Глава 24. Нежданные гости
Две недели спустя.
Огромная паучья лапа обрушилась на игрока, пригвоздив его к земле. В ответ топор в его руке вонзился в конечность, словно в древесный ствол, и отбросил её в сторону. Воин поспешно вскочил на ноги.
Кирган, восьмилапый хозяин пещер, уставился всеми двенадцатью глазами на человека, посмевшего бросить ему вызов. Хоть тот и стоял в полный рост на двух ногах, их головы находились на одном уровне; из прорезей серого костяного шлема на паука смотрели всего лишь два глаза, но в них не выражалось ни страха, ни тревоги. Ни злобы, ни ярости, часто берущих власть над бесстрашными воинами в ходе безнадёжного боя. Взгляд незнакомца был на удивление спокоен, словно он ещё не понял, что уже проиграл этот бой.
Игра в гляделки длилась недолго, да и человек нарушил покой монстра явно не для того, чтобы любоваться гигантским пауком. Два чёрных топора в его недрогнувших руках взмыли в воздух и обратным движением рассекли каждый по два глаза.
Вы получили 66 ед. урона.
Кирган взревел от боли и отшатнулся, переставив назад четыре из восьми лап, но мгновенно сгруппировался и шагнул вперёд, вновь ударяя безумного воина передней лапой.
Вы нанесли 0 ед. урона.
От прямого попадания воин отлетел назад, паук не мешкая двинулся за ним, гулко постукивая по полу пещеры костистыми лапами. Он — Кирган, хозяин пещер. Ему не ведомы ни страх, ни отчаяние, ни осознание того, что с наносимым его лапами и жвалами уроном что-то не так. Жизнь хозяина пещеры проста: бить, кусать, жечь кислотой, пока жертва не испустит дух, а затем, замуровав его тело в кокон, дожидаться нового смельчака, которому хватит глупости забрести в логово хозяина пещер.
Но этот человек не умирал, и уже очень долго. Слишком долго.
Поднявшись на ноги, воин огляделся, сориентировался в сумрачном пространстве пещеры и снова ринулся в бой, глядя на врага всё тем же спокойным, невозмутимым взглядом.
Топоры, лапы и жвалы схлестнулись в беспорядочном обмене ударами. На конечностях монстра появлялись всё новые зарубки, а костяные доспехи воина издавали глухой стук при каждой ответной атаке твари.
Вдруг в привычную симфонию звуков ворвался громкий треск: шлем, вырезанный из черепа неизвестной Киргану твари, исчерпал свой запас прочности. Не выдержав сомкнувшихся на нём жвал, он раскололся и осыпался на пол, словно разбитая яичная скорлупа.
Раскрытые для нового укуса жвала остановились на полпути, а двенадцать неподвижных глаз-бусинок удивлённо уставились на почти голый череп, сохранивший лишь два выцветших глаза в провалах глазниц.
Этот вид был известен Киргану — ходячие мертвецы из окрестных поселений временами забредали в его владения. На них не оставалось вкусного мяса, а в их намерения не входило причинение вреда паучьему логову, поэтому хозяин пещер, как правило, не обращал на них внимания, позволяя безвольным телам бесцельно бродить по подземным коридорам. Лишь в тех случаях, когда они забредали в самую глубь логова и начинали раздражающе мельтешить перед глазами, монстр переламывал их тела своими гигантскими жвалами.
Но сегодняшний посетитель был иным, Кирган понял это сразу. Не безвольная оболочка, бредущая куда глаза глядят, но целеустремлённый воин, намеренно посетивший опасное логово и намеревавшийся расправиться с его законным владельцем.
«Это неправильно! — кричал внутренний голос Киргана. — Такие, как он, были живыми. Всегда! Мертвец не может обладать собственной волей, не может двигаться к цели».
Двухсотлетний опыт паука отказывался признавать существование этой аномалии, но воин в очередной раз напомнил ему, что заявился сюда не ради игры в гляделки.
Схватка возобновилась, и гигантский паук, мгновенно отбросив все сомнения, резко выгнулся вперёд и обхватил челюстями торс воина. Мышцы напряглись, жвала устремились навстречу друг другу, всё сильнее сдавливая костяной доспех. Эта часть брони также доживала свои последние секунды и уже пошла трещинами, из которых посыпалась костяная крошка.
Воина, впрочем, это ничуть не смутило. Пользуясь сближением с врагом, его топоры активно заработали, вгрызаясь зубчатыми лезвиями в паучью голову и глаза.
