Глава 17
Итак, у вас есть нож, славный острый нож. Вы заточили лезвие до предела. При желании им даже можно резать камень. Оно спасает вам жизнь. А потом вам случается порезаться, и вы злитесь. Поймите, нож нельзя выключить. Как и солдата, если навострить его как следует.
Сержант Кэл Скирата, в объяснении генералу Зею принципов обучения
ОПЕРАЦИОННАЯ БАЗА, «ХАТА КИББУ», 1:15, 385 ДНЕЙ ПОСЛЕ ДЖЕОНОЗИСА
Тяжело дыша, гурланин открыл глаза.
Этейн не умела отличать гурланинов друг от друга, разве что те сами это позволяли. Эти существа отгораживались от нее в Силе с такой же легкостью, с какой общались с ней при потребности. Девушка не улавливала ничего: ни самосознания, ни эмоций, ни цели.
И вдруг она вздрогнула от нахлынувшего чувства прошлого, давних воспоминаний и… предательства.
— Девочка, — произнес знакомый журчащий голос. — Неужели ты ничего не способна сделать как следует?
— Я… я знаю вас? — сказала Этейн.
— Несколько из вас знают меня. — Существо подняло голову и попыталось встать, но тут же снова легло. — Дарман, как там Атин?
— Фирфек! — Дарман пробрался наперед и присел возле головы создания, которое выполняло для отделения важнейшую разведывательную работу на Киилуре. Этейн видела боль в его глазах. Девятый встретился с ней взглядом и вздохнул, как будто ожидал, что в конечном итоге предадут их все. — Джинарт?
— Да. Полагаю, для клонов мы все на одно лицо.
Дарман был готов осклабиться, но сдержался.
— Атин в порядке.
— Просто объясни, почему ты считаешь, что убийство моих братьев поможет Киилуре, — вмешался Ордо.
Джинарт уставилась на Этейн своими оранжевыми глазами и села, хватая ртом воздух. Этейн теперь сполна чувствовала ее горечь и решимость, видела, как она взывает в пустоту своим разумом: очевидно, она телепатически обращалась к своему супругу Валакилу, который когда-то был агентом генерала Зея на Корусанте и Киилуре. Скирата держал правую руку поперек туловища — практически расслабленно, но было видно, что при малейшем движении он выхватит «верпина» и застрелит Джинарт.
— По-твоему, я снабжаю сепаратистов информацией.
Ордо шагнул ближе, Дарман посторонился.
— Да, я склонен полагать, что любой, кто позаботился принять облик Винны Джисс, вполне может этим заниматься.
— Она исчезла, как это часто делала. Я просто приняла ее облик, чтобы на меня не обращали внимания.
— Я обратил. Мы успели ее ликвидировать.
— Значит, я допустила ошибку, приняв ее облик.
— Это уж точно. Так что у тебя за зуб на Великую армию? Почему ты не покушаешься на политиков? Ты можешь проникнуть куда угодно, даже в зал Сената.
— Ты делаешь слишком далекоидущие выводы. Ты, часом, не один из тех диких клонов, которых так боится Зей?
— Да, я из них, — сказал Ордо.
— Это не я сливаю информацию сепаратистам. И я ни на кого не покушаюсь.
— Вы все еще работаете на генерала Зея? — спросила Этейн.
— Нет. Мой народ больше не служит Республике… если мы вообще когда-либо вам служили. У нас был уговор. Вы его нарушили.
— Но…
— У нас был уговор, джедай. Вы сказали, что вернете нам наш мир и заставите фермеров прекратить нас уничтожать.
— В разгар войны?
— Мы служили вам в разгар войны! Когда мой народ голодал, когда колонисты разгоняли нашу добычу, мы держали слово. И чем же вы отплатили? Вы, джедаи, — ты и Зей. Вы вооружили и обучили фермеров, чтобы они могли лучше защищать свою землю.
