Домой я вернулся поздно вечером. Выбравшись из машины рядом с уже открытыми воротами особняка, с удивлением посмотрел на поднимающегося на ноги старика в кимоно, сидевшего до этого на коленях прямо возле каменного забора. В паре метров от ворот. Когда проходил мимо, он молча поклонился мне, так и не произнеся ни слова.

— Это кто? — спросил я у Ёсиоки, присев на корточки, чтобы погладить Бранда.

— Не знаю, господин, — ответил он. — Но Аматэру-сама приказала не обращать внимания.

— О как, — выпрямился я. — Любопытно…

Может, какой-нибудь старый воздыхатель старушки? По возрасту они вроде подходят друг другу. Хотя… Атарашики все же выглядит моложе своего возраста.

Старушку я нашел в ее рабочем кабинете, обставленном в викторианском стиле, где она буквально зарылась в бумаги, разбросанные по огромному столу.

— Что? — подняла она голову, поправив очки.

— Мм… ничего, — решил я ее не беспокоить. — Скоро ужин, не пропусти.

— Еще чего! Не в моем возрасте пренебрегать режимом питания.

— Понятно… Ты бы это, хоть компьютер купила. А то… — помахал я рукой, указывая на беспорядок на столе.

На что она устало вздохнула и, поддев что-то у края стола, подняла ни много ни мало, а целый монитор. Этакий огромный ноутбук, встроенный в стол.

— Не учи меня работать, маленький человечек. И иди уже отсюда. Нет! Стой. Иди сюда. Раз уж ты объявился… — пробормотала она, роясь в бумагах. — Ага, вот.

Взяв протянутую мне тонкую папочку, повертел ее в руках.

— Что это хоть, если вкратце?

— Там информация по небольшой компании и тем людям с нашей стороны, кто занимается ею. Если вкратце, то Аматэру владеют фирмой, которая производит часть элементов к мобильным блокам питания военного образца. Сама по себе она нам не нужна, а вот для Кояма ее потеря будет серьезным ударом. Они его, конечно, переживут, но денег потеряют очень много. Впрочем, если те же Кудзё подсуетятся, Кояма могут и вовсе потерять рынок.

— И в чем подвох? — не понял я.

— Нет подвоха, — усмехнулась она. — Во всяком случае, меня в этом убедили. Мы можем либо навредить Кояма, либо договориться с ними. Вот и решай, как поступить. Дело несложное, но требует внимания, а у меня и без него есть чем заняться.

— Ладно, — слегка пожал я плечами. — Займусь. Не засиживайся тут.

— Иди уже, — махнула она рукой.

Я и пошел, но все же не удержался, остановившись у двери.

— Кстати, это не я маленький, а сиськи твои, если они у тебя вообще есть.

После чего резко ретировался. Не, ну серьезно, нормальный у меня рост.

Ужин проходил вместе с Амин и Латиф, которые слегка робели рядом со старухой. Я, например, вызывал у них такие чувства только в самом начале. Может, и к Атарашики привыкнут? Лишних вопросов, например, о женихах, девушки не задавали, так что ужин прошел… ровно. Даже и рассказывать не о чем. А вот после я все же успел выцепить старуху у нее в кабинете до того, как она вернулась к работе, и задал интересующий меня вопрос.

— Слушай, старая, а что там за старик у наших ворот? — спросил я прямо с порога, так как Атарашики уже села за стол и потянулась к бумагам, и в этот момент заметил свою служанку: — О, Юри! Принеси нам с Атарашики-сан чаю.

— Как прикажете, господин, — поклонилась она.

Кстати, в Токио приставания близняшек — ну или намеки на приставания — как отрезало. Здесь они прям в эталон безликих слуг превратились. Направляясь к старухе, сделал небольшой крюк и прихватил по дороге стул, который и поставил рядом со столом старой перечницы.

— Итак, я внимательно слушаю, — улыбнулся я. — Уверен, это будет занимательная история.

За эти слова меня одарили весьма подозрительным взглядом.

— Ты, кажется, успел напридумывать себе невесть что, — заметила Атарашики. — Хотя ты прав, история действительно занимательная, — задумалась она о чем-то своем. — Но короткая. Так что чай ты зря попросил.

— Не томи, рассказывай уже.

— Человек, который сидит у наших ворот, — предатель.

И замолчала. Не люблю я эти паузы.

— То есть мне надо пойти и убить его?

— Да как хочешь, — пожала она плечами.

— Нет, ты мне объясни, почему он еще жив.

— Наверное, потому что предатель не он сам, а вся его семья.

— Хорош троллить, — нахмурился я. — Объясни уже нормально.

— Ровно восемьсот шестьдесят три года назад представитель семьи Сугихара ударил в спину своему господину, после чего умудрился скрыться. Его поиски так и не увенчались успехом. А несколько десятилетий спустя его потомки пришли к воротам поместья Аматэру и пожелали своими жизнями искупить вину предателя. Сейчас уже неизвестно, что там произошло, но вместо того, чтобы просто убить всех безо всякого прощения, наши предки прогнали их. С тех пор так и повелось — время от времени к нам приходит кто-нибудь из их семьи и просит прощения, отдавая свою жизнь в наше распоряжение.

— То есть… Восемьсот лет? — вздернул я бровь.

— Да. Весьма настырные люди, — поморщилась она.

— Да уж, — покачал я головой. — Аматэру умеют мстить.

— Это не месть, — возразила Атарашики. — Нам просто плевать на них. Во всяком случае, мне плевать. И деду моему с отцом тоже было плевать. Восемьсот лет, демоны их подери! Этого недостаточно для прощения, но более чем достаточно, чтобы успокоиться. Да мы бы давно про них забыли, если бы они не напоминали о себе. Сменили бы фамилию да жили бы обычной жизнью. Если уж наши предки, которые имели непосредственное отношение к тому случаю, отпустили семью предателей, значит, и нам нет повода беспокоиться о них. Сам этот случай проходит в наших хрониках как курьез. Лично я думаю, что предатель, тот самый, чье имя вычеркнуто из истории, все-таки получил свое. А его родня, которая всегда несет ответственность за действия членов семьи, виновата недостаточно сильно, чтобы их всех убивать. Но и прощать подобное нельзя. В очередной раз повторюсь: я не знаю, что там произошло, но наш род никогда не страдал милосердием, поэтому… Что есть, то есть. И если Сугихара думают, что жалкая человеческая жизнь позволит им получить прощение, то они сильно ошибаются. Пусть меняют фамилию и живут дальше. Мне на это плевать.

— Смена фамилии… — покачал я головой. — Потеря всего… Как-то крутовато для проступка одного человека восемь с половиной веков назад.

— Синдзи, — улыбнулась она, — знаешь, я правда рада, что выбрала именно тебя.

— Это ты к чему? — не понял я.

— Не важно, — покачала она головой, все еще улыбаясь.

— Может, просто грохнем половину его семьи да простим их?

— Ну уж нет, — мотнула она головой. — Это дело принципа. К тому же сам подумай — убивать несколько человек за то, что сделал их предок столь давно? Предок, который еще и наказан был, скорее всего? Мы не в средневековье живем, Синдзи. Не стоит столь легкомысленно относиться к чужой жизни. Они не роду угрожали.

— А возможно такое, что Аматэру тоже несут часть вины? — пришла мне в голову мысль. — Что предатель не с бухты-барахты ударил в спину?

— Даже не знаю… — удивилась Атарашики. — Предательство есть предательство… Хотя да, повод не трогать его семью, если сам он наказан, действительно есть. Может, потому в хроники и не записали подоплеку того дела, — произнесла она задумчиво. — Но опять же предательство есть предательство, и семья в любом случае несет за это ответственность. Так что прощать их нельзя. Пусть радуются тому, что остались живы.

Тут и Юри с чаем подошла. Правда, разговор уже, по сути, закончился.

— Тебе чай оставить? — спросил я Атарашики.

— Нет, — ответила она. — С твоим вопросом мы закончили?

— Пожалуй, — поднялся я со стула и приказал служанке: — Неси чай в мою комнату.

Не пропадать же добру. Дешевого чая в этом доме нет.

О старике я думал недолго. Кроме того что мне было как-то плевать на него, я еще и не видел способа воспользоваться ситуацией. Взять с семейки простолюдинов банально нечего. Да, это цинично, но и я не святой. Мне, конечно, импонирует их упорство, и в каком-то смысле я даже уважаю их попытки вымолить прощение за то, что произошло аж восемьсот с лишним лет назад, но они не ведьмаки из моего прежнего мира, которые повернуты на своем имени, и даже не аристократы мира этого. Так что у них всегда есть возможность сменить фамилию и жить в свое удовольствие. Да, блин, им даже фамилию менять не надо — всем плевать на их семейку. Поэтому их выбор — это только их выбор. Фактически — просто блажь. Так что меня даже обвинить не в чем. Права старуха — нам на фиг не нужны их жизни. Убивать подданных империи, в конце концов, противозаконно. Не без нюансов, правда, но в целом противозаконно. Я и про выпил семьи Сугихара упомянул для того, чтобы посмотреть на реакцию старухи. Я еще, слава богу, не слетел с катушек, чтобы убивать людей просто так. И Атарашики тоже, что не может не радовать. Хотя местный менталитет вновь немного удивил меня. Все никак не могу привыкнуть к сплаву средневековья и современности в умах людей этого мира. То для них и пара тысяч лет не срок, а то восемьсот лет древность. Тут, наверное, надо еще учитывать и то, что люди тоже разные. К тому же… У Атарашики это как-то само собой получилось, но из ее слов следует, что пострадал именно что член рода. Она ни разу не сказала «предатель рода». То есть понятно, что если этот первый Сугихара был слугой, то предал он всех, но род в целом не пострадал. Мутная история, если честно, и что там произошло, я уже не узнаю. Записи Аматэру этого не разъясняют, а семья Сугихара, если там не полные идиоты, будет молчать. Сейчас уже не важно, кто был виновником случившегося, но упоминать, что это были Аматэру, — верный способ отхватить не прощение, а посыл идти на хрен. К тому же я не верю, что виновен весь род. О нет, там что-то сугубо личное. Аматэру — честь нации. Мерило того, как можно поступать. И это не показуха или пиар, Аматэру реально такие. Потому и родню предателя пощадили. Поступили по чести, так сказать. Насколько это вообще было возможно, потому что, как и сказала старуха, предательство есть предательство. Мне даже интересно, что такого мог совершить член рода Аматэру, чтобы оказаться неправым и правым одновременно. Но это если Аматэру вообще был виновен. Черт, да я даже не знаю, погиб ли тот, кому «ударили в спину». Может, там все не так серьезно было. В любом случае это дело прошлого. Идти и одаривать всех прощением я не собирался. Я вообще всепрощением не страдаю. Как бы даже наоборот.