Кирган же, игнорируя боль, приложил последнее усилие, и вражеский доспех с треском развалился на куски. Уничтожив препятствие, жвалы жадно сомкнулись на теле воина — или, точнее, на том, что от него осталось.
Монстр вновь с силой сжал челюсти... и понял, что не может прокусить эти рёбра. Столь тонкие и, казалось бы, столь хрупкие, эти костяные дуги стойко выдержали всю мощь гигантских жвал, даже не погнувшись.
А мертвец тем временем, с мимолётным сожалением проводив взглядом рассыпавшиеся по полу остатки доспеха, вновь обратился к своим топорам. От всё нарастающей боли начинало мутить в голове, и Киргану ничего не оставалось, кроме как выплюнуть неподатливый скелет и отскочить назад.
До монстра начинало доходить, что его жвала, способные погнуть ростовые щиты и расколоть стальные доспехи, не могут навредить этому загадочному противнику. И он хорошо знал, как надлежит поступать с врагами, защищёнными от физического урона.
Жвалы паука широко раздвинулись, и из раскрытой пасти ударил поток янтарной жидкости, разливаясь широкой лужей под ногами воина. Железы Киргана не вырабатывали яд — то была участь его мелких никчёмных собратьев. Пасть хозяина пещер извергала поток разъедающей кислоты, и её вовсе не требовалось впрыскивать в тело жертвы.
Пол под ногами воина зашипел, а следом зашипели костяные поножи, укрывавшие мёртвое тело ниже пояса. Кислота быстро сделала своё дело, и последние уцелевшие части костяного доспеха осыпались вниз, растворяясь в заливавшей пол оранжевой жиже, словно сахар в воде.
А воин снова пошёл в атаку. Скелет, полностью лишённый брони, как ни в чём ни бывало прошлёпал ногами по шипящей жидкости и обрушил на не верящего своим глазам хозяина пещер очередной град ударов.
Здоровье: 720/8000.
Критический уровень здоровья! Подвижность снижена.
Впервые за двести лет его существования жизнь Киргана оказалась в опасности. Запас здоровья, в десятки раз превосходивший любых известных ему существ, почти истощился, а враг по-прежнему не показывал ни малейших признаков ранений или усталости.
Но хозяин пещеры не знал, что такое страх. Его жизнь была проста: бить, кусать, жечь кислотой, пока жертва не испустит дух. Он не мог испугаться предстоящей гибели, становящейся всё ближе с каждым взмахом чёрных топоров.
Кирган бил. Кусал. Снова бил. А затем рухнул на пол, поджал лапы и перестал двигаться. Босс локации «Паучьи пещеры» был повержен.
Босс Кирган хозяин пещер убит.
Получено 2000 ед. опыта.
Получен уровень 23!
Все параметры повышаются на 1.
Опыт: 643/2760.
Понаблюдав ещё немного за испустившим дух пауком и убедившись, что он больше не встанет, Караш опустил топоры и смущённо оглядел свой скелет, из одежды на котором остались лишь костяные перчатки. Остальной доспех, выбитый с босса в мавзолее в двух днях пути отсюда, устилал пол в виде раздробленных и расплавленных костяных осколков.
— Третий, — со вздохом произнёс игрок.
По мере удаления от Алкенара и Сельтира и продвижения по «Восточным мёртвым землям» виртуальный мир стал всё больше походить на классические ролевые игры, нежели на симулятор выживания в руинах заброшенного города. Почти каждый день встречал путника новой уникальной локацией.
За две недели своих странствий игрок успел побывать и в покинутых храмах с призраками, летающими под потолками, и в склепах, в чьих коридорах не прекращалось шарканье ног бродячих мертвецов, и в подземных пещерах, где обитали более естественные, но оттого не менее жуткие твари. И в каждой из локаций, прорубившись через толпы монстров и изрезав сапоги десятками ловушек, игрок непременно натыкался на боссов, с которых в лучших игровых традициях выпадал ценный лут.
Караш сражался с чёрными рыцарями, гонялся за личами, рубил дендроидов в лесах и уничтожал гигантских червей в подземельях, и за всё это время так и не получил урона, не отметив свои кости ни единой царапиной.
