Осадное искусство

Несмотря на то что осады не были новым делом на Западе, встреча с военной архитектурой Ближнего Востока поставила перед крестоносцами новые проблемы. Тот факт, что восточные города и крепости были построены из камня, который не так часто использовали в Европе того времени, имел во многом определяющее значение. Размеры крепостей не шли ни в какое сравнение с замками Запада. В византийской и мусульманской армии были саперно-строительные подразделения, которые использовались при осаде крепостей. Подобных военных строителей не было в армиях 1-го Крестового похода. При осаде крепостей, как и в Европе, прибегали или к полной блокаде, когда прекращался подвоз продовольствия и гарнизон вымирал от голода, или устраивали общий приступ, используя осадные лестницы и передвижные башни, с которых перекидывались мостики на зубчатые стены. Характерный случай произошел при осаде Иерусалима в 1099 г. Осада большого города затянулась, неоднократные попытки штурма заканчивались ничем. Важным вкладом в победу было прибытие генуэзского флота в Яффу. Моряки разобрали свои корабли и через Филистею и Иудею доставили осаждавшим мачты и другие их деревянные части, а также веревки и крюки для строительства передвижных осадных башен, которые помогли взять город приступом. В армии крестоносцев определенно не хватало инженеров и саперов.

Несомненно, что крестоносцы при осаде крепостей заимствовали опыт мусульман и византийцев. Когда спустя несколько лет после окончания 1-го Крестового похода нам вдруг начинают рассказывать о новых технических приемах крестоносцев, мы можем смело предположить, что они были заимствованы у дружественных им византийцев и армян или у мусульман. Новые технические приемы не вытеснили собой старинные прежние. Для осадного искусства крестоносцев было характерно смешение старых и новых традиций, когда каждая использовалась в том или ином конкретном случае.

Искусство осады крепостей предполагало применение всех возможных средств, будь то при помощи приступа, подкопа, блокады или военной хитрости. Заставить жителей городов и даже замков голодать и тем понудить их к сдаче было делом трудным, поскольку запасов продовольствия в них могло хватить на несколько лет. За крайне редким исключением армия крестоносцев не могла позволить себе длительную осаду. Более того, большая протяженность периметра городских стен не давала возможность для небольших армий крестоносцев установить полную блокаду города. Во время 3-го Крестового похода только относительно небольшой город Акра был полностью взят в кольцо осады.

Это оставляло осаждавшим только один выход: взять город штурмом. Поскольку обычное оружие было при подготовке штурма почти бесполезным, применялись механические приспособления, которые имели очень древнее происхождение и были частично заимствованы у древних греков и римлян и византийцев. Их использовали когда-то египтяне, ассирийцы, вавилоняне и персы. Они были переняты народами ислама и усовершенствованы под влиянием далекого Китая.

При осаде крепостей применяли тройную тактику. Во-первых, использовали лестницы, с помощью которых взбирались на стены. Во-вторых, осадные башни, с которых велся обстрел крепости и не только; башни подкатывали как можно ближе к стенам, и уже по мостикам с башен на стены осаждавшие проникали в крепость. В-третьих, бомбардировали башни и стены с помощью метательных машин (известных еще в Древнем мире), использовали тараны или делали подкопы.

Однако первоочередной задачей было преодолеть крепостной ров, шириной от 12–15 и до 20 м. Очень часто ров засыпали. К этой черновой работе привлекали простых воинов, но, в крайнем случае, и рыцарей. Вполне можно было понять их недовольство, ведь согласно одному из ассизов королевства рыцарь не был обязан спешиваться, даже во время осады.