Утро мое началось с пробежки. У ворот по-прежнему сидел старик Сугихара, при моем появлении бодро поднявшийся на ноги. Его поклона я уже не видел, так как убежал вперед. Бранд тоже хотел бежать со мной, но щенок был еще слишком маленький, чтобы поспевать, так что ему пришлось остаться в особняке. Потом был душ, мелкие дела, завтрак, а ровно в девять мне сообщили, что у ворот ожидает Комацу Ая. Что ж, выходные — это хорошо, но пора и делами заняться.

Комацу заявилась при полном параде. Идеальный, на мой мужской взгляд, макияж, полуделовое темно-синее платье, которое показывало ровно столько, чтобы заинтересовать парня, четко выверенные движения, дабы платье показало еще чуть-чуть. Ну и сумочка, из которой она достала диктофон, когда мы остались наедине в моем кабинете.

— Позволите, Аматэру-сама? — спросила она, прежде чем положить аппарат на столик рядом с нами.

— Конечно, Комацу-сан, — слегка кивнул я.

А дальше начался какой-то цирк. Нет, вопросы она задавала вполне обычные, ничего провокационного, а вот ее поведение… При посторонних, тех же слугах, она вела себя вполне пристойно, но стоило нам остаться одним, и складывалось ощущение, что она сюда не за интервью пришла, а за моим бренным и желательно голым телом.

— Скажите, Аматэру-сама… — произнесла она и немного изменила позу, самую малость оголив бедро.

— Комацу-сан, — прервал я ее. — Удовлетворите мое любопытство. Для чего вы приехали сюда?

— Чтобы взять у вас интервью, Аматэру-сама… — произнесла она осторожно.

— Тогда почему ведете себя так, словно готовы отдаться, стоит мне только пальцами щелкнуть?

— Я… — растерялась она и изобразила смущение: — Если вы этого хотите, Аматэру-сама…

— Вы свободны, — взмахнул я лениво ладонью.

— Аматэру-сама? — удивилась она.

— Свободны, говорю. Езжайте домой, Комацу-сан. Мне нужен профессиональный репортер, а не девушка для утех. Видимо, вам, женщинам, и правда не стоит доверять ничего важного, — подначил я ее.

— Я… Я прошу прощения, если чем-то оскорбила вас, Аматэру-сама…

— Если бы вы меня оскорбили, я разговаривал бы с вами совсем иначе, Комацу-сан.

— Я поняла, — собралась она. — Еще раз прошу прощения. Если вы позволите… Прошу, Аматэру-сама, дайте мне еще один шанс.

Сейчас она почти никто. Почти, так как, будь Комацу пустышкой, ее не отправили бы в Дакисюро в свое время. Но по факту, судя по той информации, которую прислал мне на почту Нэмото — о чем я, кстати, забыл его попросить — Комацу стояла на нижней ступени пищевой цепочки журналистики. И этот документальный фильм — ее шанс. Шанс очень быстро возвыситься. И дело даже не в теме, сейчас многие используют конфликт в Малайзии для поднятия своего рейтинга, дело во мне. Больше никто не удостоился интервью у меня. Даже с учетом того, что моя фамилия будет мелькать в фильме крайне редко, сам факт того, что она побывала у меня дома, является гарантией, что фильм одобрят и пустят в эфир. Одно только это приподнимет ее в иерархии «Токио Асами», что уж говорить о том, что останется за кадром? Так что да, она сейчас готова на все, в том числе и на жесткую оргию, лишь бы я не прогонял ее.

— Последний, Комацу-сан. Самый последний.

— Я вас не подведу, Аматэру-сама, — выпрямилась она в кресле. — Кхм, итак…

Дальше наш разговор пошел в чисто деловом ключе. Я старался поддерживать неформальный тон, насколько это возможно при нашей разнице статусов, дабы она немного расслабилась. И под конец вроде даже добился результата. Во всяком случае, вопросы стали гораздо разнообразнее и даже самую малость провокационнее.

Распрощавшись с совсем расслабившейся репортершей, которая под конец вновь начала слегка заигрывать со мной, связался с Акено и назначил ему встречу, уточнив перед этим, готов ли он вообще обсуждать ту фирмочку, разобраться с которой поручила мне Атарашики. В конце концов, для этого есть специальные люди, и двум наследникам незачем тратить время на подобные дела. Тем не менее Акено согласился, что продуктивнее будет сначала порешать все между нами. Принципиальное решение, так сказать, принять. Доход фирма приносила на удивление небольшой, учитывая ее критическую важность для системы в целом, так что моя задача в общем-то проста — либо увеличить этот самый доход, либо выгодно продать. Ссориться с Кояма из-за такой ерунды не хотелось. Встречу назначили на двенадцать в небоскребе Кояма, где находились основные офисы их компаний. Именно этот небоскреб можно назвать рабочим местом как Кенты, так и Акено. Договорились довольно быстро — меня тема не очень интересовала, а Акено… Скажем так, было видно, что он в курсе проблемы и был готов пойти на многое, лишь бы решить ее с наименьшими потерями. В итоге решили обменять мою фирму на акции компании Чиратсуки, той самой, что и выпускает мобильные блоки питания. И не только военного образца, к слову. Так что три и семь десятых процента акций Чиратсуки теперь принадлежат роду Аматэру. Ну или будут принадлежать, когда все будет оформлено официально. Но этим уж точно должны заниматься другие люди. Хорошо иметь добрые отношения с семьей Кояма, уверен, кого другого досуха выжали бы, и не факт, что отдали бы столько же. Я же сделкой был доволен. С учетом тенденции развития Чиратсуки, уже через пять лет три и семь процента будут значить гораздо больше, чем сейчас. Патенты и лицензии немного жаль, но опять же — развитие не стоит на месте. Сегодня эти патенты в цене, а завтра — бог его знает. Придумают что получше или адаптируют еще что-нибудь из наследия Древних, и все. Грош цена тем патентам.

Заодно по дороге назад заехал в Имперскую канцелярию, порешал дела с будущим театром кабуки. Как выяснилось, были нужны две лицензии и куча подписанных бумаг. Атарашики заранее все собрала, но даже так пришлось побегать. Бюрократия — бич современной цивилизации, но без нее никак. Осталось утрясти пару моментов в министерстве культуры, и у рода Аматэру будет собственный театр. Но ехать на другой конец города в то самое министерство после двух часов пребывания в Имперской канцелярии мне было просто по-человечески лень. Даже удивительно, что в такой ерунде, как организация собственного театра, необходимо столь активное участие будущего владельца. Обычно хватает поверенных и юристов. Помнится, верфь я приобрел, вообще пальцем не пошевелив. То есть пошевелив, но сидя у себя в кабинете на базе. То-то Атарашики это дело на меня повесила, ее и правда могли продинамить. Она хоть и Аматэру, но в канцелярии, как подозреваю, и в министерстве культуры далеко не простолюдины сидят. Блин, страшно представить, как бы я этим занимался, будучи Сакураем.

А по приезде домой меня ждало сообщение из Малайзии. Во-первых, ни первый схваченный американец, ни Мастер так и не раскололись. И ладно вроде бы, времени полно, не сегодня, так завтра… Но было еще «во-вторых». Сегодня в четыре утра по токийскому времени на базу, где держали заключенных, было совершено нападение, итогом которого стала потеря пленников. Их просто прибили свои. Но самое поганое, что среди нападавших был Виртуоз. Добрыкин в коме, и за его жизнь борются целители. Святов получил легкое ранение. Два тяжелых МД уничтожены вместе с пилотами, в полном составе погиб дежурный взвод МПД, первым принявший огонь на себя. И при этом противник не потерял ни одного человека. Проведенная операция американцев еще раз подтвердила доминирование Виртуозов в таких вот вылазках и то, что подавитель не является панацеей. Щукин тупо не смог подобраться достаточно близко. Да у него и шанса-то выжить после этого не было.

Блеск. Просто блеск.

Пришедшее сообщение заставило отложить несколько дел и плотнее заняться «малайским» вопросом. Нам нужны были пилоты и новые наемники. Если поставками техники, вооружения и всего необходимого для войны Шмитты могут заняться и сами, то с пилотами и наемниками мне придется им помочь. Но тут необходима осторожность. Нужно показать людям, что они, пусть по бумагам и нанимаются к Шмиттам, на самом деле работать будут на меня. То есть на Аматэру. Как показала практика, даже небольшое мое участие сильно мотивировало людей. Лично мне этого не понять, но оно так. В моем сознании превалирует личность. Я с большим удовольствием служил бы под началом известного и умелого командира, чем под началом молодого, неопытного, но в сотом поколении военного. Здесь дело обстоит иначе. Аматэру… Эта фамилия в Японии имеет какое-то магическое влияние. «Что? Миллион рублей и „майбах“ в придачу за то, чтобы отправиться в ад и скорее всего сдохнуть? Ты рехнулся? Под началом Аматэру? Всегда готов! Могу даже бесплатно!» Как-то так. Хотя насчет «бесплатно» я погорячился, но ненамного. Мне хватило пары намеков через Ёхая, чтобы сильно продвинуть переговоры Шмиттов с «Холодом Дзигоку», той самой ЧВК, которую они наняли. До этого наемники не горели желанием воевать с целым государством. Готовы — за большие деньги, но переговоры все же тормозились. А ведь я тогда даже Аматэру не был, хватило слухов, что Аматэру в этом заинтересованы.