Чего нельзя было сказать о доспехах, защищающих эти самые кости. Нет, на качество брони жаловаться не приходилось: показатель прочности высокоуровневой экипировки часто переваливал за сотню, и такая броня сослужила бы хорошую службу воину, принимавшему за день десяток-другой ударов. Но не бессмертное нечто, способное часами стоять под вражескими атаками. А именно столько времени уходило на боссов, созданных с расчётом на рейды из нескольких десятков игроков. Карашу же, работая в две руки, приходилось тратить долгие часы, чтобы доводить до нуля индикаторы здоровья значениями в несколько тысяч единиц, и доспехи такой нагрузки не выдерживали.
Железный сет, в котором он покинул Алкенарскую общину, развалился на первом же боссе — чернокнижнике с нездоровой любовью к пиромантии, превратившем латную броню в расплавленную фиолетовую лужицу. Второй — зеркально-гладкий эбонитовый доспех чёрного рыцаря, не выдержал игры в догонялки с личом, что летал от игрока по всему склепу и раз за разом оживлял многократно убитых скелетов и зомби. В какой-то момент мертвецы заполонили весь зал, и доспех не выдержал потока ударов, непрерывно сыплющихся со всех сторон. Другой босс той же локации поделился с воином костяным доспехом, идеально сочетавшимся с голым скелетом самого Караша, но павшим в неравном бою с паучьей кислотой.
Лишь одно удерживало игрока от того, чтобы немедленно озаботиться прокачкой кузнечного дела — наличие при себе ещё двух запасных комплектов брони, и это не считая тех, что прямо сейчас ждут своего нового хозяина под защитой бесчисленных боссов.
Вернув на пояс топоры из чёрной стали, Караш направился к уходившему из пещеры коридору, где предусмотрительно оставил сумку с вещами. Наученный горьким опытом, он больше не брал свои пожитки на битвы, грозившие затянуться на долгие часы, дабы сумка со всем её содержимым не разделила участи доспехов.
Рюкзак на двадцать ячеек лежал на своём месте, прислонённый к стене. Присев возле него на корточки и сбросив с рук перчатки, Караш осмотрел оставшийся внутри гардероб. Он уже рассматривал идею совсем отказаться от доспехов — стесняться в мёртвых землях было некого, — но девать лишние комплекты брони всё равно было некуда. Несмотря на большой объём сумки, каждый комплект занимал по пять ячеек, а кроме этого приходилось таскать с собой кучу артефактов разной ценности и несколько подарков для дожидавшейся его девушки.
«Доспех церковного стража» Караш трогать не стал — в этом сверкающем великолепии с крылатым шлемом он предстанет перед Карминой, а для утилизации на очередном боссе вполне подойдёт второй вариант — «Кольчуга отряда палачей».
Облачившись в зловещего вида доспех со свисающими кусками обугленной ткани, игрок перешёл к выбору оружия. Топоров больше не осталось, но за время странствий он успел существенно поднять и другие оружейные навыки, чему немало поспособствовал бонус к прокачке, действующий в высокоуровневых зонах. При сражениях с монстрами и боссами мёртвых земель параметры и навыки Караша росли с бешеной скоростью, достигнув к этому времени значений в 40-50 единиц.
Изучив собранный ассортимент одноручного оружия, игрок вооружился двумя прямыми мечами и сунул их в ножны, сами собой появившиеся на поясе. Затем, натянув рюкзак на плечи, отправился изучать логово поверженного босса.
***
Это случилось через две недели после изгнания Караша.
Отпахав две смены на охоте и обеспечив общину солидным запасом мяса, Экиро провёл остаток дня, прогуливаясь с Даорой по городу, а ближе к вечеру, пока не успело окончательно стемнеть, решил немного посидеть на полюбившейся ему обзорной площадке.
Дойдя до здания собора рядом с гостиницей, он прошёл во внутренний двор, открыл дверь и поднялся по длинной винтовой лестнице, оказавшись на просторной обзорной площадке с подвешенными под потолком колоколами. Поздоровавшись с сегодняшним дозорным, самурай облокотился на парапет и подставил лицо лёгкому летнему ветерку.
Жаль, что Даора наотрез отказывалась составлять ему компанию в созерцании окрестностей — с этим местом у девушки были связаны плохие воспоминания.
