21

Тимьяновый мед (Thymus capitatus)

Ароматный, свежий, со стойким ароматом.

Напоминает орех с легким камфорным оттенком.

Обладает насыщенным вкусом с ярко выраженной индивидуальностью. Это мед подъема и воодушевления.

Он отгоняет страх.

В то утро Анжелика проснулась очень рано, позавтракала и решила поискать документы, касающиеся пчеловодческой деятельности Маргариты. Она вздохнула с облегчением, когда поняла, что все хранилось в полном порядке, даже на мастерскую были оформлены все необходимые бумаги. Анжелика улыбнулась и стала прикидывать, какие этикетки наклеивать на баночки. От этих забот настроение у нее поднялось.

Она так и не решила пока, как организовать весь процесс разведения пчел. Но понимала, что если останется в Аббадульке, нужно будет позаботиться о постоянном доходе, не уступающем тому, что она имела от своей работы разъездной пчельницей.

Если она хотела остаться на острове, нужно было уже что-то предпринимать. Она сможет продавать свой мед здесь, в деревне, и на близлежащих рынках. А если удастся производить мед в серьезных масштабах, то можно было бы переправлять его Софии.

К тому же, похоже, проблемы с магазином в Авиньоне были решены. Мартин согласился продлить аренду. Анжелика в задумчивости постукивала указательным пальцем по нижней губе. У нее не было ни малейшего представления, что происходило между ними, но София словно игнорировала, как хозяин к ней относится.

Анжелика вздохнула и вернула на место документы, касающиеся мастерской. Отправилась на кухню, положила в корзинку пачку печенья, баночку меда и баночку пыльцы, закрыла за собой дверь и направилась по тропинке, что вела к холму.

Ее окутал насыщенный аромат клевера, его запах поднимался волнами, когда она ступала по траве. Пчелы перелетали с цветка на цветок, жужжанием даря ей ощущение безмятежности. Она остановилась на развилке и посмотрела в сторону леса и гор. Никола как-то раз сказал ей, что заметил стихийные рои пчел вдали, над деревьями. «Нужно проверить», – подумала она. Может быть, они летели оттуда? Тогда все понятно. Вероятно, какая-то колония жила на острове под естественной природной защитой. И тогда ей вспомнилось письмо Яи.

«Старое дерево… это будет концом твоего пути».

Пока она пыталась осознать, ей пришли на ум еще кое-какие детали. Мед, который Маргарита хранила в маленьких баночках и затем дарила тем, кому нужна была смелость, удача и надежда. Тот черный мед, после которого снились прекрасные сны и который, по мнению Пины и Лилии, приносил счастье.

А если все это связано между собой?

Она снова взглянула в сторону леса и решила, что на следующий день обязательно туда наведается. И позовет Николу пойти вместе с ней. Решено, она наберется храбрости и попросит проводить ее.

Сколько времени прошло с их последней встречи? Не больше двух дней, подсчитала она. Но они казались неделями. Она скучала по нему, ужасно скучала. Ей нужно было поговорить с ним, как же хотелось все ему рассказать. И, сказать по правде, не только это…

Она всегда считала, что ее жизнь с того самого момента, как она села с свой фургон и отправилась колесить по Европе, была полна приключений. Но на самом деле все это было ничто по сравнению с тем, что с ней произошло за последние несколько недель. Создавалось впечатление, что эта деревушка с населением меньше тысячи человек на самом юге Сардинии могла подарить ей намного больше, чем даже хотелось бы.

Кода Анжелика подошла к домику, заметила, что они сидели во дворике, у деревянного стола. Первыми навстречу ей бросились кошки.

– Привет! Тебе чего? – Пина была в хорошем расположении духа, но она не из тех, кто любит сюрпризы. Анжелика едва сдержала улыбку. Она уже не первый раз приходила навестить этих двух женщин, но Пина все еще принимала ее настороженно. Не то, чтобы Пина имела что-то против Анжелики, скорее она в целом не доверяла миру и людям. И нельзя сказать, что Анжелика ее в этом не понимала. Неизвестно, по какой причине Пина стала столь осмотрительной.

– Привет, Пина. Я принесла немного пыльцы для твоей мамы. Знаешь, как ее принимать?

Пина покачала головой.

– Нет.