Этейн не смотрела на Дармана. Не хотела, чтобы он встал на ее защиту, но еще больше боялась прочесть в его глазах намек на то, что он согласен с Джинарт.
Она полагала, что всего-навсего превратила фермеров в партизан, способных дать отпор сепаратистам, но туземцы-гурланины видели ситуацию в ином свете.
— Рано или поздно мы вычислим информаторов, — сказал Ордо. — Сотрудничать или нет — дело твое, но если с тебя не будет никакой пользы, я вполне могу тебя ликвидировать. Нам пленных просто некуда девать.
Было всегда трудно угадать, изображает Ордо злого следователя или просто обозначает свои намерения. Судя по быстрому взгляду Скираты, сейчас имело место второе. Ордо знаком приказал Этейн отойти и передернул затвор «верпина».
— Я могу назвать вам информаторов, — спокойно сказала Джинарт.
Ордо просто приставил дуло к ее голове. Этейн поглядела на Джусика, затем перевела взгляд обратно на Дармана, Девятого и Вау, но они лишь бесстрастно наблюдали. Корр, поглощенный голокартой, продолжал записывать передвижения целей. Уэннен сидела в кресле, приложив ладонь к голове, словно защищая глаза, но никто не делал попыток вмешаться. Инстинкт подсказывал девушке: происходит что-то неправильное.
Но она смолчала.
— Не торгуйся, — сказал Ордо. — Я убью тебя все равно.
— Это тебе нужно торговаться. Речь не о моей жизни.
— Игра окончена. — Ордо держал пистолет твердой рукой. Этейн ждала, не зная, как быть. Можно остановить Ордо на долю секунды…
— Уберите с моей планеты свои войска и колонистов, и я назову вам сепаратистов.
Ордо — бесстрастный, с немигающим взором — приставил дуло к тому месту, где у обычного животного находилось ухо.
— Ты так и не ответила, зачем изображала Джисс. Это интересует меня даже больше.
— Ордо, я разберусь, — сказал Скирата. — Отойди.
Ордо молча отодвинул «верп» и прислонил к плечу. Этейн думала, что его придется уговаривать: было видно, как внутри его бурлит водоворот потенциального насилия. Но приказание Скираты он выполнил беспрекословно.
Сержант пнул Джинарт сапогом:
— Мне рассказывай, оборотень.
— Я наблюдаю, — сказала Джинарт. — Отмечаю, когда вы отправляете войска на Киилуру и обратно, а также какую помощь вы посылаете фермерам, чтобы обеспечивать их лояльность. Все то, чего вы нам не сообщаете, но что демонстрирует ваши истинные намерения. Я шпионю за вами.
— Позволь, я кое-что объясню, — промолвил Скирата. — Я не представляю Республику. Та работа, которую я для них делаю, — на самом деле это все ради моих ребят. Вот этих парней. И если ты не поможешь сохранить жизнь моим ребятам, я позабочусь, чтобы от Киилуры остался один оплавленный шлак. Обещаю. Я не джедай и не политик, а потому могу поступать как захочу. Вся твоя раса — расходный материал. Уразумела?
Джинарт с усилием поднялась на ноги — точнее, на задние лапы.
— Я назову агентов, которые вас интересуют. Но при условии, что Республика согласится в течение года убрать с Киилуры свои войска и колонистов.
— Ладно, я сейчас позвоню Зею, — сказал Скирата. — Если он не согласится, мы вернемся к старому плану, но я не дам тебе снова скрыться в городе.
— Известно ли вам, сколько нас здесь и где мы?
— Мне все равно. Насчет Зея не знаю.
— Мои земляки здесь, на Корусанте. Вам ни за что нас не выследить, и мы можем нанести куда больший урон, чем бомбы.
— Слушай-ка, утечки из логистического центра сейчас роли не играют. Оставь это для Зея. — Скирата достал комлинк. Если генерал спит, кому-то придется его разбудить. Война с распорядком дня не считалась. — Госпожа Уэннен, не приготовите ли вы каф для всех нас?
