В 2010 году в результате хитроумной интриги либералов, добившихся откровенных высказываний от не привыкшей к общению с журналистами жены Лужкова и опубликовавших не вычитанное ею интервью, Лужков «утратил доверие» тогдашнего президента либерала Медведева и был заменен Собяниным. Своей команды тот не имел, и Прохоров, как сообщается, сумел пролоббировать Голодец на пост вице-мэра по здравоохранению и образованию.
Ее успехи на этой должности также бесспорны. Именно она энергично взялась за укрупнение школ, которое предусматривалось федеральной политикой и которому активно противодействовал любивший Москву Лужков. В результате в некоторых школах один директор стал приходиться на несколько зданий (что привело к анекдотическим ситуациям, когда 1 сентября праздничная линейка начиналась где в 8-30, где в 9-00, где в 9-30, – чтобы директор успел поприветствовать всех учеников во всех зданиях), но зато ряд ценных объектов недвижимости был высвобожден для продажи.
Г олодец инициировала антикоррупционные проверки в Первом кадетском корпусе, но доказать, что директор брал взятки за поступление в него (и обвинить во взяточничестве родителей учеников), не удалось, – а потом выяснилось, что, по ряду сообщений, на здание корпуса «положили глаз» структуры, близкие к Прохорову.
Нечто подобное происходило и в Норильске: по имеющимся сообщениям, Голодец пыталась расформировать созданный в 1998 году еще Хлопониным кадетский корпус; проверки не дали результата, но директор был уволен, а корпус разделен на два учебных заведения с почти двукратным сокращением учащихся, – хотя у «Норильского никеля» хватало денег на содержание кадетов.
Возможно, причина заключается в борьбе за недвижимость, а возможно – в неприятии либералами патриотического воспитания.
Но в Москве главное заключалось в том, что навязанные Собянину либералы положили конец «лужковскому социализму», – и после выборов в Госдуму 2011 года Голодец стала вице-мэром уже по всем социальным вопросам.
Но потрудиться на этой должности удалось недолго.
При формировании правительства Медведева в 2012 году Голодец стала вице-премьером, курирующей всю социальную сферу (по оценкам, вновь сказалось влияние Прохорова), – и прославилась заявлением о своем намерении посетить все регионы России.
Некоторое время она осваивалась на новых высотах, ограничиваясь продолжением политики Зурабова, Голиковой и Фурсенко, – но затем начала генерировать свои феерические инициативы.
Так, летом 2013 года объявила о передаче Минобразования в 2014 году 300 млн. руб. на дополнительную защиту проведения ЕГЭ от неких «хакерских атак». Последних, правда, не оказалось, но деньги на них были исправно освоены. В связи с осмысленностью этой траты бюджетных денег невольно вспоминается, как депутаты одного из региональных парламентов не так давно застраховали себя от изнасилования инопланетянами.
То же ливановское Минобразования (как сообщается, по инициативе Голодец) получило 9 млрд, руб. для продвижения в мировых рейтингах 15 российских университетов. Насколько можно судить, именно по настоянию этого «эффективного менеджера» конкурс на получение грантов проводился в закрытом режиме. Как тут не вспомнить заклинания самих либералов о том, что всякая закрытость неминуемо порождает коррупцию? И подозрения, что победа в конкурсе досталась вузам, ректора которых были близки к Ливанову?
Именно Голодец, насколько можно судить, инициировала сомнительные конкурсы по разработке программного обеспечения для управления санитарным транспортом и по созданию нового сайта Минздрава (вскоре после освоения денег на создание старого сайта). В них побеждали странные компании, конечным бенефициаром в которых злые языки называли саму Голодец.
По имеющимся сообщениям, именно она возглавила войну на изгнание из Роспотребнадзора академика РАМН Геннадия Онищенко, – и в октябре 2013 года добилась успеха, хотя тот и назвал ее «странным персонажем», который «не относится к числу людей, принимающих решения».
Интересно, что источники в Роспотребнадзоре объясняли нетерпимость Голодец по отношению к Онищенко… интересами тогдашнего экс-министра экономики и миллиардера, нынешнего президента Украины Порошенко. И, действительно, Онищенко был уволен именно после запрета продажи в России продукции скандально известной ныне фирмы Roshen. Реакцией медиа Украины на заявление Голодец о его отставке стало «Порошенко избавился от главного врага». Отмечалось, что Порошенко даже поспешил дать комментарий в этом духе, – но, когда пресс-секретарь Медведева Тимакова опровергла заявление Голодец (потом оказавшееся правильным), он был удален со страниц украинских Интернет-изданий.
Решая поставленные перед ней задачи, Голодец часто демонстрирует презрение к деталям и даже к здравому смыслу.
В апреле 2013 года широкий отклик получило ее заявление на конференции Высшей школы экономики (знаменитой «кузницы либеральных кадров», в просторечии именуемой «вышкой» или «вшой») о том, что она не понимает, «где заняты, чем заняты, как заняты» 38 миллионов россиян. Тем самым вице-премьер расписалась в некомпетентности, – как своей, так и своих подчиненных.
Словами о том, что эти 38 миллионов человек (почти половина рабочей силы России) «создают серьезные проблемы для всего общества», она оскорбила не только вынужденно занятых в теневой сфере, но и военнослужащих, домохозяек, безработных и других честных людей, что через несколько месяцев вынудило ее поправиться, указав, что в теневой сфере занято «лишь» 20 млн. россиян.
Но ей, похоже, и в голову не пришло задуматься над причинами этого, попытаться выявить и устранить факторы, выталкивающие массы людей в «тень». Вероятно, она действительно лишь исполнитель, не склонный к раздумьям и попыткам изменить «правила игры», даже когда они доказывают свою полную негодность.
Именно Голодец запустила процесс изъятия имущества из ведения Российской академии наук (РАН) и его передачи под управление Федерального агентства научных организаций (ФАНО): мол, проблема науки в том, что она «обременена…грузом… имущества и земельных площадей… Это 260 тысяч гектаров…: на каждого академика приходится по 2 гектара». Тем самым она на своем примере ярко охарактеризовала уровень «эффективных менеджеров», взявшихся за науку: получилось, что она пытается убедить слушателей (в данном случае Госдуму), что в России есть 130 тысяч академиков, – совершенно не интересуясь их реальным числом (в РАН было около 500 академиков, более 750 членов-корреспондентов, а в академических институтах работало 55 тыс. научных сотрудников).
Но числа не важны: надо освободить РАН от имущества, передав его «эффективным менеджерам», – и наука немедленно воспарит к небесам эффективности. Об эффективности управления со стороны ФАНО свалившимся на него разнородным и никак не связанным друг с другом имуществом ярко свидетельствует чудовищный по своим последствиям пожар, практически уничтоживший ключевой в сфере общественных наук ИНИОН и уникальные архивы.
Увидев масштабы недовольства освобождением РАН от имущества, Голодец быстро отступила в тень, вытолкнув «на линию огня» Ливанова, – но об отношении ее к науке наглядно свидетельствует эпизод, когда она лично выгнала директора Института философии РАН академика Гусейнова с совещания, на котором обсуждалось выселение этого института из его помещений в центре Москвы. Академик получил срочное письмо из аппарата правительства с приглашением на это совещание, – но Голодец заявила ему, что она его не приглашала, и он должен покинуть помещение.
Ее заявление, что «в России не будет хороших врачей и учителей», произвело впечатление программы ее деятельности.