Глава 4
До источников мы добирались на автобусе «исузу». Дорогом автобусе. Раньше я не придавал этому значения, всегда знал, что Кояма богатые, так сейчас и вовсе было пофиг. Удивило другое — прибыли мы не в тот онсэн с источниками, куда ездили раньше, а в другой. Не скажу, что он был лучше или хуже, просто другой.
— А что со старым онсэном? — спросил я Акено, вылезая из автобуса.
— Ремонт, — пожал он в ответ плечами. — Что-то там Аматэру-сан задумала: то ли улучшить, то ли переделать, не вдавался в подробности.
В этот момент из автобуса вышла Шина и молча прошла мимо нас с Акено, направляясь к деревянным воротам онсэна. Увы, бессмысленно, конечно, было надеяться, что она останется дома, ее присутствие все-таки напрягает, пусть и самую малость. Если бы не обещание, то я предпочел бы остаться дома. Впрочем, девушка всю дорогу просидела рядом с матерью и ни слова за это время не промолвила.
А вот Кента с нами не поехал, что не стало неожиданностью.
Аматэру Атарашики ожидала нас на территории горячих источников недалеко от входа. Высокая для женщины, статная старушенция в очках с дорогущей оправой, синем кимоно и с горделивой осанкой.
— Приветствую, Кояма-сан, — поздоровалась она с нашей компашкой. — Кагами-кун, — улыбнулась она женщине, — Мизуки-тян… ну и тебе не чихать, — слегка скривившись, бросила она на меня взгляд.
Шина к тому времени уже успела убежать далеко вперед, и на территорию онсэна мы входили именно таким составом.
— Здравствуйте, Аматэру-сан, — поприветствовал ее Акено, — рад вас видеть в добром здравии.
Кагами и Мизуки лишь слегка поклонились. Мизуки, само собой, ниже матери.
— А чё это ты тут делаешь? — с ходу быдланул я. Спуску карге давать нельзя, иначе залошит. — А как же ремонт? За работниками следить надо, впрочем, кому я это говорю?
— Мой несомненный гений, — ответила старуха, — позволяет следить за работниками даже отсюда, хотя такому, как ты, этого не понять.
— Воистину! Такому как я — такую как ты…
— Ну всё, всё, — остановил меня Акено. Атаришики-то из-за ее возраста не прервешь — неуважение к возрасту как бы. — Что вы опять начинаете?
— Вразумление молодых — дело старших, — произнесла на это Аматэру.
— Что не так-то? Стоим, общаемся, — внес я свою лепту.
— Общение — залог понимания.
— Что ведет к созиданию, — кивнул я.
— И сохранению.
— В этом неспокойном мире.
— Стоп! — поднял руку Акено. — Я понял. Прошу прощения. Пойдемте, девочки, — потянул он жену и младшую дочь в сторону ближайшего здания.
Вот черт. Перебор. Я ж один на один с этой каргой сейчас останусь. В целом не страшно, но сначала надо бы устроиться в новом месте. Не бродить же потом здесь в поисках своего номера?
— Чё уставилась? — решил я быстренько закруглиться. — Иди работай.
И быстрым шагом ломанулся догонять семейство Кояма.
Онсэн был из разряда богатых, что неудивительно, и стоял на берегу океана. Как я позже выяснил, часть бассейнов даже выходила прямиком на океан. Сидишь такой, млеешь и на безбрежную океанскую гладь любуешься. Номер, который мне выделили, был такой же, как и в других онсэнах, виденных мной в обеих жизнях. Традиция, что тут скажешь. Обязательная огороженная веранда с парой низких кресел и столиком, в моем случае плетеных, встроенный в стену шкаф и стол посреди комнаты. И закуток для сна, куда уж без него. В шкафу нашлось обязательное для таких мест кимоно, ну а учитывая уровень данного заведения — кимоно дорогое.
В итоге, повтыкав минут пять в стену своего номера, решил пойти на источники сейчас, а вечерком буду ловить релакс в местном ресторанчике. Или где-нибудь еще с видом на природу, в таких заведениях, как правило, есть подобные места. Осталось узнать, где тут что.
Мне повезло. Выйдя в прихожую, чуть ли не нос к носу столкнулся с братьями Кояма — Ренжиро и Тама. Ренжиро, к слову — жених Мизуки и мой ровесник, а вот его брат на год младше.
— Привет, парни, — кивнул я им. — Вы, часом, не знаете, где здесь источники?
— Привет, Син, — поприветствовал меня в ответ Ренжиро, в то время как его брат лишь кивнул головой. — Мы как раз туда идем.
— Какой я везучий, — усмехнулся я.
Ренжиро чем-то напоминал помолодевшую версию Нэмото Таро, моего мастера на все руки, такой же блондинистый и непосредственный. А вот его младший родственник был обычным на лицо брюнетом, то и дело косящимся на старшего брата и, может быть, самую чуточку неуверенным в себе. Уж не знаю, как там будет в серьезной ситуации, но пока его поведение создавало именно такое впечатление. Знаком я с ними был шапочно, все-таки меня приглашали на семейные праздники не раз и не два, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы общаться с ними без японского официоза. В их семье были еще четырнадцатилетняя младшая сестра и два младших брата, четырнадцати и тринадцати лет. А вот жены у их отца всего две, то есть одна из них, получается, трех детей родила.
— Глядите-ка, сестры Мори, — произнес Ренжиро, глядя чуть в сторону. — Милашки.
В семи метрах параллельно нам шли две девушки нашего возраста, глядя на которых, даже полуслепой сказал бы, что они сестры. И да, милашки, особенно когда улыбаются как сейчас, но вот красавицами я бы их не назвал.
— Значит, Мори тоже здесь, — заметил я.
— Сезон, каникулы… — пожал плечами Ренжиро.
В раздевалке у меня случилась заминка с кольцом, купленным на аукционе Хрустальной вечеринки, которое я постоянно носил для понтов. Мыться с ним, а уж тем более сидеть на источниках, выглядело бы не очень. С другой стороны, оно стоило мне тридцать восемь с половиной миллионов, и ни фига не йен, так что оставлять его с одеждой… Ладно, все-таки это притон рода Аматэру, сомневаюсь, что здесь обитают воришки… но ведь и такое возможно… Все, Макс, клади и иди мыться. Стоп, не просто клади, а закопай в одежду.
После помывки, а без этого на источники идти банально запрещено, мы с парнями, обернув вокруг талии полотенца, направились в сектор «для молодых». Серьезно, так и называется — «Вакамоно но таме но». Сам сектор представлял собой каменные бассейны под открытым небом, собранные в виде лестницы. Причем нижние, самые маленькие бассейны заканчивались обрывом, под которым распростерся океан. В итоге весь сектор был с видом на залив. На самом верху этой «лестницы» стоял деревянный забор, за которым было все то же самое, но без океана, залива, да и вообще открытого пространства. Женская сторона, как объяснил мне рассказывающий, что и где, Ренжиро.
Мы были не первыми: к тому моменту, когда мы наконец добрались до самих источников, там уже находились восемь парней — четверо в бассейне повыше и четверо у самого края обрыва.
— Эй, Кояма, айда к нам, — помахал синеволосый парнишка из той группы, что была ближе к нам и соответственно выше относительно уровня моря.
— Пойдем, — толкнул меня Ренжиро, — познакомлю.
А я что, я только за — новые знакомства будут нелишними. Стоит, правда, отметить, что группа, к которой мы направлялись, на глаз была младше второй — пятнадцать-семнадцать лет примерно, против восемнадцати-двадцати.
— Ёоу, Ренжиро, — произнес все тот же синеволосый мальчишка, — Тама, — кивок младшему Кояма.
Остальные — кто кивнул, а кто рукой в знак приветствия махнул, но промолчали все.
— Знакомьтесь, — положил мне руку на плечо Ренжиро, — Сакурай Синдзи. Живет по соседству с Мизуки и Шиной, и тут слушок прошел, что данный индивидуум умудрился побывать на Хрустальной вечеринке принца Оамы, — посмотрел он на меня хитро.
— Было дело, — пожал я плечами, — пришлось по работе заглянуть.
На мои слова отреагировали все. Кто-то улыбнулся, кто-то хмыкнул, а кто-то просто головой покачал. В общем, шутку оценили: «заглянул по делу» и «Хрустальная вечеринка» — понятия мало совместимые. Точнее, несовместимые для человека моего уровня. Да и их, к слову…
— Это синеволосое чудо, — продолжил Ренжиро, — не кто иной, как Мори Кано, брат тех милашек, которых мы видели по пути сюда.
— Старший брат, хочу заметить, — уточнил Кано.
— Да-да, как я мог забыть, — на мгновенье улыбнулся Ренжиро, — старший брат Мори Киты и Мики. Вон то млеющее нечто, — кивнул он на следующего парня, — Кудо Гаку. Немного рассеянный, но несомненно славный малый. А этот мрачный тип — Тиба Рику. Претендует на звание лучшего фехтовальщика нашего поколения во всем Токио.
— Претендую? — буркнул жгучий брюнет. — На последних соревнованиях я это доказал. И не в Токио, а во всей провинции.
— Прошел отборочные, да, — почесал нос Ренжиро. — Через пару месяцев будет бороться за титул лучшего в Японии. Ну и конечно, Урабэ Иори, — продолжил он. — Слегка надменный, но ты не обращай на это внимания, ботаны, они такие. Зато единственный Ветеран в нашей компашке.
— По сравнению с Шиной-сан здесь нечем гордиться, — ответил ровно Иори. Но как-то чересчур ровно. И правда, есть в нем надменность.
— Зато по сравнению с Гаку есть, — влез синеволосый Кано.
— А? — очнулся означенный парень.
— Им обоим по семнадцать, — пояснил зачем-то Ренжиро. — У нас хоть теоретические шансы есть. Я про Ветерана в семнадцать имею в виду.
Значит, все остальные мои ровесники? Не считая брата Ренжиро, конечно.
— Какие шансы? Вы о чем? — не понял Гаку.
— О жизненных перспективах, надеждах и амбициях, — полез в бассейн Ренжиро.
На что юный Кудо немного помолчал и выдал:
— Опять вы о рангах? Впереди вся жизнь, и два-три года разницы в получении ранга забудутся уже через десяток лет. Годом раньше, годом позже, какая разница? — пожал он плечами.
Хоть и рассеянный, но не дурак.
— Согласен, — кивнул все такой же мрачный Рику. — Кояма Шина вообще не показатель, ее и гением-то называть стыдно — она уникум, монстр какой-то.
— Во-во, — подхватил Гаку, — гении это те, кто получил Ветерана в шестнадцать, тот же Со Акито.
— Или Акэти Торемазу, — покивал Рику. — Она тоже в шестнадцать «ветерана» взяла.
А эти «рассеянный» и «мрачный» неплохо друг друга дополняют.
— Охаяси Райдон, — вставил я.
— Не, — покачал головой Ренжиро, — этот ближе к Шине, он просто контролирует свои силы гораздо хуже, но если его разозлить, говорят, тот еще… типчик.
О как! Райдон берсерк? И смех, и грех, право слово.
Кстати, если кто не заметил, а такое возможно, признаю, то все эти парни, точнее их рода, состоят в клане Кояма. Обычному человеку на такие частности плевать, а вот мне с недавнего времени пришлось засесть за изучение — кто, где и сколько. Упомянутый ранее Со Акито тоже из клана Кояма, как и весь его род, естественно. Вообще, клан Кояма до сих пор удерживает первое место в Японии по количеству родов, несмотря на то, что три он потерял в войне с кланом Докья, плюс изгнанные Сакураи. Восемнадцать штук — это, поверьте, много: обычно в клане девять-одиннадцать родов. У Акэти, например, их восемь штук, а у Охаяси — тринадцать. У клана Докья было шестнадцать.
— Ох, красота… — забрался в бассейн брат Ренжиро. Я к тому времени уже блаженствовал рядом.
— Аматэру прям волшебники, — прикрыл я глаза. — И как только сумели прибрать к рукам большинство горячих источников?
— Если у тебя есть цель, возможности и несколько сотен лет, то почему бы и нет? — услышал я голос Ренжиро.
— На самом деле даже для Аматэру это было непросто, — ответил Урабэ Иори. — Там целая история, которую можно разделить на два этапа: до эпохи Мэйдзи и после.
И замолчал. Типа, хотите больше, попросите меня.
— Иори у нас спец по Аматэру, — толкнул меня локтем сидевший рядом Ренжиро. — Может, оттого и важный такой.
— Давай уже, — произнес Кано, — раз начал — продолжай. Нечего тут из себя строить… всякое.
Может, Иори и Ветеран, может, и надменный, да только компании высокородных детишек, что собралась здесь и сейчас, на все его закидоны и ранги плевать с высокой колокольни.
— Удивлен, что вы не в курсе, — заметил Иори. — Уж историю одного из родов клана вы должны знать.
— С чего бы это? — спросил фехтовальщик Рику. — Если такой образованный, может, скажешь, с чего мой род перешел на автомобильную промышленность? Ну или хотя бы чем мы занимались раньше?
— Вряд ли там что-то интересное, — изобразил скуку Иори.
— Ну да, конечно. Ты, Сакурай, не обращай внимания на закидоны этого типа, — уже ко мне обратился Рику, — он у нас метит в наследники Аматэру-сан, вот и…
— Я всего лишь один из кандидатов, куда ты и вовсе не попал, — процедил Иори.
О как, не любят они друг друга, похоже.
— Не намерен покидать свой род и семью.
— Да ты просто…
— Хва-а-атит, — протянул Ренжиро. Вроде и скучающим тоном, но парни заткнулись. — Этот ваш вечный спор уже напрягает. Давай, Иори, расскажи нам уже, что там с источниками.
Кояма сказал свое веское слово. Я бы пацана послал куда подальше, но я и не состою в их клане.