Работы по засыпке рва были не только изнурительными, но и опасными. Оборонявшиеся все силы стягивали в то место рва, где сосредотачивались отряды противника. Рой стрел и метательных снарядов обрушивался на трудившихся на засыпке рва пехотинцев. Щиты были недостаточной защитой от различных снарядов, и к тому же они тормозили работу. Осаждавшие старались согнать лучников со стен, обстреливая их из баллист. Когда переход через ров был готов, начинался штурм. Наиболее отважные воины, запасшись веревками с крючьями, взбирались на стену по лестницам. Добравшись до защитных зубцов стен, они сбрасывали вниз веревочные лестницы, по которым поднимались осаждавшие. Штурмовой отряд устремлялся к воротам, чтобы открыть их для остального войска. Осажденные лили кипяток, горячие масло, смолу и расплавленный воск на головы карабкавшихся вверх по лестницам вражеских солдат. Удача и отвага были существенным фактором, хотя иногда случалось, что замок удавалось взять при помощи измены.

Во время больших осад широко использовали различные осадные механизмы. Самыми известными среди них были подвижные осадные башни, имевшие несколько этажей-площадок, на каждой из которых располагались лучники и арбалетчики. На некоторых достаточно больших площадках размещали баллисты и катапульты. Передвигались осадные башни при помощи деревянных катков; иногда их ставили на колеса.

Осажденные, стараясь разрушить башню, забрасывали ее огромными камнями, пытались поджечь или опрокинуть. Во время вылазок башни разрушали и уничтожали охранявший ее отряд. Со стен летели горящие стрелы и пылавшие вязанки хвороста. Применяли также греческий огонь. В его состав входили смола, сера, селитра, деготь, нефть и масло (иногда добавляли древесный сосновый уголь). Все эти компоненты помещали в легко разбивавшийся керамический контейнер. Этот огонь было невозможно затушить водой. Имеется известное описание Жуанвиля, хрониста похода короля Людовика IX Святого в Египет: «Большая горевшая бочка оставляла за собой в воздухе огненный след. Она подлетала со страшным грохотом, подобным грому. Казалось, будто летит огромный дракон. При этом свет от огня был столь ярок, что наш лагерь был виден ночью словно днем».

Такие «снаряды» метали из баллисты; иногда небольшие емкости можно было выстреливать из арбалета. Для защиты от огня башни покрывали сырыми шкурами недавно забитых животных или войлоком, пропитанным уксусом и мочой.

Не всегда имелись условия для строительства осадных башен, и осаждающая сторона была вынуждена прибегать к другим средствам разрушения стен. Можно с уверенностью сделать вывод, что крестоносцы учились у своих восточных сторонников и врагов. Существовало также богатое наследие древних римлян и византийцев, которое развивали мусульманские армии. Несмотря на то что арабские источники называют различные технологические приспособления «турецкими» и «персидскими», их происхождение восходит к Античности.

Военные механизмы этого времени можно разделить на механизмы торсионного действия и работающие по принципу маятника. К последним относился классический aries, в источниках крестоносцев он называется bellier, mouton или eue (все это синонимичные слова, в переводе означающие «баран»). Он представляет собой стенобитное орудие таран. Имеется его описание, относящееся ко времени 3-го Крестового похода: «Обычно таран называют «бараном» (aries), так как он разрушает такие прочные фортификационные сооружения, как стены, и делает он это подобно барану, когда тот наносит головой частые и быстрые удары. Епископ Безансона повелел применить таран, со всех сторон защищенный железными щитами, для разрушения стен… Внешне он походил на сводчатую постройку, внутри которой было огромное бревно с окованным железом концом. Его раскачивали вручную несколько человек, отводили как можно дальше от стены, а затем с силой били. Повторными ударами они старались пробить в стене брешь, а то и разрушить ее. И те, кто раскачивал таран и бил им, находились под надежной защитой».

Это стенобитное орудие крестоносцев арабы называли кабш, что также переводится как «баран». В арабском описании обращается внимание на то, что у тарана были два железных рога, длиной с копье и толстых, как колонна. Раскачивающийся таран подвешивался на канатах или железных цепях. Для противодействия ударам таких орудий каменную кладку скрепляли железными скобами.

