сквозь яркий свет.

– Вот оно, – прошептала Аурис. – Там что-то есть… Где-то в самых глубинах скрывается тень.

– Подождите… – промолвила Лина, и слезы покатились из ее глаз.

Но Старейшина продолжала свои поиски. Свет проникал в ее голову, словно кислота. Дискомфорт превратился в боль, жжение в глазах нарастало до пульсирующей агонии. Нос наполнился запахом серы… или даже гари. Лина пыталась закричать, отстраниться от равнодушного женского лица и озадаченного взгляда. Адские муки разрывали разум, но тело отказывалось шевелиться. Лина ничего вокруг не видела: собор был поглощен светом…

…И она снова вернулась туда, откуда начала свой путь. Проходы под замком были темными и запутанными. Лина шла быстро, громко дыша. Она боялась. Кто-то медленно и целенаправленно следовал за ней по пятам. Шаги становились все быстрее. Крепко сжимая бабочку, Лина шла на ощупь вдоль стен, стараясь сохранять равновесие.

Мерцающее грозовое облако, словно кошка, кралось возле ее ног.

И все же оно оказалось здесь.

Во вспышках молнии она увидела ниши с Предками. Их имена были скрыты под густым слоем пыли и паутины. В тишине раздался удар грома.

– Какой смысл убегать? – послышался резкий, жестокий голос. – Это бесполезно. Я все равно получу то, что мне принадлежит.

Вспышка молнии отбросила страшные тени на извилистый проход, и Лина бросилась бежать.

– Виго! – звала она хриплым голосом. – Виго!

Но Лина забыла, что Виго мертв. Он больше не мог ей помочь.

Никто не мог.

Она не узнавала эту часть склепов. Она потерялась.

Свернув за угол, Лина оказалась в просторном зале, где Предки лежали поверх саркофагов, сверкая блестящими глазами. Здесь грозовое облако стало гуще, и тогда с чувством благодарности она спряталась в туман. В темноте раздался еще один раскат грома, похожий на стон. Лина продолжала бежать, но шаги ее настигали. Спрятавшись за гробницей, она прижала к груди свою бабочку.

– Ты не сможешь от меня спрятаться, – где-то неподалеку послышался голос.

Шаги оказались так близко, что Лина отчетливо слышала стук подошвы и шуршание одежд по пыльному полу. Лина дрожала, обнимая колени. Ей казалось, что она снова стала ребенком. Но с закрытыми глазами ничего не менялось: грозовое облако кружило даже под веками.

И вдруг среди ворчания грома раздался другой голос:

– Та, кто распускает нити облака, ткет из них бурю.

Лина очнулась на полу Священного Собора, лежа в руках Эмриса. Яркий свет струился сквозь стеклянный потолок и хрустальный купол. Она вся промокла насквозь от пота, а голову будто набили ватой. Во рту пересохло.

– Лина, с тобой все в порядке? – спросил Эмрис.

Она кивнула и подняла руку к липкому лбу. Голова не переставала кружиться.

– Мне снился странный сон.

Медленно сев, Лина осознала, что зал опустел, и на белых скамейках уже никого нет. Эмрис подал ей высокий стакан с водой, и Лина жадно накинулась на питье. Теперь тишина вызывала умиротворение, а свет стал мягким.

– Как долго я была без сознания?

– Около тридцати минут. – Эмрис оглянулся. – Старейшине не стоило этого делать. Все могло оказаться намного хуже.

Несмотря на шепот, гнев в голосе Эмриса слышался отчетливо.

Остатки сна уже исчезали. Напряжение в плечах и шее спадало, а кулаки медленно разжимались, оставляя на коже красные, болезненные отпечатки ногтей. Что с ней произошло? Лина помнила только бабочку в руке и странные слова, сказанные голосом грома: Та, кто распускает нити облака, ткет из них бурю.

Что это значит? И кто это сказал?

Эмрис протянул Лине руку, и она неуверенно поднялась на ноги. Теперь она увидела, что Старейшина Аурис до сих пор стояла напротив стола. Семь глав храмов ушли. Старейшина начала разговор без преамбулы.