— Кхм, да, — поерзал на месте Иори. — Источники Аматэру начали собирать еще несколько сотен лет назад, и к тому времени, как Мэйдзи вернул себе всю полноту власти, они владели чуть ли не половиной, ну на территории империи. Как именно проходил этот этап, сейчас знают только сами Аматэру, но так как род был большой, сильный и уважаемый, никто и слова не говорил, что эти самые источники ни с того ни с сего автоматически превращались в родовые земли. Да и что уж там, во времена сёгуната такое было не редкостью. Но вот император бросил клич, началась и закончилась реставрация. Император Мэйдзи вернул себе абсолютную власть… и схватился за голову. За несколько сотен лет правления сёгуна половина его земель оказалась уже как бы и не его. Имперская аристократия, клановая, свободная — все, не будь дураками, отхватили себе земель и объявили их родовыми. Ту часть, что принадлежала мятежникам, он вернул, это ладно, но оставались еще союзники и, самое главное, кланы. Мэйдзи просто не мог себе позволить начинать новую войну, отбирая то, что принадлежит ему, пусть и технически. Тем более что война с кланами ударила бы по его репутации в остальном мире. Однако все мы знаем хитроумность нашего поистине великого императора: Мэйдзи увидел тот единственный путь, который мог принести результат, причем достаточно быстро. Он пошел к Аматэру. Второй по древности род в стране, достаточно сильный, чтобы в одиночку захватить и удержать остров Сикоку, с зашкаливающей репутацией. Ну и не стоит забывать, что рода Аматэру и императора — братские, имеющие общего прародителя. Точнее, прародительницу. Уж не знаю, повлияло ли это на переговоры, но прошли они успешно — девяносто девять процентов всех горячих источников Аматэру буквально за ночь перестали быть родовыми землями, превратившись в частные. Да и большая часть оставшегося представляла собой клочки земли с небольшим бассейном посреди снегов и какой-нибудь деревянной хибаркой. Причем такое положение дел сохранилось до наших времен: как вы знаете, у Аматэру лишь два онсэна стоят на родовых землях и попасть туда за деньги невозможно. В общем, после этого обширные разбирательства — кому, когда и за что дарил императорский род, прошли достаточно спокойно. Если уж Аматэру признали, что были не правы, то как бы и мы лицо не потеряем. Плюс Аматэру фактически на всю страну объявили и на деле показали, что император в своем праве. То есть после такого утверждать, что Мэйдзи нарушает древние клятвы и договора, уже и не получится. Да, было ворчание, были какие-то стычки, но, учитывая, что могло бы быть, все прошло очень гладко. Пусть и лет за двадцать. И что самое для нас сейчас интересное, после этого Аматэру просто фантастически быстро завладели оставшимися горячими источниками. За какие-то полторы сотни лет они сделали то, на что до этого затратили несколько сотен. Видимо, императорский род не забыл, кто ему тогда помог, а может, это был какой-то договор, не знаю. Однако рука императоров там виднеется достаточно явно.
Коротко и понятно. Я, конечно, не в курсе, что такое «братские рода»: договора это древние или просто отношения между родами, но смысл все равно понятен. А уж про прародительницу и вовсе. Императорский род, по легенде, произошел от внука богини солнца Аматэрасу, и связь с другим родом по фамилии Аматэру достаточно очевидна. Вообще родов с божественным происхождением в Японии мало, всего шесть, что уж там. Может, раньше и было больше, но до нас дожили только императорский род, Аматэру, Мононобэ, Нагасунэхико, Инарико и Кагуцутивару.
Ну и хотелось бы отметить еще одну вещь: за то время, что мы парились в бассейне, я все же решил уточнить у Ренжиро о второй компании. Той, что постарше. Двух я даже знал — с двадцатилетним Акэти Такечико, наследником клана, встречался у них дома, когда пришел обговаривать контракт на рекламу, а девятнадцатилетний Тайра Дайсуке… это Тайра. Очень древний и уважаемый имперский аристократический род. Если с кланами я порой филонил, не желая тратить время на выяснение того, кто состоит в каком-нибудь совсем уж далеком от меня и моих дел клане, то с имперской аристократией, имеющей над простолюдинами несколько больше власти, подчас приходилось неслабо корпеть. Благо Тайра слишком известны и особой сложности узнать, кто есть кто у них, не представляло. Ну и опять же о ТАКИХ родах лучше узнать все что можно.
Двумя оставшимися парнями были старший брат Кано Мори — Даики восемнадцати лет от роду, и еще один «коямовец» Микумо Хиро, также восемнадцати лет.
В бассейне я просидел чуть больше часа, хотя, по уму-то, его ванной называют, и если бы не размеры, я бы с этим согласился… ну да бог с ним. За этот час, как я ни надеялся, парни ни о чем больше серьезном не заговорили, все о какой-то фигне, не то что к кланам, даже к аристо не относящейся. Все-таки «свой» я только в семье Кояма Кенты, остальные аристократы, в том числе и Ренжиро, за своего меня, видимо, не воспринимают. Вот так и живу — вроде и рядом аристократики, но сообщать о себе они не спешат.
Вечером, а если точнее, каждый вечер, кроме выходных, за онсэном, прямо под открытым небом, посетители могли приобщиться к японскому театру — кабуки. Лично я попал на парня оннагата, то есть мужчину в женской роли. Зрители расположились за столиками разной формы, в основном поближе к сцене, мне же достался один из самых дальних, зато абсолютно пустой. Вся сцена состояла из молчаливого танца под заунывную песню кого-то за ширмой, и танец, скажу я вам, удался. Японские заморочки про стиль, эстетику и какой-то там глубинный смысл каждого движения мне были до лампочки, но вот то, как он управлялся с женским кимоно в шесть слоев… Бог с ним, что он умудрялся вообще танцевать, было бы странно, будь иначе, но он же выверял движения настолько, что я толком лишних складок не видел. Фактически его можно было сфоткать в любой момент, и получилась бы картинка на плакат. Ну… вы должны понимать, что такое фотография на обложке журнала — правильный свет, правильная поза, разглаженная где надо одежда, а под конец еще и фотошопом все подретушировано. В реальности все выглядит несколько иначе, а уж если просто на улице сфотографировать, то разница с конечным результатом будет еще виднее. С этим же парнем все не так, такое впечатление, что это анимированная обложка глянцевого журнала. А ведь он еще должен учитывать свет на сцене, музыку, слова, общий ритм.
— Ну и как тебе? — раздался голос из-за спины.
— Если ты думала, что я обделаюсь от страха, то зря старалась, — произнес я, не оборачиваясь.
— Жаль, было бы забавно увидеть такое на старости лет.
— Я не любитель кабуки, — решил все же ответить старухе, — но этот парень и меня впечатлил, — и, обернувшись, добавил: — Сделай пару шагов вперед, хочу лично лицезреть, когда твои старческие ноги подломятся от долгого стояния.
В ответ за моим плечом раздался лишь фырк, а старуха все же соизволила обойти меня и сесть на свободный стул рядом.
— Собиралась порекомендовать его в «Кабуки-дзи», но, если мальчик тебе понравился, можешь взять его в мужья.
— После тебя-то, — сдержался я, — на фиг он мне такой поюзанный?
— О, не волнуйся, я слишком стара для таких забав.
— Ты вообще стара, чтобы жить, но ведь живешь же. Да и не требуется там от баб много, лежи себе да получай удовольствие, — я не я буду, если бабка не вставит что-нибудь про важность женского пола.
— Ты удивишься, маленький неопытный Сакурай, сколько зависит от нас, женщин.
— Все-таки поюзанный, да? — отвернулся я от старухи Аматэру.
Вы только не думайте, что раз оннагата — это мужики, выступающие в роли женщины, значит они все голубые, это совсем не так. Я о подобном и не слышал, признаться. Во всяком случае, в этом мире, а в своем прежнем мне было на это плевать еще больше, чем здесь. Просто это ископаемое в курсе, что к мужской любви я отношусь… скажем так, негативно. Вот и издевается.
— Разве что чуть-чуть, — решила закруглиться с данной темой старуха. Будь иначе, она добавила бы что-нибудь типа: «но такому, как ты, должно быть все равно». Ну или как-то так. В любом случае продолжила бы атаковать.
Актер на сцене продолжал танцевать, а мы молчали.
— Я тут недавно узнал, что есть те, кто претендует на твое наследство, — произнес я, когда последние звуки музыки затихли, а зрители начали аплодировать.
Ну и мы с Аматэру тоже изобразили пару хлопков.
— Тоже мне новость, — бросила на меня старуха нечитаемый взгляд. — Такие претенденты чуть ли не в каждом роду клана есть. Из тех, у кого больше двух сыновей или внуков.
— Прикольно, — поставил я левый локоть на столик, подперев той рукой голову. — А сама что? У самой-то претенденты имеются?
— Суешь свой любопытный нос в чужие дела, юный Сакурай? — усмехнулась бабка.
— Да мне как-то все едино, — повел я правым плечом. — Инфа для меня, так или иначе, бесполезна. Но в целом, конечно, любопытно.
Новые актеры на смену ушедшему парню не появлялись, но и время сейчас далеко не позднее. Думаю, кто-нибудь еще на сцену выйдет. Можно у старухи спросить, но мне это, признаться, не сильно интересно. Я тут время убиваю, не будет кабуки, позову Мизуки — вон они всей семьей сидят. Сам бы к ним подсел, да у них места нет.
— Я не хочу, чтобы род умер, — ответила все же Аматэру. — Да, первое время после моей смерти он будет полностью подчинен другому роду и сильно зависеть от клана. Многое потеряет, как же без этого, но Аматэру будут существовать и дальше. Со временем все выровняется, новые поколения забудут, откуда вышел их… дед-прадед, постараются вернуть утраченное. Может, даже получится, — вздохнула старушка. — А вот с другой стороны у нас смерть и забвение.
— Сомневаюсь, учитывая новый камонтоку, что потомки забудут, кому они всем обязаны, — усмехнулся я на слова старой леди. — От рода останется лишь имя, да и оно будет вечной насмешкой.
— Измышления простолюдина порой так забавны, — изобразила она иронию на лице.
— И где я не прав? — глянул я на бабку. — Что молчишь? — спросил в ответ на по-прежнему ироничное молчание.
— Исходя из твоих слов, — все же заговорила она, — лучше и вовсе брать наследника из простолюдинов. Пусть без камонтоку, зато и насмешек нет.
— В крайнем случае, — ответил я осторожно. — И не просто брать, а брать совсем ребенка и воспитывать. Ему все равно тяжко придется, но всяко лучше, чем тотальный контроль другого рода.
— А уж если у простолюдина, — выделила она слово с усмешкой, — еще и свой камонтоку есть, плюс отсутствует стороннее влияние… — все тянула и тянула слова старая ведьма.
Щас начнет издеваться. Еще и вывернет все так, будто я сам напрашиваюсь на место наследника Аматэру.
— Сдался мне твой род, — слегка надменности, чуть-чуть иронии, — я себе свой создам. И буду там не одним из десятков или даже сотен глав, я буду Основателем. Тем, чье имя будут помнить всегда и знать все.
— Ути, боженьки, — приложила Аматэру ладонь к щеке, — какой серьезный мужчина. Наверное, уже и спиртное втайне ото всех пробовал?
Тьфу. На корню весь пафос зарезала, карга старая. Я уж хотел было в раж войти, показать всю горячность шестнадцати лет.
— В задницу иди, — отвернулся я от нее.
Именно этот момент выбрал Урабэ Иори, чтобы подойти к нам.
— Добрый вечер, Аматэру-сан, — поклонился он бабке, в то время как я не удостоился даже кивка. Наверное, он слышал про наши со старухой непростые отношения, вот и подлизывается к ней. — Не мог не подойти и не выразить свое восхищение — актер, которого вы пригласили, удивителен.
— Урабэ-сан, отойди, пожалуйста, чуть в сторону, — качнул я рукой, показывая, насколько именно ему стоит сдвинуться, — а то ты мне весь вид закрыл на эти удивительные заросли… чего-то там, — кивнул я на деревья, окружающие двор онсэна.
— Это кастанопсис и остролистый дуб, — дернув бровью, ответил парень.
— Во-во, это самое ты и закрываешь.
— Тогда уж отойди еще немного, — не дала ответить парню старуха. — Ты мне так сцену закроешь, а выступления еще не окончены.
По уму, ему бы остаться на прежнем месте и продолжать меня игнорировать, но Урабэ, слегка замявшись, сделал то, что сказала ему Аматэру, а заодно и я. Тут и более старший возраст сыграл свою роль, и то, что старуха — сама Аматэру и его желание быть ее наследником. В общем, в итоге ему пришлось занять такое положение, из которого парень мог говорить с бабкой лишь через мою голову. Это не только неудобно, но еще и глупо со стороны выглядело бы. Наверное, именно потому, скомканно попрощавшись, Урабэ Иори отбыл куда подальше. Опять же по уму, раз уж он претендует на место наследника, то вполне мог стать за спиной старухи, скажем, за ее правым плечом, и уже оттуда вести с ней неспешную беседу. Ну да что сделано, то сделано, сам виноват.
— Он тебе этого не простит, — заметила Аматэру.
— И что, — повернул я к ней голову, — мне следовало проигнорировать его грубость? Этому идиоту было достаточно небольшого кивка в мою сторону, и подобного можно было избежать. Беспричинная грубость и наглость к малознакомому или вообще незнакомому человеку — признак недалекого ума.
— У него на то были… причины, — усмехнулась старуха.
— А у меня характер гадкий, и что? Нарвался — получил.
— Это не изменяет того факта, что и ты на ровном месте заработал недоброжелателя. Неужто не мог быть умней?
— Мог, — вздохнул я, — но не сейчас. Некоторые вещи спускать нельзя, один раз так сделаешь, потом сядут на шею и будут погонять. Особенно… — кивнул я в пустоту, — мои ровесники.
Я, сколько себя помню в этом мире, потакал и многое прощал Шине, в конце концов, она была для меня всего лишь маленькой девочкой, да вот забыл, что такое избалованность, а главное то, что для нее я как раз был младшим. Мелкую надо было с самого начала воспитывать, но я считал, что это прерогатива родителей, и всевозрастающие косяки списывал именно на них.
— Однако ж ты…
— Хватит, — отмахнулся я от нее, — что сделано, то сделано. О проблемах думать буду, но позже.
И вот тут-то я и понял, что хватил лишку. Поймите правильно, есть спор, есть ругань, а есть обычный или серьезный разговор, и сейчас был именно такой. В чем проблема? А в том, что я и сам расслабился, слишком сжился с этим миром. Привык к тому, что женщины в большинстве своем сами позиционируют себя ниже мужчин. Менталитет такой. Только вот это не абсолютная константа. Если кто-то думает, что любая женщина подчиняется любому мужчине, то он глубоко ошибается. Если своему деду, отцу, мужу, брату, пусть даже он младше, женщина с легкостью простит что-нибудь серьезное или даже не обратит внимания, то уже знакомому, даже близкому, может и по яйцам с ноги прилететь. Тоже, можно сказать, особенности менталитета — с женщин многое требуют, но и с рук спускают не меньше. Я, конечно, несколько утрирую, но по той же Акеми и Чесуэ можно о многом судить. Чесуэ вел себя так, будто мог ей указывать, что делать, в ответ же получил лишь ненависть. И когда появилась возможность, с моей помощью, правда, утереть ему нос, Акеми предпочла забыть, что он аристократ и глава рода, способный нас в порошок стереть. В теории. Но даже так проблем Чесуэ может доставить куда как больше того же Урабэ Иори.
