73.
(Меридиан, 11 января 1962 года)
Кемпер занюхал смесь героина с «коксом». Он пробовал наркотики ровно в шестнадцатый раз.
То есть в двенадцатый после того, как ему отменили лекарства. Что равнялось 1,3 дозы в месяц — а значит, никаким наркоманом он не был.
Голова кружилась. Мозг гудел, точно мотор. Задрипанная комнатушка в мотеле «Семинол» показалась ему почти люксом.
Записка на память:
«Встретиться с негром-проповедником. Он собирает группу борцов за гражданские права».
И еще одна:
«Встретиться с Дуги Фрэнком — он нашел тебе стрелков».
Зелье действовало всю дорогу домой.
Ключица перестала ныть. Стальные зажимы, которые ее фиксировали, вероятно, зацепились прочно.
Кемпер вытер нос. Портрет над письменным столом так и сиял.
С портрета смотрел Джек Кеннеди — фото было сделано до операции в заливе Свиней. А дарственная надпись — после: «Кемперу Бойду. Нас тут обоих слегка подстрелили недавно».
Шестнадцатая доза оказалась высокооктановой. Улыбка Джека была на редкость счастливой — ибо незадолго до фотосессии «волшебный доктор» впрыснул ему свое чудо-снадобье.
Джек выглядел молодым и непобедимым. Однако последние девять месяцев поубавили в нем самоуверенности.
Фиаско операции в заливе Свиней сделало его старше. Да, это нелегко — выдержать такой шквал общественного порицания.
Джек винил себя — и Управление. Джек уволил с постов Алена Даллеса и Дика Биссела. Джек заявил: «Я уничтожу ЦРУ».
Джек ненавидит ЦРУ. Бобби же — нет. Теперь Бобби ненавидит Фиделя Кастро — так же сильно, как и гангстеров с Хоффой.
Вскрытие причин провала в заливе Свиней болезненно затянулось. Он был двойным агентом, Кемпер Бойд — дуэнья. Он показывал Бобби повстанцев — из тех, что не были криминальным контингентом. И которых Лэнгли было не стыдно предъявить.
Комиссия по расследованию назвала операцию «донкихотством», «халтурно спланированной провокацией» и «опиравшейся на неверные разведданные».
Он был согласен. Чины из Лэнгли — нет.
В Лэнгли его считали апологетом Кеннеди. А также «политически неблагонадежным».
Это ему рассказал Джон Стэнтон. Про себя он не мог порадоваться такой оценке.
Вслух он согласился: да, от «Джи-эм вейв» толк будет.
Про себя же он с этим был не согласен. И все упрашивал Бобби: давайте убьем Фиделя Кастро. Бобби возражал.
Бобби был хулиганом с четкими моральными принципами. Порой очень трудно было догадаться об истинных мотивах его поступков.
Хулиган Бобби отправил в десять крупнейших городов страны команды борцов с оргпреступностью. С единственной целью — найти и завербовать информаторов из тамошнего уголовного контингента. Этот его шаг прогневал Эдгара Гувера. Ибо независимые борцы с оргпреступностью могли запросто обставить агентов пресловутой программы ФБР.
Хулиган Бобби ненавидит хулигана Эдгара. Хулиган Эдгар отвечает взаимностью. Беспрецедентной ненавистью — все министерство юстиции пропитано ею.
Гувер намеренно тормозил выполнение заданий от Минюста. Бобби развалил автономию ФБР. Гай Бэнистер рассказывал, что Гувер нелегально разместил «жучки» в известных местах встреч участников организованных преступных группировок по всей стране.
Бобби о них и не подозревал. Мистер Гувер умел хранить секреты.
Как и Уорд Литтел. Самым большим его секретом было «злодейство» Джо Кеннеди — основного займодавца пенсионного фонда профсоюза водителей грузовиков.