Сейчас будет попроще, но слуги Аматэру — это все-таки не мы сами, так что придется и лично засветиться. Нет, стоит мне только бросить клич, и тысячи наемников со всей Японии соберутся в Токио. Может, даже не только с Японии. Но мне-то как раз надо, чтобы для общественности в центре были Шмитты. Так что, как я и сказал ранее, действовать надо осторожно.

С пилотами будет попроще. Как я вчера с удивлением узнал, — и это косяк, что узнал только вчера, — в Токио существуют аж два клуба, где «свободные» пилоты могут тренироваться и оттачивать свои навыки. Косяк, несомненно, не только мой, я, в конце-то концов, не обязан знать абсолютно все, что творится в городе, но тем не менее косяк. Знай я об этих клубах раньше… Ну да ладно. Смысл в том, что мне не придется разъезжать по Токио вместе с Мартином, работая его тенью в переговорах с денежными мешками, дабы те одолжили нам своих пилотов. Самому Мартину, несомненно, данное путешествие еще предстоит, но уже без меня. Ну пару раз, может, придется, но в любом случае это будет не часто. Нет, лично я займусь одним из тех самых клубов. Мне даже не придется оба посещать, так как у них по штату стоит разная техника. В одном легкие и средние МД плюс тяжелые БРы. В другом — тяжелые МД, легкие и средние БРы. То ли так сложилось, то ли владельцы клубов договорились, но большинство пилотов посещают оба клуба, так что, поработав с одним, я охвачу если и не всех, то многих. Я бы с удовольствием пообщался с обоими владельцами клубов, заодно и посетил бы их, но, как я уже говорил ранее, действовать надо осторожно. Не дай бог среди аристократов пойдет слушок, что успехи Шмиттов на самом деле принадлежат Аматэру.

Так вот, самый прикол-то в чем? Оказывается, что владельцем одного из клубов шагающей техники является родной дядя Минэ Кино! Это по рассказам самой Минэ, которая вся такая добренькая и милая стала, после того как я сменил фамилию… Короче, по рассказам самой Минэ, ее дядя водит дружбу с какой-то шишкой из Минобороны. То есть, если грубо, его клуб находится под нашим дорогим правительством. А если совсем утрировать, то под самим императором. Вот второй клуб курируют Кудзё. Правда, они имперская аристократия, так что можно сказать, что и второй клуб под императором, но тут уже с нюансами.

В итоге, насколько я понимаю, все в шоколаде. Армии не надо содержать лишних пилотов, а это, если что, не только зарплата, кормежка, обмундирование, но еще и техника, положенная им по штату. При этом пилоты сами, на свои деньги поддерживают свою форму. Клубы под контролем и умудряются зарабатывать, а богатые, но не состоящие в родах люди имеют своих собственных пилотов. Которых им, правда, практически негде использовать, зато это нехилый плюсик в репутацию. И я не иронизирую. Иметь пилота, даже не используя его навыки, это круто. Если ты простолюдин. Пилоты и вовсе шикуют — ничего не делают, а денег получают море. Зато если какая война, государство может очень быстро мобилизовать немалое количество профессиональных пилотов, которые в большинстве своем прошли военную службу.

А вот аристократам на все это, похоже, плевать. Я всегда считал, что всех «свободных» пилотов тут же расхватывают и богатым простолюдинам достаются лишь принципиальные, по тем или иным причинам не желающие идти в слуги. Но, видимо, все не так. Минэ упоминала, что пилотов в городе полно, что с моей ранней теорией не сочетается. У аристо, похоже, своих пилотов хватает, и набирать лишних… Будь у меня полсотни пилотов, я бы тоже не смотрел в сторону этих клубов. Только вот у меня их нет. И, кстати, да, «свободные» пилоты наверняка еще и этакий неприкосновенный запас для аристократов. Если вдруг нужно будет срочно восполнить потери, всегда можно набрать из них. Вряд ли найдется много людей, которые откажутся от вступления в какой-нибудь род в качестве слуги. Так что и аристократы в плюсе.

Пока я обдумывал свои дальнейшие шаги, в кабинет вошла Атарашики и, оглядевшись, спросила:

— Проблемы?

— Скорее просто плохие новости, — вздохнул я. — Клан Хейг напал на одну из наших баз в Малайзии и навел там шороха.

— И ты еще хочешь вернуться после этого?! — вскинула она брови.

— Я должен вернуться. Будь я там, некоторых потерь можно было бы избежать.

Про Виртуоза ей, наверное, не стоит говорить.

— В лучшем случае ты бы показал всем, что являешься Патриархом. В худшем… — поджала она губы.

— Ты ведь понимаешь, что я не передумаю возвращаться туда. У тебя есть Казуки, так что…

— Дебил, — припечатала она, после чего развернулась и ушла.

— Все может быть, — произнес я, смотря на дверь, которой хлопнула Атарашики, после чего взял мобильник и набрал номер Шины. — Здравствуй, не отвлекаю?

Уроки к тому моменту закончились, но у школьников, в том числе и у Шины, еще клубы есть. Я вообще, признаться, не думал, что она ответит, не тренируется же с телефоном в кармане.

— Привет, — ответила она несколько заторможенно, в конце концов, я не звонил ей уже очень давно. — Нет, не занята. Ты что-то хотел?

— Да, не могла бы ты продиктовать мне номер своей подруги, Минэ Кино? — решил я уточнить, а то мало ли, подруг у нее наверняка много.

— Кино? — удивилась она. — А… А, понятно. Это из-за того разговора о клубах роботов?

— Именно. Клубы шагающей техники.

— А не проще найти в Интернете телефон этих клубов? И адрес заодно.

— Проще, — вздохнул я. — Но Минэ мне тоже нужна.

— Извини. Я, наверное, опять лезу не в свое дело. Подожди секунду.

Вот скажи она это в свое время, и между нами не было бы ссоры.

Получив телефон Минэ, я тут же ей и позвонил, но в отличие от Шины она была чем-то занята и на звонок не ответила. Жаль, конечно, но не горит. Звякну вечером. Ну а пока можно заняться… моряками, к примеру. Выйдя из кабинета, пошел искать ушедшую Атарашики, которая нашлась у себя. Опять зарылась в бумаги и на попытки ее отвлечь раздраженно послала куда подальше, отметив, что мешать занятым людям не стоит. Обиделась старая. Но и столь категорично слать меня тоже не стоило, я все-таки не кроткий ягненок, мог и вспылить.

— О, Икеда-сан, — поздоровался я, увидев приближающегося ко мне секретаря Атарашики.

— Господин, — поклонился он, остановившись рядом со мной.

Икеда Бенжиро, шестьдесят шесть лет. Секретарем у Атарашики работает аж с двадцати двух, в секретариате рода с восемнадцати, так что опыта ему не занимать.

— Вкалываете, я смотрю? — кивнул я на папки у него в руках.

— Как я могу отдыхать, когда моя госпожа закопалась в дела рода? — чуть улыбнулся Икеда. — Но я рад. До вашего прихода все было… слишком размеренно, — покачал он головой.

— Ладно, не буду мешать. Кстати, не могли бы вы связаться с Такано-саном? Пусть позвонит мне.

— Как прикажете, господин, — поклонился он еще раз.

Такано Кейтаро, пожалуй, самый молодой из приближенных Атарашики, жалкие сорок два года — это ни о чем. Его даже стариком не назовешь. В то же время Такано занимал довольно важный пост — некий аналог церемониймейстера. Именно он был ответственным за организацию всех раутов и приемов. Хотя основной сферой его деятельности был персонал. Причем не только и не столько слуги рода, сколько персонал всего остального, что принадлежит Аматэру. С небольшими поправками. Так, например, он не имеет доступа к моим структурам. Часть из них я со временем переведу под его начало, но такие предприятия, как Шидотэмору, верфь или та же Ямасита-Корп, останутся со своими отделами по персоналу. А вот мелочь вроде небольшого издательства манги вполне можно и ему доверить. Он в общем-то и занимается именно такой мелочью. Причем надо отметить, что все семьи слуг Аматэру владеют тем или иным бизнесом. У тех же Кояма большинство сидит на обеспечении клана или рода, отдавая служению все свое время. И мне в будущем, когда слуг у нас станет заметно больше, придется уделить внимание этой родовой традиции, подыскивая каждой новой семье свой бизнес. Он не обязательно должен быть большим, развитием пусть слуги сами занимаются, но он должен быть у каждого. По словам Атарашики, эта традиция пошла еще с древних времен, дабы заработавшие свой герб слуги не уходили от нас с голой задницей. Немного нерационально в плане удержания у себя людей, зато по чести. Те же Фудзивара вышли из рода с двумя торговыми кораблями и торговым представительством в одном из портовых городов острова Сикоку. На том месте до сих пор стоит здание, принадлежащее Фудзивара. Понятно, что уже совсем другое, но отведенное под торговый центр, который называется «С благодарностью». Многие считают, что это реверанс в сторону покупателей, но сами Фудзивара частенько здороваются с Атарашики именно этими словами. Так что да — Фудзивара все помнят и не стесняются напоминать другим, из какого рода они вышли.