А теперь вернемся к Аматэру, волевой старухе, с огромным жизненным опытом, в одиночку управляющей одним из древнейших родов мира. И к жалкому мне, смеющему отмахиваться от ее слов, фактически говоря: «Не лезь не в свое дело, женщина». Я, признаться, на мгновение струхнул. На ее месте я бы злобу затаил как минимум. Будь это кто-нибудь другой, и извинения последовали бы сразу же, но это была злобная, гадская старуха Аматэру, с которой мы бодаемся уже лет шесть. Я просто не смог заставить себя вовремя извиниться, а через несколько секунд молчания это уже выглядело бы глуповато… из-за чего, мать его так, я вновь не смог. Дерьмо! Дурацкий характер.
А уж как все это со стороны смотрится… Ведь сам только что втирал ей про наглость.
— Эй, — решил я прозондировать обстановку в традиционном для наших с ней отношений тоне, — ты там, часом, не померла уже? Чего замолчала?
— Как может смиренная женщина говорить наперед мужчины?
Обиделась, кажется.
— Вот видишь, что бывает, когда всякие там наглеют? А ты мне еще…
— Я, пожалуй, пойду, — встала она со стула. — Столько дел, а старой больной женщине их и переложить-то не на кого. Всего хорошего, Сакурай-сан.
Итить-колотить, вот я встрял-то.
Комната, в которой велся один серьезный разговор, была оформлена в викторианском стиле и бело-кремовых тонах. Это была маленькая слабость Аматэру Атарашики, которая во всем и всегда предпочитала традиционное японское оформление.
— …наглец! — закончила старая Аматэру.
— Ну, вы столько лет с ним… — запнулся Кояма Акено, — переругиваетесь, неудивительно, что парень вконец обнаглел, — осторожно закончил он, пригубив чашку английского чая.
— Это да, — усмехнулась старая женщина, поддерживая гордую осанку, — даже странно, что только сейчас.
— У него последние два-три месяца несколько напряженные вышли, — попытался оправдать Синдзи Акено.
— Оу, так он раскрылся? — удивилась напоказ Атарашики. — Или вы все-таки перебороли свою глупость и поинтересовались, чем он занят?
— Э-э-э… — не знал, что на это ответить, наследник Кояма. — Нам, мужчинам, далеко до столь мудрой женщины, как вы, Аматэру-сан, — решил он отбрехаться лестью. — Но если вы знали, почему…
— А должна была? — приподняла бровь старая леди. — Если старый дурак Дайсуке бросил на произвол судьбы собственного внука, если твоему отцу неинтересно, чем живет парень, а ты пребываешь в своей выдуманной стране счастья и добра, то почему я должна открывать вам глаза на реальность? Мне тут намедни рассказали один случай, произошедший, когда братья Кадзухиса выполняли один из его заказов, частности не важны, но всплыл один момент, которому я удивилась. Оказывается, в их паре Сакурай-Заноза управляет именно Сакурай. Ты хоть представляешь, через что ему пришлось пройти в жизни, чтобы в шестнадцать лет умудриться отдавать приказы единственной женщине-боссу в Гарагарахэби? А ведь у нее воля по умолчанию стальная. Вы все его бросили, — припечатала она под конец. — Все, — еще и надавила на вскинувшегося мужчину.
— Невмешательство в его жизнь…
— Такая мужская отговорка, — вновь прервала его старуха. — Кагами наверняка была против, не так ли?
— Была, — выдавил из себя Акено.
— И теперь ты хочешь, чтобы с этим маленьким монстром связалась я? Старая больная женщина?
— Я… — хотел что-то сказать мужчина. — Ну да, — вздохнул он и отвел взгляд.
Через пару глотков чая Атарашики вновь нарушила тишину:
— Ты, скорей всего, в курсе, но у мальчика до предела развит собственнический инстинкт.
— С этим сложно спорить, — согласился Акено.
— Вот и меня он записал в свою собственность.
— О… — и правда, что он еще мог на это сказать?
— Да, — кивнула Аматэру, — удивительно, но факт. Сильно сомневаюсь, что юноша это осознает, но в сегодняшней истории это проявилось особенно ярко.
— С Урабэ-куном? — переспросил Акено.
— Именно. Приходится признавать, но у парня есть мозги, кое-какие знания, а также жизненный опыт, подчас какой-то уж слишком большой. В недавней ситуации он ДОЛЖЕН был промолчать. Собственно, парень и сам это признает и тут же ищет причину своего поступка… — задумалась Аматэру. — Да, уверена, он не осознает истинных причин. Не важно, в каком именно я у него статусе, но факт остается фактом.
— Кхм, — кашлянул мужчина. — Возможно, все несколько проще: Синдзи может просто ревновать. В конце концов, ему лишь шестнадцать.
— Ох, молодой человек, — снисходительно улыбнулась Атарашики, — ты правда думаешь, что за те годы, что мы с ним знакомы, ничего подобного не происходило? Он всегда реагировал адекватно, но именно сегодня парень узнал, что некоторые личности претендуют на место моего наследника, и вот ведь — проходит не так много времени, и один из них стал при нем подлизываться ко мне, — усмехнулась старуха, — отчего он впервые вспылил. Может, я и не права, но что-то здесь не так, согласись.
— И что теперь? — Акено очень интересовало, как данная информация повлияет на его планы.
— Небесные супруги, может, и знают, а я нет, — обломала его Аматэру. — Да уж, давно я такого на себе не испытывала.
Глава 5
Оставшуюся ночь, день и еще одну ночь я провел немного нервно. Было понятно, что старуха не станет мстить здесь и сейчас, ибо ничего серьезного сделать и не сможет, но именно это меня и нервировало. Лучше бы здесь и сейчас… Я пытался провентилировать вопрос, подлизаться, нижайше попросить прощения, но увы, гребаная бабка мастерски уходила от общения — я ее вроде как видел, а поймать и поговорить не получалось. Сбылась, называется, мечта детства — Аматэру оставила меня в покое…
К сожалению, старуха была из той категории противников, что опасней всего. Ей нечего было терять, и она обладала просто колоссальным влиянием среди аристократов. Бабке не нужны большие деньги или огромные силы, ей достаточно позвонить по телефону и тупо попросить не заключать с этим человеком контракт. Даже если просьбу не выполнят, слухи поползут. Например, пожелай она, и я не смог бы купить МПД для своих людей, что вполне могло привести к лишним жертвам. Конечно, оставались еще Кояма, но, черт возьми, кто сказал, что она не имеет никакого влияния на Кенту? Я не верю, что старуха будет жестить, но проблема в том, что, не зная что и для чего мне надо, бабка может по незнанию, желая просто уколоть, причинить огромные проблемы.
Остается надеяться, что ее нынешнее игнорирование и есть маленькая месть. В своем мире я бы на это плюнул, но здесь такие личности имеют слишком большое влияние. Во всяком случае, по отношению к птицам моего полета. Задобрить бы ее как-нибудь, да не знаю как.
В общем, поскольку подобные дела нельзя оставлять на потом, решил прибегнуть к помощи Акено — уж от него-то старуха не станет прятаться и тем паче игнорировать его. Однако рассказать наследнику клана все как есть оказалось сложновато, признаться во всем было не то чтобы стыдно, но неловко точно. Я юлил, крутил, ходил вокруг да около, пока Акено не подытожил:
— Короче, ты перегнул палку.
И вот как ему сказать, что наша со старухой ругань идет несколько иной статьей, и накосячил я по-другому.
— Ну да, — решил я не плодить сущности.
— И что ты хочешь от меня? — улыбнулся мужчина.
— Э-э… поймать старуху, спеленать и дать мне наконец извиниться, — решил я ответить с намеком на шутку.
— Увы тебе, — показательно вздохнул Акено, — Аматэру-сан уже часа три как отбыла домой.
Вот ведь… опять подгадила.
— М-да, — расслабился я в кресле.
Что уж теперь. Пробиваться к ней на прием и просить прощения я уже не буду. Одно дело здесь, между делом, и другое дело — так. В конце концов, если она затаила злобу на шестнадцатилетнего юнца, так тому и быть, будем решать проблемы по мере их поступления.
— Да не волнуйся ты, — махнул рукой Акено. — Аматэру-сан уже выпустила пар в разговоре со мной, ничего тебе не будет. А вот какой-нибудь подарок будет вполне уместен. Но это уже сам решай.
Фух, пронесло. Подарок так подарок, придумаю что-нибудь, главное — ее поведение было не со зла, а чтобы нервы потрепать мне.
Ну хоть с сестрами Кояма проблем не было. Старшая меня полностью игнорировала, занимаясь какими-то своими делами, хотя мысль, что она может устроить мне здесь подлянку, приходила в голову. А Мизуки уделяла внимание не только мне, но и нескольким своим ровесникам. Особенно сестрам Мори, по крайней мере, с ними я видел ее чаще всего. Собственно, заодно и я с девчонками познакомился, вблизи они оказались такими же милыми, как и со стороны: веселые, непосредственные и совершенно обычные шестнадцатилетние девицы. Правда, на следующий день после нашего приезда они уехали, так что вечер я все-таки провел с Мизуки.
Вернувшись домой, первым делом, по устоявшейся привычке, залез на почту, но там кроме пары отчетов из Шидотэмору ничего интересного не было. Да и в целом все было тихо и спокойно. Идзивару сидел на заборе, рыбки плавали, а у меня в голове зудела мысль, что надо бы связаться с Охаяси и отбыть трудовую повинность уже на их горячих источниках. Есть такое понятие — «напрягает что-либо»: вроде и не страшно, но надо, не хочется, а обещал. Можно отложить на потом, но время-то свободное есть сейчас. А-а-а-а… бог с ними, звоню. Разделаюсь с этим делом побыстрей.
Понятное дело, звонил я Райдону и, само собой, не говорил в лоб, мол, «едем на источники, раз уж я вам обещал». Позвонил, поболтали, уточнил между делом, что свободен аки птица, поболтал еще, передал приветы его сестрам, попрощался. Напрашиваться или напоминать не намерен — кому надо, тому надо, сами свяжутся. К тому же, может, они и забыли вовсе…
Ну а пока Охаяси раскачивались, решил заняться обедом. Потом съездить заказать себе одежду, а то из новой у меня только покупное. Потом заняться ужином. И только сев за стол, я услышал телефонный звонок.
— Привет, Синдзи, — узнал я голос Анеко.
— Привет, — улыбнулся я невольно. Все-таки у девушки даже голос приятный, про внешность и характер я уже не раз говорил. — Рад тебя слышать.
— Ой ли? — добавила она в голос строгости. — Брату моему позвонил, а меня проигнорировал.
— Звонки не по делу благопристойной девушке могут показаться слишком вызывающими, — решил я слегка пошутить.
— А звонки девушки парню? — спросила она в ответ.
— Мм… — не нашелся я сразу. — Вам, девушкам, многое прощается, — выкрутился я.
— Вы, парни, только и можете, что отговорками сыпать. Я бы прокомментировала данный момент как благосклонность девушки.
— Вы, девчонки, постоянно благосклонностями сыплете, а нам, парням, потом отдувайся. От папы в глаз, от братьев в челюсть, хоть другим парням можно в ответ что-нибудь сделать.
— Ты слишком драматизируешь, — фыркнули в трубку.
— Ага-ага, — покивал я.
По факту, если что не так поймешь, можно и технику бахирную словить. Смертельную, понятное дело, меньшим разбрасываться смысла нет — проще из огнестрела пальнуть.
— Я, собственно, что звоню, Рэй тут упомянул, что ты свободен сейчас. Это так?
Быстро она к сути подошла. Эх, вот нет чтобы просто так позвонить, с тем же Райдоном мы как минимум пару раз в неделю созваниваемся. Ладно, прочь иронию и ворчание, перейдем к делу.
— Есть такое, — ответил я девушке. — Могу наконец насладиться каникулами.
— Раз так, почему бы не насладиться горячими источниками?
Я в этот момент чуть не ляпнул: «Только ты и я?» Большим намеком на занятие сексом было бы только в лоб спросить. Сгонять вдвоем в онсэн, переночевать в отеле — в Японии это более чем понятный намек. И не будь Анеко аристократкой, я бы обязательно пошутил так, ну а вдруг согласилась бы? К сожалению, девушка не просто аристократка, но еще и Охаяси, подобные намеки с моей стороны могли бы иметь… разнообразные последствия, но только не те, на которые я надеялся бы.
Хотя, как вариант, она сама меня подводила к подобному ответу, не для того чтобы согласиться, понятное дело, а чтобы потом поиздеваться.
— Почему бы и нет? — ответил я после небольшой паузы. — К тому же я обещал вам что-то такое.
— Отлично, тогда ждем тебя завтра к обеду.
Как же у аристо все быстро решается, когда им надо.
— По рукам. Завтра буду. Ну а в целом у тебя как? Все нормально?
Дальше мы болтали почти час, я бы и рад раньше трубку положить, но если дама не хочет, особенно такая дама, то выбора не остается.
На следующий день, четко к обеду, а он здесь, как правило, начинается в час дня, я подкатил к особняку Охаяси, у ворот которого меня уже ждала служанка в юкате. Первым же, кого я увидел из самих Охаяси, был младший сын главы семейства Хироши, который промелькнул в коридоре, выбежав из одной комнаты и моментально скрывшись в другой. Вслед за ним точно так же мелькнула его сестра Ами, судя по всему, в попытке догнать брата. Правда, через пару мгновений она вернулась, сначала выглянув из прохода и убедившись, что я ей не показался, с улыбкой подскочила уже ко мне.
— Синдзи! Привет!
— Ами-сан, — с упреком в голосе произнесла стоящая рядом служанка.
— Пойдем в гостиную, — слегка смутилась девочка, — там сейчас как раз братья сидят.
— А как же Хироши? — спросил я, не удержавшись.