В конце прошлого года у Джо случился инфаркт, едва не убивший его. Клер рассказывала, что это «опустошило» Лору.
Она попыталась связаться с отцом. Бобби не позволил. Тот чек на три миллиона запер перед ней двери семьи Кеннеди окончательно и бесповоротно.
Клер с отличием закончила Тулейн в прошлом году. Ее зачислили на юридический факультет Нью-Йоркского университета. Она переехала в Нью-Йорк и сняла квартиру рядом с Лорой.
Лора редко упоминала о нем. Клер рассказала ей, что он был ранен в Майами «случайным выстрелом». Лора сказала:
— Кемпер и «случайный»? Не верю!
Сама же Клер поверила его морально безупречной версии случившегося. Клер примчалась в больницу св. Августина сразу же, когда ей позвонил врач.
Клер рассказывала, что у Лоры — новый бойфренд. И что он очень славный. И что она уже встречалась с этим «славным другом» по имени Ленни Сэндс.
Значит, Ленни нарушил его наказ и возобновил-таки общение с Лорой. Ленни никогда не действовал напрямую — вот и его статейка о заливе Свиней в «Строго секретно» вышла усыпанной обоюдоострыми намеками.
Ему было все равно. На Ленни ничего не стоило надавить — и потом, он был уже вчерашним днем.
Ленни подыскивал смачные сплетни для Говарда Хьюза. Ленни выбалтывал одни тайны, но хранил другие. Ленни получил косвенные доказательства того, как сильно лажанулся он, Кемпер Бойд, в апреле 1961 года.
Кемпер занюхал еще одну дозу.
Сердце забилось, урча, что твой мотор. Ключица занемела. И он вспомнил, как прошлый май компенсировал прошлый апрель.
Бобби дал ему задание: следить за проведением «Марша свободы». С оговоркой: «Только следи, — если клановцы или еще кто начнут наглеть, вызывай полицию. Помни — ты ведь у нас еще выздоравливаешь».
Он и наблюдал. Он подошел к ним совсем близко — ближе, чем все репортеры и съемочные группы.
Он видел, как борцы за гражданские права забираются в автобусы. Он ехал за ними. Из открытых окон доносились религиозные гимны.
За автобусами ехал не только он. Клаксоны ревели «Дикси». Предъявив свой жетон, он отпугнул кое-кого из бросавших камни — притом, что рука, которой он стрелял, была все еще на перевязи.
Он остановился в Аннистоне. Какие-то пролетарии прокололи шины его автомобиля. Толпа белых бедняков ворвалась на автобусную станцию и выгнала автобус из города.
Он взял напрокат старенький «шеви» и помчался вдогонку. Вылетев на шоссе-78, он и увидел это.
Автобус подожгли. Копы, участники марша и их преследователи устроили заварушку на обочине дороги.
Увидел он и цветную девочку, сбивавшую огонь с косичек. И поджигателя, который нарезал куски резины. Бросившись к нему, он сбил его с дороги и до полусмерти забил рукоятью револьвера.
Иногда мне нравится занюхать чуток. Здорово приводит в порядок мысли.
— …и лучшее из того, что я вам предлагаю — то, что вам не придется выступать на открытых судебных слушаниях. Федеральные судьи прочтут ваши письменные показания, а также прилагающиеся к ним мои письменные показания под присягой и будут действовать согласно этим документам. Если кому-то из вас придется-таки выступить в суде, то это произойдет на закрытом заседании, на котором не будут присутствовать ни репортеры, ни адвокаты противной стороны, ни представители местной полиции.
Славная маленькая церквушка была полна народу. Священник собрал на встречу с ним более шестидесяти человек.
Кемпер сказал:
— Вопросы есть?
Мужской голос закричал:
— Вы откуда?
Женский вторил ему:
— А как насчет защиты?
