Глава 15
В течение всего следующего дня в школе Хендрикс вновь и вновь мысленно проигрывала разговор с Эдди.
Он почувствовал, что в подвале с ним кто-то был. Кто-то вроде призрака.
Она пыталась выбросить его слова из головы, машинально рисуя каракули в тетради и вполуха слушая лекцию о роли Александра Гамильтона в истории Америки. Но она не могла ничего с этим поделать. Хендрикс чувствовала, как что-то медленно распирает грудь, из-за чего стало трудно дышать. Можно ли доверять Эдди? Что-то глубоко внутри шептало, что он сказал ей правду. И это значило…
Что все, что она слышала или чувствовала, действительно происходило. Все было настоящим.
И призраки были настоящими.
За обедом Хендрикс протиснулась между Рейвен и Порцией и бросила поднос с обедом на стол.
– Кто-нибудь знает, что это за серая фигня? – спросила она, кивая на тарелку.
– «Калифорнийская буханка», – ответила Рейвен.
– Именно это и написано на ценнике, – Хендрикс выдвинула свой стул и плюхнулась на него. – Но это совершенно не объясняет, что такое калифорнийская буханка. Есть предположения?
– Это типа мясного рулета, но без натурального мяса, – объяснил Коннор.
Хендрикс покосилась на свой мясной рулет без мяса.
– Жесть какая-то. А вот это, по краям, это что такое? Разве по закону они не обязаны включать в наши обеды что-то, растущее на земле?
Порция моргнула.
– Что именно?
– Овощи, к примеру, – уточнила Хендрикс.
Рейвен ткнула в разводы красного соуса на своей калифорнийской буханке. – Кетчуп. Помидоры. Вот твои овощи.
– Пожалуй, посижу сегодня на диете, – пробормотала Хендрикс, отодвигая свой поднос.
– Увы. – Коннор потер затылок. – Кстати, жду всех после школы «У Тони».
– «У Тони»?
– Пиццерия на Мэйн-стрит, – сообщила Рейвен, собирая волосы в пучок на макушке. – Чаще всего мы зависаем именно там.
– Чаще всего? – Хендрикс изогнула бровь. – Впервые слышу об этом.
Порция выглядела довольной собой.
– Ну, сначала мы должны были убедиться, что ты наш человек.
Хендрикс усмехнулась.
– И каков вердикт?
Коннор кивнул ей.
– Ты прошла, – сказал он. – Это же очевидно.
Хендрикс нахмурилась, глядя на свой серый рулет. В животе забурчало. Она подумала, что смогла бы потерпеть еще пару часов, если бы ей удалось поесть нормальную еду вместо этого странного месива, из которого состояла ее калифорнийская буханка.
– Я с вами, – сказала она.
* * *
«У Тони» – традиционный итальянский ресторанчик старой школы: скатерти в красно-белую клетку, свечи, воткнутые в бутылки из-под Кьянти , на кирпичных стенах висят массивные постеры с итальянской пастой разной формы.
Но вместе с тем тут были и старые игровые автоматы, которые выстроились в линию у задней стены, а еще висела табличка, гласящая о наличии караоке в подвальном помещении.
– Классное местечко, – сказал Хендрикс, с любопытством оглядываясь. В воздухе витали ароматы чеснока и свежей выпечки, из динамиков доносился хип-хоп девяностых – Хендрикс знала эту композицию, потому что папа частенько напевал ее в машине.
Она заметила и узнала некоторых одноклассников, следуя за Рейвен, Порцией и Коннором к столику в задней части ресторана, в нескольких метрах от места, где Блейк и Финн играли в видеоигры. Как и в школьной столовой, у них, казалось, была своя собственная кабинка, предназначенная исключительно для них. Кое-кто обернулся, чтобы посмотреть, как они вчетвером прошли мимо, и Хендрикс почувствовала легкое возбуждение от ощущения того, что она становится популярной. И она не могла не наслаждаться этим.