Подруга Шины перезвонила мне сама, задолго до вечера и, выслушав мою просьбу поговорить с дядей и договориться о нашей встрече с ним, тут же ответила, что сделает это. А вот Такано связался со мной, когда я уже ехал в клуб шагающей техники Минэ Канаэ. Разговор получился недолгим, да и что там может быть долгого? Заказал ему устроить прием через три дня, и все. Правда, он попросил разрешения встретиться и обсудить данный вопрос, так что, полагаю, он просто не стал морочить мне голову по телефону.

Клуб, в который я ехал, находился на северо-западе за городом, и в те края меня по делам раньше не заносило. На северо-запад города — бывало, в том числе и под личиной Токийского Карлика, а вот за городом я не бывал. Сам клуб, видимая его часть, представлял собой комплекс из четырех современных зданий, расположенных полукругом, в центре которого размещался миниатюрный парк. Склады и полигоны, подозреваю, находятся дальше, а здесь просто офисы и парковка. Вот перед въездом на двухэтажную парковку Минэ и дожидался меня. Крепко сбитый мужчина, что было видно, несмотря на дорогой деловой костюм, гладко выбритое лицо и густые брови. Метр восемьдесят, возможно, чуть выше. Я узнал, кто это, только после того, как он подошел и поздоровался, параллельно представившись, а вот меня было узнать довольно просто, так как камон, он же изображение герба, был на номерах машины. Ну а то, что я всего лишь подросток, думаю, ему племянница сообщила.

— Добрый день, Аматэру-сама, — поклонился он. — Меня зовут Минэ Канаэ, и я рад приветствовать вас в своем клубе.

— Я тоже рад, Минэ-сан, — чуть поклонился я с улыбкой, практически только кивнул. — Кино-тян рассказывала много интересного об этом месте. Даже странно, что девочка увлекается подобными вещами.

— Она у нас та еще сорвиголова, — улыбнулся Канаэ. — Все наседает на меня, чтобы я взял ее на работу после института.

— А вы? — поинтересовался я.

— Почти сдался, — вздохнул он сокрушенно. — Хотя мой брат меня за это по голове не погладит.

— Родители, — усмехнулся я.

— Все мы желаем для своих детей лучшего, но каждый понимает под «лучшим» что-то свое. Но… быть может, вы хотите осмотреться? Готов провести для вас экскурсию.

— Да, было бы неплохо, — кивнул я.

Не стоять же нам у парковки весь разговор?

Экскурсию Минэ проводил довольно интересно. Видимо, какой-то опыт в этом деле он имел. Вроде еще и до полигонов с техникой не дошли, но я ни разу не поймал себя на том, что мне скучно.

— А в этом здании у нас раздевалки, душ и небольшой кафе-бар. Пилотов, которые приходят просто покататься, очень мало, в основном они действительно работают, оттачивая свои навыки, так что кафе-бар, в котором они могут посидеть и отдохнуть, довольно популярен. Ну а так как это все-таки клуб шагающей техники, я не стал задирать цены, поэтому тут довольно дешево. Мне хотелось создать домашнюю атмосферу. Насколько это возможно. В итоге, — усмехнулся он, — получилась скорее дружеская, но я не против. Возможно, вы хотите посмотреть?

Если бы он не предложил, я бы сам напросился.

— Конечно. Весьма любопытно взглянуть, — тут у меня в кармане зазвонил мобильник. — Прошу прощения. Слушаю, — поднес я трубку к уху.

— Ты куда уехал, Синдзи? — услышал я голос Атарашики. — Обиделся, что ли?

Я? Я обиделся? Вот ведь женщины…

— Нет. По делам за город выехал.

— И по каким именно? Мне просто любопытно, Синдзи, не думай, что я пытаюсь тебя контролировать.

Хм, на этом тоже можно сыграть.

— Ты ведь помнишь, что Шмитты собираются искать пилотов среди «свободных»? Вот я и решил глянуть. Хоть немного составлю мнение. Все-таки от пилотов и моя безопасность зависит.

Ничего такого помнить она не могла, так как я ничего ей и не говорил, но сообразила старушка быстро.

— Ты не один сейчас?

— Ну да.

— Понятно. Уже работаешь, значит. Тогда не буду мешать. Когда вернешься, поговорим о приеме, который ты решил устроить.

— Он нежелателен? — решил я уточнить.

— Нет, все нормально. Но тебе предстоит общаться с Кейтаро-куном, и мне не хотелось бы, чтобы ты упал лицом в грязь. Пусть и перед нашим слугой.

— Все так… сложно? — немного удивился я.

— Основную работу сделает Кейтаро-кун, но и нам с тобой предстоит разговор часа на два.

— Понятно, значит, сложно, — вздохнул я.

— Ты не простых людей будешь приглашать и — что главное — не приглашать. Так что да, все непросто.

— Ладно, договорились. Но когда буду дома, не знаю.

— Я дождусь, — хмыкнула она в трубку. — Пока.

— Пока, — нажал я на отбой и, глянув на Минэ, произнес: — Бабушки.

— Понимаю, Аматэру-сама, — покивал он. — У самого дед, который отказывается признавать нас с братом взрослыми. А ведь и отслужить успели, и дело свое каждый открыл, и женились, и правнуков ему завели.

— Старикам всегда найдется о чем поучать, — качнул я головой.

— Всегда, Аматэру-сама, — вздохнул он.

Кафе-бар на первом этаже действительно был небольшой, выполненный в стиле мастерской. Из-за его компактности — хотя я не скажу, что там было тесно — и правда создавалась атмосфера чего-то… компанейского. Где все свои и всегда можно обернуться, похлопать соседа по плечу или негромко позвать, попросив подтвердить ту или иную байку.

— Удивительно приятное место, Минэ-сан, — произнес я негромко, на что он только улыбнулся.

— Ёоу, Минэ, — махнул рукой один из мужчин, сидевший у барной стойки. — Неужто ты решил начать обучать новых пилотов с нуля?

— Беги, парень, — произнес другой, сидевший в стороне за столиком. — Этот злыдень не знает жалости.

— Кхм, кхм, — прокашлялся Минэ громко. — Прошу прощения, Аматэру-сама. У нас, пилотов, нравы простые, можем и ляпнуть лишнего. Но люди здесь хорошие и ничего дурного вам не желают.

Учитывая, что голоса он не понижал, даже чуть громче чем надо говорил, нет ничего удивительного, что все, кто сидел в кафе, услышав его, резко вскочили на ноги и вытянулись по струнке. Что показательно, так как обычные люди поклонились бы. Тут же явно все поголовно бывшие военные. Ну, кроме бармена, который именно что поклонился. Правда, через пару секунд один из стоящих по стойке смирно опомнился и резко склонился в поклоне, за ним последовали и остальные. Я же, глядя на эту композицию, даже не знал, что сказать, вот и ляпнул первое, что пришло в голову:

— Вольно, бойцы.

После чего все выпрямились и немного расслабились. Правда, с места так никто и не сдвинулся.

— Может, вы хотите что-то выпить? — нарушил тишину Минэ.

— Да, сока какого-нибудь.

Если бы это были мои люди, ну или те, кого я знаю, я бы нашел что сказать, точнее, как не создавать эту молчаливую паузу, но признаюсь честно: такой реакции я не ожидал, потому и растерялся немного.

— Чарли, налей сока, — повысил голос Минэ.

— Чарли? — удивился я, покосившись на бармена, который на вид был стопроцентным японцем.

— Просто прозвище, — ответил Минэ.

Подойдя к свободному столику, я еще раз оглядел пилотов.

— Ну право слово, садитесь уже, а то я себя генералом каким-то ощущаю, — обратился я сразу ко всем. — Не хочу и дома ощущать себя, как в Малайзии.

Вообще с этим кафе-баром мне повезло. Смогу сэкономить время — не придется шастать по всему клубу, выискивая пилотов и кидаясь прозрачными намеками. Теперь главное — разговор в нужную сторону повернуть. Что я и начал проворачивать, упомянув Малайзию. Интересно, хоть кто-нибудь рискнет завязать беседу?

— Наверное, сложно вам там, — заговорил Минэ. — Все-таки против целого государства воюете.

— Ну как сказать, — пожевал я губами. — Пока все просто. Малайцы не отличаются особым профессионализмом. Пока даже пилотов хватает, несмотря на то, что Шмитты… это наши слуги, которые заварушку и устроили, собрали их довольно мало.

— Странно, — произнес медленно Минэ, в то время как остальные внимательно прислушивались к разговору. — Служить под началом рода Аматэру готовы очень многие.

— Так то Аматэру, Минэ-сан. А в Малайзии из Аматэру только я. Точнее, я, парочка моих слуг и двое Шмиттов. Это ведь именно их операция, а я там просто в качестве наблюдателя.

— Не понимаю, — покачал головой Минэ. — Прошу простить меня, но я не понимаю.

— Семья наших слуг выполняет в Малайзии ритуал. Они должны доказать, что… Это длинная история, — закруглился я, решив не вдаваться в подробности. — Я нахожусь в Малайзии в качестве наблюдателя и гаранта, что они справятся сами. Без помощи рода. Что, как вы понимаете, довольно опасно. А тут я узнал, что Шмитты хотят нанять пилотов из состава «свободных». А ведь от них не в последнюю очередь будет зависеть и моя жизнь. Вот я и решил навестить один из клубов, где эти самые пилоты и бывают. Посмотреть, так сказать, достойны ли они… Подойдут ли они… Шмиттам. Я уж не говорю о том, что успех данной операции пойдет в плюс и моему роду. В конце концов, Шмитты именно наши слуги.