— Потом поймаю, — отмахнулась Ами. — Куда он отсюда денется?
— И что этот бедолага сотворил?
— Секрет! — покраснела девочка и, развернувшись, направилась вглубь дома.
Гостиная, про которую говорила Ами, была довольно большой: сорок восемь татами — это вам не шесть. При этом она была практически пустой — четыре низких столика, и все. Вот за одним из них и сидели Райдон и его старший брат Хикару, который тыкал в этот момент Рэя своей игрушечной катаной. Само собой, в ножнах. Никакого уважения пусть и к бутафорскому, но все же оружию. В конце концов, затыкать насмерть можно и латунной катаной.
— Син! — подскочил с места Рэй. — Как же я рад тебя видеть! — и, подойдя вплотную, похлопал меня по плечу. — Пойдем, присядем вот за этот стол.
И указал, что интересно, не туда, где сидел Хикару.
— Эй, мой трусливый младший брат, — тут же отозвался платиновый блондин, — не смей сбегать. Тащи его сюда, Сакурай.
— Пойдем уж, — вздохнул Райдон, — все равно не отстанет.
— Добрый день, Охаяси-сан, — слегка поклонился я старшему из братьев, когда мы к нему подошли.
— Ой, вот давай без этого, — поморщился он, намекая на уважительные суффиксы. — Можно просто по фамилии.
— Но вас здесь слишком много, — усмехнулся я, присаживаясь.
— И то верно, — вздохнул парень. — Тогда давай по именам. Не против?
— Почту за честь, — кивнул я с уважением.
— Издеваешься, да? — приподнял он в ответ бровь.
— Пойду позову Анеко, — вмешалась Ами. — А ты бы убрал уже свой меч.
— Меня не запугать собственной сестрой, иди давай, ябедничай.
Не совсем понял смысл этого диалога, видимо, что-то внутрисемейное.
— Не, ну в чем-то Анеко права, — заметил Райдон, когда Ами вышла из гостиной, — обедать с мечом за столом как-то… — покачал он головой.
— Блин, — встал со вздохом Хикару, — выросла мелкотня на мою голову. А как спокойно было пару лет назад, — бурчал он, выходя вслед за сестрой.
— Анеко невыносима, когда хочет добиться своего, — пояснил мне Рэй, — а Хикару с мечом ее сильно раздражает.
Когда Ами без стука зашла в комнату сестры, та стояла перед зеркалом и рассматривала одну из своих блузок, приложив ее к себе.
— Ты уже больше часа одежду себе выбираешь, — заметила младшая из сестер, стоя в проходе.
— Года через два, — ответила не оборачиваясь Анеко, — ты поймешь, как это мало.
— Получается, Синдзи тебя никогда не дождется? — хмыкнула девочка.
— Когда придет Синдзи… — начала отвечать Анеко и, не закончив, резко повернула голову к сестре. — Он уже здесь? Что ж ты молчала? — заметалась она по комнате.
Отбросила блузку, метнулась к шкафу, открыла его, постояла пару секунд, метнулась обратно к зеркалу.
— Да не спеши ты так, — даже несколько удивленно произнесла Ами. — Он там с Рэем и Хикару болтает.
— Глупая. Младшая. Сестра, — приговаривала Анеко, хаотично перемещаясь по комнате.
В итоге, так и не переодевшись, да и по сути ничего не сделав, она лишь что-то поправила на себе, где-то разгладив несуществующие складки и вылетела из комнаты, чуть не сбив сестру с ног.
— Эй, а я?! Не бросай меня! — рванула за ней Ами.
Младшей из сестер было весело. Ох и редко же она видела Анеко в таком состоянии. Обычно та строит из себя идеальную японскую женщину — вся такая серьезная, знающая… А тут на тебе — Синдзи пришел.
Сестру Ами догнала быстро, благо та не бежала, а просто быстро шла. Достаточно быстро, чтобы, когда она резко остановилась, младшая впечаталась ей в спину. Постояв пару секунд, Анеко развернулась и пошла обратно, но через пару шагов вновь остановилась. Повернулась в сторону гостиной, своей комнаты, опять гостиной, цыкнула языком и пару раз в нетерпении щелкнула пальцами.
— Ну ты даешь, сестренка, — покачала головой Ами, глядя на появившееся в руках Анеко зеркальце.
Рассмотрев все, что хотела, поправив прическу, старшая Охаяси просто кинула зеркальце себе за плечо и, не глядя на то, как оно растворяется в воздухе, поспешила в гостиную, где сейчас находились братья и сильно интересующий ее молодой человек.
— Так вот оно что такое — микроскопом гвозди забивать, — протянула Ами вслед сестре. — Спасибо за демонстрацию, сестренка, — покивала она важно.
— Не завидуй, — раздался из-за угла удаляющийся голос.
— Пф, вот еще, — буркнула Ами, догоняя сестру. — Я все равно круче.
Но зеркало, которое с тобой в любой ситуации… нет-нет, чувствовать потенциал людей лучше, определенно.
Вернулся Хикару одновременно с вошедшей в гостиную Анеко, только если парень зашел через дверь, ведущую на веранду, то девушка вышла из той, что вела вглубь дома. Причем, зайдя, они оба замерли, глядя друг на друга. Анеко даже некоторую долю строгости на лице изобразила.
— Опа, — неожиданно произнес Хикару, слегка разводя руки, — а ничего и нет. Вот ведь досада.
— Не понимаю, о чем ты, — отвернулась от него девушка. — Здравствуй, Синдзи, — улыбнулась она, подойдя к нам с Райдоном.
В этот момент рядом упал на пол Хикару, а в комнату зашла Ами.
— Хорошеешь не по дням, а по часам, Анеко, — улыбнулся я в ответ.
— А я, а я? — втиснулась между Хикару и мной Ами.
— Куда ж тебе хорошеть? Ты и так милота наивысшей пробы.
— Ох, я сейчас растаю, — приложила девочка ладошки к щекам.
К слову, Анеко и правда выглядела отлично. Белые шортики с цветочным рисунком, розовая… майка-блузка, не разбираюсь я в этом, никакой косметики — все говорило о том, что это самая что ни на есть домашняя повседневная одежда, но как же ей она шла… Жаль, что я еще не аристократ, можно было бы и приударить за девчонкой. Сомневаюсь, что мне ее отдали бы — все-таки для дочери главы клана нужно быть именитым аристократом, но попытка не пытка, как говорится. Вон за Мизуки же бегают, хотя там еще меньше шансов, значит считают, что какая-то возможность все же есть.
Минут через пять в помещение зашли глава клана и его наследник и тут же уселись за ближайший столик, из-за чего мне пришлось вставать и идти их приветствовать. В основном, конечно, из-за Охаяси Дая — главы клана. Отпускать меня сразу Дай не захотел, так что пришлось посидеть с ними за столом и поговорить. Ничего серьезного, просто дань традиции, мол хозяин дома уделил гостю время. Зато именно тогда я узнал, что на источники поедут только младшие члены семьи и Хикару с Охаяси Андой — мамой Ами. Причем поедем мы туда только вечером, благо по времени это всего два с половиной часа на машине. Или около того. Дай лишь упомянул, что источники находятся в полутора часах езды от города, но ведь и по самому городу езда занимает время.
Когда вернулся за стол к Рэю и Анеко, Хикару ушел к отцу, а Ами пыталась добраться до Хироши, который пришел вместе со всеми тремя матерями. Они же не давали его в обиду, защищая от Ами. Не знаю, что там у них произошло, но женщины, в отличие от младших, определенно веселились. И кстати, не помню, рассказывал ли я о женах главы клана Охаяси, но несколько слов все же скажу. Как минимум надо упомянуть, кто кого родил.
Первой по старшинству идет Охаяси Фумиэ. Сорок один год, брюнетка, даже сейчас не улыбается и изображает строгость. Вообще, вся такая из себя строгая дамочка. Родила Сэна и Анеко. Дальше у нас идет Охаяси Чикако, сорок лет. Рыжая, но тут даже я вижу, что это не родной цвет. Спокойная, улыбчивая, больше всех похожа на Анеко. То есть, конечно, наоборот, но Анеко я знаю лучше, вот и сравниваю именно с ней. Родила Райдона и Хикару. Ну и последняя в очереди Охаяси Анда, тридцать девять лет, родила, как вы понимаете, оставшихся Ами и Хироши. Темно-синий цвет волос, в девичестве Окура, именно в этом роду, как я понял, рождаются женщины, способные видеть потенциал человека в использовании бахира. Когда я увидел ее в первый раз, она показалась мне грустной Ямато Надесико — идеальной японской женщиной. Во второй раз, а было это уже на дне рождения Ами, она была в роли этакой роковой женщины. Неприступная красавица. Теперь же я вижу самую смешливую и непосредственную из них троих. Опасная она женщина, сразу видно, в кого пошел Хироши, тот так же меняет линию поведения в зависимости от ситуации. Правда, из-за неопытности, все же парню всего восемь, получается у него это уж слишком резко. И опять же — долбаные восемь лет, я до сих пор не могу решить для себя, он гений или сумасшедший. Ну и само собой, нельзя не отметить, что Анда выглядела моложе всех остальных жен Дая. По годам разница у них невелика, но вот по внешности это что-то. Я такое только у Акеми встречал, но Заноза все же моложе, точно не знаю, на сколько, но примерно лет на десять. Соответственно и Анда выглядит лет на двадцать пять, а Акеми лет на двадцать. А если бы хотела, могла бы и на восемнадцать, но, цитирую: «Тут просто женщиной трудно быть, а если я еще и как восемнадцатилетняя соплюшка буду выглядеть…».
Вообще у Охаяси Дая получилось интересное потомство: у всех, кроме Анеко, есть какая-то особенность, выделяющая их на фоне остальных. Сэн фанатеет от еды, особенно приготовленной Кояма Кагами. Фанатеет достаточно сильно, чтобы при весьма холодных отношениях их родов таки принимать высылаемые приглашения на различные приемы и рауты, устраиваемые семьей Кенты. У Хикару есть латунная катана, которую он постоянно таскает с собой и из-за которой его до сих пор помнят в Дакисюро. Райдон — стесняющийся толпы гений-берсеркер, из-за чего его гениальность не известна столь широко, как гениальность Шины. Хотя Шина, по общему мнению, все же гениальней. Ами унаследовала от матери, точнее ее прежнего рода, способность видеть или ощущать, уж не знаю, потенциал людей. А Хироши… если он реально осознанно может менять стиль и характер общения в зависимости от ситуации, то парень и правда гений в своем роде. В конце концов, без понимания ситуации правильно поведение не сменишь, а Хироши, напомню, всего восемь лет. По закону жанра и у Анеко должно быть что-то за душой, но мы ведь не в манге живем, да и ее «обычность» в подобной семейке может быть своеобразной особенностью.
— Эх, — вздохнул Охаяси Дай, сидя на крыльце и наблюдая за приближающимся к нему старшим сыном. — Хотел бы я с ними съездить.
— Я тоже, отец, — присел рядом Сэн. — Может, через годик сгоняем.
— А может, и нет, — ответил Дай. — С документами закончили, считай, компания создана.
— Кояма?
— Как ни удивительно, но никаких подвохов — они и правда обязались поставлять линзы и платы управления. А учитывая, что подобным ни они, ни мы никогда не занимались…
— Основные затраты они взяли на себя, — согласился Сэн.
— У меня складывается впечатление, — заметил старший Охаяси, — что они не хотят отпускать парня.
— Думаешь, это такой намек нам? — спросил его сын.
— И намек тоже, — кивнул Дай. — Только для намека там все слишком дорого.
— Знаешь, отец, — вздохнул Сэн, — если вариант с посредником не состоится, Анеко нам глаза выцарапает.
— Это да, не ожидал от нее такой влюбчивости, но род и клан важнее.
— Несомненно, — кивнул младший из мужчин. — Только мне вот интересно, чего они за него так держатся? Кровь Бунъя, камонтоку, это все понятно, но игнорировать укрепление отношений с нашим кланом? — покачал головой Сэн.
— Ами говорит, что его потенциал еще больше увеличился, — ответил Дай.
— То есть он все же развивается.
— Да. А значит, и его заявленный уровень гораздо выше. Мы это и так подозревали, но теперь точно знаем.
— Если Ами не ошибается, а она вряд ли ошибается, то Сакурай сейчас Учитель.
— Ох уж эти Кояма, — покачал головой Охаяси Дай.
— Не понимаю, — произнес Сэн, — почему он тогда не в клане?
— Вот и я не понимаю. Может, боятся, что его родители могут ор поднять? Это ведь их шанс вновь аристократами стать.
— Не знаю даже, мне кажется, император встанет на сторону Кояма.
— А пара десятков кланов и имперских родов, которые захотят заиметь себе будущего Виртуоза? — усмехнулся Дай. — Особенно имперская аристократия. Им-то это проще будет провернуть.
— А мы тогда что, — удивился Сэн, — в сторонке стоять будем?
— Не знаю, — поморщился Дай. — И хочется, и колется.
— Самое обидное, мы его даже в клан принять не можем, слишком многие на дыбы встанут. А они встанут, молчать ни Кояма, ни его родители не будут.
— Думай, Сэн, мы должны получить выгоду. Знать все заранее и ничего не делать — это верх глупости и безответственности.
— Идеальное для нас решение, как мне кажется, — произнес задумчиво Сэн, — это свободный род с женой от Охаяси, но давать ему герб… опасно это, как по мне. Неопределенности слишком много. Можно, конечно, попробовать как-то ему помочь в этом плане… но и герб тогда должны ему давать не мы, ибо слишком для общественности все будет заме…
— Придумал! — прервал его отец. — Гениально, — произнес он, глядя в никуда. — Я гениален, сын.
— Э-э?..
— Ну и ты заодно, — посмотрел он на Сэна. — Не понимаешь? А все просто. Как ты и говорил — свой род с Анеко в качестве жены и нашей небольшой помощью.
— А…
— А герб парню сам император даст.
И вот тут-то Сэн понял.
— Малайзия! — вскочил наследник клана и через пару секунд раздумий произнес: — Мне нужно срочно связаться с Хикару.
— Позже свяжешься, — махнул рукой Дай. — Они сейчас, поди, только из квартала выезжают. Пойдем лучше чаю польем, заодно обдумаем эту ситуацию получше.
— Рада приветствовать вас, Охаяси-сан, на горячих источниках Аматэру, — поклонилась старуха возглавляющему нашу толпу Хикару.