Анжелика жестом поприветствовала Лилию, которая улыбнулась ей в ответ, и подошла поближе.

– Здравствуй, Лилия, как ты себя чувствуешь?

– Намного лучше. Спасибо за лекарства.

Анжелика улыбнулась.

– Каждое утро разводи ложку пыльцы в стакане воды. Добавь фруктового сока или чая, главное – холодного. Молоко тоже подойдет. Как только пыльца растворится, напиток готов. И очень прошу, храни его в холодильнике. Вот увидишь, силы к тебе скоро вернутся. Цветочная пыльца – невероятный энергетик.

– Спасибо, девочка моя. Ты прямо как Маргарита.

От этих слов она была на седьмом небе от счастья. Пока Пина готовилась раскрашивать керамику, Анжелика еще немного поговорила с Лилией и выяснила, что они часто помогали Маргарите с ульями во время сбора меда.

– Как только мне станет получше, мы придем помогать.

– Это было бы замечательно.

Если помощь будет на постоянной основе, то получится увеличить количество ульев, прикинула Анжелика. Идея создать собственную пчеловодческую ферму уже не казалась такой недостижимой. Попрощавшись с женщинами, Анжелика решила обсудить это с Николой.

Он сразу же заинтересовался. Был предельно внимателен и даже подбодрил ее. Более того, как только Анжелика всерьез задумалась о пчеловодстве, он первым стал заводить разговоры на эту тему. Он не очень-то разбирался в пчелах и поэтому забрасывал ее вопросами и, каждый раз пытаясь разобраться в услышанном, делал изумленное выражение лица. Однажды вечером он задумался серьезнее обычного и стал спрашивать Анжелику, сколько пчелиных домиков достаточно, чтобы иметь гарантированный доход, сколько налогов платить, какая рабочая сила потребуется. Ее забавляло отвечать на все эти вопросы, хотя Никола сидел в задумчивости, словно обдумывая каждый ее ответ.

Утро было прохладным. Утренняя свежесть была характерна для июня в Аббадульке, воздух чист и наполнен предрассветными красками и ароматами. Вскоре солнце озарит небо, и все изменится.

Анжелика собралась уже возвращаться домой, как вдруг решила еще немного прогуляться. Ей больше не нужно было мучиться в ожидании встречи с адвокатом Руина и семейством Фену.

Она добрела до пляжа. Казалось, будто синева моря отражала ее безмятежное спокойствие. Но это было лишь видимостью, и она это знала. Море – это дремлющий гигант, который сладко посапывает, но в любой момент может подняться на дыбы и выплеснуть всю свою устрашающую злобу. Анжелика не раз была тому свидетелем. Какое-то внутреннее чувство подтолкнуло ее броситься босиком к причалу, и она прыгнула в воду в чем была – в шортах и майке.

Дотронувшись до песчаного дна, она выплыл на поверхность. Отдышалась и принялась грести. И вдруг осознала, что ее что-то сильно беспокоит. Даже не просто беспокоит – пугает.

Она не спеша отплыла подальше от берега, пытаясь обрести спокойствие, которое зачастую могло ей дать только море. И вдруг, когда ей показалось, что она отплыла уже достаточно далеко, остановилась.

– Я не хочу уезжать отсюда. – Она пробормотала эти слова, всеми силами цепляясь за воду. – Не хочу отсюда уезжать.

Многие годы, после расставания с Яей она чувствовала себя потерянной. Не существовало такого места, которое она могла бы назвать домом. А теперь, когда она его обрела, когда Маргарита вернула ей этот дом, она никому не позволит подвергать его опасности. Ей было наплевать, что кто-то в Аббадульке терпеть ее не может. Ей вообще-то тоже далеко не все были симпатичны.

Она снова вспомнила о Фену.

То, что ей пару недель назад сказал Джузеппе по поводу продажи дома какой-то компании, и обсуждать нечего. Он не продаст землю Маргариты. Анжелика довела это до его сведения предельно четко.

Но тогда что им еще было от нее нужно? Она не знала. Это ее и беспокоило. Ну конечно! Деньги. Им нужны были деньги. Все в жизни вертится вокруг денег.

