Я стоял в коридоре и слышал голоса. Им не удалось разговорить его, он повторял только одно:

— Позовите моего адвоката.

Когда они сдались, я не испытывал злорадства. Ломан послал Мэгоуэна сообщить:

— Вас просят зайти.

Я пошел за ним. Клайд Данэм сидел на стуле, сложив руки на груди.

Выглядел он не очень, и я не знал, кто это сделал — я в своей квартире, или коп, его приведший. Воротник рубашки был оторван, нос в крови, под глазом синяк, челюсть распухла. Левый карман был оторван.

Ломан махнул рукой:

— Только виновный отказывается говорить.

Я подошел и сказал тихо:

— Вы просили адвоката, Клайд, я пришел.

Он смотрел на меня, сжав зубы.

— У них есть кусок ткани, Клайд. Значит, Вы были у меня. Лучше ответить на вопросы. Если будете молчать, я не отвечаю за последствия. Я помогу Вам, но надо отвечать.

Он опустил глаза.

— Посмотрите на меня, пожалуйста. Это Вы были у меня?

— Да.

— Я не виню Вас за то, что случилось. Расскажите нам все.

Он молчал.

— Люди, молчавшие во время процесса, попадали прямо в камеру. И что это им дало?

Я задел его. Он разразился потоком слов. Его история была вполне логичной. Он прятался в маленькой гостинице, почти не выходил. Наконец терпение лопнуло, и он решил встретиться со мной.

Он пришел ко мне и позвонил, никто не ответил. Дверь была открыта, он вошел и увидел Вивиан Пристин. Он узнал ее по газетным фотографиям. Если его поймают…

Он решил сбежать, но его отпечатки были на дверной ручке. Он взял платок, чтобы их вытереть. В этот момент он услышал, как кто-то поворачивает ключ в замке. Он решил бежать и выключил свет. Я вошел, и он нанес удар.

Остальное я и сам мог рассказать.

Нолан слушал с бесстрастным лицом. Молчание нарушил Ломан:

— Ну, Клайд, хочу поговорить с Вами откровенно. Если бы у меня был сын, он был бы Вашего возраста. Если бы он попал в такую историю, я бы хотел, чтобы с ним были откровенны. Я не виню именно Вас. Я понимаю, Вы провели два года в лагере, а потом в госпитале. Когда Вы вышли, времена были трудные. Вы просто не смогли прийти в себя. А потом Вы прочитали объявление Линды, это была возможность подзаработать. Вас это ошеломило, я понимаю, и Вы решили устранить девушку и заполучить все. Думаю, Вивиан увидела Вас рядом со студией Линды. А когда Вы пришли к Джордану, она Вас узнала, и Вы вынуждены были убить ее. Я уверен, что присяжные обвинят Вас в предумышленном убийстве. Если Вы будете продолжать все отрицать, ничто не спасет Вас от электрического стула. Вы закончите свои дни в Синг-Синге. Я старше Вас, у меня есть опыт. С другой стороны, если Вы нам поможете, признав вину, Вы будете жить. Вам выбирать. Не отвечайте сразу же, подумайте.

Мистер Филипп Ломан нажал на кнопку на столе, появился патрульный.

— Уведите Данэма, — сказал Ломан. — Пусть его охраняют двадцать четыре часа. — Он повернулся ко мне. — Если этот парень попадет на электрический стул, это будет Ваша заслуга. Теперь убирайтесь.

Он поискал глазами Нолана:

— Отлично, лейтенант, завтра я предстану перед присяжными, и вот что мне от Вас нужно…

Это все, что я услышал, выходя.

В моем мозгу крутились идеи. Я поймал такси и поехал в редакцию «Трибьюн».

Мне дали экземпляр газеты, я сел и пролистал ее. На этот раз я нашел те две статьи. Одна о крушении поезда, другая об опротестовании развода. Крушение произошло в среду, а статья появилась в четверг. Я вырвал листок и положил в карман, потом поехал домой. Там я достал из стола автоматический пистолет и позвонил по телефону.

Потом я пошел к мистеру Адаму Пристину.