— Аналогично, Аматэру-сан, — поклонился в ответ парень. Но гораздо ниже.
Как вы понимаете, я был удивлен. Во-первых, когда увидел каргу у ворот онсэна. Во-вторых, когда осознал, что Охаяси забурились в вотчину Аматэру. И в-третьих, когда старуха поклонилась мне отдельно от семейства Охаяси.
— Сакурай-сан.
Конечно, поклон был короткий, чуть ли не кивок, но на моей памяти он был первый.
— Аматэру-сан, — поклонился я ровно на такой же градус, что и Аматэру.
По идее, должен был ниже, гораздо, но сообразил я это уже после того как замер, кланяться глубже после такого было бы как-то убого. Да и ладно, что уж теперь? Зато понятно, почему с нами не поехали наследник и глава клана — не то чтобы они боялись чего-то, не верю я в это, просто после сотни лет прохладных отношений настолько резкое потепление выглядело бы неестественным. И глупым. А давать другим подозревать себя в глупости или даже наивности никому не захочется.
Само собой, я не сделал ни одного намека на глубину нашего конфликта со старухой и, скажем так, уровень того, что мы с ней позволяем друг другу. Можно устроить перебранку перед Кояма, спор, пусть и грубоватый, перед членами клана Кояма, но Охаяси — это уже совсем чужие люди. Я даже перед Райдоном не стал бы с ней лаяться, а тут и без него свидетелей полно. Может, наедине с ним я бы и высказался вежливыми словами, какая она нехорошая бабушка, может, пояснил бы, что у нас с ней конфликт, но не более того. Это как бы личное. Ну а в том, что она встречает гостей, нет ничего удивительного. В конце концов, это, наверное, впервые на ее памяти, когда Охаяси посетили ее заведение. Про то, что они, ко всему прочему, еще и великий клан, наверное, и говорить не стоит.
— А ты, я смотрю, знаком с Аматэру-сан, — заметил Рэй, когда мы шли по каменной дорожке в сторону главного корпуса онсэна. Причем сделал он это тихо, так как возглавляла нашу колонну обсуждаемая особа.
— Ну да, — пожал я плечами. — Меня ж с раннего детства Кояма с собой на источники таскают, а это не то семейство, которое можно проигнорировать. Не каждое их посещение, по крайней мере.
— Мм… ясно, — произнес неуверенно Рэй.
— А что не так? — прошептал я, решив уточнить.
— Ну, она тебя явно выделила, — ответил тихо парень. — А если бы просто знала, кто ты такой, ограничилась бы кивком.
— Тут я сам не в курсе, первый раз такое. Как правило, кивками все и ограничивалось.
Лично мое мнение, что Аматэру меня тупо выстебнула. Это, как если обратиться к бомжу высоким стилем: «Сэр, не могли бы вы отползти немного в сторону, ваше несомненно могучее тело мешает зайти мне в эту дверь». Но сделала это старуха настолько тонко, что ваш покорный слуга тупо не догнал сразу, что произошло. А раз никто, кроме нее, ничего не понял, то можно считать, что ничего и не было.
Кстати, нельзя не упомянуть про сам онсэн. Дело в том, что я хоть ни разу тут не был, но вот слышал про него не раз — этакая всеяпонская достопримечательность. Nishiyama Onsen Keiunkan считается самой старой гостиницей в мире, в которой к тому же семья управляющих ни разу не менялась. То есть более тысячи лет, несмотря на смену хозяев, про которых, к слову, в средствах массовой информации умалчивается, онсэном управляет одна и та же семья. Далеко не каждый аристократический род может похвастаться такой длинной историей. Что-то вроде слуг в моем особняке, только гораздо круче. Не удивлюсь теперь, если такое положение дел не редкость в Японии. А может, и во всем мире, но тут я в сомнениях. В общем, известные горячие источники для элиты. Есть более элитные, но менее известные места, да я и сам отдыхал в таком пару дней назад, но уверен, что именно этот онсэн является лицом бизнеса Аматэру. Сам Nishiyama Onsen находится впритык с небольшим городком, который живет за счет множества более доступных горячих источников, а также небольшого ручейка туристов. Ну и чтобы закончить тему, основал Nishiyama Onsen Keiunkan род Фудзивара.
И смех и грех, но комнаты в онсэне, где отдыхает представитель рода Тайра, были меньше, чем здешние, видимо, роскошь, размер и количество — не главное для древних семейств. Почему же Охаяси приехали сюда? Да бог его знает. Уверен, тут играют роль какие-то нюансы, о которых я просто не в курсе, и вряд ли это поверхностное решение. В такие моменты мне начинает казаться, что аристократом я пробуду недолго, уж больно много надо знать, но стану я им по-любому, сомнения тут неуместны.
Каждый из нас вселился в отдельный номер, даже мелкая Ами, а вот Хироши поселили вместе с мамой Андой, что, как вы понимаете, неудивительно, он и живет на женской половине. Лишь по достижении двенадцати лет паренек переселится в другую часть дома. Ну да ладно. Немного осмотревшись в своем номере, полез в шкаф за местной юкатой — хотелось сразу переодеться, а когда переоделся, вновь оглянулся. Что-то здесь не так. Вроде все идеально… но не так. Может быть, именно потому, что слишком идеально, я как будто в музее каком-то, а музей, он, знаете ли, для другого отдыха, порой и вовсе не для отдыха. В общем, комнаты в тех онсэнах, где я был раньше, мне как-то больше нравятся.
Выйдя из своего номера, постучался в соседний, именно там обосновался Райдон. Дверь, само собой, он и открыл.
— Переоделся? — осмотрел я его.
— Я что тебе, женщина, что ли? — ответил он фыркнув.
— Зря ты так, — улыбнулся я слегка, — женщины, они адепты хаоса — никогда не поймешь, что произойдет в следующий момент. Поверь, если им надо, они могут действовать очень быстро.
— Никогда с подобным не встречался, — покачал он головой, улыбнувшись в ответ.
— Просто учти на будущее, чтобы впросак не попасть. Ты как в целом-то, готов осмотреться?
— Пошли, — вышел он в коридор, закрыв за собой дверь.
Долго мы не осматривались, споткнувшись буквально через десять минут.
— Сейчас же еще нет десяти? — спросил Рэй.
— Без двадцати девять, — ответил я ему.
Смешанные купальни до двадцати двух ноль-ноль. Именно об это объявление мы и споткнулись. И если вы думаете, что это прикольно только для подростков, то вы ошибаетесь. Я тоже мужик, мне тоже интересно. Порнушка с монитора компьютера или экрана телевизора, которую я смотрел уж и не помню когда в последний раз, это совсем другое. Не в том плане, что хуже-лучше, а просто другое. И пусть здесь все будут прикрыты полотенцами, так даже лучше — далеко не факт, что мы встретим там красотку.
— Ты идешь? — спросил я парня.
— Конечно, — тихо возмутился он в ответ. — Только сгоняю, Хикару предупрежу, а то он так и проваляется у себя.
— Тогда найдешь меня там.
— Договорились.
— Хотя стой, я лучше вас здесь подожду.
Как выяснилось еще в дороге, Хикару крайне негативно относился к машинам, мутило его в них. Вертолеты-самолеты, всякие там поезда и даже корабли на него не оказывали никакого воздействия, а вот автомобили… Для тех, кто активно пользовался бахиром, это была та еще подстава: на них очень слабо действовали существующие средства, в том числе и от укачивания. Со временем разработать множество лекарств для бахироюзеров смогли, но среди них не было тех, что помогают с проблемой Хикару. По большому счету несмертельно, час-два в машине он терпел нормально, но в онсэн-то мы из-за пробок в городе добирались почти три. Вот и лежит теперь парень у себя в номере, отходит. Точнее, симулирует, раз уж Рэй пошел звать его на источники. Думаю, Хикару вполне хватает минут пятнадцати, чтобы прийти в себя.
Когда парни появились, мне очень захотелось почесать макушку.
— Хикару-сан… — начал я, не зная, как продолжить.
— Да придурок он, — влез Рэй.
— Отвалите, мелочь, не оставлю я меч в номере, не доверяю я местным.
— А зачем тогда…
— Ой, да оставьте уже меня, — не дал он мне договорить.
Понятно с ним все.
— Привычка взяла свое, да? — покачал я головой.
Вроде как и спрашиваю, но одновременно и утверждаю. Привык он таскать его с собой, вот и опростоволосился. Ему бы, по идее, оставить катану дома, если уж он так не доверяет слугам Аматэру, но опять же…
— Не тронут слуги твой меч, — вздохнул Рэй. — А других членов клана Кояма тут и нет. Не думаешь же ты, что Аматэру-сан лично решит пошутить…
— Да отстаньте вы от меня! — прошипел Хикару. Мы и отстали. Стоим, смотрим на него. — Вот ведь прилипли, — цыкнул он языком, разворачиваясь.
— Найдешь нас внутри, — сказал ему вслед Райдон. И уже мне гораздо тише: — Один на один его не переубедишь. Даже Анеко на такое не способна.
— А отец? — спросил я, повернувшись в сторону входа на источники.
— А отец может просто приказать, — последовал за мной Рэй.
— Слушай, а Анеко придет? — пришла мне в голову мысль.
— Хе-хе-хе… хочешь увидеть мою красавицу-сестренку в одном полотенчике? — начал усмехаться Рэй.
— А ты мне покажи парня, который не хотел бы, — был мой ответ.
— Хе-хе… хе-э-э… ну да, если это нормальный парень, — согласился Райдон. — А вообще не знаю. Мы как по номерам разошлись, я ее так и не видел.
После помывки, в самом конце которой в душевую зашел Хикару, мы с Рэем отправились искать себе место на источниках. Я почему-то думал, что там, как в прошлом онсэне, будет несколько бассейнов, или, иначе, ванн, на деле же нам открылся вид на один огромный бассейн, у которого борта были сделаны в виде нагромождения разного размера камней. Плюс несколько валунов, выглядывающих из воды то тут, то там.
— Миленько, — заметил я, — только вид на природу подкачал.
Собственно, никакого забора не было, даже низкого, так что окрестные пейзажи ничто не закрывало. Разве что естественной преградой служили борта самого бассейна. Но вид на серые скалы с редкой зеленью кустов и быструю речку под ними был так себе. А уж весной, осенью и зимой тут и вовсе будет убого. Впрочем, может, зимой еще ничего.
— Ну главное — сами источники… наверное, — ответил Райдон.
— Пойдем в тот уголок, — кивнул я в нужную сторону.
Нельзя сказать, что бассейн был забит до отказа, но народу хватало, в общей сложности девятнадцать человек, не считая нас. Все самые козырные места уже были заняты, а так как я не хотел сидеть уж слишком близко с незнакомыми людьми, пришлось примоститься в нижнем правом углу, где и выход плохо был виден, и природу пара валунов закрывала. Про угол я, конечно, условно сказал, бассейн-то овальный. Зато оттуда открывался отличный вид на две парочки девушек. Особ женского пола было больше, но либо — брр… либо уже занятых. Хотя смотреть нам это и не мешало.
— Ну как, — отвлекся я от своих мыслей. — В смысле источники как?
— Да так себе, — начал Райдон. — На наших, хоть и искусственных, было лучше. Даже вода, — смахнул он капли с руки, — не чувствую разницы. А раз разницы нет, все упирается в сам онсэн, который… — задумался парень. — Не пойму, что именно, но мне здесь не нравится.
— Вот и мне тоже, — кивнул я в ответ.
— Да? — удивился Рэй.
— Что? — не понял я.
— Признаться, подозревал, что это нам тут… не рады.
— Не, — отмахнулся я, — поверь на слово, в тех местах, где я был с Кояма, все иначе. Сам не пойму, что именно, но лучше. Да и не относится это заведение к элитным, насколько я знаю. Глянцевая обложка какая-то, — начал я коситься в сторону выхода.
— Что ж вы не позвали нас с собой, мальчики? — произнесла подошедшая Анда.
Рядом с ней стояли Анеко и приплясывающая от нетерпения Ами, а позади них — Хикару с постной миной.
— Охаяси-сан, — кивнул я ей, слегка улыбнувшись. — Ваша красота может и убить людей со слабым сердцем.
— Ох, Сакурай-кун, — приложила та ладошку к щеке, — совсем засмущал женщину.
— Мам, — ткнула ее в бок локтем Анеко, — хватит уже.
Понять ее можно. Охаяси Анда предстала перед нами в роли роковой красавицы. Движения, выражение лица, тело, обернутое полотенцем так, что оставалось открытым несколько больше, чем у других женщин. Треть мужчин, находившихся здесь, откровенно пожирали ее глазами, остальные две трети пытались делать это незаметно от своих партнерш. На ее фоне даже Анеко, более молодая и не так уж сильно уступающая ей внешними данными, оказалась за бортом внимания окружающих.
— Вот зайду в воду, там и посмотрим, — ответила женщина, не глядя на нее, — а ты лучше учись, дуреха.
— Мам! — чуть более возмущенно повторила девушка, стрельнув в меня глазами.
Ну это-то понятно, я в нашей компашке единственный парень не родственник, вот и смущается девчонка.
В воду что старшая, что младшая Охаяси зашли весьма аппетитно. Может, сказывается мое околонедельное воздержание, но мне было реально непросто отвернуться от этой парочки. От греха подальше. Хорошо хоть Ами еще не нарастила нужных форм. А ведь ко всему прочему… это, конечно, немного извращением попахивает, но старшая красавица, смею напомнить, была родной матерью только для Ами, так что в какой-то степени Райдону и Хикару было еще трудней.
Просидели мы так чуть меньше часа, и скучно мне не было — Анда умела поддержать разговор, одновременно с этим тихо тролля всех вокруг. Заодно и выяснилось, куда запропастился Хироши — оказывается, он уже на боковую отправился. Но тут женская половина нашей компании вспомнила про один из вечерних сериалов, и что меня несказанно удивило, всполошились не только они, но и Райдон. «Вы как хотите, — кинул он нам с Хикару, — а я побежал».
— Ну как тебе наши красотки? — спросил Хикару, посмеиваясь, после того как остальные Охаяси скрылись из виду.
— Впечатляет, — усмехнулся я в ответ, и если бы не формулировка вопроса, я бы закончил иначе, а так только добавил: — во всех отношениях.
— Да уж, у отца глаз-алмаз, — цыкнул он, — да и мужу Анеко повезет с женой. А мне вот сказали: «Женишься на этой». И сиди гадай, во что она вырастет.