— Так кому пилоты служить-то будут, Аматэру-сама? — подал голос один из посетителей.

— Не служить, — ответил я, посмотрев на него. — Они будут наняты семьей Шмитт. Если их, конечно, отпустят нынешние работодатели. Ну и если сами пилоты согласятся.

— То есть командуют там тоже эти… Шмитты? — спросил другой и вскочил на ноги: — Прошу простить, что влезаю, Аматэру-сама.

Я на это улыбнулся и махнул рукой. Мол, все нормально.

— Военной частью операции командуют опытные командиры. Многие из них прошли клановую войну на уничтожение и выжили, умудрившись отомстить за уничтоженный клан. Будь они менее опытными, мы бы там и трех месяцев не просидели.

— И теперь вы хотите нанять «свободных» пилотов? — спросил Минэ.

Явно хочет к чему-то подвести, раз переспрашивает то, что я уже озвучил.

— Не я, Минэ-сан. Шмитты. Я всего лишь буду смотреть на тех, кого они наняли, и делать выводы об их профессионализме. Ну и надеяться, что они смогут, в случае чего, защитить мою бренную тушку, — пояснил я, отхлебнув принесенного сока.

Апельсиновый. Не люблю я апельсиновый, но морщиться я себе запретил.

— Сложно это, Аматэру-сама, — вздохнул Минэ. — Мы, бывшие военные, привыкли к четкому пониманию, кто кому подчиняется и кто самый главный.

— Минэ-сан, — улыбнулся я ему покровительственно. — Ритуал есть ритуал, но кто вообще может подумать, что мой приказ не будет выполнен, — закончил я, добавив стали в голос. — Все, кто сражается в Малайзии, помогают Шмиттам… — сделал я многозначительную паузу. — Которые прежде всего слуги Аматэру. Их победы — наши победы. Их поражение… — еще одна пауза, — не предусмотрено. Род Аматэру не проиграет каким-то там малайцам. С этим можно поспорить, — улыбнулся я, сменив тон на более веселый. — Так что время нас рассудит.

Уже вечером, после того как мы обошли клуб и осмотрели технику, пообщавшись с другими пилотами, я возвращался на парковку, сопровождаемый Минэ Канаэ.

— Честно говоря, — произнес он неожиданно, ибо как раз перед этим рассказывал о своем брате, — я бы тоже счел за честь сражаться в Малайзии на вашей стороне, Аматэру-сама. Не будет ли слишком нагло с моей стороны, если я попрошу разрешения присоединиться к вам?

Да, признаю, это было действительно неожиданно.

— Не сомневаюсь в вашем мастерстве, Минэ-сан, но ведь на ваших плечах висит клуб?..

— На этот счет не стоит волноваться, я вполне способен найти того, кто присмотрит за ним. Да и, как я подозреваю, клиентов у нас скоро станет гораздо меньше.

— Совсем не факт, Минэ-сан, — пожал я плечами.

— Уверяю вас, Аматэру-сама, — произнес он очень серьезно. — Если род Аматэру посчитал, что части Малайзии пора вернуться в лоно империи, отказавшихся помочь вам будет очень мало.

Хрена себе, к чему он пришел… Хех, «вернуться в лоно империи»!

— Не могу не уточнить, но захваченные земли станут родовыми.

— Я понимаю, — кивнул Минэ. — Но они будут родовыми землями именно нашей империи. К тому же давно пора наказать малайцев за их предательство.

Ну да, пропаганда работает не только в Малайзии, в Японии тоже всем все давно известно. Я не про эдикт императора говорю, а о том, какие малайцы бяки и предатели. И почему это так.

— Что ж, я поговорю со Шмиттами, чтобы они и к вам заехали. И если вы передумаете, я не буду в обиде. Я понимаю, как сложно порой выкроить у работы время.

— Я не подведу вас, Аматэру-сама, — поклонился он мне уже у самой парковки.

— Прошу прощения, господин, Аматэру-сама, — произнесла осторожно заглянувшая в кабинет Атарашики служанка. — Прибыл Такано Кейтаро-сан.

— Ладно. На сегодня хватит, — дернула уголком губ Атарашики и посмотрела на служанку: — Зови его. Ох, боги мои, скоро обед уже, — заметила она время на настенных часах.

А просвещать меня в искусстве организации приемов старуха начала сразу после завтрака. Вчера, когда я вернулся, было уже слишком поздно, так что разговор решили перенести на утро.

— Полдня насмарку, — вздохнул я.

— Так было нужно! — отрезала она.

— Как скажешь, — дернул я плечом. — Лучше подумай, где мне матросов брать.

Атарашики поморщилась.

— Не знаю, Синдзи, — ответила она. — Мы бросили на произвол судьбы много людей в свое время… Я бросила на произвол судьбы. На один, максимум два корабля я еще соберу старичков…

— Так не пойдет, — качнул я головой. — Даже если забыть, что они старики, сколько из них будет принадлежать роду? А сколько принадлежало раньше? Связи свои подними, если кто захочет вернуться — род Аматэру попытается исправить свою оплошность. После войны в Малайзии. Но сейчас мне нужны новые, не связанные с родом силы, — людей Аматэру должно быть очень мало или не быть вовсе. Ты после обеда, когда я займусь Такано-саном… ну или он мной, поищи у себя в закромах имена тех, кто служил нам. Капитанов, старпомов… кого-нибудь поопытнее. С чего-то же надо начинать. И не терзайся. Ты была в своем праве — матросы ведь не были слугами рода?

— Но нашими людьми они были, — поджала она губы.

— Хех, — покачал я устало головой. — Теперь это не твоя проблема. Просто один мелкий поганец посмел родиться позже положенного. В смысле… просто поганец. Не мелкий.

Тут и Такано в дверь постучал, обрывая своим появлением неприятный разговор.

После обеда, который наш гость провел с нами, мы засели в моем кабинете, где Такано забросал меня уточняющими вопросами. Я же уже на десятой минуте начал подозревать, что старуха меня изрядно потроллила. Честно говоря, от меня практически ничего не требовалось, в первую очередь потому, что мой собеседник был настоящим профессионалом. Он умудрялся спрашивать, пояснять, уточнять, снова спрашивать и снова пояснять. Мужик явно предполагал, что я могу не разбираться в теме и, словно учитель, тянущий двоечника хотя бы на тройку, большую часть работы делал сам. По факту все, что предлагалось мне сделать, это дать список тех, кого я хочу пригласить на прием. Сам список был уже практически составлен на пару с Атарашики, пока та компостировала мне мозги, так что, пообещав вечером выслать его на почту Такано, я практически выпал из разговора. Если это вообще можно назвать разговором. Хорошо, что Кейтаро относительно молод и мне не придется беспокоиться о потере в ближайшие годы такого умельца.

В итоге в начале третьего дня я оказался предоставлен самому себе. С одной стороны, кучу времени потерял, а с другой, эта парочка, Атарашики — Такано, все-таки сумела вбить мне в голову понимание того, насколько это сложное дело — приемы организовывать. Может, потому старуха и не частила с этим? Ну а что? Имеет она право на толику лени? Блин, да мне нужна жена хотя бы для того, чтобы было на кого скинуть организацию различных мероприятий. Ну ее на фиг, эту нудятину. Мне еще гостей предстоит встречать.

Атарашики на мою просьбу собрать всю информацию о бывших моряках Аматэру пообещала поговорить со своим секретарем, а пока я ждал Икеду Бенжиро с бумагами, пытался собрать все что можно по Филиппинам. В конце концов, именно где-то там у клана Хейг база. Точнее, целый собственный остров. Филиппины в этом плане вообще уникальная страна, только на ее территории кланы другой страны имеют столь обширные земли. И это я не вспоминаю о множестве военных баз самих Штатов. Да бог с ними, со Штатами, на Филиппинах имеют родовые земли даже японцы с китайцами. По одному островку, правда, но важен сам факт. Причем нельзя сказать, что филиппинцы рады этому или им плевать. О нет. Они очень даже против. С момента окончания Второй мировой все те же американцы неслабо вложились в экономику этой страны, и теперь Филиппины считаются, и вполне заслуженно, одним из лидеров экспорта полупроводников и электроники. Не знаю, как было в моем прежнем мире, лично я их всегда этакими папуасами считал, но здесь это вполне себе развитое государство. Уточню: благодаря американцам развитое. Но человек такая скотина, которой всегда будет мало имеющегося. Вот и филиппинцы, сидя на деньгах и не беспокоясь о внешней угрозе, начали понемногу возмущаться тем, что полностью подконтрольны американцам. Ведь по бумагам-то они суверенное государство, независимое, а тут эти янки им жить мешают. Причем я не могу сказать, что американцы контролируют каждый их шаг, со стороны простому обывателю может показаться, что они и правда независимы. Эти придурки порой даже имеют наглость тявкать на Китай с Японией. Одним из примеров такого тявканья является спор о территориальной принадлежности нескольких островов возле Тайваня. Сам Тайвань отдельным государством, как в моем прежнем мире, не стал, отойдя Китаю после Второй мировой войны. А вот на близлежащие небольшие острова претендуют как Китай, так и Япония с Филиппинами. Кому острова принадлежали в том мире, я не помню, а может, и не знал никогда, но здесь они предмет спора. Хотя по сути эти куски камней на хрен никому не нужны. Воевать за них никто не станет, но и отступить гордость не позволяет.

