Мастерство исполнителя

Руководя различными комиссиями, Христенко всегда демонстрировал собранность. Нельзя представить, чтобы он, как Кудрин, начал заседание словами «и что же мы сегодня обсуждаем?»

Четко понимая свои цели, Христенко не навязывал их при обсуждении и не шел напролом. Он понимал, что любое решение должно быть балансом значимых интересов, – иначе оно не будет работать. Поэтому при урегулировании конфликтов (к чему обычно сводилась работа комиссий) он сначала давал сторонам выговориться, привести и раскрыть свои аргументы, а уже потом принимал обоснованное решение, максимально учитывавшее интересы присутствовавших. Разумеется, интересы отсутствовавших (в том числе и сознательно не приглашенных) обычно игнорировались.

Христенко, как правило, понимал рассматриваемый вопрос не из специально подготовленных к нему материалов, а «на слух», через выступления участников. В результате сидеть на его совещаниях было мучительно скучно, а направление на них рассматривалось в части аппарата как изощренное наказание.

Из-за такого подхода совещания затягивались на долгие часы; любимой фразой Христенко было указание на невозможность работы после 2,5 часов непрерывного обсуждения, поэтому после них делали краткий перерыв, и заседание продолжалось – еще до 2 часов. Иногда особо заковыристую часть повестки дня переносили на следующие заседания; иногда они затягивались еще сильнее, – но Христенко старался, чтобы участники конфликта сами довели себя до состояния, в котором они готовы идти на уступки и искать конструктивные, приемлемые для всех сторон решения.

Именно тогда, после долгих часов противостояния, измотанные чиновники, превращаясь в людей, обнажали реальные, а не декларируемы позиции, подлинные «красные линии», за которые они не могли отступить, и интересы, которыми они могли жертвовать.

В этих долгих мучительных процедурах Христенко оставался неизменно бодрым, свежим, заинтересованно внимательным. Даже выслушивая самые дикие домыслы и бредовые утверждения, он не терял лица, не срывался и ставил людей на место лишь тогда, когда это действительно было категорически необходимо.

Тем не менее он обсуждал именно технические, второстепенные вопросы в рамках уже существующих, заданных ему извне принципиальных подходов и рамок.

Именно это делало его незаменимым исполнителем, процветающим в любой бюрократической системе, – и именно это связало его имя с рядом черных страниц в истории нашей экономики.

Так, именно Христенко, занимаясь реформированием естественных монополий, непосредственно курировал от правительства Касьянова реформу электроэнергетики, продавленную Чубайсом, за несколько лет до того введшим его в федеральную власть.

Будучи в декабре 2001 года назначенным председателем правительственной комиссии по реформированию электроэнергетики, уже в январе 2002 он стал председателем Совета директоров Федеральной сетевой компании, – одного из ключевых элементов будущей отреформированной отрасли. На конфликт интересов при этом никто не обращал внимания, – но постановление правительства, по которому затем реформировалась электроэнергетики, оказалось не только путаным, но и противоречивым: одни и те же положения в его разных частях излагались прямо противоположным образом.

Христенко рассматривал и урегулировал в основном второстепенные вопросы в рамках общего направления реформы, заданной Чубайсом и связанными с ним корыстными интересами фондовых спекулянтов и инвесторов. Целью реформы было расчленение единого технологического комплекса по вечной формуле либеральных реформаторов: «приватизация прибылей и национализация убытков». Падение надежности, рост издержек и усиление произвола монополий, превращающие электроэнергетику из локомотива экономики в блокирующий ее тормоз, разумеется, никого из инициаторов и исполнителей не интересовали.

Благодаря своему управленческому мастерству и, вероятно, личной заинтересованности Христенко вошел в число людей, с упоением калечивших электроэнергетику под видом ее реформы и в результате нанесших нашей стране невосполнимый вред.

Его кадровая политика предельно прагматична. По некоторым воспоминаниям, он включил в свою «команду» выдвиженца Ясина из Нальчика, ставшего куратором регионов в Минэкономике, склонность которого к «зарабатыванию» денег уже была широко известна. Мол, даже Греф вынужден был уволить его после «исчезновения» денег, выделенных на развитие курортов Кабарды.