— Так у тебя не одна попытка, — хмыкнул я. — Не будут же тебе на всех жен указывать.
— Нет, слава небесным супругам, — замотал он головой. — Первую жену подбирают родичи, это традиция, а в остальном только мой выбор.
Хо, так получается, мой папаня и тут родню кинул. Сомневаюсь, что мать — выбор деда. Она у меня сирота-простолюдинка, благо что с наследством вроде нехилым была. Специально не узнавал, но Акено как-то раз упоминал, что ее отца и мать в Египте местные расстреляли, когда той всего четырнадцать было. В смысле бандиты тамошние. По иронии судьбы она, как позже выяснилось, как раз в тот момент в одном из караоке Йокогамы с подружками отжигала. После смерти родителей матери досталась пара крупных музеев все той же Йокогамы и какая-то гостиница. Какая, Акено никогда не интересовался, ибо обыденность, а вот за музеи его сознание зацепилось. Все это до сих пор, к слову, за Этсу числится.
— Мне в этом плане больше повезло, — качнул я головой.
— Тот еще вопрос, — не согласился Хикару. — Твой отец не абы кто по рождению, и традиции в нем наверняка очень сильны.
— Знаешь, — усмехнулся, не удержавшись, — я на это столько всего могу сказать, что лучше и вовсе промолчу.
— Тебе лучше знать, — пожал плечами парень. — Но гарантированно тебя от подобной участи только собственнолично полученный герб защитит. Тогда даже с родителями ссориться не придется.
Да плевать мне на них, хотелось бы сказать, но не стоит.
— Герб, — вздохнул я, задавив в себе слова про родителей, — не так уж просто получить.
— Это да. Но тебе проще, чем… — запнулся он, — очень многим. Даже с учетом того, что Кояма тебе его не дадут.
Что, простите!?
— Поясни. Откуда такая инфа?
— Мм… извини, — ответил он слегка смущенно. — Это не информация, просто мои предположения. Мысли вслух, можно сказать.
— И откуда такие мысли? — не унимался я.
— Даже не знаю… — замялся он. — Ты ведь знаешь свою роль в сближении родов Охаяси и Кояма?
— Посредник, — кивнул я.
— Как-то так, да, — подбирал он слова. — Повторюсь, это только мои мысли. Видишь ли, в качестве посредника ты хорош всем, кроме своего статуса простолюдина, и начиная всю эту канитель со сближением, отец с Сэном рассчитывали… — замялся он вновь. — Рассчитывали, что Кояма дадут тебе герб, все же ты по факту выходец из их клана, но при этом им не принадлежишь, чем и хорош. И все бы ладно, но буквально на днях отец, не скрываясь, удивлялся тому, что в новом совместном деле Кояма взяли на себя чуть больше расходов, чем требуется для показа хорошего отношения. Я, конечно, не великий политик, да и какие они там с братом выводы сделали, не знаю, но все выглядит так, будто тебя исключают из уравнения.
Во-первых — прикольно. Я пролетел мимо герба, но пролетел очень близко, при этом сам об этом не подозревая. Во-вторых — очень плохо. Где-то половина моих надежд на герб была связана именно с Кояма. Что ж, придется идти по более долгому и сложному пути. Либо… либо рискнуть и поставить все на свое патриаршество. Но тут в любом случае надо дать повод аристократам, чтобы они не жмотились на герб. Если я буду никем, но при этом Патриархом, пусть и достаточно сильным, чтобы на меня не давили силой, герба мне все равно не видать. В конце концов, договариваться о детях можно и с простолюдином. Однако какие-то послабления у меня в этом плане таки будут. Как я и сказал, нужен лишь повод, а там и до герба недалеко. Но ближайшие три-четыре года мне так или иначе лучше не высовываться. Сидим по возможности тихо и тихо же качаемся. Ну и не стоит забывать про Акено. Уверен, с гербом меня опрокинул, тут я склонен согласиться с Хикару, именно Кента, будь главой клана его сын, все было бы гораздо проще. Увы, но Акено, как по мне, выработал весь свой ресурс на моего здешнего отца, вряд ли Кента вновь пойдет у него на поводу и даст мне герб, а вот будь главой Акено, пошел бы уже другой расклад.
Легкий, но опасный путь с открытием своего патриаршества. Долгий, но безопасный путь с ожиданием «воцарения» Акено. И долгий, но не настолько, как во втором случае, сложный, но не настолько, как в первом, весьма неопределенный путь с отрядом ведьмаков. Целых три пути минимум. Учитывая, что в моей жизни бывало гораздо хуже, все не так плохо. Правда, третий путь я собирался использовать для создания клана, но тут уж как получится.
— Выкручусь, — пожал я плечами после недолгого размышления.
— В смысле? — не понял Хикару.
— Ну… я и так нацелился на герб, шансом больше, шансом меньше… выкручусь. Придется хорошенько подумать, но герб я получу. Попыток, во всяком случае, не оставлю.
В общем-то есть еще один вариант — свалить в одну из зон беззакония и уже там творить что вздумается. Понятное дело, мифической свободы я там не получу, ее и не существует, даже герб имеет свои рамки и ограничения, но на них я согласен, а вот жить в рамках нескольких клочков земли — увольте. Да и клан так не создашь, а без клана или подобной организации с ее ресурсами мне своей мечты не достигнуть. И так-то все бредово…
— Хорошая цель, — слегка кивнул Хикару. — Достойная. И тебе, как я уже говорил, все-таки будет попроще, чем остальным. Кровь Бунъя в твоих жилах не зависит от юридического статуса. Жаль, мы не сможем тебе помочь в этом. С Виртуозом тебе никто помочь не сможет, да и ресурсы для этого у тебя у самого есть, спасти жизнь императору… — Хикару даже головой покачал. — А с появлением камонтоку в семье ты, увы, пролетаешь, — закончил он задумчиво.
Это он сейчас способы получить герб перечисляет, видимо. Про Виртуоза и камонтоку я слышал, а вот про императора нет.
— Да уж, постараться придется, — вздохнул я.
— Ты мог бы, в принципе, в Малайзии попытаться герб раздобыть, но это как-то слишком уж опасно.
— Это ты о чем сейчас? — заинтересовался я.
— Не в курсе? — усмехнулся Хикару. — Это я о секрете, который не секрет. По итогам Второй мировой у нас чуть ли не обманом забрали Малайзию, — понизил голос парень, — из-за чего император сильно расстроился, а после по секрету рассказал всем желающим, что те, кто сможет отжать кусок территории соседа, получат его в вечное пользование. Если ты не понял, я намекаю на родовые земли. Ну а если такой человек вдруг окажется простолюдином — не беда, заодно и герб получит.
— Ни фига себе… — удивился я. — Тут определенно должен быть подвох. Да аристократы раздербанили бы всю страну.
— А с этого все и началось, — кивнул Хикару. — Немалый такой кусок поначалу отхватили. К сожалению, — продолжил он уже серьезно, хоть и так же тихо, — в дело вмешались англичане. Сейчас Малайзия — довольно крепкий орешек, а из-за политики имперской аристократии зариться на земли другой страны нельзя. Вот кланы и облизываются в одиночестве. Прибавь к этому одно небольшое условие: ты должен удерживать кусок земли ровно год, не меньше. Представляешь, насколько это трудно?
— А для меня это вообще невозможно, — махнул я рукой.
— Не, ну… — начал парень. — Хотя да. Попробуй примазаться к тем же Кояма. Я тебе не говорил, если что, но они тут кучу переговоров с различными кланами устроили. Есть мнение, что собирается коалиция для вторжения. Если бы это были не Кояма, мой род, может, и поучаствовал бы еще раз, а так слишком рискованно.
— Еще раз? — решил я уточнить.
— Охаяси состояли в самой первой и самой удачной коалиции, но сам понимаешь, лишние родовые земли не помешают.
— Точнее, лишними они никогда не бывают.
— Именно, — откинул голову на камни Хикару. — Слушай, может, пойдем уже? — произнес он, не меняя позы. — А то мне как-то жарковато становится. Посидим где-нибудь, выпьем. Заодно я за мечом схожу.
— Пошли. Что-то мы и правда засиделись, — сказал я, думая о том, что пока парень болтает, надо слушать. Нельзя его сейчас отпускать. Все не вытяну, но мы и не завтра уезжаем… Меч? Какой… а, точно. Странно, что он вместе с остальной семьей не ушел, там же кусок латуни без хозяина плачет.
Глава 6
Последний день каникул я провел в Центральной Токийской библиотеке. Какого черта, спросите вы? Да просто не смог удержаться. Разговор с Хикару сильно меня зацепил, это ведь был быстрейший способ получить герб, но стоило только немного успокоиться, и сразу столько вопросов появилось. Первый оформился, еще когда мы вышли из купален, и звучал он предельно просто: а случайность ли вообще этот разговор? Не, серьезно, мы с Хикару не настолько близки, чтобы наша болтовня приняла такой оборот. Как показала практика в другом онсэне, дети аристократов, да и они сами не спешат разговаривать со мной на серьезные темы. А уж то, как он его построил… повторюсь, мы с ним не настолько близки, а тут — бац, и доверительный такой разговорчик. Второй вопрос выходит из первого — за каким чертом, давайте уж откровенно, глава клана Охаяси устроил этот цирк? Альтруизм тут не канает, не та фигура Охаяси Дай. И первое, что приходит на ум и, к слову, тут же отбрасывается: Охаяси хотят сохранить посредника, как он и задумывался. Это если принять на веру информацию о Кояма. Почему отбрасывается? Да потому, что я — вынужденная мера, а Кояма, по словам Хикару, недвусмысленно говорят, что хотят мира и сотрудничества. Так на хрен им я? Зачем плодить сущности? Недоверие? Так я вам напомню, что вражды между этими родами никогда не было. Холодные отношения — да, но не вражда. Скорее даже просто личное недоверие между Кояма и Охаяси, не мешающее сотрудничать другим родам великих кланов. Я был им нужен вначале, пока они не притерлись друг к другу, но раз уж Кояма делают шаг навстречу, минуя несколько стадий потепления отношений, то на меня можно и забить. Да и на параноиков Охаяси не похожи. Так зачем им нужен посредник? А вывод-то простой — все дело во мне. Не знаю, почему Кента так упорно за меня держится, но отпускать явно не желает, вот Охаяси и в недоумении. Что такого в Сакурае, что Кента поперек себя идет, уступки им дает, но от парня не отказывается? Мне, кстати, тоже очень интересно. Если смотреть на картину с этой стороны, то ход Дая идеален: и Кента меня не получит, и время Охаяси себе дает узнать, в чем суть, и пакость нелюбимому роду делает, так еще и не подкопаться, если все правильно провернуть. А там, может, и еще какие-то плюсы, о которых я не знаю.
Следующим на повестке дня у нас вопрос: а возможно ли вообще отхватить кусок земли и удержать его год? Еще в тот вечер я дал себе ответ: невозможно. Никак. С моими нынешними силами, даже с учетом их скорого увеличения, это нереально. Но это как раз очевидно, значит, надо рассматривать вопрос с учетом помощи Охаяси и в какой-то степени Кояма. Сомневаюсь, что инфа про собираемый альянс — выдумка, а Акено, сдается мне, не откажет в помощи малолетнему идиоту, который решил половить рыбку в мутной воде. Другое дело, что он постарается и вовсе меня туда не пустить. Вообще, все, что связано с Кояма, Малайзией и мной — это отдельный разговор, слишком уж много нюансов. Да и ладно, пока ищем необходимые сведения с учетом только Охаяси. К сожалению, в Интернете очень многое отсутствует, зато есть информация, в каких книгах я могу найти интересующие меня сведения.
Начались мои изыскания с книжки «Первые и единственные» 1969 года выпуска. Описывала она первый и на тот момент единственный удачный поход на Малайзию. Он и на данный момент, по сути, уникальный в своем роде — были и после захваты, но мелкие и произведенные с помощью хитрости. Но об этом писалось уже в других книгах, о которых я узнал чуть позже, а вот в этой красочно расписали, какие Нагасунэхико, Фудзивара и Охаяси крутые и благородные типы, гении тактики и стратегии, а уж сколько у них силы воли… Меня же в первую очередь интересовал тот кусок земли, что они захватили, точнее, как они его поделили между собой. Увы, но никаких карт, да и вообще иллюстраций в книге не было, всего только и удалось узнать, что Охаяси получили северную часть захваченного, Нагасунэхико — западную, а Фудзивара — восточную, причем у Охаяси оказался наименьший участок из трех. Это, кстати, неудивительно, данный клан в книге описан как старый и сильный, но ни разу не как великий, то есть в те времена они были далеки от нынешнего уровня. Так, ладно. Повтыкав немного в буковки, достал планшет и, найдя в Интернете несколько карт разных годов, открыл их с помощью сильно урезанного аналога фотошопа, после чего очень схематично, от руки, разделил захваченные их альянсом земли на три части: Охаяси на севере, Нагасунэхико на западе, самый большой кусок… ага, поправить, чуть уменьшив земли Охаяси… Итак, что же у нас получается? Хрень какая-то. Отменил прошлые действия, после чего разделил кусок земли на три равные части. Все равно хрень. Как ни посмотри, а Охаяси не могут мне ничем помочь. С Малайзией граничат Нагасунэхико, то есть пристроиться поближе к Охаяси я не могу… могу к Нагасунэхико, но те скорей сами меня ограбят, отняв земли. Отлично, кстати, устроились ребята.
Ну ладно, а что у нас с островами, желательно где-нибудь на отшибе и не слишком нужными? Блин, не ожидал, что Малайзия настолько бедна на острова. В самые лучшие времена у этой страны не было и семи десятков островов, а после нападения кланов Японии там пятьдесят еле-еле наберется. Это я не учитываю большие архипелаги, хоть и их маловато. Фигня в том, что на данный момент в той стороне, где мне нужно, островов и вовсе нет, а там, где есть, они находятся недостаточно далеко. Нет, без дополнительной информации даже предполагать сейчас трудно. Мне как минимум нужна карта с четкими границами всех трех кланов и то направление — или направления, где вторгнется альянс Кояма. Да и в целом карты нужны другие.
