Глава 16

– Я нашел способ круто поднять бабосов, а ты сразу в пену? – набычился Шмель.

– Мне не все равно, как низко потом захотят опустить нас после этого твоего подъема, – уставилась я ему прямо в глаза. Друг смотрел не отрываясь, вызывающе вздернув подбородок, но уже через несколько секунд скосился на Мелкого, а потом и вовсе отвернулся, делая вид, что берет себе новую банку пива.

– Ты ту еще только открыл, – заметила я ему, продолжая давить взглядом.

– И что? – окрысился Шмель.

– То, что ты явно затеял какую-то полнейшую херь и знаешь об этом.

– Лимонк, да брось, ничего такого… – попытался вписаться за нашего генератора проблем Мелкий.

– Ты, – ткнула я в него, – ты в этом тоже замешан? Поэтому рычали на меня на пару тогда.

– Да ни в чем я таком не замешан! – повысил голос Лешка и дернул головой. Врет, зараза.

– Это хоть немного законно? Как скоро кому-то из вас или всем нам сразу проломят бОшки или захотят поиметь в качестве компенсации?

– Никто нам ничего не проломит! Все будет нормально, – почти заорал на меня Шмель. – И, судя по тому, что мы слышали и потом увидели, не особо ты тогда и пострадала, расплачиваясь за…

Его прервал мой кулак, с хрустом врезавшийся в нос.

– Ну ты и козел, – прошипела я, сжав пострадавшую кисть здоровой, пока Шмель, завывая, нарезал круги по комнате, а Сазан с Мелким вскочили и встали между нами, будто собирались разнимать.

– Блин, ты мне нос сломала, граната бешеная! – прогундосил друг-засранец, запрокидывая голову и вытирая кровь. – Бля, еще и рубашку эту изгваздал! И синяки сто пудов под глаза набегут. Лимонка, вот на хера?

– Ты за язык свой получил, – веско заметил Сазан. – Айка, ты не думай, он это просто так ляпанул. Никто из нас не верит, что тебе там нравилось.

Знал бы ты. И от чего тогда я, по-вашему, там орала? От боли? Черта с два вы так думаете.

– С каких пор тебя стали синяки и нос сломанный волновать? – опять закипела я, стремясь уйти от скользкой темы.

– С таких! – отгавкнулся Шмель, но сразу сдал назад: – И правда, прости, Лимонка, я не по делу вякнул. Ты ж не такая, чтобы тебе понравилось.

Ага, не я тут одна пытаюсь утанцевать от неприятных вопросов, переведя внимание на другого.

– Давайте замнем, нормально же сидели, – обхватив за плечи, Сазан потянул меня обратно на диван, и снова посетило это странное ощущение, что его прикосновения будто поменяли тональность. – А ты еще подобное ляпнешь, Шмель, я тебе сам втащу, и одним носом не отделаешься.

– Нет, не давайте, – дернулась я из захвата парня. – Я хочу знать, откуда он собрался взять эти сраные бабки и во что втягивает Мелкого, а значит, и всех нас.

– Да с какого перепугу допрос?! – взвился уже Лешка, явно принимая сторону Шмеля. – Он же просто предложил поехать вместе оттянуться от души и сказал. Какая тебе разница, где мы… он возьмет на это деньги?

– Значит, все-таки вы, и это сто пудов какая-то эпичная лажа. Говори давай! – насела я теперь на Мелкого.

– Так, все, вечер перестал быть томным, и я сваливаю отсюда, – схватил куртку со стула Шмель и хлопнул по плечу Лешку. – Ты со мной?

– Нет, он не с тобой! – бросилась я наперерез, но Сазан схватил меня за руку, задерживая. – Ты что, тоже с ними заодно?

– С тобой. – Мелкий выскочил из комнаты, воспользовавшись заминкой.

– Надеюсь, твой гребаный ПМС пройдет до завтра и ты станешь опять нашей Лимонкой! – крикнул из прихожей Шмель.

– А я надеюсь, что в твоей башке, придурок, появится хоть одна извилина, которая подскажет тебе, как не подставить всех нас опять! – заорала я, но дверь уже хлопнула.

– Да прекрати! – выдернула я ладонь из захвата друга. – Ты ведь тоже знаешь. Не можешь не знать.

– Айка, да не лезь ты в это. – Сазан плюхнулся на диван и похлопал мне: – Ну чего ты грузишься?

– Они мои друзья. И твои, между прочим.

– А еще мы все уже взрослые люди и сами за себя решаем и делаем выбор.

– В прошлый раз выбор этот боком вышел. Мне!

– Вот Шмель и пытается… ну как-то компенсировать все.

Ну надо же какая ирония. Еще один мужик пробует откупиться от своего косяка, и все это на меня одну за вечер.

– Как? Встряв в еще одно говно? И не похож он на переживающего.