Сколько у нее отложено? Она смутно представляла, сколько у нее сбережений… На самом деле она хотела их пустить в новое дело, когда пчеловодческая ферма заработает полным ходом. Ее огорчала мысль, что мечты, о которых она себе не позволяла годами и помышлять, могли вдруг взять и рассыпаться, как замки из песка. Но она со всем справится, решено! Если денег окажется недостаточно, она купит не ульи, а древесину и сколотит их сама. И рамки тоже. Ничто не заставит ее отказаться от своих планов.

Неожиданно для себя она поняла, что впервые во взрослом возрасте о чем-то мечтает. Сколько раз она разочаровывалась в детстве и научилась одному правилу – не надо ничего ждать от жизни.

А если у них на руках есть какие-то документы? Вдруг завещание поддельное?

Мурашки побежали по телу. Нет, быть такого не может. Нотариус заверил ее, что все по закону.

Никто не отберет у нее дом Яи. Теперь он принадлежит ей, и ее сердце теперь в нем. Именно здесь ее жизнь получит новый рассвет.

Но Анжелика все не могла избавиться от преследующей ее тревоги. И опять нырнула, чтобы соленая вода смыла глупые, бессмысленные слезы. А затем медленно поплыла в сторону причала.

Никола начал пришвартовываться у берега. Он бросил якорь и проверил панель управления. На лице ни тени эмоций. В те дни он принял ряд решений, одно из них – держаться подальше от Анжелики. По крайней мере до того момента, пока он не поймет, как вести себя. В одном он был уверен – Анжелика была для него важнее всего.

Держа одну руку на тросе, он разглядывал дом на холме. Ну все, момент настал, решил он спустя несколько минут. Он уже пытался убедить брата пойти на попятную. Но Клаудио и слышать об этом не хотел.

– Слишком поздно, – процедил он сквозь зубы после очередной ссоры. Сжал кулаки и оскалился.

Так всегда и было, всему приходит конец. И паузе, которую он взял, и тем мгновениям, что он провел вместе с Анжеликой. Никола знал, что воцарившаяся между ними гармония вот-вот рухнет. Но кое-что следовало еще предпринять. Не важно, что именно, и нравилось это ему или нет. Речь не об этом.

Никола еще несколько раз втянул носом солоноватый воздух и сошел на землю. Сделал всего несколько шагов и остановился.

Поблизости была Анжелика. Он скорее почувствовал это, чем увидел ее. И снова задумался о странной, необъяснимой связи между ними – бессмысленной, беспричинной, иррациональной. Она просто была, и все – неумолимая, словно ветер.

Он обернулся. Вот и она. Поднимается по перекладинам лесенки.

– Что за черт… Ты нырнула в море прямо в одежде!

Анжелика протерла рукой лицо. Как же она была рада его видеть. Она побежала к нему и бросилась в объятия.

– Вот это встреча! – Никола потер ей плечи и кончиками пальцев приподнял подбородок. В его глазах блеснула молния. Он тут же заметил, что она чем-то взволнована.

– А что случилось? Ты должен был вернуться раньше…

Никола чувствовал на губах теплое дыхание Анжелики. Он обхватил ладонями ее лицо. Не стоило этого делать. «Не стоило», – все повторял он, наклоняясь к ней. Он искал ее губы своими, хотя дал себе слово больше никогда этого не делать. Ее рот был нежным и таким желанным. Как же он скучал по ее поцелуям.

Он был поражен тому, что она так легко поддавалась ему, что она так крепко и уверенно прижималась к нему. И он снова ее поцеловал. Ее соленые губы служили ему успокоением.

Вот оно – настоящее счастье. Без особого смысла, без тени мысли. Он снова поразился, как ему было хорошо рядом с Анжеликой.

Смесь инстинкта и переполняющих эмоций.

Анжелика снова прильнула к нему. Неужели в жизни бывает настолько хорошо? Неужели Никола все еще так много значит для нее? Ведь она уже не та девчушка. Теперь они оба взрослые люди, разные люди. Но потом она поняла, что не сможет оставить его. И не захочет. Единственное, чего в тот момент ей хотелось, это закрыть глаза. Закрыть глаза и утонуть в его объятиях. Она больше не хотела быть одна. Не хотела… От одной этой мысли ей стало не по себе. Она до смерти испугалась. Ведь люди приходят и уходят. Человек может передумать, бросить тебя.