Для защиты воинов, обслуживавших стенобитное орудие, от различных метательных снарядов противника использовали более или менее прочный навес, который описывали в хрониках как «дом». Эти передвижные навесы называли «черепахой» (testudo); они имели остроконечную двускатную кровлю, помогавшую с легкостью отражать метательные снаряды. Арабское название для этого сооружения было «даба-ба» – «тот, кто ползает». Арабский хронист именует передвижные навесы «санура» (кот). Некоторые из них отличались необычной формой, как те, что были построены Людовиком IX Святым в Мансуре. С обеих сторон навесы имели башни, и назывались они chats-châteaux («коты-замки»).

Вторым типом военных механизмов были пусковые установки для любого вида метательных снарядов. Они имели общее название petrariae или pierrieres, то есть катапульты для метания камней. Причем существовали два типа подобных механизмов. Катапульты, которые стреляли дротиками или метательными копьями, имели тетиву, как у лука. При помощи механизма ее натягивали и затем отпускали, и выстреливаемый дротик скользил по направляющему желобу. Баллиста стреляла камнями или другими метательными снарядами (иногда отрубленными головами пленных). Вертикальный брус отводился назад, и в углубление на одном его конце клался камень, а затем брус отпускали, и камень по высокой эллиптической орбите улетал в направлении осажденной крепости и бил либо по стене, либо падал за стены.

Последним средством было рытье подкопов под стены. Когда крестоносцы появились на Востоке, саперное искусство и минирование уже вошло в практику местных осадных работ. Местные специалисты, наподобие тех, что были в Алеппо, были широко известны и высоко ценились крестоносцами.

Подкопы вели под стены, и прорытый туннель укрепляли деревянными подпорками-крепями. Когда подпорки позже поджигали или валили при помощи веревок, целая секция стены или башня проваливалась в подкоп. К большинству известнейших замков этот метод был совершенно неприменим. То же самое можно было сказать и о прибрежных крепостях. Прокладывание туннелей в песчаном грунте неминуемо привело бы к их затоплению. Система была эффективна в сухих внутренних областях, в холмистой или гористой местности, даже если она располагалась близ побережья.

Обычно шахту выкапывали на некотором расстоянии от крепости, а затем от нее прокладывали туннель в направлении стен. Оптимальным вариантом было бы начинать земельные работы вне зоны действия метательного оружия противника, то есть на расстоянии 100–200 м от стен, но это удлинило бы срок прокладки туннеля. С другой стороны, если начинали копать ближе, то саперы оказывались под вражеским обстрелом. Обычно их защищали деревянные щиты и корзины с землей, предохранявшие от небольших снарядов. Зачастую вынутую землю насыпали в виде холма, служившего укрытием для саперов. Так поступали, когда туннель рыли вблизи рва. В этом случае он был длиной от 20 до 30 м и около 20 м глубиной. Потом обрушивали крепи, и атакующие врывались в крепость через брешь в стене.

Подземным туннелям пытались противостоять с помощью различных архитектурных особенностей оборонительного сооружения. Рытье подкопа затруднял наклонный гласис, широким основанием опиравшийся на дно рва. К тому же полость между стеной и облицовкой гласиса заполняли тяжелые камни. Рабочие не могли справиться с большим статическим давлением земли в месте подкопа. Стены тоже были немалым препятствием; они были толщиной от 3 и до более 5 м, и не всегда их возводили из циклопических камней.

Пространство между двумя рядами кладки заполняли строительным мусором, битыми черепками (некогда прекрасные образцы терракоты из Кесарии), землей и заливали известковым раствором. Стены становились не только толще, но и увеличивался их вес. Все это затрудняло ведение подкопа.

Применялся также контрподкоп. Осажденные рыли туннель со своей стороны и, встретившись с саперами противника, пытались уничтожить их и разрушить сделанную ими работу.

Во время некоторых осад, когда осажденные обнаруживали, что ведется подкоп, на угрожаемом направлении быстро выстраивали вторую стену.