Вот тут и начинается самое интересное в этой истории. Оказывается, последнюю попытку забрать себе эти острова предпринял не кто иной, как предыдущий глава рода Аматэру. Фантик, который первым поведал мне о событиях тех лет, все-таки был предвзят и очень многого не знал, на деле же все было несколько серьезнее. Я еще тогда задумывался: на кой черт молодой Аматэру поперся в такую даль и почему после его смерти Кояма не объявили войну клану Хейг? Оказывается, Аматэру Исао решил провернуть хитрый ход — избавить Японию и Китай от этого очага напряжения, заграбастав при этом несколько островов себе. И действовал он довольно грамотно. Во-первых, договорился с императором. Нашим императором. Добился от него принципиального согласия на отказ от ближайших к Тайваню островов взамен на примерно такие же по площади, но уже ближе к японской границе. Далее Исао провел ряд переговоров в Китае, потратив на подарки немало редких артефактов, в том числе и последний подавитель, принадлежавший роду. Как итог, императору Поднебесной поступило предложение от одного из сильнейших имперских родов Китая разрубить наконец этот гордиев узел и закончить никому не нужный конфликт. Бог его знает, чего стоило договориться с китайским императором, но результатом стало соглашение, по которому крайние острова отходят двум империям, а два центральных уходят родам Аматэру и Тяньхуа, он же Небесный цветок. Эти роды́ должны были стать гарантом, символом, нерушимой стеной и так далее и тому подобное. По факту два рода приобретали родовые земли, а две страны могли больше не париться по поводу проблемного места. Единственным условием, которое поставил китайский император и которое поддержал уже наш, было наличие на островах родов хоть каких-то сил. Или иное использование территорий. Смысл этого условия был прост: если на островах никого нет, то я отказываюсь признавать их чужими. Ибо если там никого нет, то почему бы там не быть моим силам? Как-то так. На самом деле, я не совсем догоняю, зачем было ставить такое условие. Скорее всего, это был запасной план на случай, если захочется забрать себе пустующие острова. Ну или, например, уничтожить тех, кто там находится, и объявить, что по договору, раз там никого нет, острова теперь принадлежат нам. Уничтожить не прямо, это договором запрещено, но мало ли способов выпилить неугодных, не используя свои силы? Особенно если ты император. Вот именно из-за этого пунктика острова до сих пор никому и не принадлежат. Ведь если там кто-то один, значит, это аннексия, а если никого, то и договор не вступил в силу. Именно ради этого, ради обозначения своего присутствия, Аматэру Исао и отправился на тот остров. Так что в какой-то мере Фантик действительно был прав. Исао хотел всего лишь построить там небольшую базу, просто чтобы там был хоть кто-то. Уверен, на этом дело не закончилось бы, но для начала хватило бы и небольшой базы.

Вот тут в дело и вступает неучтенный молодым Аматэру фактор: Филиппины. Именно под флагом Филиппин на остров прибыли силы клана Хейг и покрошили к чертям собачьим ту сторону, что была слабее. Разевать рот на один из сильнейших имперских родов Китая, да еще чуть ли не у самых границ этого государства, клан Хейг просто не посмел бы. Исао понять можно — кто вообще такие филиппинцы? Да, они под контролем Штатов, но какое дело Штатам до этих островов? Так пока шли переговоры с Китаем, совсем не секретные, к слову, Филиппины даже не пикнули, что их в чем-то ущемляют. Клан Хейг обвинить было просто не в чем. Точнее, можно, но проще сразу на Филиппины войной пойти, а как я уже говорил, ради нескольких островов никто воевать не хотел. Американский клан даже нельзя было обвинить в том, что они всего лишь презренный инструмент — у клана Хейг, если что, собственный остров на севере Филиппин. Прям в проливе Лусон. Чуть ли не в прямой видимости спорных островов. Условно конечно же. То есть и им было выгодно, чтобы договор не состоялся, и Филиппинам, но формально ни тем, ни другим войну не объявишь. И по политическим причинам, и по экономическим. Это было никому не выгодно. А род Аматэру — пожалуй, единственные, кто пострадал в этой истории, и пострадал сильно — слишком слаб, чтобы в одиночку идти даже против клана Хейг. Что уж там про Филиппины говорить? Да и Кояма понять можно — формально клан Хейг был в своем праве, а начинать войну ради… ради чего? Ради островов, которые им не принадлежат? Ради чести Аматэру? Так честь как раз задета и не была. Если немного утрировать, то это была торгово-политическая акция. А как показали практика и время, громкое имя Аматэру не слишком-то помогает, когда дело касается денег. Да и дело было чисто рода Аматэру, клан в нем не участвовал. Их прибыль, но и риски полностью на них. Атарашики даже не заикнулась тогда о помощи в мести. Да и опять же кому мстить? Да, она ненавидела и клан Хейг, и Филиппины, но кому там войну объявлять? Всем? Так это просто безумие, Кента бы ее послал куда подальше и был бы прав.

Теперь же… Теперь я знал, на ком сфокусировать свое внимание. Впрочем, филиппинцам тоже надо при случае какую-нибудь пакость устроить. Причем можно сделать это открыто, мы тоже будем, хех, в своем праве.

От размышлений меня отвлек стук в дверь.

— Да! Открыто!

— Господин, — поздоровался секретарь Атарашики, заходя в кабинет.

— Икеда-сан, — кивнул я. — Вы со списком?

— Да. Госпожа просила передать вам, — поклонился он, после чего подошел к столу, за которым я сидел, и положил флешку. — Здесь все, что я сумел найти по уволенным морякам рода Аматэру. В первой папке информация на момент увольнения, во второй те, о ком известно сейчас.

Хм, то-то он так задержался. Быстро собрать актуальную на сегодняшний день информацию по тем, кто был уволен около двадцати лет назад, непросто.

— Спасибо, Икеда-сан.

— Не стоит, господин. От себя хочу добавить, что в Токио есть целых два училища, где готовят моряков. Первое чисто для торгового флота, второе универсальное. Его выпускники в случае войны могут служить и на военных кораблях, но профессионалов там, конечно, не готовят. Впрочем, в качестве офицеров можно использовать и людей из представленного мной списка.

— А тут есть даже военные моряки? — приподнял я флешку. — Я думал, что уж военные-то точно являются слугами рода.

— Стать слугой — это великая честь, — медленно произнес Икеда. — И этой честью не наделяют лишь за то, что ты военный. На род Аматэру, да и на другие роды́ работает множество людей, не являющихся слугами. Могу ошибаться, но ведь и вы не собираетесь делать слугами всех, кто работает в Шидотэмору.

— Ну они и жизнью ради меня не рискуют.

— Они залог вашего финансового благополучия, — улыбнулся Икеда. — Да и воины, что сейчас сражаются в Малайзии — скольких из них вы собираетесь сделать слугами?

— Со временем — всех, — пожал я плечами.

— Вот именно — со временем, — кивнул он.

— Но я не собираюсь проверять их годами, — качнул я головой.

— Это нормально, они ведь действительно воюют за вас, а вот эти моряки, — кивнул он на флешку, — просто работали на наших кораблях. В том числе и на военных, да, но жизнью ради рода они не рисковали. Просто работа.

— То есть уволенные не имеют боевого опыта? — уточнил я.

Ответил он не сразу.

— Я не военный, но даже на мой взгляд охоту на пиратов с их лоханками для экипажа корвета или фрегата сложно назвать рискованной для жизни. Так что формально опыт у них есть, но вот право стать слугами они не заработали.

— Ясно, — кивнул я задумчиво. — Спасибо, что просветили, Икеда-сан.

— Это моя работа, господин, — поклонился он. — И да, чтобы расставить все по своим местам: пусть я всего лишь секретарь, но мой дед сражался во Вторую мировую в батальонах Аматэру. И бойцы там умирали по слову рода и во имя его. Пусть я и не военный, как мой дед, но тоже готов отдать ради рода свою жизнь.

— Я ни в коей мере не подвергаю сомнению ваше право быть слугой Аматэру, Икеда-сан, — произнес я серьезно. — И уж точно — вашу верность.

— Просто не хочу, чтобы меня считали брюзгой с огромным самомнением, — улыбнулся он, отвесив очередной поклон.

В свое время я спрашивал у Атарашики, каким образом малолетка двадцати лет от роду сумел стать ее секретарем. Не потому что сомневался в нем, просто интересно было. Оказалось, Икеду никто не собирался продвигать вверх, просто однажды, когда он перевозил важные документы из точки А в точку Б, на него напали люди уничтоженного ныне рода Сио. Так парень не только сумел убежать, но, пока бегал, еще и документы в какой-то мусорке припрятал. Его все же поймали, но так как искомых бумаг при нем не было, ему пришлось пережить два дня пыток, которые он с честью выдержал. Когда его отбили, перед главой рода встал вопрос о том, как его наградить. С одной стороны, награждать не за что — Икеда сделал ровно то, что и должен был. Но Аматэру есть Аматэру… Да и, как ни крути, парень совершил свое деяние. Так что глава рода принял элегантное решение сделать его личным секретарем своей старшей жены. Нужно понимать, что у Аматэру в те времена все было относительно в порядке, и женам главы не требовалось нечто подобное, потому данная вакансия и была свободна. По факту Икеда продолжил работать в секретариате рода, разве что с несколько более высоким статусом и парой подчиненных. А вот главой этого самого секретариата он стал гораздо позже, как и полагается, пройдя путь от одного из винтиков всей системы до самого главного ее рычага. Но это по словам Атарашики, не упомянувшей, что, будучи секретарем тогда еще «молодой и глупой» жены главы рода, ему наверняка было попроще, чем другим. А с каждым выпиленным членом рода становилось все легче и легче. Что, впрочем, не умаляет его заслуг. И да, «молодой и глупой» — это слова самой Атарашики.

Даже не верится, что старуха когда-то была молодой. Блин, да она даже школьницей была. Атарашики-тян… Хех. Хотя, стоп, школьницей она как раз и не была. Повезло старой.