– Прости, я намочила твою рубашку. Я только и могу, что портить тебе вещи. – Она запиналась и дрожала. Нужно было успокоиться и прийти в себя до того, как напряжение и волнение сыграют с ней какую-нибудь злую шутку. Она не собиралась расплакаться прямо там, на виду у Николы.

Никола прижал ее к себе и ласково погладил по лицу.

– Все будет хорошо, вот увидишь.

Анжелика нахмурила лоб и внимательнее рассмотрела Николу. Белая шелковая рубашка, длинные брюки, начищенные до блеска ботинки.

– Ты такой элегантный… – Она не договорила, по спине пробежали мурашки. Анжелика высвободилась из объятий и оттолкнула его. – Что ты сказал? – пробормотала она. – Откуда ты знаешь… – с подозрением в голосе спросила Анжелика. Ее словно током ударило, и земля ушла из-под ног.

Он сделал шаг вперед и протянул ей руку, но Анжелика отпрянула.

– Не надо так. Ты не должна меня бояться. Уж точно не ты. Никогда.

Что значили все эти слова? О чем это он?

– Никола, что ты здесь делаешь? – Она недоверчиво взглянула на него, будто искала на его лице ответы на все свои вопросы. Дыхание теперь обжигало ей горло. Она не хотела принимать в расчет сомнения, что подрывали все ее надежды. Не сейчас, и не с Николой.

Он задумался и бросил взгляд вдаль, к дому Маргариты.

– Встреча назначена на сегодня… – Он не договорил, да и зачем…

Анжелика пристально на него смотрела, затем развернулась и побежала прочь.

Она не могла ни о чем думать. Она собрала все свои силы и с трудом добралась до дома.

Никола приехал из-за этой встречи. Но она ничего не говорила ему о предстоящей встрече, совсем ничего. Как же он узнал? Было всего лишь одно объяснение. Он замешан во всей этой истории.

Анжелика не могла в это поверить. Никола как-то связан со всем этим разбирательством с наследством.

Какой же она была глупой. Она вошла и захлопнула дверь. Поднялась наверх и тут же залезла в душ – в чем была. Открыв кран, она вжалась спиной в кафельную плитку. Анжелика даже не заметила, как соскользнула вниз и присела на корточки, прижав колени к груди. Струя теплой воды била по коже и стекала по стеклу. Анжелика разглядывала длинные капли, которые ручейками спускались по стенам, и пыталась понять, что же происходит.

В конце концов, она нашла всему объяснение.

Нет, она не поняла, понять это было невозможно.

Она вытянула вперед шею и подставила лицо под струю воды. Когда ей показалось, что она пришла в себя, она вышла из душа и начала собираться. И не такое с ней случалось, и не такое она преодолевала в жизни.

Перед выходом она мельком взглянула на себя в зеркало. Выражение лица было жестким и решительным. Не важно, что на самом деле она умирала от страха, они этого ни за что не узнают.

В комнате Яи был ящик, в котором хранились документы на дом. Анжелика взяла их в руки и внимательно изучила. Затем достала копию завещания. Все было в порядке, не придерешься, комар носа не подточит. Она нашла письмо и несколько секунд подержала в руке. Поддавшись какому-то внутреннему порыву, сложила письмо и положила в карман. Она хотела, чтобы письмо было при ней, оно придаст ей мужества в любой ситуации.

Спустя час она уже открывала входную дверь. Перед ней стоял Джузеппе, рядом с ним – еще один мужчина, лет сорока, в элегантном костюме и с дипломатом в руке. Они вошли внутрь. С ними была еще женщина преклонного возраста. Мирта Фену, мать Джузеппе. Анжелике не понравился взгляд презрительного превосходства, что женщина бросила в ее сторону.

– Добрый день, синьорина Сенес, я адвокат Серджо Руина. Спасибо, что согласились принять нас, хотя мы пришли почти без предупреждения. Господин справа от меня – ваш кузен Джузеппе Фену, думаю, вы знакомы, а синьора – его мать, Мирта. А это господа Гримальди.

Анжелика кивнула, не проронив ни слова. Серджо Руина протянул ей руку, она пожала ее и отошла в сторону.

Никола стоял в отдалении, в глубине сада и гладил Лоренцо. Анжелика сначала порывалась выгнать его вон, но затем сглотнула, поймала на себе его взгляд и распахнула дверь.