На западе сгущались тучи. По правде говоря, они сгущались там всегда, а на горизонте можно было разглядеть беспрестанно сверкающие молнии.Этакий вечный шторм, наверняка несущий с собой сильных врагов и ценные аретфакты. Подумалось, что надо будет на досуге подговоритьКелли и ещё пару ребят разведать эту штормовую зону. Жаль, Караша с ними больше нет…
Несмотря на все ожидания и опасения, с момента избрания Валентины (и изгнания Караша), общая атмосфера в Алкенаре почти не поменялась. Введённый свод законов по большей части расписывал очевидные правила, запрещающие членам общины воровать, вредить и убивать друг друга. Большая часть этих законов без труда соблюдалась и раньше, а нарушители, если таковые находились, были убиты либо изгнаны ещё до заступления нового лидера на свой пост.
Халтурить отныне не позволялось, и самурай, остававшийся одним из самых опытных воинов общины, был обязан вместе с остальными бойцами заступать в дозоры и патрули. Поначалу игроков опечалило, что их лишают свободного распорядка, но взамен Валентина установила для всех официальные выходные дни.
Дозорный встал рядом, привалившись боком к парапету. Его звали Дейтер. Это был мускулистый парень, в прошлой жизни явно завсегдатай тренажёрного зала. Какое-то время он молча составлял самураю компанию в любовании лугами и лесами, раскинувшимися вокруг Алкенара, после чего вдруг указал пальцем вперёд:
— Эй, глянь-ка. Видишь, там, на горизонте?
— Что? — Экиро всмотрелся вдаль. С запада, со стороны затянутого тучами неба, от лесной опушки двигались к городу несколько чёрных точек.
— Наверное, волчья стая, — предположил самурай.
— Может быть, — пожал плечами Дейтер.
Игроки продолжили лениво следить за дюжиной точек, которые должны были вот-вот свернуть обратно в лес — волки никогда не входили в город. Но точки не меняли курса и продолжали двигаться к Алкенару, а по мере их приближения стало ясно, что это совсем не волки. Ведь те не умеют ходить на задних лапах, а их шкуры не искрятся разрядами тока.
— Оборотни! — выдохнул Экиро.
— Так много?! — удивился Дейтер.
— Надо предупредить остальных!
Не теряя больше ни секунды, игроки ринулись вниз по лестнице, выскочили на улицу и ворвались в гостиницу. Валентина была на своём месте, работая за сдвинутыми в ряд столами. Увидев запыхавшихся игроков, она отодвинула бумаги.
— Грозовые оборотни! Не меньше десятка! Идут с запада! — выпалил Экиро. Стоявший рядом Дейтер лишь кивнул, подтверждая его слова.
Больше ничего не спрашивая, предводительница общины спешно поднялась со стула и принялась раздавать команды:
— Экиро, беги к западной заставе и предупреди охрану! Дейтер, бегом к Тареку, пусть срочно собирает бойцов! Виксия, вытаскивай из комнат всех, кто в гостинице. Кармина, на тебе остальной квартал — поднимай всех! Бойцов гони к частоколу, остальные чтобы сидели по домам!
Пулей вылетев из гостиницы, Экиро понёсся по проспекту к западному посту охраны, где был встречен встревоженными взглядами двух дозорных. Вскоре подоспел Тарек с двумя десятками бойцов.
— Хеймер, Далли — на вышки! Милишники — построиться за частоколом! Остальные стрелки — занять верхние этажи домов!
Под вышками имелись в виду два возвышения над частоколом, куда взобрались по лестницам озвученные лучник и арбалетчик. Остальные стрелки поделились надвое и скрылись в двух ближайших домах, откуда Кармина уже выгнала заспанных владельцев. Бойцы ближнего боя встали возле узкого проёма и обнажили мечи.
Повисла напряжённая тишина.
— Они идут! — наконец крикнул Далли со своей площадки, и воины крепче вцепились в рукояти клинков.
Первым делом оборотни показали, что не собираются заходить через узкий проём под ждущие их мечи защитников. Первый зверь, высоко подпрыгнув, влетел в Хеймера и вместе с арбалетчиком рухнул на землю, прокатившись по камням мостовой.
Не раздумывая, Экиро бросился к нему и с разбега вонзил в монстра катану. Зверь дёрнулся в сторону и ударил в ответ.
Грозовой оборотень наносит вам 36 ед. урона.
Здоровье: 124/160.
Кармина тоже не теряла времени, и откуда-то со стороны в арбалетчика влилась волна целительной энергии.
Не отвлекаясь, Экиро продолжил рубить катаной, а поднявшийся на ноги Хеймер подсобил арбалетными болтами. Со всех сторон слышались крики, звук врезающихся в плоть клинков и скрежет брони под ударами когтей. Успевшему пригнуться Далли удалось задержаться на вышке, но вскоре один оборотень вскарабкался по лестнице и скинул его следом за напарником.