Едва проскользнув в кабинку, Порция и Рейвен принялись спорить о начинках для пиццы. Хендрикс собиралась было вставить слово, но Коннор коснулся ее руки.
– Даже не пытайся, – сказал он, кивая на девушек. – Они не позволят вмешаться.
Хендрикс моргнула.
– Мне что, нельзя заказать ту пиццу, которую хочу я?
Коннор покачал головой.
– Нам не стоит даже пытаться. Давай предоставим это профессионалам. – Он кивнул на игровые автоматы. – Пойдем. Могу поспорить, я надеру тебе задницу в старых играх.
– Размечтался. Что, если выиграю?
Коннор поджал губы.
– Четвертак? Новенький, блестящий?
– Заметано.
Они подошли к большому квадратному автомату с названием «Черепашки-ниндзя».
– Моя любимая, – сказал Коннор, копаясь в кармане в поисках мелочи. – Это так глупо. Они тогда еще не могли сделать игру в 3D, поэтому, когда что-нибудь на экране горит, ты должен провести своих черепах через огонь, а пламя их даже не задевает. Вообще ништяк.
Хендрикс нахмурилась, услышав название игры.
– Вроде был такой фильм?
– Ага, ну, Майкл Бэй пытался снять фильм, но он с треском провалился. Настоящие старые в девяностых были ничего. А мультики так вообще самые лучшие. Папа сохранил на своем компьютере целую кучу и всех нас приучил к ним, когда мы были маленькими.
Игра ожила, и Коннор отошел в сторону.
– Давай я покажу тебе, как играть, – сказал он.
Хендрикс стояла напротив автомата, Коннор позади нее. Она схватила пульт управления, а он прижался к ее спине, положив руку на другой пульт.
– Хочешь, покажу, как играть? – В его голосе появилась хрипотца, которой не было секунду назад.
– Да, пожалуйста, – сказала Хендрикс, и Коннор обнял ее обеими руками.
Он показывал ей, как с помощью джойстика перемещать забавных черепашек по всему экрану, и Хендрикс фыркала, когда он рассказывал ей с самого начала историю происхождения героических черепах – от зеленой слизи до Шредера и отважной журналистки Эйприл О’Нил.
– Вся эта история – чистый бред, – сказала Хендрикс, когда он закончил. Какой-то ниндзя только что убил ее черепаху, и на экране высветилась заставка «Игра окончена». – Как это вообще выпустили в прокат?
– Понятия не имею. Но ты не права, это было совершенно потрясно. – Коннор покачал головой, ухмыляясь. – Таких мультиков больше не делают.
Хендрикс обратила внимание, что его рука все еще обнимает ее, хотя она больше не играет. Это было довольно мило.
Она развернулась и посмотрела прямо на него. Их лица были всего в нескольких сантиметрах друг от друга.
– Ты имеешь в виду, больше не выпускают мультфильмы о черепахах со сверхспособностями? – спросила она, делая вид, что чрезвычайно возмущена. – О чем они вообще думают?
Коннор сглотнул. Он смотрел на ее губы.
– Вот именно.
«Поцелуй меня», – подумала Хендрикс.
А затем Коннор наклонился ближе и поднес руку к ее лицу. Его глаза начали закрываться.
За долю секунды до того, как их губы соприкоснулись, Хендрикс померещились пухлые губы и длинные ресницы Грейсона. Его дыхание всегда имело привкус корицы из-за жвачки «Биг Рэд», с которой он никогда не расставался. Она практически почувствовала, как его рука обвивается вокруг ее шеи, а голос звучит у нее в ухе…
Не смей позорить меня здесь.
Сама того не желая, Хендрикс дернулась назад.
– Я… мне очень жаль, – пробормотала она. – Ты мне нравишься. Просто мои последние отношения были… ну, они были…
– Сложными? – предположил Коннор.
Хендрикс выдохнула.
– Да уж. Я… я бы хотела сейчас не спешить. Ты не… тебя это устроит?
Коннор взял ее за руку и сжал.
– Да все хорошо. Смотри, пиццу уже принесли.