– Входите, – произнесла она и именно в тот момент заметила Клаудио Гримальди.

– Привет, Анжелика! Очень рад тебя видеть!

– Неужели?

Улыбка Клаудио на мгновение утратила свой блеск.

– Ты всегда была непростой девчонкой.

– Прекрати, – вмешался Никола, одергивая брата. Никола подошел к Анжелике и встал рядом.

– Мне твоя помощь не понадобится, – прошипела она, даже не взглянув на Николу.

– Посмотрим.

Анжелика хотела забрать свои слова обратно, слишком они обожгли ей губы. Она отпрянула от него и направилась в гостиную. Спустя несколько минут к ней присоединились адвокат Руина и Клаудио. Последнее свободное место на диване заняла мать Джузеппе.

– Какая красивая комната, – поразилась Мирта, разглядывая высокий деревянный потолок.

Сын бросил едкий взгляд, заставляя мать замолчать, но та не отреагировала и продолжала рассматривать стены с картинами и гобеленами и всякие мелкие безделушки. На лице женщины проступала нескрываемая жадность, так что Анжелике даже захотелось скрыть всю эту красоту от ее алчущего взгляда. Она с трудом сдержалась, чтобы не ответить что-нибудь Мирте, и переключилась на то, что говорил адвокат.

– Я очень вас прошу успокоиться, синьорина Сенес. Мы здесь, чтобы полюбовно уладить сложившуюся неприятную ситуацию, в которую вы невольно оказались впутаны. Чудаковатость Маргариты Сенес нам хорошо известна.

Адвокат ей не нравился, как и вся эта история, как и сам Клаудио Гримальди.

– Господин адвокат, давайте сразу к делу. – Слова Анжелики прозвучали резко и привлекли всеобщее внимание. – Что касается моего состояния духа, вам не о чем беспокоиться. Уверяю вас, я предельно спокойна. Вы не видели меня, когда я нервничаю. – Она отказалась от приглашения адвоката и села в самом углу.

– У меня и в мыслях не было оклеветать вас. Я хотел всего лишь успокоить.

– Благодарна вам за заботу, но у меня есть много других поводов для беспокойства, поэтому вынуждена попросить кратко и четко сформулировать все, с чем вы пришли.

Никто из присутствующих не ожидал от Анжелики такой решимости. За исключением Николы, на лице которого заиграло подобие улыбки. Остальные были ошеломлены.

Серджо Руина откашлялся.

– Видите ли… вы не можете этого знать, поскольку отсутствовали в Аббадульке уже много лет. – Адвокат нарочно делал паузу после каждого слова и произносил все с такой ехидной улыбкой, что Анжелика с удовольствием стерла бы ее с его губ. – Маргарита Сенес перед смертью чувствовала себя очень плохо. Мои клиенты взяли на себя всю заботу о ней и ее имуществе.

В комнате повисла тишина.

– Продолжайте.

– Последние распоряжения синьоры не учитывают ни расходы, что понесли мои клиенты, заботясь о ней, ни их преданность.

У Анжелики пересохло во рту.

– Итак, что вы предлагаете?

Мужчина улыбнулся. Он водрузил дипломат на стол, достал документ и раздал каждому по экземпляру.

– Это предложение покупки всего имения господами Гримальди. Оно было дано синьоре Маргарите Сенес и принято впоследствии племянниками, господами Фену, которые уже получили аванс. Если бы вы, синьорина Сенес, согласились на условия договора, подписанного господами Фену, когда те еще считали себя наследниками, то они могли бы оставить себе всю полученную сумму, а вы получили бы все остальное. Как видите, договор предельно прост.

Анжелика принялась читать. Просмотрев первые несколько страниц, она в ужасе подняла голову, у нее расширились глаза от изумления.

– Вы собираетесь сносить дом?

– Я бы попросил вас сконцентрироваться на той части договора, которая имеет непосредственное отношение к вам. Что мои клиенты захотят делать дальше, это уже второй вопрос.

– Это вы так считаете.

Анжелика захлопала веками, взяла листы и, преодолевая боль, сдавившую ей горло, продолжила чтение проекта. И тогда она кое-что поняла. Поняла, что одинока как никогда.