Из окон домов полетели болты и стрелы. Две из них вонзились в зверя, с которым дрался Экиро, и сняли ему остатки хитпоинтов, позволив самураю перевести дух. Осмотрев царившую возле частокола боевую вакханалию, он заметил, что оборотни отличаются друг от друга. Одни, как тот, с которым дрался Экиро, стояли на задних лапах и орудовали когтями; другие больше походили на обычных волков и передвигались на четырёх конечностях. Но и те, и другие неизменно искрились разрядами тока, а их удары и укусы то и дело заставляли кого-нибудь из игроков задёргаться в судорогах, на несколько секунд выпадая из боя.
На одного бойца навалились сразу два монстра, повалив его на землю. Медлить больше было нельзя. Подбежав сзади к прямоходящему оборотню, Экиро добил его несколькими ударами в спину; вылетевшие из окон стрелы заставили второго отступить. Поваленный на землю игрок не спешил подниматься, но сейчас было не до того, чтобы проверять его состояние. Теперь он был заботой Кармины.
Покончив со вторым монстром, самурай огляделся, выискивая нового врага. Один из волков, отделившись от гущи боя, побежал по проспекту. Проследив его путь, Экиро ужаснулся: в той стороне, покинув безопасные дома, стояли несколько мирных игроков — зевак, выбравшихся на улицу, чтобы со стороны понаблюдать за боем.
— Хеймер! — Поймав взгляд арбалетчика, самурай мотнул головой в ту сторону и сам понёсся вслед за грозовым волком. Он не успевал!
Стрелок прицелился, но не решился стрелять, опасаясь попасть в игроков.
Вот монстр преодолел разделявшее их расстояние и кинулся на ближайшую девушку. Кажется, она была из команды поваров под командованием Елены. Повалил не землю, вгрызся клыками в незащищённую шею.
Несясь к нему со всех ног, Экиро понимал, что не успевает. Хеймер наконец решился выстрелить и попал волку в бок, но этого было слишком мало, чтобы остановить охваченного жаждой крови зверя.
Наконец самурай догнал волка, обрушил на него серию атак и последним взмахом снёс зверю голову. Обезглавленное тело упало на свою жертву. Девушка по имени Валесси не шевелилась, от её шеи расползалось по камням мостовой красное пятно. Кармина уже чертила в воздухе исцеляющую руну, но что-то подсказывало Экиро, что уже поздно.
Бой у частокола постепенно утихал. Воины расправлялись с последними оборотнями, с верхних этажей домов щёлкали тетивы и спусковые механизмы арбалетов. Спустя четверть минуты всё окончательно стихло. Пять волков и шесть оборотней лежали на дороге, по их шкурам пробегали последние, всё слабеющие разряды.
В этот день община потеряла троих игроков: воина Фамберга, лучника Далли и повариху Валесси, по глупости своей не спрятавшуюся дома.
В воздухе витала куча вопросов. Почему монстры напали на город? Будут ли новые нападения? Сколько их придёт в следующий раз? Все эти вопросы по традиции задавались Экиро, некогда на свою голову вызвавшемуся на роль эксперта. У него не было ответов, но одно становилось ясно — на любые защитные меры игра готова ответить новой угрозой.
Игроки прокачали физические параметры и боевые навыки, экипировались мифриловым оружием и железной бронёй, воздвигли частоколы и поставили стрелков на вышки, и всё для того, чтобы новый день снова принёс новые жертвы. Если так пойдёт и дальше, община рисковала не протянуть больше пары месяцев. На вопрос «что делать» также ни у кого не было ответов.
***
Бледнолист нашёлся на одном из погостов, попавшемся на пути. Шагая мимо могил и памятников, иногда огороженных декоративным забором, Караш заметил среди цветов и сорных растений стебель характерного белого цвета.
На улице похолодало — видимо, осень начала вступать в свои права в виртуальном мире.
Склонившись над стеблем бледнолиста, игрок заметил, что стало ещё холоднее, и столь резкое понижение температуры уже сложно было списать на причуды погоды. Выскочившее следом системное оповещение окончательно развеяло сомнения.
На вас наложен эффект заморозки. Подвижность снижена на 10%.
Не желая здесь больше задерживался, Караш дёрнул стебель, кинул его в котомку и пошёл прочь.