– Ваша сила… весьма необычна. Нет сомнений, что она содержит своего рода темноту – некие ее свойства, которые относятся к запретному волшебству, – сказала она резким, холодным голосом. – И все же… ввиду успешно пройденного испытания и дальнейшего обсуждения результатов с семью главами в настоящее время я не могу найти оснований для отказа в доступе к храмам.

Судя по откровенной сдержанности в голосе, Лина поняла, что Аурис всеми силами искала причину, чтобы не пустить ее туда.

– Вы начнете обучение в храме Фола под надзором Третьего Охотника. Через год вам придется пройти испытание еще раз.

Лина не совсем поняла смысл слов Аурис.

– Вы хотите сказать… что я не Дикая? Я… прошла? – Она повернулась к Эмрису. – Я ведь прошла?

– Не совсем, – спокойно ответил Охотник. – Но тебе разрешили остаться и проявить себя.

Совсем растерявшись, Лина уставилась в пол.

Она справилась с заклинанием, победила в бою… Чего еще от нее хотели?

Лина взглянула на Старейшину, которая собралась уходить.

– Скажите мне, что именно вы увидели в моей душе?

Глаза Аурис вспыхнули.

– Это не вам спрашивать.

– Прошу вас, – настаивала Лина. – Мне нужно знать, что со мной не так!

Старейшина перевела взгляд на Эмриса.

– Охотник, возьмите своего новичка и уходите. Я не собираюсь разговаривать в таком тоне.

– Пойдем, Лина, – позвал Эмрис, уводя ее к дверям.

Выйдя на улицу, она прищурилась от солнечного света. Ее тошнило; она едва стояла на ногах. Ей было трудно поверить в то, что только что произошло.

– Все не так плохо, Лина. Даже новичкам храм предоставляет необходимую юридическую защиту, – сказал Эмрис. – Я понимаю, мы ждали не совсем такого результата…

– Да не в этом дело, – ответила она, качая головой. – Все дело в том сне, который я видела. Когда я очнулась, я вспомнила голос и его слова.

– Что он сказал?

– Та, кто распускает нити облака, ткет из них бурю.

– Бурю? – задумчиво переспросил Охотник.

Спускаясь по ступенькам, они вдруг замерли. Что-то вокруг изменилось. Широкая улица перед собором казалась необычайно пустой и тихой, хотя рыночные прилавки все еще работали, а запахи жареных орехов и цукатов подслащивали воздух. Внезапно группа мужчин вышла из тени прилавка возле входа в Собор. Идущий впереди человек с ног до головы был одет в белую парчу. Его окружали восемь или девять стражников в дворцовых черно-белых одеждах.

Сердце Лины екнуло. Она бросилась назад к Священному Собору, но споткнулась на ступеньках и тяжело приземлилась на копчик. Мужчиной в белой парче был лорд Чатхам, и сейчас он приближался к ней, пыша гневом.

«Вот он и очнулся, – встревоженно подумала Лина. – Теперь придется отвечать за содеянное».

На нем не было и намека на ранения, однако Чатхам всем видом показывал желание отомстить.

Эмрис мгновенно оказался рядом и помог подняться Лине на ноги. Она заметила, как ожесточилось его лицо, когда он понял, что происходит.

Лина выпрямилась.

– Отдай ее мне, Охотник, – потребовал Чатхам.

Эмрис покачал головой.

– Она не моя, чтобы ее отдавать.

– Я не пойду с вами, – заявила Лина.

Она касалась бабочки в кармане, отчего становилась храбрее. Крылья существа запорхали от прикосновения.

– Эта девушка разрушила мою собственность, – прорычал лорд Чатхам Эмрису. – Ты себе представляешь, сколько она мне задолжала? Король выдал ордер на ее арест. – Чатхам протянул листок бумаги с большой красной печатью. – Отдай ее мне.

Стражники двинулись вперед, чтобы окружить пару.

– Лина – новая служительница храма Фола, и чтобы ее забрать, тебе придется обращаться к Совету, – решительно заявил Эмрис.

Однако люди Чатхама не слушали. Вместо этого они плотно окружили Эмриса и Лину.

– Нам пора уходить, – объявила Лина, взглянув на Священный Собор.

Однако вряд ли те несколько человек, что остались внутри, интересовались происходящей на пороге перебранкой.