Она вглядывалась в лица этих людей, что были перед ней. На Николу она не взглянула. Она не хотела его видеть.

Все довольные, все улыбались. Они были уверены, что она согласится. Это было видно по выражению их лиц, в них читалась надежда.

Но они понятия не имели, кто она. Как не имели и малейшего понятия о Маргарите.

Она снова сосредоточилась на договоре. Помимо графиков там были смоделированные на компьютере фотографии туристического поселка с маленькими бунгало. Холм превратился бы в огромное поле для гольфа. Все было просчитано до мельчайших деталей. Они бы снесли все подчистую, в том числе, и дом Пины и Лилии. Анжелика бросила огненный взгляд на Мирту. Неужели это она угрожала тем двум женщинам? Если так, то ее ждет неприятный сюрприз.

Обжигающая ярость, которую она испытывала до этого, разрослась настолько, что превратилась в клокочущее пламя, готовое разорвать ее изнутри. Дом им был не нужен, вещи Яи им не нужны. Их интересовали исключительно деньги. Ради этих чертовых денег они бы разломали все, что сделала Яя своими руками.

– Вы сказали, что Маргарита была в курсе предложения. И что она обо всем этом думала?

– Не понимаю, какое это имеет отношение к делу.

– Судя по дате в документах, вы сформулировали свое предложение еще год назад. И вы говорите, что Маргарита видела этот проект. Я хочу знать ее мнение на этот счет. Что она ответила?

– Она уже была больна, – воскликнула Мирта. – Она даже лежала в больнице. Недолго ей еще оставалось. Ей предлагали очень приличные деньги. Она могла бы на них еще прекрасно пожить… Я бы даже позвала ее жить ко мне.

Анжелика задрожала. Ее Яя была больна, а она даже не знала об этом. Она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, ее дыхание напоминало порывы ветра, она готова была разрыдаться и во весь голос закричать о своей боли.

Адвокат засуетился, размахивая перед лицом Анжелики бумажками.

– Спешу напомнить, что предложение это чрезвычайно выгодное…

Чтобы скрыть дрожь, Анжелика сжала ладони.

– Меня это не интересует. Я же сказала, мне нужно знать, что именно ответила Маргарита. – Она делала акцент на каждом слове, прикрыв глаза и сжав пальцы в кулак.

Джузеппе поднялся.

– То, что думала Маргарита, не имеет никакого значения. Она умерла.

Анжелика смерила его взглядом. Это был отец Анны. Возможно ли, что в этом человеке нет ни капли того, что она заметила в девочке?

– А пчелы?

Джузеппе ткнул пальцем в бумагу.

– Мы их перевезем. Я же тебе говорил.

– Но если ты разрушишь все поля, чем они будут питаться?

– На холме растет полно цветов.

– До тех пор, пока кто-нибудь вроде тебя не придумает все забетонировать или не зальет все тоннами препаратов от сорняков. Где тогда прятаться пчелам?

– Ты никак не хочешь понять. – Голос мужчины звучал раздраженно.

– Нет! Это ты ничего не понимаешь! – закричала в ответ Анжелика.

Вон! Пусть они все уберутся вон из ее дома.

Никола прислонился к стенке и внимательно смотрел на Анжелику. Она протянула ему бумагу.

– Ты это знал.

Это не было вопросом, отвечать не было необходимости.

– Конечно, ты знал. Вы все заодно… что это? Общая компания?

– Ты не все знаешь, Анжелика, – твердым голосом произнес он. Взгляд его тоже был непререкаемым.

Зачем она продолжала его слушать? Как она позволила так легко себя обмануть?

Но потом она поняла, что знает ответ. Во всем виновато прошлое. Она позволила чувствам из далекого прошлого прорваться в настоящее и затуманить восприятие реальности. Она мечтала, она желала, чтобы все стало как раньше. Сумасшествие, бред. Хотя, на самом деле, это одно и то же.

Клаудио откашлялся.

– Сделка даст возможность обеспечить регион рабочими местами. Это работа, это достойный постоянный заработок, обучение, рост благосостояния. Уж не знаю, заметили ли вы, синьорина, но здесь дела обстоят не так уж хорошо. Люди, которых вы видели, не имеют никаких перспектив, не имеют будущего. Земля ничего больше не приносит.