Эффект заморозки усиливается. Подвижность снижена на 20%.
Переставлять ноги стало ощутимо сложнее, а колющий холод непременно заставил бы игрока задрожать, будь он живым.
Спустя ещё несколько шагов дебафф на скорость вырос до тридцати процентов, а за спиной послышалось чьё-то замогильное дыхание. Обернувшись на звук, Караш разглядел призрака. Еле различимый в утреннем тумане, тот медленно летел к игроку. Не было сомнений, что именно он являлся виновником заморозки.
Караш уже сталкивался с подобными созданиями и помнил, что в сражениях с ними был один нюанс. Вытащив с пояса один топор, он дождался, пока призрак подлетит поближе и, с трудом продираясь через сорок процентов заморозки, нанёс удар.
Вы нанесли цели 0 урона. Ваше оружие неэффективно.
Эффект заморозки усиливается. Подвижность снижена на 50%.
Да, привидения были неуязвимы к простому оружию, что роднило их с мёртвым игроком. Пару дней назад Караш изрядно от них натерпелся, когда прорубал себе путь через заброшенный склеп. Больше часа призраки составляли ему компанию, тщетно пытаясь выпить жизнь из неуязвимого игрока. Отстали они, только когда незваный гость покинул их владения. Спасибо и на том, что те хотя бы не накладывали заморозку.
Зато уже тогда Караш обнаружил как минимум один способ нанести урон бесплотным врагам.
С трудом двигая замороженной рукой, игрок достал из котомки факел и отдал предмету мысленный приказ зажечься. Как только пламя вспыхнуло, он ударил призрака, насколько позволяли шестьдесят процентов заморозки.
Вы нанесли 6 урона. Враг уязвим к этому оружию.
Едва соприкоснувшись с пламенем, тварь взвизгнула и отшатнулась назад, но тут же набрала в себя воздух и что было силы подула на игрока.
Караша обдало мощной волной холода, замедление выросло до семидесяти процентов, а факел тут же потух. Системный лог поспешил сообщить, что предмет переохлаждён и не подлежит повторному зажиганию. В сумке оставалась ещё пара запасных факелов, но вряд ли они могли переломить ход боя. Несмотря на уязвимость призрака к огню, факел сам по себе не являлся оружием и имел просто смешные показатели урона.
Оставалось одно — прибегнуть к тактическому отступлению. С трудом переставляя ноги, Караш направился к видневшимся вдали воротам, которые выведут его из погоста. Со стороны могил появлялись всё новые и новые призраки, и вскоре уже добрых полдюжины прозрачных фигур атаковали игрока своими бесплотными руками.
Повезло, что эффект заморозки всё же имел ограничения и отказался подниматься выше восьмидесяти процентов. Двигаясь в одну пятую своей скорости, Караш доковылял до ворот, открыл калитку и вывалился наружу. Спустя ещё пару минут призраки отстали и, проводив игрока обиженными вздохами, убрались восвояси.
Главная цель этого похода была выполнена — он добыл бледнолист. Главное, чтобы одного стебля хватило на задуманное Киридой зелье, так как возвращаться на погост у игрока не было ни малейшего желания.
***
Два дня спустя.
Воинам отдых полагался два раза в неделю, и Экиро, свободный сегодня от службы, рассчитывал провести этот день в компании девушки, отношения с которой медленно, но уверенно продвигались вперёд. Шагая по хорошо знакомым улицам и лениво отбиваясь от продолжавших упорно возрождаться ходоков, он размышлял о новой угрозе, нависшей над общиной.
Грозовые твари больше не появлялись в городе, но никто не сомневался, что новая атака — не более чем вопрос времени. Понимая, что двух десятков бойцов не хватит, чтобы без потерь отразить очередной набег, начальство обязало всех до единого игроков подобрать себе оружие и облачиться хотя бы в кожаную броню. Как сказал Тарек: «если не выходит взять качеством, то задавим количеством».
Самурай уже почти добрался до дома подруги, когда навстречу ему вышел Зиккан. Экиро сразу заметил, что дородный воин торопится и заметно нервничает, и ещё сильнее заподозрил неладное, вспомнив, что у Зиккана сегодня смена у восточных ворот, а не выходной день.
— Что-то стряслось? — спросил он, разворачиваясь и подстраиваясь под шаг соратника.
— У нас гости, — ответил парень и добавил столь озадаченным тоном, будто сам не верил в свои слова: — Некары.