Кемпер оперся на кафедру:
— Я — из Нэшвилла, штат Теннесси. Возможно, вы помните, что в шестидесятом у нас были и бойкоты, и сидячие забастовки, как помните и то, что в нашем штате были достигнуты значительные успехи в деле интеграции — притом с минимумом кровопролития. Я понимаю, что Миссисипи намного меньше цивилизован, нежели мой родной штат, — а что касается защиты, я могу сказать одно: когда вы зарегистрируетесь в качестве избирателей, то все цифры будут работать на вас. Иными словами, чем больше людей согласятся давать показания, тем лучше. Чем больше людей обретут избирательное право — тем лучше для вас. Я не спорю, что в некоторых слоях общества обретение вами избирательных прав вряд ли воспримут с энтузиазмом, но чем больше людей примут участие в голосовании, тем больше шансов, что вы выберете в органы местной власти тех, кто сможет держать эти социальные элементы в повиновении.
Какой-то тип сказал:
— При нашей церкви есть ухоженное кладбище. Вот только никто из нас туда покамест не хочет.
Женщина из толпы добавила:
— Нельзя думать, что местные законы ни с того ни с сего изменятся в нашу пользу.
Кемпер улыбнулся. Две порции порошка и пара мартини за ленчем — и церквушка почти светилась.
— Что касается вашего кладбища, то красивей я не видел, — но никто из нас туда не собирается до самого миллениума; что же касается защиты, могу сказать только о той блестящей работе по защите участников «Марша свободы», которую проделал в прошлом году президент Кеннеди; и если вышеупомянутые белые люмпены, деревенские дурни, пьяницы и олухи окажут сопротивление обретению вами гражданских прав, федеральное правительство примет вызов со всей своей мощью, ибо ваша воля к свободе непобедима, ибо это — хорошо, правильно и справедливо и на вашей стороне — сила доброты, честности, твердости и добродетели.
Прихожане дружно встали и зааплодировали.
— …так что это, как бы это выразиться, — полюбовное соглашение. У меня есть клан «Королевских рыцарей», по большому счету это — привилегия от ФБР, и все, что мне надо делать, — держать нос по ветру и стучать на «Восторженных» и «Имперских рыцарей» или, точнее, на их мухлеж с почтой, потому что это единственные преступления клана, которые волнуют мистера Гувера по-настоящему. У меня есть свои информаторы в обеих группировках, и я плачу им из своего кармана, — то есть, из открытого для меня кармана Бюро, — что помогает мне укреплять мою собственную группировку.
В хибаре стоял кислый дух нестираных носков и застарелый запашок марихуаны.
Кемпер раздавил муху, которая устроилась на его стуле:
— Так что там со стрелками, о которых ты упоминал?
— Они здесь. Им пришлось жить со мной, потому что в местных мотелях не видят разницы между кубинцами и ниггерами. Конечно, ты-то пытаешься все изменить.
— И где они сейчас?
— Недалеко отсюда у меня стрельбище — там, и с ними мои парни из клана. Пива хочешь?
— А как насчет сухого мартини?
— В здешних местах такого не водится. Если кто и спрашивает, на него немедленно начинают показывать пальцем, как на федерального агитатора.
Кемпер улыбнулся:
— У меня есть свой человек — бармен в «Скайлайн-Лаунж».
— Наверное, еврей или педик.
Кемпер вдруг заговорил с тягучим южным акцентом:
— Сынок, ты испытываешь мое терпение.
Локхарт поморщился:
— Ну… черт, короче, полагаю, тебе будет интересно, что Пит нашел четверых парней. Гай Бэнистер сообщил, что тебе нужны еще двое, но ты пока их не нашел — что неудивительно, ты ведь так занят своей интеграцией.
— Расскажи мне о стрелках. Воздержись от неуместных комментариев и говори по делу.
Локхарт отодвинул стул. Кемпер пододвинул свой поближе к нему.