Хендрикс поджала губы, сдерживая улыбку.
– Ага. Мы должны пойти… эм… и сожрать ее!
Казалось, ее лицо полыхало.
– Бекон, грибы и рикотта, – объявила Рейвен, когда Хендрикс и Коннор вернулись в кабинку. – Это просто сдохнуть можно как вкусно.
– А где пепперони? – спросила Хендрикс, стараясь скрыть разочарование в голосе.
– Мы что, похожи на идиотов? – спросила Порция, отрезая на подставке истекающий сыром ломтик. – Поверь мне, это гораздо лучше.
Хендрикс открыла рот, собравшись было возразить, что нет ничего лучше, чем традиционная пицца пепперони, когда входная дверь ресторана распахнулась и вошел Эдди.
Все доводы замерли на губах. Она схватила кусок пиццы, чтобы занять чем-то руки.
Порция ухмыльнулась, глядя на него.
– Интересно, он приперся за маслом, чтобы смазать волосы?
Хендрикс перестала жевать. Пицца на языке превратилась в безвкусный комок. Волосы Эдди не были жирными. Она внезапно вспомнила, как он выглядел накануне, когда они стояли на крыльце возле его дома. Его волосы были мягкими. И пахли детским шампунем.
Она снова начала жевать, не сказав ни слова.
– Оставьте его в покое, – произнес Коннор, выковыривая кусочек гриба на ломтике пиццы. – Он же вас не трогает, он просто пришел купить еды.
– Наверное, ищет работу, – сказала Рейвен. – Держу пари, счета за адвоката для его брата были немаленькими.
Порция фыркнула.
– А вы можете себе представить, что платите кому-то за то, чтобы защитить того урода?
– Им больше не нужно об этом беспокоиться, – добавила Рейвен.
Хендрикс проглотила пиццу, и та камнем упала в желудок. Она сделала вид, что изучает логотип ресторанчика на своей салфетке, чтобы ей не пришлось смотреть на Эдди. Но как только она решила на него не смотреть, это превратилось в навязчивое желание.
В тот самый момент, когда Эдди взглянул на ее стол, ее глаза, против воли, распахнулись. А когда их взгляды встретились, девушку тряхнуло, как от разряда тока.
А потом, к ее ужасу, он начал пробираться к ним через весь ресторан.
Хендрикс невольно ощущала, что ее друзья наблюдают за его приближением с разинутыми ртами. Ее обдало жаром.
«Уходи, – подумала она. – Пожалуйста, просто уходи».
– Привет, – сказал Эдди, останавливаясь перед их кабинкой. Он коснулся рукой затылка, глядя между Рейвен и Порцией. – Я просто хотел убедиться, что ты в порядке. Ты так быстро ушла.
– Прощаю, – отрезала Порция.
Рейвен посмотрела на Хендрикс, нахмурившись.
– И почему ты должна быть не в порядке?
– Я… – начала Хендрикс, не зная, что сказать.
Порция повернулся к ней.
– Боже мой, он что-то сделал с тобой?
Глаза Рейвен расширились, и теперь уже Коннор нахмурился и приподнялся со своего места.
– Он достает тебя, Хендрикс?
Он расправил плечи, и в его голосе появились решительные нотки. Хендрикс напряглась.
– Нет, – сказала она, касаясь его руки, чтобы заставить его сесть. – Нет, ничего подобного. Мы просто соседи.
– Не говори обо мне, как будто я не стою здесь, – сказал Эдди ровным голосом. Он встретил ее взгляд и отвернулся.
Хендрикс поразила догадка, что ему, должно быть, невероятно трудно было подойти к ней здесь, пока она сидела с этими людьми. Она почувствовала приступ вины.
А с другой стороны, напомнила она себе, она его совсем не знала и не обязана была защищать перед своими друзьями.
Эдди больше не взглянул в ее сторону, когда пошел к выходу. Он просто толкнул дверь плечом и исчез.
Но Хендрикс еще долгое время не могла оторвать глаз от того места, где он стоял.