На разбор информации по морякам потратил остаток дня. Ну что тут скажешь? Надо внедрить в оснащение бюрократического аппарата рода парочку программных приложений Шидотэмору. Ну да ладно, это все лирика. Под вечер я все же смог обозначить несколько человек, которых надо посетить. Двое трудились в тех самых морских училищах, один неплохо устроился в токийском порту, а четвертый работает чисто на себя, рыбача на собственном рыболовецком судне. Последний, кстати, служил старпомом на фрегате. Капитан того корабля уже умер от старости, а вот его старпом еще коптит небо. Он вообще единственный живой из старших офицеров военных кораблей Аматэру. Я про тех, кого когда-то уволили. У нас и свои моряки есть, но они столь давно не ступали на борт корабля, что… Посмотрим. Через девять месяцев все закончится, там и посмотрим. Парочку кораблей мне в любом случае придется иметь.

Очень жаль, что в клане Липпе, несмотря на то, что они отличные судостроители, практически не было своих матросов. Про Дориных и Вятовых вообще молчу, там на два клана одно грузовое судно было. У Дориных.

На встречу с Коикэ Риозо — тем самым бывшим старпомом, а ныне рыбаком — я отправился ближе к обеду следующего дня. Само собой, попросив Нэмото связаться со стариком и предупредить о моем приезде. В ином случае, боюсь, будет сложно поймать рыбака. Они ж с самого утра уплывают… Да, блин, не знаю я, когда они там уплывают. Мои знания в этой сфере ничтожны. Ровно столько, сколько может узнать обычный японец из дорам — которые фильмы, они же телесериалы. Нэмото тоже запнулся на этом вопросе, так что решили просто позвонить и предупредить. Чем Нэмото и занялся.

Коикэ обитал в домике на берегу океана возле причалов рыболовецких траулеров. Сам домик хоть и был небольшим… хотя не таким уж и небольшим он был. Одноэтажным, но довольно обширным. Со стороны двора, куда я подъехал, разглядеть весь дом было сложно, но маленьким его назвать было нельзя. Впрочем, Коикэ жил там не один. Жена, старший сын, который был женат и имел сына и дочь примерно моего возраста. Так что о размерах дома мне судить сложно. У Коикэ был еще младший сын, но о нем у меня информации не было.

Когда Сейджун остановил автомобиль у дома старика, двор был пуст, но стоило мне только хлопнуть дверью машины, во входном проеме показалась черноволосая девчонка вполне себе обычной наружности, видимо, внучка Коикэ. Показалась и тут же пропала, убежав куда-то внутрь. Странно, почему она не в школе? Ждать во дворе, изображая из себя высшее существо, я не стал, а подойдя к открытой двери, постучал по косяку, несмотря на то, что звуки приближающихся шагов уже были слышны.

— Здравствуйте, Коикэ-сан, — слегка поклонился я появившемуся в дверях старику. — Меня зовут Аматэру Синдзи. Мой человек звонил вам вчера.

— Аматэру-сама, — низко поклонился он мне. — Для меня честь видеть вас в своем доме. Я Коикэ Риозо. Прошу, проходите.

Коикэ Риозо не только был стар, он и выглядел старым. Звучит немного странно, но я всех стариков сравниваю с Атарашики, она хоть и старше Коикэ, все равно выглядит моложе. Правда, необходимо учитывать, что Коикэ работяга, жизнь которого наполнена отнюдь не приемами и умственной работой. С другой стороны, и у Атарашики не жизнь, а сплошная нервотрепка. Коикэ не терял двух сыновей и четырех внуков. По сравнению с этим про мужа и другую родню можно и не упоминать. Ладно, не о том речь. Старик был полностью седой, с огромной залысиной и редкими волосами и бородкой, тем не менее немощным он не выглядел. Крепкий такой старик, в голосе которого я не услышал подобострастия. Просто вежливость, с учетом разницы в социальном статусе.

Дом был пустым. Не запущенным, а просто пустым. Но это можно понять — разгар рабочего дня все-таки. Однако я думал, тут будет хотя бы жена Коикэ.

— Прошу прощения, если мой вопрос покажется бестактным, но… с вашей женой все в порядке? — спросил я идущего впереди старика.

— Хм… Удивили, Аматэру-сама, — произнес Коикэ. — Моя жена лежит в больнице. Со старостью приходят и болячки, увы нам. Вот пришлось даже попросить внучку не ходить сегодня в школу, дабы было кому помочь мне с гостем. Невестке пропустить работу гораздо сложнее.

— Прошу прощения, что побеспокоил.

— Ничего, Аматэру-сама, — отмахнулся он. — Право слово, не стоит.

Расположились мы в просторной комнате, которая играла в доме роль гостиной. Скорее всего. Стоило нам только усесться на пол у стола, стоящего в центре комнаты, как тут же появилась внучка старика, ставя перед нами чашки с чаем и небольшую тарелку с печеньями.

— Неплохо, — проявил я вежливость после первого глотка.

Чай и чай, но не говорить же об этом старику.

— Пусть мы и не богаты, но чай в этом доме всегда был хорошим, — покивал Коикэ. — Печенье делала внучка, и получается оно у нее отлично.

— Действительно, — произнес я на этот раз искренне.

Чай для меня всегда был просто чаем, который я разделял на «вроде обычный» и «неплохой», а вот печеньки и правда удались.

— Быть может, вы хотите что-то более существенное? Внучка и готовит неплохо.

— Нет-нет, не стоит беспокоиться, — улыбнулся я ему. — Мне вполне хватит печенья.

— Как пожелаете, Аматэру-сама, — чуть поклонился он мне, и повернувшись к стоящей рядом внучке, прижимающей к груди пластиковый поднос, кивнул ей: — Иди.

— Признаться, — начал я, когда девушка вышла из комнаты, — дело, с которым я к вам пришел, довольно необычно и несколько… щепетильно. Надеюсь, вы не станете о нем распространяться. Точнее, о некоторых фактах, которые узнаете от меня. Или даже… Думаю, вы и сами поймете по ходу разговора.

— Не волнуйтесь, Аматэру-сама, я умею держать рот на замке, — произнес он степенно.

— Тут не совсем это нужно… — качнул я головой, после чего сделал еще один глоток. — Дело в том, что мне нужна команда на пару корветов, которые мы захватили в Малайзии. Вы ведь слышали о заварушке в этой стране?

— Признаться, нет, — ответил он удивленно. — Я не очень слежу за новостями. Япония воюет в Малайзии? — спросил он осторожно.

— Мм… Начну, пожалуй, с начала. Но коротко. Недавно род Аматэру принял в слуги немецкую семью, довольно известную в определенных кругах, и вот они во исполнение одного старого ритуала собрали силы и отправились воевать в Малайзию. Я же гарант того, что ритуал будет исполнен в точности, что подразумевает наблюдение в непосредственной близости. Род Аматэру не может и не должен помогать своим слугам в их деянии. Но это если в идеале. На деле же мы тоже заинтересованы в их победе. Не настолько, чтобы откровенно помогать и нарушать тем самым ритуал, но мелкая помощь в частном, так сказать, порядке вполне возможна. И это довольно неопределенный момент. Сложно сказать, когда моя помощь перешагнет тот порог, где уже будет считаться нарушением ритуала. Поэтому я стараюсь особо в это дело не лезть. Но… то дело, с которым я пришел к вам… Понимаете, корабли по факту мои, Шмитты — это та семья слуг — спорить с этим не будут. Да они им и не нужны. Так вот, корабли мои, но полностью моими они станут после окончания ритуала, а пока они часть тех сил, которые собрали Шмитты. Вот только команда им нужна уже сейчас. Команда, которая, как и сами корабли, будет моей после того, как все закончится. Если честно, я и сам немного растерян и не понимаю, насколько поиск моряков нарушает договор, но одно понятно точно — моряки не должны быть частью рода Аматэру. Это ритуал нарушит точно.

— И вы пришли за помощью к старому рыбаку? — покачал головой Коикэ.

— Я пришел к тому, кто когда-то был старпомом на родовом фрегате Аматэру. И вы до сих пор моряк. Пусть на рыболовецком траулере, но вы по-прежнему в море. У вас наверняка есть нужные мне знакомства, ну или как минимум вы можете дать мне совет. Я вам более того скажу: если вы найдете себе команду на корвет, я сделаю вас его капитаном.

— Командиром, — поправил он меня задумчиво. — Капитаном я и сейчас являюсь.

— Пусть так. Моряк из меня так себе.

— Аматэру всегда были хорошими моряками, — произнес он, делая глоток.

— В каком-то смысле вы правы, — ответил я мягко. — Но не до конца. У нас всегда был кто-то, кто разбирался в морском деле, но называть Аматэру морским родом некорректно.

— Вам лучше знать, Аматэру-сама, — пожал он плечами. — Касаемо вашего дела… — замолчал он, уйдя в свои мысли. — Не знаю. Я старик, которому немного осталось, и менять размеренный уклад жизни… — покачал он головой. — Бросать семью… Дело даже не в деньгах. Аматэру всегда платили достойно, и я не сомневаюсь, что так будет и на этот раз. Просто… Моя жена в больнице. И если с ней что-то случится, пока я буду в Малайзии… — замолчал он. — Я не хочу, чтобы в последние дни своей жизни она была одна или узнала, что будет одна, если что-то случится со мной. Дети… У них своя жизнь. Они, конечно, ее не бросят, но… Когда вы вырастите своих детей, Аматэру-сама, вы поймете меня. Под конец жизни именно жена — твоя вторая половина. Именно с ней ты разделяешь свою жизнь.

— Я понимаю, — вздохнул я.

— Вряд ли, Аматэру-сама, — улыбнулся он. — Тем не менее, несмотря на все, что я сказал… Я не знаю. Вы разбередили старые раны, подняли из самых глубин забытые мечты старика. Я ведь так и не стал командиром корабля. Не успел.