Охохонюшки, что ж делать-то? Мне и так эта авантюра с Малайзией достаточно быстро разонравилась, так ее еще и провернуть, похоже, не удастся. Я не сдался и буду все тщательно обдумывать, но пока что не вижу, как это осуществить. И на что, собственно, рассчитывали Охаяси? Не с бухты-барахты же они все придумали? Хотят подсунуть мне людей и технику? Возможно, но на это я точно не пойду, иначе со стороны будет трудно понять, кто кому помогает, а император даже думать не станет, ему гораздо проще отдать захваченные земли клану Охаяси, чем герб простолюдину. Да и в целом чуйка просто вопит, что я чего-то не учитываю. А может, Охаяси на то и рассчитывают? В смысле дать мне людей, а потом оттяпать земли себе? Просто так они туда не полезут, иначе получат довольно неудобные вопросы от альянса Кояма. Меня вот тоже могут спросить: а не оборзел ли ты? Но тут-то Кояма и могут помочь… а могут и не помочь. Как я говорил ранее, слишком много нюансов. Вот Нагасунэхико по-любому влезут, и ничего-то им за это не будет. Не из-за силы, а из-за возраста. Один из древнейших родов и его клан могут себе позволить немало. В Японии от возраста вообще многое зависит.
Откинувшись на спинку стула и запрокинув голову, потер виски. Может, мне свой, простолюдинский альянс создать? Те же Шмитты вполне могут выделить оружие, боеприпасы, а главное — деньги для найма наемников. Хотя нет, им-то мне чем платить? Герб они не получат в любом случае, и дело тут не в том, что их когда-то там изгнали из клана, просто они подданные другого государства. С другой стороны… хм, мне-то нужен именно герб, а земли я могу и Шмиттам отдать. Хотя опять же, не то подданство, меня могут и не понять. Но идея интересная, надо бы узнать, какое подданство у Джернота Шмитта. Или его внука, к слову. Да и ради такого дела кто-нибудь из них может и сменить гражданство. Благо Кояма еще не скоро выступят на Малайзию, такие дела не делаются за месяц. По моим прикидкам, они еще месяцев восемь-девять будут готовиться, а то и целый год. В конце концов, там война намечается. И кстати, пришла мне в голову мысль, не обязательно ведь отдавать все земли, так или иначе захватывать придется кусок поболее, чем тот же квартал Кояма. Что ж, кого там еще можно подключить к делу? Акеми по многим причинам исключена: и сил нет, и женщина, и… в общем, по многим причинам. Хорошо бы какую-нибудь корпорацию, по типу моей, подключить, но у меня необходимых связей и нет. С другой стороны — а нужны ли они? Я в том плане, что можно же просто предложить, для этого не обязательно быть знакомыми, а уж цель у нас довольно заманчива.
А ведь интересный вариант вырисовывается, может, на это Охаяси и рассчитывали?.. Ага, на то, что шестнадцатилетний пацан самостоятельно организует поход на Малайзию? Удачный поход? Аргх… что ж за подвох-то здесь? Что меня так нервирует? Охаяси? Нет, не то. Эти скорей помогут, тут больше интересны их мотивы. Кояма? Несомненно, будут проблемы, но несмертельные, однозначно. Могут не дать герб? Вряд ли Охаяси так ошиблись. Если эти типы думают, что император даст герб, значит, даст. Или нет? Ошибаться все могут. Или все же Охаяси воду мутят и в этом подвох? Да ну на фиг, зачем им это? Тогда в чем дело? Чуйка — это такая штука… Кстати, как часто Император вообще Гербы дает? Все же такие рода становятся его личными вассалами, а личный вассалитет — это очень круто. Хотелось бы, конечно, свободный род, но вассал главы государства… конечно, худший из этих двух вариантов, но для меня тоже возможный.
Пришлось идти за сотрудниками библиотеки, сам бы я искал нужную литературу очень долго. А вот благообразного вида тетенька в юкате нашла нужную книгу за пять минут. Одну-единственную, но полностью подходящую под мои требования. «Нефритовый сад», так она называлась. Довольно толстая книженция, зато в ней содержался список всех существующих и образованных аристократических родов за последнюю Тысячу лет. С краткими — и не очень — описаниями, конечно. Мне даже искать ничего не пришлось, первым шел императорский род и все его вассалы. И знаете, мне после прочтения как-то даже спокойней стало — да, все хреново, но зато я теперь знаю, в чем именно проблема. Дело в том, что за всю свою историю у императорского рода числилось в вассалах всего пятьдесят два рода. Сейчас — восемнадцать. А лично из рук императора герб получили всего шесть родов. Повторюсь — за всю его историю. Какие-то жалкие шесть простолюдинов за несколько тысяч лет смогли получить герб от императора, и последний такой случай произошел при незабвенном Мэйдзи. Да и то ему там жизнь спасли, он и не мог поступить иначе. То есть, если кто не понял — император не даст мне герб, он настоятельно порекомендует сделать это кому-нибудь другому. Может, своему вассалу, может, простому имперскому аристократу, но сам он этого делать не будет. Только вот в этом случае я и сам становлюсь вассалом того рода, что даст мне герб, ибо с имперской аристократией по-другому не бывает. Это глава клана может дать герб и не взять в клан, а у имперцев такой возможности просто нет. Да и не сильно им это нужно, я так думаю. Правда, вассалом мой род будет до кончины того, кто выдал, а там можно и не подтверждать клятву, но мне-то даже такой расклад не подходит. Одно дело — глава государства и совсем другое — частная, по сути, шарашка!
В прыжке, можно сказать, сбили. Я еще толком и планы создавать не начал, а уже все рухнуло. Да и ладно, слишком уж мутный вариант с Малайзией. Хм… да нет… хотя… Можно же поставить во главе «простолюдинского альянса» кого-нибудь другого, пусть ему достанется герб, а я обойдусь и родовыми землями, которые он мне потом подарит. А что, тоже вариант. Хоть шерсти клок, как говорится. Впрочем, все станет более понятно, когда я таки посижу над нормальными картами, да со своими людьми это надо обговорить, может, посоветуют что-нибудь. Со Шмиттом тем же пообщаться стоит. В Малайзию мне так или иначе скатать надо, не за гербом, так за землями, не за землями, так просто повоевать. В конце концов, показать себя можно не только в войне с каким-нибудь аристократом. Главное все хорошенько обдумать и спланировать.
— Молодой человек, библиотека закрывается, — нарушил ход моих мыслей женский голос.
— Спасибо, что предупредили, — улыбнулся я женщине лет пятидесяти, — уже ухожу.
Блин, хоть собственную библиотеку собирай, не таскаться же мне сюда каждый день?
Если б вы только знали, как мне было неохота идти на следующий день в школу. Первое сентября, начало второго триместра. В России учебный год только начинается, а у нас тут, в Японии, уже треть прошла. Скорей бы отучиться. В школу шел, как всегда, один, благо хоть идти всего ничего. Мизуки, насколько я знаю, убегает самая первая, а Шина уходит как бог на душу положит. Я, в принципе, так же. Вот и иду этим прекрасным светлым утром в адское заведение по прозвищу школа. Иду и думаю: а действительно ли мне так нужна эта Дакисюро… О, а вон и Рэй у ворот стоит, дожидается меня, и даже Анеко рядом с ним. Неожиданно другое — чуть в стороне от этой парочки стоит Шина и, похоже, тоже кого-то ждет. Хотя кого она тут может ждать, кроме меня? Не, ну то есть понятно, что много кого, но вот что-то подсказывает мне, что цель ее — ваш покорный слуга.
— Привет, Рэй. Анеко, — кивнул я с улыбкой девушке. — Надеюсь, не долго меня ждете? — сказал я, чтобы хоть что-то сказать, так как в этот момент Шина начала движение в нашу сторону.
А ведь народу вокруг до чёрта, как бы мелкая Кояма опять что-нибудь не учудила. Впрочем, хватит себя успокаивать, я прекрасно понимаю, что именно для этого она сюда и идет.
— Здравствуй, Шина… — начал я говорить, когда она подошла.
Звук пощечины, которой она меня прервала, был похож на смачный и громкий щелчок кнута.
— Для тебя — Кояма-сан, — произнесла в наступившей тишине Шина, после чего развернулась и направилась внутрь школы.
И тут же тишину заполнил гул от окружающих детишек. Можно быть уверенным, что к концу учебного дня об этом инциденте будут знать все заинтересованные личности. А это на секундочку…
— Вот дерьмо, — осознал я величину проблемы.
Можно было бы увернуться, но рука Шины двигалась слишком быстро, чтобы я успел просчитать все последствия того или иного выбора. А я пытался, уж поверьте. В итоге решил подставить щеку и действовать по обстановке. По большому счету я поступил правильно — увернулся бы или нет, это мало что изменило, а так никто не видел, что я мог увернуться.
— Хочу отметить, что Шина-сан — та еще… нехорошая… девушка, — пару раз запнувшись, заметила Анеко.
— М-да-мс… — а это уже Райдон.
Довольно емко, Рэй, точнее и не скажешь. Я всегда знал, Что Шина отнюдь не дура, но жалко, что мозг она включает именно в таких случаях. Уж подгадила так подгадила, фактически она сейчас сказала «фас» многим и многим. В первую очередь своим соклановцам. Как вы понимаете, не один я в курсе, что «гения клана Кояма» из оного клана не выпустят, так что ожидать юношей со взором горящим, желающих подмазаться к Шине с далеко идущими планами, не предвидится. Хотя дураков хватает. Главная проблема — это члены ее клана, коих здесь должно быть приличное количество, вот они как раз ради плюсиков в ее глазах и будут стараться. И ладно если лично, не десятки же их тут, хреново будет, если эти личности подключат своих друзей, не состоящих в клане Кояма. Ой, да что уж там, по-любому так и будет, приплюсуйте тех «не Кояма», которые сами решат наладить отношения с теми самыми коямовцами. В конце концов, если нельзя подкатить яйца к Шине, это не означает, что нельзя повыпендриваться перед какой-нибудь другой девчонкой из ее клана. Ну и наверняка есть какие-то нюансы, о которых я не знаю или не догадываюсь. То есть еще сколько-то человек, жаждущих моей кровушки.
— Интересно, сколько теперь против меня народу ополчится? — вздохнул я, покачав головой.
— Э-э… Анеко? — посмотрел на сестру Райдон. — Ты в этом лучше разбираешься.
— Ну, — задумалась она на пару секунд, — треть школы где-то.
— Зашибись, — выдавил я из себя. — Пойдемте уже, а то еще опоздаем.
— В принципе, мы… — начал Рэй, — я мог бы помочь. Охаяси тоже не абы кто.
— Хочешь устроить тут войну кланов? — усмехнулся я уже на ходу.
— Да ну, — хмыкнул он в ответ. — Ты сгущаешь краски.
— На самом деле, — заметила Анеко, — такое вполне возможно. Война конечно же не настоящая, но школьной ее вполне можно будет назвать.
Ну зашибись. Посредник, блин.
— Спасибо, конечно, что предложили помощь, но нет. — Я даже головой покачал. — Давайте постараемся не провоцировать нечто подобное, — тут меня посетили забавные мысли. — Да и знаете, если подумать, я в этой ситуации даже с прибылью могу остаться. В конце концов, оставшиеся две трети школы наверняка будут наблюдать и обсуждать, — замолчал я, задумавшись.
— И что? — не въехал с ходу Рэй. — Хотя, — похоже, догнал он, — если ты покажешь себя с лучшей стороны…
— Особенно если конфликт затянется, — кивнул я, — наверняка найдутся те, кто будет на моей стороне, что в будущем, во взрослой, так сказать, жизни, может очень неплохо аукнуться.
— Это если ты по-настоящему не рассоришься с «нападающей» стороной, — вставила Анеко, когда мы были уже в прихожей школы. — Мне надо зайти в кабинет школьного совета, так что встретимся на обеде, — закончила она.
Мы же с Райдоном начали подниматься по лестнице — увы, но наш класс был аж на третьем этаже.
— Ты все же будь поосторожней, Син, — произнес Рэй, когда мы дошли до второго этажа, — ситуация серьезней, чем ты думаешь.
— Кха… — остановился я и изобразил изумление, — ты умеешь читать мысли? — спросил с придыханием.
— Да ну тебя, — отмахнулся он. — Вот об этом я и говорю: ты слишком спокоен.
— Да ладно тебе, — хлопнул я его по плечу, продолжив подъем по лестнице, — просто я умею держать лицо, но это не значит, что у меня на душе тишь да гладь.
И это, черт возьми, так. Сколько бы я ни строил из себя пофигиста, ситуация меня напрягает. Не настолько, чтобы думать об этом ежесекундно, но достаточно, чтобы чувствовать дискомфорт. Хотя, если уж совсем откровенно, я последние месяца три в таком состоянии, но это ерунда, вот первые пару лет моего пребывания в этом мире были действительно напряжные. И как я только не сорвался? Сейчас хоть на ноги более-менее встал.
Когда мы вошли в класс, тот был заполнен на три четверти, но кроме пары заинтересованных взглядов мое возвращение ничем не отметилось. Сев на свое место, я начал доставать вещи из школьной сумки, и именно в этот момент подошла староста. Правда, разговор она начала лишь после того, как я разложился.
— Сакурай-кун.
— Староста-сан, — слегка усмехнулся я в ответ.
Имубэ Каеде — достаточно красивая девчонка. Про фигуру молчу, она в Дакисюро у большинства особ женского пола отличная, но у старосты-тян и мордашка очень даже ничего, а уж эти ее очочки… и черные волосы до самой… ну вы поняли. Моя мужская собственническая натура буквально плачет о том, что Каеде уже с кем-то там повенчана.
— Мне необходимо уточнить у тебя, записан ли ты на турнир? — спросила Каеде строго. Она вообще разговаривает со мной только строго. Впрочем, не только со мной.
— Мм… — Удивила, что тут еще скажешь? Ей-то какое дело? — Нет, не записан, — ответил я осторожно.
— Пока нет или совсем нет? — не сдавалась она.
— Пока нет, — уточнил я. — А в чем дело-то? Вроде турнир не обязателен для участия.
— Так и есть, — кивнула староста, — но будет не совсем… — замялась она, — правильно, если из всего класса мероприятие проигнорируешь лишь ты один. Можешь считать, что общая репутация класса в этой школе тоже существует.
— Да она и в других школах существует, — потер я лоб. — Но… — Признаться, я даже не знал, что на это ответить.