– Просить Совет? Я? – насмешливо спросил Чатхам.

И тогда Лине показалось, что она мельком заметила черную вспышку в его серых глазах. Холод мгновенно сковал ее тело.

– Сначала моя проклятая ученица убегает с самым ценным предметом в моей коллекции. Потом эта маленькая воровка отказывается продавать мне то, что по праву принадлежит мне. Мало того, она еще и настраивает против меня моих же созданий и чуть не убивает своей Дикой магией. Теперь мне придется уничтожить всю коллекцию. Ты отдаешь себе отчет, во сколько обойдется замена товара?

Стражники пропустили Чатхама вперед и создали за его спиной плотную стену.

– А ты говоришь «просить Совет».

Не поднимая рук, Чатхам широко раскрыл ладони. Воздух затрещал, и с внезапным свистом его руки вспыхнули красной энергией, распыляющей искры между пальцами.

– Придется возместить мне убытки.

– Убирайся, Чатхам, или на этот раз я убью тебя, – потребовала Лина с ложной бравадой и встала в боевую стойку.

Призвав свою силу, Лина ощутила прилив магии. Но она крепко удерживала ее под кожей, как учили. Сердце билось с неистовой скоростью. Охотник, стоя возле своей подопечной, тоже поднял ладони. Вокруг пальцев появилась рябь, а из тела вырвались потоки серой энергии, призрачные, как звездный свет.

– Вы серьезно надеетесь меня одолеть? – рассмеялся Чатхам.

Яркий гудящий заряд магии, окружающий ладони, поднялся выше по рукам и засиял в разы ярче.

В одну секунду сила Чатхама лишила Лину воздуха. Теперь, чтобы посмотреть на мага, ей пришлось прищуриться. Однако стоило поднять глаза, как она сразу заметила отчетливую черную вспышку.

– Эмрис, его глаза!

– Он заражен Хаосом, – тихо произнес Эмрис. – Как я и подозревал.

– Хаос – самая мощная, чистейшая форма магии, – начал Чатхам странным, искаженным голосом. – И я знаю, как его подчинять. Продемонстрировать?

Но первый удар нанес Эмрис, устремив в живот Чатхама луч серого света. Маг согнулся от боли, но ответил на удар всплеском яркой желтой энергии. Ловко увернувшись, Эмрис отразил атаку воздушной спиралью, которая попала в стражника, крадущегося позади Лины. Мужчина рухнул на землю с мертвенно-бледным лицом. Свита Чатхама замешкалась. Маг напал во второй раз, но Эмрис вновь увернулся. Согнув ладонь, он выпустил очередную спираль серебряного света под ноги Чатхама. Тот споткнулся, но удержался на ногах: этого недостаточно. Следующая атака пришлась Эмрису в грудь. Охотник пошатнулся в очевидном изумлении, едва сохранив равновесие, и в конечном счете упал на колено.

– Эмрис! – закричала Лина.

Сражение прошло за считаные секунды, переместив всех участников дальше от Собора. Лина бросилась к Охотнику, одновременно бросив Чатхаму в голову облачный шар. Добравшись до Эмриса, она закинула его руку на свое плечо и начала подниматься по ступенькам в Священный Собор.

– Помогите! Помогите! – звала Лина на помощь.

Она успела подняться лишь до середины, как вдруг почувствовала жгучую силу, замкнувшуюся вокруг своей лодыжки. Ее дернуло назад, и она сильно ударилась ногой о камень, разодрав голень. Эмрис упал рядом. Не медля, Чатхам перевернул Лину, схватил руками и начал душить. Его пальцы были крепкими и холодными, а ступенька сильно впивалась в затылок. Перед глазами вдруг промелькнул образ змея: его зловещие глаза, равнодушно наблюдающие за ее смертью. Лицо Чатхама стало страшным, искаженным яростью.

Лина жаждала воздуха, но вместо кислорода получала лишь жар и свет. Она пыталась двигаться, но волшебство мага связало ее. Кожа горела от яркой, шипящей желтой энергии, которая сковала ее, словно могила.

– Теперь я покажу тебе, что на самом деле значит сила, – заявил он.

Глаза его окутала черная пелена, а на лице застыла улыбка. Он казался странно невозмутимым.