— Мне правда жаль, что роду пришлось поступить с вами так.

— Не стоит, Аматэру-сама. Госпожа Аматэру ведь не по прихоти своей поступила подобным образом. К тому же мне грех жаловаться — ваш род выплатил нам огромные отступные. Именно на них я купил себе этот дом и корабль.

Помолчали.

— Как вы считаете, я смогу набрать команду? Вы сможете мне с этим помочь? — нарушил я тишину.

— Хороший вопрос… — пробормотал Коикэ. — Чисто теоретически… Есть у меня пара знакомых… Хм… Не знаю. Не могу ответить вам вот так с ходу. Подозреваю, команда нужна вам в кратчайшие сроки?

— Да, — кивнул я.

— Целиком или хватит только офицеров?

— Хотя бы офицеров, — ответил я. — По поводу простых матросов я собираюсь навестить Императорскую морскую академию.

— ИМА? Хм… Пожалуй, там, да с вашей фамилией, шансы набрать команду весьма велики. Но это будут зеленые юнцы.

— В курсе, — выдал я очередной вздох. — Хочу еще сходить к Тамисама-сану. Он тоже когда-то служил на одном из наших кораблей.

— Кайро-кун? Помню, — кивнул он. — Суперкарго толстяка «Даомо». Он сейчас вроде в порту работает?

— Именно, — подтвердил я.

— Кайро-кун… — задумался Коикэ. — Он всегда был довольно нелюдим, с трудом верится, что Кайро-кун поможет с набором офицеров. Вот сам наверняка попросится на службу. Капитан «Даомо» частенько жаловался, что его суперкарго не оставляет идеи перебраться на один из кораблей. Он вроде как даже заочно окончил ту самую ИМА. Но опыта военной службы у него, сами понимаете… Да и в целом вы должны учитывать, что и я, и все мои знакомые — старые хрычи. Может, когда-то мы и были военными моряками, но уж слишком давно. Хотя… Опять же… — вновь задумался он. — Мне нужно время. Хотя бы дня три. Кое с кем поговорить, кое-что уточнить.

— Три дня у вас определенно есть, — кивнул я. — Из Малайзии я буквально на днях вернулся, так что меня просто не отпустят, пока не посещу пару званых вечеров. Плюс свои дела. В общем, три дня у вас есть. Только будьте поделикатнее. Намекать, кому люди будут служить на самом деле, можно, но официально они будут работать на семью Шмитт.

— Понимаю, Аматэру-сама, — чуть поклонился он, не вставая на ноги.

— Вот и отлично, — взял я еще одно печенье, и после того как прожевал откусанный кусочек, произнес: — Знаете, есть у меня одна знакомая, чью готовку хвалят во всем Токио, и эти миндальные печенья вполне могут посоревноваться с ее. Они не лучше, но и не хуже. Просто немного другие.

— Джунко-тян будет довольна вашими словами, Аматэру-сама.

И я ему не льстил. Печеньки определенно не уступают тому, что делает Кагами. Во всяком случае, у Мизуки так не получится. Правда, Мизуки и во всем остальном хороша, а не только в печеньях.

— Вы не будете против, если я возьму с собой несколько штук?

— Конечно нет, Аматэру-сама, — чуть усмехнулся старик. — Джунко-тян будет довольна еще больше.

Я сегодня определенно заеду к Кагами. Потроллю ее немного. Мизуки с Шиной относятся к готовке ровно, а вот их мать конкуренции не выносит. Если, конечно, это не ее дочери. Да и то не факт.

После Коикэ сразу отправился в квартал Кояма. В порт и академию решил не ехать — в академию просто рано, так как сначала надо набрать офицеров, а в порт, по словам Коикэ, просто бессмысленно. Во всяком случае, сейчас. Ну а пока ехал, позвонил Нэмото, озадачив поиском жены Коикэ, точнее, больницы, в которой она лежит. Я не герой и не святой, совсем даже наоборот, осчастливить всех больных и страждущих не могу, а если бы и мог, обязательно подумал бы о том, насколько это выгодно. Но если мне чего-то хотелось и это что-то не несло вреда, то почему бы не потешить свои хотелки? Вот стукнуло мне в голову помочь жене Коикэ, и стоит это всего лишь денег, так почему я не могу этого сделать? Могу. И сделаю. Коикэ нормальный старик, вызывающий уважение, и, что бы он там ни говорил, я понимаю его.

Когда я приехал в квартал Кояма, Кагами, как всегда, была дома, но встречала меня на этот раз служанка, которая и проводила к своей хозяйке, нянчившейся с сыном.

— Смотри, кто к нам пришел, Шо. Дядя Синдзи…

— Привет, маленький бандит, — сказал я, подходя к сучащему ручками и смеющемуся младенцу. — А чего это мы такие довольные? Опять кого-то побил?

— Малыш Шо у нас не такой, — улыбнулась Кагами. — Он добрый мальчик.

— Маму вокруг пальца обвел, молодец, — похвалил я мальца, согнувшись, чтобы мое лицо было на уровне ребенка, которого держала на руках его мать. — Но мы-то знаем, кто тут самый главный доминатор?

— Синдзи, — произнесла укоризненно Кагами.

— Доминируй, властвуй, унижай, — типа прошептал я, согнув руку в локте и сжав ладонь в кулак.

— Мальчишки, — покачала она головой.

— Кстати, Кагами-сан, — разогнулся я, после чего поднял руку с кульком. — Я тут вам привез кое-что. Для оценки качества.

— И что это? — заинтересовалась она.

— Печенье, — ответил я. — Ездил сегодня по делам к одному человеку, а у него внучка, оказывается, отличное печенье готовит. Признаться, я был сильно удивлен. А ведь меня трудно удивить, учитывая, кто именно баловал меня своей готовкой.

— Признаю, заинтересовал, — произнесла она с любопытством. — Будь добр, позови Чуни, а лучше сразу скажи ей, чтобы приготовила чай.

— Запросто, Кагами-сан, — кивнул я, положив кулек с печеньем на столик.

Пока служанка делала чай, я и Кагами возились с Шо, параллельно болтая ни о чем. Но стоило только Чуни появиться в гостиной, хозяйка дома тут же перевоплотилась в Девятихвостую, зорко наблюдая за тем, как бедная служанка выставляет на стол чашки и небольшой чайник. И когда та наконец ушла, я, не удержавшись, спросил:

— И долго вы будете ее тиранить?

— Пока не привыкнет, — усмехнулась та в ответ. — Потом уже будет неинтересно.

— Вот же ж вы… — покачал я головой.

Стервозная она все-таки женщина. Впрочем, что-либо отвечать Кагами не стала, пригубив чашку с чаем.

— Хм, неплохо, — произнесла она. — Может, к тому времени, как Шо подрастет, девочка и правда научится делать чай.

Сам Шо лежал в своей кроватке, и чхать ему было и на чай, и на служанок.

— Да вроде и сейчас… — начал было я, тоже сделав глоток.

— Молчи, — остановила меня Кагами. — Просто молчи. Великие супруги, как можно быть настолько невосприимчивым к этому благородному напитку?

— Да ладно вам, Кагами-сан, я вполне различаю, когда чай хороший, а когда плохой.

— Серьезно? — изобразила она крайнюю степень удивления.

— Ну… как минимум когда он очень хороший… Или когда очень плохой…

— Ты разве что от воды его отличишь, — покачала она головой. — Ну, может, еще от кофе.

— Ага, — проворчал я. — Теперь понятно, в кого Шо такой доминатор-унижатор.

— Давай лучше попробуем печенье, — съехала она с темы.

Элегантно откусив кусочек печенюшки и прожевав его… Кагами спокойно вернулась к чаю.

— Ну как? — поинтересовался я.

— Неплохо, — пошевелила она плечом.

И это все?! Жалкое «неплохо»? Блин, вот облом.

— Понятно, — сказал я и потянулся за выпечкой. — Мне тоже так показалось.

— Но до меня этой твоей внучке все еще далеко, — добавила она.

Вот это уже другое дело!

— Ну ей всего лет шестнадцать. Какие ее годы? — пожал я плечами.

— Это да. Может, лет через… Когда-нибудь она, может, и приблизится к моему уровню, но пока пусть оттачивает навыки.

— Да ладно вам, Кагами-сан, для моей ровесницы ее навыки очень даже впечатляют. — Она даже не повернула головы, просто скосила глаза в мою сторону. — Не ваш уровень, несомненно, не ваш, но потенциал есть. Во всяком случае, в готовке миндального печенья.

— Наверняка с остальным у нее не очень, — заметила Кагами.

— Скорее всего, — покивал я. — Такой гений, как вы, еще не скоро родится. Но в отдельно взятом блюде…

— Да, да, печенье у нее вышло неплохое, — прервала она меня раздраженно. — Во всяком случае, есть можно.

— А ведь она самоучка из простолюдинов. Страшно подумать, во что превратились бы ее печенья, будь у нее достойный учитель.

Да, я знаю, что троллить Кагами — опасное дело, но черт возьми… кажется, я начинаю понимать Мизуки. С ума, что ли, схожу?

— В этом городе достойный учитель лишь один, и я бы не стала тратить свое время на бездарность, способную испечь лишь это.

— Да ладно вам, Кагами-сан, не такая уж она и бездарность. Если даже вы назвали ее печенья неплохими.

— Знаешь, мне вдруг тоже захотелось что-нибудь испечь. Не составишь компанию?

— Э-э-э… — Блин, у меня ж еще дела на сегодня были.

— Вот и отлично. Иди пока на кухню, а я отнесу Шо в детскую.

Ладно, бог с ней. Наблюдать, как Кагами готовит, в каком-то смысле даже приятно. Да и не застрянем же мы на кухне на весь день?