Глава 8

К тому времени когда Уильям Бойд закончил рассказ, его гость сидел в напряженной позе, выпрямившись и держа руки на коленях; рядом, на подлокотнике, стоял нетронутый стакан с виски. Поскольку он был по натуре человеком беспокойным, Бойд счел эту неподвижность хорошим знаком, концентрацией охотника.

– Этого не может быть, – сказал Киркпатрик.

– Немного красок я добавил, признаю́, но в целом рассказал историю так, как она была изложена.

– А как же все остальное? Каков конец?

– Посмотри сам.

Бойд протянул дневник, и Киркпатрик быстро пролистал страницы к концу. Потом развернул кожаную обложку и пробежал пальцами по корешку.

– Несколько страниц удалили.

– Вырвали, – уточнил Бойд. – Незадолго до того, как дневник попал мне в руки.

Киркпатрик осмотрел дневник более внимательно. Почерк был грубый, страницы мятые, в пятнах. На внутренней стороне передней обложки стояло имя Рэндольфа Бойда и рядом с ним такая приписка: «5 июня 1944-го, 29-я пехотная дивизия, у моря».

– Выдумки, – сказал он. – Пьяный бред.

– Его друзья рассказывали что-то похожее. Им, разумеется, никто не поверил.

– Его друзья – дети, напуганные и полуголодные.

– Тем не менее некоторые факты оспаривать невозможно, – возразил Бойд. – Моего деда, поседевшего, действительно нашли на болоте, возле замерзшего ручья, рядом с убитым оленем. Отрицать это, мой друг, бесполезно.

Бойд жестом указал на арочную дверь, и мужчины снова подошли к запылившимся останкам великолепного животного. Глаза заменили стеклом, но все прочее сохранилось в целости с того холодного дня 1931 года: густая шерсть, массивная шея, рога толщиной в руку и размахом шесть футов. Бойд не торопил гостя, поскольку знал, какие чувства тот испытывает: возбуждение и недоверие, но самое главное – возрастающее, переходящее в потребность желание посмотреть самому, удостовериться и, может быть, убить что-то столь же внушительное и великолепное. В конце концов выбора не оставалось.

– Тогда завтра?

– Не совсем. Нужно подписать бумаги, перевести деньги. Тебе, может быть, захочется проконсультироваться с юристами…

– Но потом-то мы поохотимся?

– Да, послезавтра. – Бойд предложил гостю его нетронутый стакан. – С утра пораньше. Поохотимся.