Лина тем временем отчаянно взывала к своей магии в поисках выхода.

И… кое-что нашла. Что-то, что чувствовала раньше и даже использовала, но никогда не понимала. Виток темноты в холодном пламени, который потрескивал глубоко внутри, пульсируя силой…

«Что-то наподобие сердца», – подумала Лина.

Пытаясь вытащить из себя магию, она всей душой молилась о чуде.

Лина задыхалась. В тот момент она находилась в двух местах. Фактически она была снаружи Святого Собора в солнечный зимний день, глядя в зараженные Хаосом глаза Чатхама, но мысленно она пребывала в Княжеском лесу, где на поляне за городскими стенами спали три мертвеца.

Реальный мир угасал вместе с солнечным светом, холодом и жестокими руками на ее горле. Внезапно Лина почувствовала резкий рывок в месте под грудью. Это чувство напоминало борьбу, как будто что-то отчаянно пыталось вырваться на свободу. В лесу стрела Охотника связала ее ладони в молитве, сдержав ее силу. Но сейчас Охотник медленно умирал в темноте. В момент ясности она поняла, что нужно делать. Раскинув руки, Лина закричала от взорвавшейся, словно раскат грома, боли. Кровь и буря освободились от оков. Лина подняла руки к небу, и с ее криком сила поднялась из глубин, полностью окутав ее. Реальный мир вернулся.

Лина сжала кулаки. Грозовые облака вырвались из ее пальцев и изо рта, грохоча над стеклянным куполом Собора. В полном замешательстве Чатхам отшатнулся. Ощущая знакомую холодную энергию, Лина вплела облака в небо, а затем вызвала дождь. На иссохшие губы упали первые капли дождя. А затем сверкнула молния.

«Нанеси удар», – подумала она.

Буря мгновенно отреагировала на команду. Огромная молния пронеслась по небу, отражаясь в затемненном стекле Священного Собора.

Чатхам упал. Лина услышала его крики и почувствовала запах опаленной плоти. Бабочка вырвалась из кармана и кружила вокруг головы девушки, будто радуясь высвободившейся силе.

В ушах стоял звон, и Лина с изумлением наблюдала за происходящим. Под облаками сгустилась тьма. Руки девушки стали мокрыми и горячими; горло болело, а нос наполнился запахом едкого дыма. Лил дождь. Кто-то резко потащил ее наверх, и Лина, спотыкаясь, последовала за ним. Ей казалось, что ступеньки уходили из-под ног.

– Лина, пойдем! Нужно бежать!

Голова перестала кружиться, и она позволила Эмрису увести ее прочь. Несмотря на кровь, лицо Охотника по-прежнему было полно решимости. Лина обернулась. Бледный Чатхам лежал на земле. Его одежда обгорела, а волосы опалились. Из носа текла кровь, невероятно красная на фоне серебристо-бледной кожи.

Стража спешила на помощь, в то время как изумленные зрители собрались за стеклянными стенами Священного Собора. Где-то неподалеку кричали девушки, пока остальные смотрели на бурлящее облаками небо.

– Лина, послушай меня. – Эмрис взял ее лицо в ладони и заставил посмотреть на себя. – Как только они поймут, что произошло, тебя объявят Радикалом и убийцей. Они убьют тебя, Лина. Тебе нужно бежать.

Лина подняла взгляд в небо, позволив дождю омыть щеки. Бабочка тем временем успокоилась и спряталась в ее волосах.

– Я убила двух человек, – прошептала она.

Но Эмрис лишь потянул ее за руку.

– Пойдем!

И внезапно осознание произошедшего нахлынуло на нее. Они на полной скорости летели вниз по ступенькам. Несколько бледнолицых стражников повалились, как оловянные солдатики, когда Эмрис взмахнул рукой, чтобы сбить их с ног.

Вместе они забежали за угол Священного Собора и бросились по маленькой улочке к храму Фола. Лина сразу вспомнила, как бежала по Княжескому лесу, когда собаки мчались за ней, жаждая крови. Она вспомнила, какую благодать ощутила, когда Эмрис взял ее за руку. Теперь Лина слышала преследование людей, крики и топот копыт.