– Он переживает. Честно. Все мы ощущаем себя уродами из-за того, что тебе пришлось… с этим…

Вот только о Захаре сейчас еще не надо. В мозгах и так уже каша из злости, обиды, затаившейся, но никуда не исчезнувшей похоти и полного бессилия навести в этом эмоциональном кавардаке подобие порядка. Самое причудливое во всей этой мешанине в моей голове, что сейчас мне Шмель начал видеться во всем изначально больше виноватым, чем даже чертов волкокот. Он нас поволок в тот дом. Да, не силком, но все же. А Захар… ну он взял и воспользовался ситуацией. Что не отменяло того, что он все же мудак, скотина и прочее, и прочее.

– Да ладно, – упала я рядом с Сазаном и откинулась на спинку. – Забыли.

Да, вот именно забыли. И то, что тогда было, и то, что случилось недавно. Я смогу. Никаких больше чертовых повторений. Пусть валит этот зверюга биполярный совать свои щедрые пожертвования тем самым, что у него обычно спрашивают, когда будет следующий раз. Сука похотливая! И член свой здоровенный пусть туда же несет.

Мы с Сазаном упорно пялились в экран телека, только я даже ни черта не понимала, что за фильм мы, типа, смотрим. Вроде начинали какую-то комедию, но я не могла совершенно на ней сосредоточиться, как и он, похоже. Парень часто прикладывался к банке с пивом, ерзал и вздыхал, сжимая то и дело спинку дивана позади меня.

– Ну что? – не выдержала я, поворачиваясь к нему.

– Утебясэтимвсесерьезно? – выпалил слитно он, как будто все время только и ждал, когда я спрошу.

– В смысле?

– Ну с тем… с кем сегодня ты была… У тебя это серьезно? – Сазан неожиданно покраснел, осип и уставился на свои колени. – Встречаетесь, планы и все такое?

– Э-эм-м… Нет.

Трахались мы, как ополоумевшие животные, а потом мне пихнули под нос деньги и спровадили в туман на такси.

– Хорошо, – как-то уж слишком облегченно выдохнул друг.

– Хорошо?

– Ага, а то я уж подумал… – Сазан примолк и уставился снова в экран, и мы стали делать вид, что проводим неплохо вечер за совместным просмотром кинца.

Но надолго меня не хватило, потому что реально казалось, что воздух вокруг становился все тяжелее и в нем скоро затрещит от электричества. Оно уже почти кусало мою кожу, вызывая подобие зуда, а еще зачесалось в носу.

– Устала я. Спать пойду, – встала, и тут же вскочил и парень.

– Лимонк, я это… Слушай, девушкой моей станешь? – чуть ли не выкрикнул он.

Я, опешив, уставилась на него, открывая и закрывая рот. И осознала, отчего свербит в носу. Запах, насыщенный и тяжелый, исходил от друга и становился все интенсивнее. Я улавливала его и раньше от него, привыкла даже, но никогда он не бил по моему обонянию с такой силой, заставляя подумать о… возбуждении?

– Ты не подумай, что я… – он давился словами и заикался, зыркая на меня исподлобья.

– Ты что?

– Что я это просто, чтобы пожалеть или еще херня какая.

– Нет? Так с чего тогда вдруг?

– Не вдруг. Давно это. Ты мне всегда нравилась. Кому ты можешь не нравится? Просто мы же были друзья и все такое.

– А теперь уже не друзья?

– А теперь мне мало быть твоим другом! Я не собираюсь сидеть и молча, ушами хлопая, смотреть, как тебя какой-нибудь чувак от нас уведет.

– Я тебе коза на веревочке, чтобы водить меня?

– Да при чем тут… Я же о том, что не хочу быть лохом и упускать тебя. Наша дружба мне дорога, но ее уже недостаточно. И вообще, все, конечно, супер так, как у нас всех вместе сейчас, но это же не навсегда. Нам уже не по восемнадцать, надо о будущем думать. А Шмель с Мелким… им пока это не в тему.

– А мне в тему? Считаешь, ты и я готовы даже задуматься о семье?

Чушь ведь, не хочу я ничего такого… или хочу? Постоянные, нормальные по всем понятиям отношения, уют, всегда рядом кто-то, чтобы  помочь, поддержать. Но ведь и сейчас у меня все это есть. Что изменится? Секс… то есть общая постель. Каждую ночь. А вдруг это и хорошо? Вдруг это излечит от той дурной тяги к Захару?

– Почему нет-то? Моя мамка замуж в девятнадцать выскочила, а твоя и того раньше.

– И посмотри, что из этого вышло, – с грустью вздохнула я и встрепенулась. Я что, вот прям спокойно рассуждаю о наших с Савой шансах на удачу в отношениях? Ну реально?

– Мы не они, у нас по-другому будет.

А то наши родители женились, мечтая о том, что станут жить вот так. Сазановы вон бухают на пару, мои скубутся и дерутся каждый день.

– Жилье у нас опять же есть уже. Пацаны свалят скоро…

– Погоди. Ты точно что-то знаешь, раз говоришь об этом так уверенно. И разговор сейчас не просто так завел.

– Да при чем тут… Ну Айка! Услышь ты меня. Пусть они делают что хотят, ты мне скажи про нас. Я тебе, что ли, ни капли не нравлюсь?