Он ожидал возражений, но их не последовало. Уэннен встала, все еще держась за грудь, и неуверенной походкой направилась на кухню.
— Просто Весами, сержант, — промолвила она.
«Да, она на нашей стороне. Результат».
— Ладно, я Кэл.
— Кому с сахаром?
— Всем, — сказал Скирата. — По две большие ложки. Ночь будет долгая.
* * *
ОПЕРАЦИОННАЯ БАЗА, «ХАТА КИББУ», 2:00, 385 ДНЕЙ ПОСЛЕ ДЖЕОНОЗИСА
Дарман сидел на полу рядом с Джинарт, скрестив ноги и сложив руки на коленях, будто наблюдая за ней. Джинарт в ответ глядела на него, периодически прикрывая глаза. Ноги она поджала под себя.
Этейн порой приходилось оглядываться, чтобы увидеть, размышляет Дарман или просто заснул. Его отпечаток в Силе был очень неоднозначным. Но когда она присела рядом, чтобы проверить, его глаза оказались закрыты. Уж не контактирует ли с ним Джинарт телепатически, подумала девушка.
Дарман открыл глаза. Он бросил взгляд куда-то мимо Этейн и коснулся губами ее щеки.
— От Зея никаких вестей?
Этейн покачала головой. Таиться уже не было смысла, и она прижалась лбом к его лбу, не волнуясь о том, что могут подумать другие: в тесном коллективе солдат, живших как одна семья, нечего было и думать о том, чтобы скрывать отношения.
— Ему нужно посоветоваться с другими. Даже Зей не может принять такое решение в одиночку.
— Знаешь, тебе надо было стать целителем. У тебя хорошо получается.
— Ну, тогда посмотрим, умею ли я врачевать ссоры. Мне нужно прояснить с Кэлом один вопрос.
— Какие-то проблемы?
— Ничего серьезного.
Этейн одним движением переместила вес на пятки и встала. Скирата беседовал с Девятым и Ордо возле развешанных на стене листах флимси; он медленно и заботливо чистил свой любимый Берлинский пистолет. Все трое обсуждали сосредоточение сепаратистов в разных точках на цветной трехмерной голокарте.
Девушка поймала взгляд Скираты и подозвала его к себе. Сержант наклонил голову в знак согласия и положил детали «верпина» на стол, где их окутала сетка изломанных разноцветных линий голокарты.
Они вышли на посадочную платформу. Стрилл спал на брюхе, раскидав все шесть ног, словно бесформенное мохнатое насекомое.
— Я сделала большую глупость, — сказала Этейн.
— Опять?
— Ордо.
Скирата потрясенно уставился на нее, балансируя на грани гнева:
— Ордо?!
— Нет, совсем не это… я использовала команду, которую подслушала у тебя. Это его сильно расстроило. Я крикнула: «Стоп!», чтобы не дать ему застрелить Джинарт. И он объяснил, почему я не должна использовать эту команду ни при каких условиях.
Скирата испустил долгий выдох:
— Теперь-то ты поняла?
— Да. Прости. Он… он сказал, что в следующий раз застрелит меня.
— И он это сделает. Даже не сомневайся.
— Я тебе верю.
— Видишь ли, я никогда не внушал «Нолям», что джедаи лучше их, и не учил повиноваться Республике, а каминоанцы не сделали их более послушными, чем Джанго. Но меня они почему-то слушаются, хоть я и призываю их ко всему подходить критично.
— Так он запрограммирован?
Скирата посмотрел на нее с отвращением. Затем, без всякого предупреждения, вдруг выбросил вперед кулак, нанеся яростный удар, как в уличной драке. Этейн отскочила, выхватив световой меч, но кулак прошел мимо ее головы. «Специально». Расчет читался на лице Скираты. Она задержала дыхание, приготовившись к новой атаке.
— А тебя запрограммировали? — спросил сержант.