– Сюда! – позвал Эмрис, таща ее за угол.

Они устремились вниз по узкой улице, затем быстро повернули налево, а затем направо. Снова налево, снова направо. Улицы стали тише, беднее. Здесь находились жилые дома. Жирные капли дождя тяжело и горячо падали на булыжники, словно слезы ярости. Еще около минуты они продолжали бежать по прямой дороге, но звуки преследования стихли. Эмрис потащил ее за собой в едва заметный крошечный переулок. Полуосвещенные улицы были скользкими и блестящими. В конце аллеи перед ними выросли высокие деревянные ворота. Эмрис их перепрыгнул, Лина перелезла следом. Охотник помог ей спуститься на другую сторону в сад. Руки болели от порезов. Внезапно на другой стороне улицы раздался топот копыт.

– Скорее, – звал Эмрис, ведя ее через один сад в другой.

Сапоги Лины перепачкались грязью из промокших цветочных клумб, а одежда насквозь промокла. В зданиях мерцал слабый свет от огня и ламп, который казался Лине другим измерением. Дорога пошла в гору, и они снова вышли на улицу.

Лина поняла, что они направлялись на восток из города и теперь добрались до запутанных улиц, которые издалека напоминали кружево на одном из семи холмов. Эмрис бросился влево по темной аллее, таща за собой Лину. Наконец дождь стих, и красноватое болезненное солнце выглянуло сквозь изморозь.

– Спрячься здесь, – велел Эмрис. – А я пока их отвлеку.

– Эмрис! Нет! Это слишком опасно! А если они тебя поймают?

«Ведь он не виноват, – думала она. – Я не могу позволить ему отвечать за последствия, как это вышло с Виго».

– Кроме того, звуков преследования больше не слышно… Разве не безопаснее держаться вместе?

– Все не так просто, Лина. Смотри. – Охотник указал наверх.

Безусловно, она заметила в небе всадников. Некоторые из них находились всего в нескольких улицах от них.

– Они будут прочесывать город до самой темноты. Если я смогу увести их отсюда, мы до рассвета будем в безопасности.

Лина колебалась. Да, в его словах был здравый смысл, но она отказывалась его принимать.

– Я…

Эмрис покачал головой.

– Просто спрячься. Я найду тебя. Пожалуйста, сделай на этот раз так, как я велю. Оставайся здесь до наступления ночи. Я обещаю, что вернусь.

И прежде чем уйти, он мимолетно прижался своими губами к ее. Это произошло так быстро, что Лина задумалась, не показалось ли ей. Она прижала руку к губам, словно желая удержать призрак его поцелуя.

Лина сидела в проходе на тихой разрушенной улице, где ее оставил Эмрис. Повсюду виднелись разбитые окна и брошенные газеты. В воздухе стоял зловонный запах одичавших животных. Она прислонилась к самой темной стене в конце улицы, прижав колени к груди. Девушка ждала уже несколько часов: на улице стемнело, и луч лунного света осветил мусор на входе в переулок.

Здешние дома когда-то были величественными, с парадными дверьми и широкими лестницами. Но теперь они постарели: кирпичи осыпались, а в окна проник плющ. На небо взошла луна, и ночь стихла. Единственный звук, который часами доносился до нее – далекое шарканье пьяницы.

Соленые слезы струились по щекам, пока Лина думала о судьбе Эмриса. Бабочка села на ее колено и сочувственно заглянула в глаза девушки.

– Он обещал вернуться, – прошептала Лина. – Но уже прошло несколько часов. Что, если его поймали?

Она опустила голову, и бабочка тут же заползла в волосы. Лина ощутила тепло ее тельца на своей голове и биение волшебного сердца, стучащего в унисон вместе с человеческим. Лина решила подождать до рассвета. Если Эмрис не вернется, ей придется самостоятельно бежать из города.

Но что потом? Лина попыталась вспомнить все, что знала о Валорианском континенте. На западе находился Княжеский лес, на севере – Пустошь, на востоке – торговые порты и военные посты. Но юг… Эмрис говорил, что это дикие, чужеземные острова. Возможно, там ей удастся спрятаться и исчезнуть.

Лина покачала головой. Наконец она почувствовала себя собой. Разве она готова от всего отказаться?