Я залупала глазами, глядя на парня… ну, как на парня – впервые. Все мои друзья были привлекательными, девчонки на них запросто висли, и Савка не исключение. Вот только я никогда никого из них не рассматривала в романтическом плане. И если уж начистоту, то при их замашках по отношению к тем, кого им удавалось закадрить и на спину уложить, надо быть совсем уж дурой, чтобы рассматривать. Для них же все кругом чисто одноразовые. Максимум постоянства – это сбегаться периодически, покувыркаться, и каждый в свою сторону до следующего случайного пересечения. Знаю я нескольких девчонок, у которых хватает ума использовать того же Шмеля и самого Сазана в качестве «парня на перебиться до лучшего». В перерывах между попытками выстроить нормальные отношения.

– Савка, ты же и сам в курсе, что симпатичный.

– Не-не-не, не начинай вот так, – мотнул он головой. – Если ты о том, что я потаскун и начну от тебя налево ходить, то сразу забудь.

– Но ты же не с кем не пробовал быть долго.

Господи, это что у нас за чокнутая беседа? И чего я хочу на самом деле? Пусть он убедит меня, что у нас что-то выйдет, и намерена согласиться попробовать? Или же ищу железобетонные причины наотрез отказать?

– Так я и не хотел такого раньше. А все потому, что я, можно сказать, и был уже долго с кем-то. С тобой, Аян. Чего нам бояться? Мы же друг друга как облупленные знаем. Что любим, что раздражает, нам же вместе легко и просто.

Сазан осторожно, как крадучись, положил ладонь мне на щеку и погладил, остановив пристальный взгляд на губах и часто сглатывая.

– Попробуем, а? – прошептал он, наклоняясь к моему лицу, а я застыла, ожидая не пойми чего.

Что во мне что-то отзовется, потянется к нему навстречу?

«Какой же у тебя рот, как, мать его, нарисованный. Сожрал бы, вместе с сосками твоими», – прохрипел в моей голове голос проклятого котоволчары, как только губы Савы коснулись моих. Мягкие, слишком мягкие, чересчур осторожные, не дерзкие, властно захватывающие, лишающие почвы под ногами своим бешеным напором, забирающие в свое владение, не спрашивая трепетно согласия.

– Нет! – Я отшатнулась, на мгновение увидев лицо Захара вместо Савелия перед собой. Лицо, искаженное бешеными похотью и гневом.

– Прости-прости, Лимончик! – схватил меня парень за плечи, а то бы упала на задницу. – Я не буду напирать, честное слово! И торопиться не буду, клянусь. Мы же с тобой никуда не торопимся, у нас же это надолго.

– Надолго? – ошалело мотнула я головой, силясь избавиться от морока, что не желал уходить так запросто. – Я же еще не согласилась. Дай мне хоть подумать.

– Конечно, – с готовностью вроде кивнул… друг еще? Мой парень уже? Но мне почудилась нотка обиды в его голосе. Ожидал, что все вот так сразу у нас и срастется?

Сбежав-таки на свою койку на втором ярусе, закуталась целиком, отворачиваясь к стене и нуждаясь хоть в каком-то уединении. По телу расползлась какая-то сытая, что ли, усталость, разливаясь повсюду из единого источника в низу живота, а вот разум никак не хотел успокаиваться. До утра я то и дело засыпала и просыпалась, как от грубого толчка. Будто как только погружалась в дрему, нечто взбрыкивало, стремясь вырваться, но стоило проснуться, и это не пойми что затаивалось, оставляя вспотевшей и с колотящимся сердцем.

Смирившись с тем, что нормального сна мне, судя по всему, не видать, сползла с кровати.

– Ты куда? – вскинулся Сазан со своего дивана.

– Побегаю пойду, – указала я зачем-то на посеревший уже прямоугольник окна.

Пока бегала, решила, что работать в супермаркете больше не буду. Найду что-то другое. В глубине-то души понимаю, что спрятаться так от Захара не выйдет. Захочет – найдет, но нах ему меня нарочно искать. А вот от случайных пересечений увольнение меня избавит, и то хорошо.

Ночью лужи затянуло хрупким тончайшим ледком, и первые косые солнечные лучи творили настоящее радужно-искристое волшебство с ним, и моя рука привычно полезла в карман за телефоном.

– Вот же зараза! – выругалась я, вспомнив о потере. – Ну вот я и знаю, на что потрачу твою щедрую подачку.

Уходя на работу, Сазан торопливо чмокнул меня в щеку, прошептав «решай скорее».

Весь день я прослонялась по квартире, наводя порядок от нечего делать и заглушая хоть этим непонятный нудеж внутри. Уже давно наступил поздний вечер, а никто из парней так и не объявился. Как же все-таки неудобно без телефона. Когда замок на входной двери наконец щелкнул, я вздохнула с облегчением, но тут же напряглась и вскочила, как шарахнутая электрошоком, когда сквозняк донес до меня аромат дорогого парфюма.

– Добрый вечер, Аяна. – Шелковая удавка голоса Захара в секунду стянула мое горло, заставляя подавиться вдохом. – Заждалась, смотрю.