— Это… Бэнистер отправил их ко мне. Они угнали на Кубе моторный катер и гнали его до самого побережья Алабамы. В Алабаме они ограбили пару бензоколонок и винных магазинов, а также возобновили знакомство с тем французским типом, Лораном Гери, и тот посоветовал им позвонить Гаю, мол, у него есть какая-то работенка как раз для противников Кастро.
— И?
— И Гай счел их слишком ненормальными на его вкус, — а это означает, что они совсем ненормальные. И он же прислал их мне — мне, которому они нужны, как псу блохи.
Кемпер придвинулся еще ближе. Локхарт вместе со стулом оказался припертым к стене.
— Эй, ты что-то уж больно теснишь меня.
— Расскажи мне о кубинцах.
— Господи. Я думал, мы друзья.
— А мы и есть друзья. Так что там с теми кубинцами?
Локхарт отодвинул стул в сторону:
— Их зовут Флэш Элорд и Хуан Канестель. «Флэш» — не настоящее имя Элорда. Просто был такой знаменитый боксер-латинос с такой же, как и у него, фамилией, и он позаимствовал его прозвище.
— И?
— И они оба — отличные стрелки и терпеть не могут Фиделя. У Флэша было в Гаване дело — он держал рабынь-проституток, а Хуан — насильник, кастрированный тайной полицией Кастро, потому что в период с 1959 по 1961 год он изнасиловал что-то около трехсот баб.
— И эти люди готовы умереть за свободную Кубу?
— Черт, выходит, что так. Флэш говорит, что, учитывая ту жизнь, которую он вел, можно считать чудом каждый день, когда он просыпается живым.
Кемпер улыбнулся:
— Тебе тоже следовало бы руководствоваться этим принципом.
— Ты это о чем?
— Да о том, что неподалеку от Меридиана есть славная негритянская баптистская церквушка под названием первая церковь Троицы, а рядом с ней — красивое кладбище с поросшими мхом могильными плитами.
Локхарт заткнул одну ноздрю и высморкался на пол:
— И что, бля? Ты… типа специалист по ниггерским церквям?
Кемпер нарочно утрировал свой акцент:
— Скажи своим парням, чтобы они ее не трогали.
— Черт, вот и как прикажешь уважающему себя белому человеку на это реагировать?
— Скажи: «Да, сэр, мистер Бойд».
Локхарт раздраженно забормотал что-то. Кемпер замурлыкал «Мы преодолеем».
Локхарт сказал:
— Да, сэр, мистер Бойд.
У Флэша была прическа «ирокез». У Хуана — что-то топорщилось на том месте, где должны были быть яички — должно быть, напихал туда носовых платков или скомканной марли.
«Стрельбище» оказалось пустым местом на территории трейлерного городка. Клановцы при полном параде палили по жестянкам и посасывали пиво и виски «Джек Дэниэлс».
Они попадали в одну жестянку из четырех с расстояния в тридцать метров. Флэш и Хуан попадали в каждую — со вдвое большего расстояния.
Они стреляли из стареньких винтовок «М-16» в тусклом вечернем свете. Более продвинутые винтовки и оптический прицел — и им не будет равных. Дуги Фрэнк бегал туда-сюда. Кемпер наблюдал за кубинцами.
Флэш и Хуан разделись по пояс и принялись отмахиваться от москитов рубахами. Оба были в шрамах от пыток.
Кемпер присвистнул и дал сигнал Локхарту: давай их сюда.
Дуги Фрэнк собрал их. Кемпер прислонился к старому, выкрашенному в два цвета «форду». Салон был завален бутылками со спиртным и ружьями.
Они подошли. Кемпер был дружелюбен и вежлив.
Пошли улыбки и поклоны. Он пожал им руки. Флэш и Хуан надели рубахи — в знак уважения к Белому Бване.
Кемпер внезапно прервал обмен любезностями:
— Меня зовут Бойд. У меня есть для вас задание.
Флэш ответил:
— Si, trabajo. Quien el…
Хуан шикнул на него.