Анжелика была потрясена. Она так разозлись, что боялась, что не сможет говорить.

– Слуги. Вот кем станут жители Аббадульке в соответствии с вашим проектом. – Злость накатывала на Анжелику волнами. Она прекрасно знала, с чем придется столкнуться. Как только они все разрушат, нарушится и экосистема, и чтобы восстановить ее, понадобятся годы. Сколько раз она уже видела, как подобные попытки оканчивались ничем? Сколь раз ей приходилось бороться с последствиями таких вот идей. – Да, конечно, у них будет заработок – для того, чтобы выжить. – Голос ее был острым, словно лезвие. – Но та земля, что питала их, которая обеспечивала им процветание, будет осквернена, растоптана. Это очередной пример того, что следующим поколениям не останется ничего, кроме разрухи, необходимости напрасных трат и дальнейших злоупотреблений. И не надо разглагольствовать о благосостоянии, потому что Аббадульке ценна своими нетронутыми землями, лесами, цветами и чистейшим морем. Туризмом можно заниматься, не теряя уважения к земле, заботясь о том, чтобы все осталось как есть. Только так можно что-либо менять. И кому, как не тебе, это знать.

Никола побледнел. Внутри у него что-то зашевелилось. Он еле сдержался, чтобы не ответить. Сейчас было не время и не место, чтобы все объяснять и чтобы объясняться.

Из угла комнаты раздались аплодисменты.

– Молодец! Просто молодец! Жаль, что все это утопия. Скажи мне тогда: если это рай, который способен прокормить людей своими плодами, зачем же ты вместе с мамой уехала отсюда? И знаешь, сколько еще жителей лишилась Аббадульке за последние десять лет? Половину, девочка моя. Поэтому не надо рассказывать о цветочках и пчелках, потому что они не способны прокормить тебя.

– А вот и неправда! – воскликнула она. – Но вы слишком слепы, чтобы осознать это, чтобы взглянуть чуть дальше ваших убогих заверений.

В комнате воцарилась напряженная тишина, слышно было только дыхание собравшихся.

– Понимаю вашу потребность оберегать земли, синьорина, и это похвально. Но я вам гарантирую, что все будет сделано в полном соответствии с законом.

И тогда все, что сделала Яя, все ее наследие исчезнет, сгинет, как она сама и воспоминание о ней. Анжелика посмотрела на Джузеппе, затем на его мать.

И перешла на шепот.

– Сначала я чувствовала вину за то, что унаследовала все это. Думала, что это несправедливо, что вы имеете право на часть состояния Маргариты. Даже решила разделить его с вами. Но теперь я понимаю, почему Маргарита исключила вас из наследников и завещала все мне.

Она встала, подошла к ящику, достала копию завещания и протянула адвокату.

– Как вы можете видеть, завещание написано Маргаритой собственноручно. Но я прошу обратить особое внимание на дату. 8 мая 2013 года. Год назад. Именно в мае вы ознакомили ее с этим проектом. – Она ненадолго замолчала. – Она вас послала ко всем чертям, ведь так?

Все уставились на Анжелику и вдруг все хором заголосили.

Мать Джузеппе вскочила на ноги.

– Ты мошенница! Маргарита не имела никакого права оставлять все имущество тебе! Ты никто, ты не Сенес, ты незаконнорожденная.

Анжелика сглотнула, сверля женщину ледяным взглядом.

– Все может быть, тетя Мирта, – выпалила она, особо выделив два последних слова. – Но все обстоит так, как вы видите. Маргарита поняла, что вы собираетесь сделать с ее домом, с ее землей, и предпочла оставить все мне, потому что я ни за что в жизни не позволю разрушить эти стены и сломать все, что было сделано ее руками.

– Вы настроены слишком враждебно, синьорина. Вы, верно, не поняли…

Анжелика вздернула руку.

– Нет, господин адвокат, это вы не поняли. Вы и ваши клиенты. Завещание имеет силу. Ни к этому дому, ни к этим землям, пчелам и всему остальному я прикасаться не позволю.

У нее получилось высказать это без дрожи в голосе, глядя в глаза каждому по очереди. Ей как никогда хотелось разрыдаться.

– К дому Маргариты Сенес я прикасаться не позволю, – повторила Анжелика.