Принес Христенко и пользу. Так, когда его зятем стал владелец автосборочного предприятия «Соллерс», в России благодаря его усилиям состоялась локализация производства автомобилей.

Цена наукообразия

Межбюджетные отношения, под которыми понимается определение конкретных размеров, правил и каналов выделения финансовой помощи федерального бюджета регионам (после того, как у них забрали более половины их доходов), – одна из самых запутанных и болезненных сфер государственной политики.

Большинство регионов обладает ярко выраженной спецификой, затрудняющей их сопоставление с другими по каким-либо формальным показателям. При этом помощь регионам частично носит целевой характер и выделяется по множеству разнородных каналов, не связанных друг с другом и часто не поддающихся обобщению.

При этом выделение средств из бюджета – предмет ожесточенной борьбы региональных элит, многие из которых (в первую очередь республики в составе Федерации) обладают особыми политическими возможностями.

Наконец, либеральная политика почти исключает возможность успешного самостоятельного развития регионов; поэтому большинство даже богатейших из них все равно нуждается в той или иной помощи центра. Это повышает его политический вес, но создает дополнительные хлопоты именно в сфере межбюджетной политики.

В конце 90-х Христенко взялся за формализацию межбюджетных отношений и создание единой методики расчета финансовой помощи каждому региону. Возможно, это было просто способом стать доктором наук (диссертацию «Теория и методология построения механизмов бюджетного федерализма в Российской Федерации» он защитил в ноябре 2002 года в Академии народного хозяйства при правительстве). Занимавшиеся этой темой чиновники выросли по службе (один даже стал заместителем Министра финансов), но их незнание экономики и статистики, а поначалу и финансов наложило отпечаток на всю межбюджетную политику.

По ряду оценок, использованная им методика была изначально разработана в Минэкономразвития С. Хурсевичем, причем «приватизировавшие» ее подчиненные Христенко сильно ухудшили ее.

Прежде всего, формализация оказания помощи регионам установила в качестве ее цели не решение содержательных задач или достижение определенного уровня социально-экономического развития, а лишь «выравнивание бюджетной обеспеченности» регионов. Старый анекдот про «среднюю температуру по больнице» стал сутью политики: деньги выделялись (или не выделялись) для приближения регионов к среднероссийскому уровню. Каким же был этот уровень – излишним или невыносимо низким, – Христенко, как и разработчиков этой методики и исполнявших ее чиновников, по всей видимости, не интересовало в принципе.

Поскольку сложные (но зато выглядевшие научно) формулы составляли люди, далекие от математики и статистики, они не интересовались погрешностью расчета используемых показателей и, главное, возможностями наложения и взаимного усиления этих погрешностей. В результате по большинству регионов итоговая погрешность расчетов превышала 50 %, а по значительной их части – и 100 % (то есть выделяемая региону сумма могла быть как полностью ненужной, так и составляющей лишь половину от необходимого!)

Наукообразные формулы скрывали самый дикий произвол и полное игнорирование реальности, связанное с использованием (вплоть до середины 2000-х годов) показателя валового регионального продукта (ВРП). Этот аналог ВВП для региона – оценочный показатель: Росстат подчеркивал невозможность количественных сопоставлений на его основе, так как точность расчета позволяла делать только качественные оценки (можно было понять, что больше, а что меньше, но нельзя было понять, на сколько).

Для автономных округов ВРП вообще нельзя было рассчитывать; поэтому для расчета финансовой помощи им использовались самые приближенные оценки, что вело и к произволу.

Но главное, что показатель ВРП рассчитывается лишь с очень большим опозданием; в результате финансовая помощь приходила в регионы с опозданием на 2, а то и на 3 года, когда ситуация в них уже успевала кардинально измениться.

В результате разрыв в социально-экономическом развитии регионов, – и, соответственно, средства, выделяемые на его сокращение, – неуклонно рос, а финансовое положение самих регионов ухудшалось. Это привело в конечном итоге к чудовищному кризису региональных бюджетов последних лет, в котором почти все регионы имеют устойчиво дефицитные бюджеты и разрушающуюся социальную сферу, а некоторые балансируют на грани банкротства.

Но зато защита докторской диссертации Христенко, заложившей основы системы, прошла хорошо. Уже более 16 лет назад…