— Что за задание?
Кемпер попробовал перейти на испанский:
— Trabajo тиу importante. Para matar el grande puto Fidel Castro.
Флэш аж подпрыгнул. Хуан схватил его за плечи и поставил прямо.
— Вы точно не шутите, мистер Бойд?
Кемпер достал пачку денег:
— Сколько вам нужно, чтобы вы убедились в этом?
Они подошли к нему вплотную. Кемпер достал толстую пачку стодолларовых банкнот.
— Я ненавижу Фиделя Кастро так же сильно, как любой кубинский патриот. Спросите обо мне Гая Бэнистера или вашего друга Лорана Гери. Я буду платить вам из собственного кармана, пока те, кто финансирует операцию, окончательно не урегулируют этот вопрос. И если у нас получится добраться до Кастро, я гарантирую вам приличное вознаграждение.
Вид наличных загипнотизировал их. Кемпер подался к ним для завершающей тирады.
Он сунул сотню Флэшу и сотню Хуану. Сотню Флэшу — сотню Хуану. Сотню Флэшу — сотню Хуану, сотню Флэшу…
Канестель сжал кулак:
— Мы вам верим.
Кемпер ухватил одну из бутылок из «форда». Флэш принялся выстукивать мамбо на заднем крыле.
Кто-то из клановцев выкрикнул:
— Оставьте нам, белым!
Кемпер сделал глоток. Флэш — глоток. Хуан в один глоток осушил полбутылки.
Час коктейлей превратился в ознакомительную беседу.
Кемпер купил Флэшу и Хуану кое-какие шмотки. Они перевезли вещи из хибары Локхарта.
Кемпер позвонил в Нью-Йорк своему брокеру. Кемпер приказал ему: продай немного акций и пришли мне пять тысяч долларов.
Тот удивился: зачем? Кемпер ответил: я нанимаю мальчиков на побегушках.
Флэшу и Хуану надо было где-то жить. Кемпер обратился к знакомому портье и попросил пересмотреть политику мотеля «только для белых».
Тот согласился. Флэш и Хуан переехали в мотель «Семинол».
Кемпер позвонил Питу в Новый Орлеан. Он сказал: ну что, пора устраивать отборочный турнир стрелков для операции «Мочи Фиделя».
И они принялись разрабатывать план.
Кемпер установил бюджет операции: пятьдесят штук каждому стрелку плюс двести штук сверху. Пит предложил выходное пособие — по десять штук каждому отвергнутому стрелку.
Кемпер согласился. Пит сказал: давай устроим турнир в Блессингтоне. Санто может пристроить Сэма Джи и Джонни в мотеле «Брейкерс».
Кемпер согласился. Пит сказал: нам нужен козел отпущения из латиносов — притом такой, чтобы не был связан ни с подразделением, ни с ЦРУ. Кемпер ответил: найдем.
Пит сказал: мои парни круче твоих.
Кемпер ответил: а вот и нет.
Флэшу и Хуану захотелось выпить. Кемпер взял их с собой в «Скайлайн-Лаунж».
Бармен сказал: они — не англосаксонской внешности. Кемпер сунул ему двадцать баксов. Бармен кивнул: я ошибся.
Кемпер пил неизменные мартини. Хуан — джин Харпера, Флэш — ром «Майерс» и колу.
Флэш говорил по-испански. Хуан переводил. Кемпер постигал основы торговли рабынями.
Флэш похищал девочек. Лоран Гери подсаживал их на алжирский героин. Хуан лишал их девственности и портил их, приучая к случайным связям.
Кемпер слушал. Жуткие вещи проплывали мимо его ушей — он четко разграничивал эту информацию, и она нисколько его не трогала.
Хуан сказал, что ему не хватает яиц. Эрекция у него была, он вполне мог трахаться, но вот кончить не мог.