Этейн опустила гудящий синий клинок и выключила его. Ей было стыдно и неловко.
А еще ее неприятно поразили рефлексы Скираты: при желании он вполне мог попасть в цель, а ее фехтовального мастерства он явно не боялся. Этейн решила, что никогда больше не будет недооценивать его.
— Нет. Я сожалею.
— Уж тебе ли не знать! Тебя учили обращаться с оружием с того же возраста, что и этих парней. Ты сделала это обдуманно? Или тебя так натренировали, что твое тело просто реагирует… — Он щелкнул пальцами. — Вот так?
Да, она отреагировала. Мускулы помнили все, что усвоили за годы фехтовальной практики. Наставники научили ее полагаться на инстинкт и на Силу, но никогда не раздумывать.
— Я же сказала, что сожалею.
— И правильно. Я с самого начала приучил моих мальчиков к этой команде. Всех без исключения. Муштровал их, пока не научились моментально прекращать все занятия. И сделал я это ради них самих, на те случаи, когда нужно будет спасти их от чего-то.
— Клянусь, я больше никогда не буду так делать.
— Ордо больше никогда не будет тебе доверять.
— Но это остановило его всего лишь на…
— На долю секунды, за которую его могли убить. Ты использовала его. Использовала, как делают все аруэтиисе.
Скирата был в ярости: даже в тусклом свете фонарей было видно, что кожа на его шее покраснела — верный признак сильных эмоций. За последние несколько недель Этейн временами казалось, что он видит в ней олицетворение Республики, использующей его парней в своих целях, и что она просто удобная мишень, на которой можно сорвать злость. Хотя к Джусику он так не относился.
Скирата всегда остро воспринимал любой случай эксплуатации. Этейн отчаянно хотелось заслужить его одобрение, чтобы он взял ее под свое крылышко, как всех остальных.
— Я извинюсь перед Ордо.
— Да, это с ним тебе нужно помириться.
Как она сама об этом не подумала? «Действительно ли я отношусь к ним как к людям? Действительно жалею, что разозлила Ордо, или просто хочу быть маленькой девочкой Скираты?» Этейн развернулась и решила разрубить этот узел.
* * *
Ордо вел напряженные переговоры по микрокомлинку, прижав указательный палец к уху. Джусик, который возился с какой-то электроникой, время от времени поглядывал на него. Судя по тем фразам, которые доносились до Этейн, кто-то из подчиненных Зея пошевеливался не так проворно, как хотелось Ордо.
Джусик одними губами произнес: «Капитан Мейз».
Этейн стала ждать. Наконец Ордо пробурчал: «Я буду ждать». Он покачал головой и повернулся к девушке:
— Что такое?
— Ордо, я должна извиниться перед тобой. Я была не права, когда использовала команду остановки, и ты рассердился на меня справедливо.
Он лишь кивнул в ответ. Этейн до сих пор поражало, как человек, физиологически идентичный Дарману, мог выглядеть настолько иначе.
— Я понимаю, Ордо, тебе пришлось трудно в жизни.
— На Камино?
— Да и сейчас, наверное.
Ордо заморгал, как будто она ляпнула какую-то глупость. Этейн понятия не имела, что происходило в его мозгу за эти доли секунды, лишь улавливала в Силе лихорадочную активность.
— У меня не было ни матери, ни отца, но пришел чужой человек и усыновил меня. У вас были и мать, и отец, и они отдали вас чужакам. Нет, генерал, не надо меня жалеть. Из нас двоих хуже пришлось вам.
Это было больно, и это было правдой. Исключительная точность анализа настолько поразила Этейн, что она чуть не ахнула. Она узнала о себе нечто такое, чего раньше не понимала. Это нисколько не изменило ее намерений. Но теперь она могла лучше объяснить свои мотивы, пускай они и не вызывали приятных чувств.
Интересно, вспоминали ли о ней когда-нибудь родители?
Этого уже никогда не узнать.