— Турнир важен, — немного подождав, заметила Каеде. — И для класса, и для школы, и в какой-то мере для потенциальных участников. В определенные моменты наш класс должен быть одной командой, единым механизмом, и если один из винтиков этого механизма решит гулять сам по себе, ничего хорошего из этого не выйдет. Поэтому вот, — положила она мне на стол листок. — В данном случае я не могу тебе указывать, — да она и в целом-то не может, нет таких полномочий, — но очень прошу выбрать и написать заявку.
Листок, что она положила на парту, оказался бланком с той самой заявкой и примечателен был тем, что пустые квадраты для галки с подписью «Турнир ранга Новичок» и «Турнир ранга Ученик» были полностью вычеркнуты. Оставались только турниры ранга Подмастерье, Воин, Ветеран и Стрелок.
— Надеюсь, — сдался я, — одного Стрелка хватит?
— Несомненно, — кивнула Каеде. — Благодарю за понимание, — отправилась она к себе.
Проводив ее взглядом, обратился к сидящему рядом Райдону:
— Слыш, Рэй, а что с Новичками и Учениками стало? — помахал я заявкой.
— В конце того триместра кончились, — повернул он ко мне голову. — По два ранга на месяц. В этом — Подмастерья и Воины, в следующем — остальное.
— Понятно… — протянул я тихо. То есть я вполне могу еще месяц раздумывать? — Дела-дела… — начал я заполнять бланк. В конце концов, меня еще Кента почти убедил, так почему бы не сделать подарок старосте-тян, пусть думает, что это она на меня повлияла.
Об уроках мне сказать нечего, уроки как уроки, а вот на обеде в столовой кое-что произошло. Кое-что новенькое, скажем так. До каникул, до ссоры с Шиной, за нашим столом собиралось шесть человек. Иногда семь, если вдруг Мизуки что-нибудь в голову ударит, но, как правило, все-таки шесть. Я, Райдон, Вакия, Анеко, Шина и ее подруга Минэ Кино. Но из-за ссоры Шина и Минэ теперь обедают отдельно, так что я вполне справедливо думал, что нас будет либо четверо, либо я и Райдон — все же надо признать, что мне далеко до центра вселенной, и у Вакии с Анеко могут быть свои дела.
Тем не менее…
— Ёу, простолюдин, решил почтить своим высоким присутствием сие низменное место?
— В яблочко, пятнистый аристократишка, — бросил я взгляд на подошедшего Вакию. Причесон он так и не изменил, хотя с чего бы, все такой же брюнет с красными прядями. — Тоётоми-сан, — кивнул его спутнику.
Тоётоми Кен, как и два его брата, состояли в созданном нами фиктивном клубе, где я был главой, а он заместителем. Ах да, Вакия там тоже обретался пятым членом клуба разведки, в котором мы могли ничего не делать и даже туда не ходить. Весьма удобно для тех, у кого и так времени мало, а школа, мать ее, заставляет.
— Привет, Сакурай-кун, — присел он рядом с Вакией «Пятнистым» Тейджо, — знакомься — Укита Мамио, первый год обучения, — указал Тоётоми на парня, что прибыл вместе с ним.
Низкий, еще ниже меня, брюнет, волосы скорей приглажены рукой, чем расческой.
— Приятно познакомиться, Укита-сан, — обозначил я улыбку.
— Мне тоже, Сакурай-сан, — кивнул он с неуверенной улыбкой на лице и точно так же неуверенно уселся рядом с Тоётоми как раз напротив меня.
Укита… Укита… где ж я слышал твою фамилию… о, точно — Укита Груп. Нехилый такой конгломерат. Чем они только не владеют, но с Шидотэмору интересами не пересекаются. Зато на одной из электростанций их камон, он же герб, точно висит. Не знаю только, аристократы они или нет, камон-то кто только не придумывает себе, у Шидотэмору, вон тоже есть. Надо будет потом у Райдона спросить. Стоп… я вспомнил, где последний раз видел эту фамилию.
— Тоётоми-сан, — проглотил я какой-то овощ из своего супа, — а не с заявкой ли Укиты-сан вы подходили ко мне не так давно?
— Именно так, Сакурай-кун, — усмехнулся он чему-то. — Мамио-кун — шестой член нашего клуба.
— Оу… — вернулся я к супу.
После чего за нашим столом наступила тишина, продлившаяся всего десяток секунд.
— Ты монолитен и непробиваем как БР, Сакурай-кун, — покачал головой Тоётоми, видимо намекая на отсутствие у меня всяческих вопросов.
Но мне было абсолютно неинтересно. Клуб существовал лишь для того, чтобы освободить нас от клубной деятельности, и если это потребовалось еще кому-то, пусть вступает, мне не жалко. Лишь бы этим занимался не я. И различные вопросы, например, как он на нас вышел, мне тоже неинтересны. И к слову, Мамио тоже не фонтанирует любопытством, да и в целом какой-то… не то забитый, не то слишком стеснительный. Даже будь он простолюдином, попавшим в компанию к аристократам… кстати, да, есть в нем что-то режущее глаза. Ему бы расслабиться, и сразу стал бы вполне обычным парнем, коих я за свою жизнь навидался, как и любой человек, в той же старшей… Вот тут-то я и понял, что именно резало мне глаза. Я даже оглянулся на всякий случай. Так вот, продолжая мысль, Мамио был вполне рядовым учеником, которых полно в любой обычной школе, но вот в таких, как Дакисюро, он выделяется. Даже я, гостя у Кояма, волей-неволей набрался разной аристократической мишуры и, смею надеяться, не выделяюсь в толпе юных мажориков. Глядя на Мамио, даже очень сильно надеюсь, потому что он выглядит как простолюдин в энном поколении, пытающийся подражать окружению. И это член семьи Укита? Да даже если у них нет герба, деньги-то на учителя этикета по-любому есть. Да там, даже без учителя, ребенок просто обязан впитывать в себя поведение окружающих его людей. Может, он не из тех Укита? Тогда что он в Дакисюро делает?
Стоп. Плевать. Не мое дело. Нет, не плевать. Я чуть не забыл, что вернулся в школу, в первую очередь чтобы набираться знакомств, и от того, какая у Мамио родословная, зависит мое к нему отношение. Да, цинично, и что с того? Это Рэй мне с первого взгляда чисто по-человечески приглянулся, а на этого парня мне категорически плевать. Потом, конечно, уточню его родословную, но сейчас, раз уж «непробиваем, как БР», лучше помолчать.
Нашу мужскую компанию разбавили буквально через пару минут и двенадцать секунд, если вести отсчет от высказывания Тоётоми, но это так… не обращайте внимания. В общем, нас почтила своим присутствием Охаяси Анеко. Поздоровавшись со всеми, она уселась за стол, заняв последнее свободное место. Если кому интересно, столы в школьной столовой прямоугольные на шесть мест, никаких лавок, понятное дело — не тот уровень школы, у каждого был свой удобный стул. Анеко и Вакия сидели по краям, а мы с Рэем напротив Укиты и Тоётоми. Кстати, Анеко поздоровалась с каждым отдельно, то есть с Кеном и Мамио она уже знакома. Видать, не первый раз они такой компашкой сидят.
— А вот и твои подружки, Мамио-кун, — произнес Тоётоми, углядев кого-то за нашими с Рэем спинами. — Соболезную.
Мне даже интересно стало, но крутить головой я посчитал лишним, в конце концов, царь я или где? Судя по всему, кто бы там ни был, они и сами подойдут. Райдон оборачиваться тоже не стал, только головой слегка покачал. Анеко будто и не слышала ничего, а вот «пятнистый» взгляд все же бросил, благо ему и крутиться не нужно.
Первой, кого я увидел, была довольно высокая для девушки платиновая блондинка.
— Привет, народ, — помахала она рукой, обходя Анеко, и подошла к Мамио, прижав его голову к груди. — Мамио-ку-у-ун, — протянула девушка.
Еще и сиськами своими поелозила, а грудь у нее не меньше, чем у Анеко. Если вы думаете, что Уките можно позавидовать, то вы ошибаетесь, вот если бы она была голышом, тогда да, а так… Какой кайф тереться о пиджак с пуговицами? Следом за блондинкой в поле моего зрения появились еще две девицы — одна была брюнеткой, а вторая щеголяла фиолетовыми волосами.
— Не наглей, Такахаси, — произнесла брюнетка.
— А что такого? Кто успел, того и Мамио, — ответила блондинка.
То ли она отыгрывает пацанку, то ли такая и есть. Это даже по словам заметно, но лучше, конечно, подобное видеть. Например, Мизуки как только ни выражается, но при этом всегда умудряется вести себя по-девчачьи. И кстати, про род Такахаси я слышал, про него трудно не услышать, если ты не отшельник, конечно. Уверен, вы тоже слышали про киностудию «Такахаси Эйга». А вот клан Атаги, в котором состоят Такахаси, довольно незаметен. Да и прямо скажем, так себе клан. Если с родами я не сильно заморачивался, да и многовато их, то про кланы страны я выяснил что мог. Где-то информации было много, где-то совсем чуть, но уж названия всех ста восьми кланов Японии я заучил наизусть еще пару месяцев назад.
Ну да вернемся к другим девчонкам. Брюнетка выглядела более женственной, чем блондинка, однако грудь имела не меньше. Вы уж извините, что я все время спотыкаюсь на этой части тела, но ничего не могу с собой поделать. Там, по сути, и смотреть-то больше не на что. Школьницы. Анеко, правда, в этом плане у них выигрывает. А вот у той, что с фиолетовыми волосами, груди совсем не было! Бедняжка. Зато, в отличие от своих подруг, подойдя, она поприветствовала нас поклоном, что уже выгодно ее выделяло.
— Привет, Мамио, — улыбнулась брюнетка Уките.
— Здравствуй, Хана-тян, — улыбнулся тот в ответ, благо голову его все-таки выпустили. — И тебе привет, Кимико-тян, — это он блондинке. — Корэмунэ-сан, — еще одна улыбка и кивок фиолетовой.
Ну, во-первых — клан Корэмунэ. С этими я знаком… скажем так, по работе. После заключения контракта с кланом Акэти я, само собой, прошелся по их деловому пространству, если так можно выразиться. В частности, меня интересовало, есть ли у них вообще конкуренты внутри страны. И как выяснилось, есть. Правда, позже узнал, что это скорей видимость — клан Корэмунэ объективно не соперник Акэти, но очень хочет им быть. Вот уж кому нужна реклама, так это им. По возрасту эти кланы примерно равны, обоим что-то где-то около тысячи лет, зато предки Корэмунэ — выходцы из Китая. Это им ничего не дает, но слегка выделяет.
Во-вторых, нельзя не отметить чуть более уважительное отношение Мамио к фиолетововолосой. Ну и в-третьих, это гробовое молчание нашей компашки. Ребята не выглядели напряженными, не прятали взгляд, все было как обычно, однако даже на пусть и немного фривольное, но все же приветствие блондинки никто даже не кашлянул. Корэмунэ в ответ на ее поклон, конечно, кивнули в ответ, но не более. Брюнетка и вовсе нас проигнорировала.
Далее я наблюдал забавную картину, как две девчонки, при молчаливой поддержке третьей, сюсюкаются с Мамио и пытаются утянуть его с собой. Тот вроде бы и не против, но пришел-то он сюда в другой компании и, судя по всему, не хотел ее обидеть уходом. При этом наша маленькая группировка их молчаливо игнорировала. Да что уж там, пришлая группировка игнорировала нас, а ведь им стоило всего лишь спросить любого за нашим столом, не против ли мы его ухода. «Вы не против, если мы умыкнем у вас Мамио?» — и всего делов. Да и сам Укита… сделай уже выбор в конце-то концов, не будь тряпкой.
Закончилось все тем, что, на пару с Токахаси практически вытащив парня из-за стола, брюнетка Хана задела локтем лоб Анеко, сидящей как раз рядом со всем этим бедламом. Тоётоми, в общем-то, сидел ближе, но тянули Мамио в другую сторону, работая в непосредственной близости от нашей блондинки. Она и так уже некоторое время слегка морщилась, а тут такое.
— Дамы, — подал голос Райдон, — вы мешаете нам обедать, дурачиться лучше в другом месте.
Замерев, девицы уставились на Рэя. Недолго, через пару секунд они отлипли от Укиты и, поклонившись, удалились, не забывая удерживать недовольное выражение лица.
— Вы уж извините их, — неуверенно посмеиваясь, почесал затылок Мамио, — они правда хорошие девушки.
Видать, не первый раз девицы тупят. А ты, Мамио, оказывается, и правда тряпка. За всю свою нынешнюю жизнь я таких, как он, всего два раза встречал, и те были простолюдинами, в то время как Укита — точно аристо, иначе Такахаси и Корэмунэ не стали бы за ним бегать. Да и брюнетка, пусть я и не узнал ее фамилию, тоже вряд ли простолюдинка, по-другому бы ее уже отжали в сторону другие две девчонки.
— Идиотки, — все же высказалась Анеко. — Весь аппетит отбили, — закрыла она свою коробку из-под бенто.
— И… извините, — совсем уж сник Укита Мамио.
На что она лишь покосилась на него в ответ. Если ты рохля и мямля, женщины будут относиться к тебе соответственно, а так как Анеко девочка воспитанная, она всего лишь промолчала.
— Да ладно вам, Охаяси-сан, — вступился за него Тоётоми, — не обращайте на этих… — запнулся он, — на них внимания.
— Посмотрела бы я на тебя, Тоётоми-кун, — заворчала девушка, — когда тебе прилетит по лбу локтем.
— Ну…
— Дважды, — припечатала Анеко.
На что Кену осталось только тяжко вздохнуть.
— Извините…
— Ох, да хватит тебе уже извиняться, — раздраженно ответил Тоётоми.
— Это что вообще за беспредельщицы? — спросил я, не выдержав.
— Корэмунэ Саюри, — ответил Вакия, — Токахаси Кимико и Цугару Хана. Поклонницы нашего Мамио. Девушки, как ты заметил… — он даже губами пожевал, подбирая слова, — довольно настырные.
Значит, брюнетка у нас Цугару… нет, не помню такого рода.
— Из… кха-кха… — получил Укита локтем под ребра от Кена.
— Завязывай с этим, Мамио, — вздохнул Вакия, — возьми уже себя в руки. Вон, бери пример с нашего простолюдина, ему на все, прошу прощения, класть.
Это он явно из-за Анеко извиняется.
— Прошу прощения, — извинился уже я, доставая мобильник.
Сообщение было предельно лаконичным:
«Беркутов вернулся».