Флэш на все лады поносил Фиделя. Кемпер подумал: а я ведь не то, чтобы его ненавижу.
Все шестеро были одеты в камуфляжную форму. Лица их были загримированы ламповой сажей — идея Пита: чем страшнее, тем лучше.
Нестор устроил стрельбище прямо за парковкой мотеля «Брейкерс». Кемпер назвал его «шедевром на скорую руку».
Там стояли водруженные на блоки мишени и пластиковые кресла, утащенные из заброшенного пляжного бара. Оружие для кандидатов было выбрано из лучших запасов ЦРУ: винтовки «М-1», пистолеты в ассортименте и винтовки калибра 30,06 с оптическим прицелом.
В качестве мишеней Тео Паэс соорудил набитые соломой чучела Кастро. В натуральную величину и очень похожие — даже с бородой и при сигаре.
К собравшимся присоединился Лоран Гери. Тео сообщил, что он быстренько смылся из Франции. Нестор говорил, что он пытался пристрелить Шарля де Голля.
Судьи сидели под тентом. С. Траффиканте, Дж. Росселли и С. Джианкана — устроились в креслах с биноклями и бокалами виски.
Пит исполнял роль завскладом боеприпасов. Кемпер — роль ведущего представление.
— Джентльмены! Мы сейчас продемонстрируем вам умения шести парней, из которых вам предстоит выбирать. Вы финансируете эту операцию, и мне известно, что вы хотите, чтобы последнее слово относительно того, кто отправится на дело, осталось за вами. Пит и я представляем вам команды из трех человек, причем третьим в любой из команд будет Нестор Часко, которого вы уже знаете. Перед тем как начать, мне бы хотелось уверить вас, что все эти люди преданны идее, не знают страха и полностью осознают риск. В случае поимки они скорее покончат с собой, нежели выдадут имена организаторов операции.
Джианкана постучал по циферблату своих часов:
— У меня мало времени. Может, приступите?
Траффиканте последовал его примеру:
— Давай без раскачки, а, Кемпер? Мне тоже надо быть в Тампе.
Кемпер кивнул. Пит отодвинул Фиделя № 1 на расстояние пятидесяти метров. Стрелки зарядили револьверы и приняли позу боевой готовности, ухватив оружие двумя руками.
Пит скомандовал:
— Огонь!
Чинно Кромайор отстрелил Кастро шляпу. Рафаэль Эрнандес-Браун лишил его сигары. Чезар Рамос отстрелил ему оба уха.
Смолкли отзвуки выстрелов. Кемпер принялся изучать реакцию зрителей.
У Санто был скучающий вид. У Сэма — обеспокоенный. Во взгляде Джонни читалось легкое замешательство.
Хуанита Чакон прицелился чучелу в пах. Фидель № 1 лишился мужского достоинства.
Флэш и Хуан выстрелили дважды. Фидель лишился рук и ног.
Лоран Гери зааплодировал. Джианкана посмотрел на часы.
Пит отодвинул Фиделя № 2 на расстояние ста метров. Стрелки подняли свои морально устаревшие винтовки «М-1».
Судьи подняли бинокли. Пит скомандовал:
— Огонь!
Кромайор прострелил соломенному Фиделю глаза. Эрнандес-Браун отстрелил ему большие пальцы рук.
Рамос лишил его сигары. Выстрел Хуаниты кастрировал его.
Флэш прострелил ему коленные чашечки. Хуан попал прямиком в сердце.
Пит завопил:
— Прекратить огонь!
Стрелки опустили винтовки и выстроились в парадный строй.
Джианкана сказал:
— Впечатляет, но мы не можем вот так запросто выносить суждение о столь важных вещах.
Граффиканте сказал:
— Что ж, вынужден согласиться с Мо.
Росселли сказал:
— Дайте нам немного времени на раздумье.
У Кемпера закружилась голова. Его «приход» обернулся кошмаром.
Пита трясло.
