Конфуцианство

Все возрастающий хаос позднего периода Чжоу заставлял людей размышлять о природе общества и человека. Примерно к 500 году до н. э. китайская цивилизация стала достаточно развитой, чтобы в ней появилась прослойка ученых, наставлявших молодежь и служивших князьям в их религиозной и политической деятельности. Среди них появились философы, которые гораздо больше напоминают современных им мыслителей Греции, нежели пророков Израиля или даже индийского Будду.

Важнейшей проблемой для этих китайских мудрецов стало спасение общества. В поисках ответов они много путешествовали и в том числе благодаря раздельному политическому правлению в стране принимали участие в свободном мудром споре, которого не было в Китае ранее. Чтобы вывести идеал человеческого общества, мыслители должны были оценить природу вселенной, а также природу человека как добрую, злую или же нейтральную. И все же практическая цель все время возвращала их на землю. Мысль эпохи Чжоу не заблудилась в мистицизме – хотя такой ответ должны были бы дать приверженцы даосизма – и не сосредоточилась чрезмерно на значении личности. Развитое представление о загробной жизни не сложилось вплоть до принятия буддизма спустя столетия.

Жизнь Конфуция

Мыслителя, чье влияние оказалось самым сильным и продолжительным, звали Кун Фу-цзы, Мастер Кун, или в латинизированной форме Конфуций (551–479 до н. э.). Как мы вскоре увидим, он не дал единственного ответа, однако конфуцианство стало нитью, на которую можно нанизать всю китайскую философию с того момента.

Конфуций родился в семье немолодого человека из рода, берущего начало в эпохе Шан. После появления девяти дочерей его отец взял новую жену. Он умер вскоре после рождения сына. Конфуция воспитывала его вдовствующая мать, и с раннего детства он был поглощен древними ритуалами и учебой. Награжденный природой большими ушами, плоским носом и двумя выступающими передними зубами Конфуций имел рост свыше 180 см. В возрасте семнадцати лет он стал собирать налоги. В этой должности он многое узнал о природе людей и увидел нарушения в человеческом обществе. Вместо того чтобы превратиться в циника, он преисполнился сочувствия и посвятил остаток жизни попыткам восстановить порядок в обществе и вернуть добродетели предков.

Так Конфуций стал учителем или, вернее, лидером группы учеников. Эти юноши и взрослые мужчины слушали его рассуждения о морали, истории и литературе, он учил их музыке, стрельбе из лука и управлению колесницей. Главной целью Конфуция являлось обеспечение тренировки ума, которая могла бы сформировать характер обратившихся к нему в то сложное время. Когда мудрецу было почти пятьдесят, он получил государственную должность и, став фактически главным министром своего родного княжества, имел недолгую, но яркую возможность применить свои теории на практике. Когда его господин отказался дальше следовать советам Конфуция, тот снова возобновил странствия, напрасно разыскивая того праведного владыку, который использует его мудрые мысли в управлении государственными делами.

В последние годы жизни Конфуций, подобно Будде, все больше отчаивался, чувствуя, что труды его оказались напрасными. Его мысль действительно не была выдающейся ни с точки зрения оригинальности, ни в чисто интеллектуальном плане. Конфуций говорил: «Что до меня, то я не из тех, кто имеет врожденные знания. Я всего лишь тот, кто любит прошлое и прилежно изучает его». И все же сам мудрец был возвышенным и честным человеком. Он являл прекрасный образец своего учения, а его способность воодушевить группу преданных сторонников сделала его идеи очень влиятельными в жизни Китая.

Сам Конфуций писал мало, если не считать его научное редактирование хроники «Вёсны и осени» и, возможно, других литературных произведений. Однако после его смерти друзья записали его беседы, или «Беседы и суждения». «Беседы и суждения» – одно из классических произведений китайской литературы – представляют собой множество сухих кратких замечаний без какой-либо системы, которые на первый взгляд совершенно не впечатляют. Их сохраняющееся влияние зиждется на их утверждениях, что общество должно опираться на свое прошлое; что государство и семья – основные элементы – должны иметь моральную форму; что правители государств обязаны показывать пример своим подданным, которые затем обратятся к добру, подобно тому как трава клонится под ветром. Основной проблемой, всегда стоявшей перед Конфуцием, были «необходимые обязанности человека, живущего в обществе людей».

Конфуций в своем полном сосредоточении давал ученикам, пытавшимся узнать его взгляды на религию и загробную жизнь, загадочные ответы. Однако он твердо верил, что Тянь, или Небо, был справедливым духом. Однажды, когда его любимый ученик требовал от него единственного высказывания, на основании которого можно было бы действовать всегда, «Учитель ответил, возможно, говоря о вежливости: “Никогда не делай другим того, чего не желаешь, чтобы они делали тебе”». Через характерное китайское выражение Конфуций выразил в отрицательной форме Золотое Правило Христа, однако его смысл в социальном измерении остался практически таким же.

Позднее конфуцианство

Как говорил спустя четыре столетия знаменитый китайский историк, «Конфуций был простым человеком из народа. Однако и через десять поколений его учение все еще передается из уст в уста, а ученые люди почтительно величают его “Мастером”». Сохранение и окончательная победа идей Конфуция основываются отчасти на их откровенном выражении глубоких основ китайской мысли, отчасти на том, что их поддержали поздние китайские философы, а отчасти на складывании единого государства. Как в итоге обнаружили правители Китая, подчеркивание Конфуцием значения общества служило надежной гарантией существования этого государства.

Величайшими из поздних конфуцианцев стали Мэн-цзы (373–288 до н. э.) и Сюнь-цзы (около 320–235 до н. э.). Мэн-цзы странствовал по Китаю, убеждая владык быть праведными, чтобы их подданные также стали таковыми. В отличие от своего учителя Мэн-цзы меньше интересовался обрядами и был готов догматически утверждать, что человек добр по своей природе. Для Сюнь-цзы, наоборот, человек являлся злым по своей сути и его следовало обучать добру с помощью законов, изданных мудрыми правителями. Тогда как у Конфуция имелись стойкие религиозные представления, его последователь отрицал существование духов и придал конфуцианству чисто человеческую, рациональную форму. Сюнь-цзы заявлял: «Процветание и бедствия не приходят с Неба». Вместе с Сюнь-цзы, систематизировавшим основы учения, великая эпоха исканий на путях конфуцианства подошла к концу. Отныне конфуцианство было готово к тому, чтобы централизованное государство восприняло его в качестве жизненной философии.

Объединение Китая

В конце III века до н. э. рыхлая система Китая эпохи Чжоу была побеждена великим правителем новой династии Цинь (221–207 до н. э.). Шихуан Ди, или «Первый Император» (221–207 до н. э.), объединяя разрозненные государства, был безжалостен. Он заложил основы развитой китайской бюрократии последующих тысячелетий. Шихуан Ди распространил свое влияние на юг в Индокитай и соединил построенные на севере стены в одну, получив в итоге Великую стену, созданную для защиты от диких кочевников Монголии и удержания внутри государства подданных, занимающихся сельским трудом. Император был также безжалостен к инакомыслию, которое частично озвучивали ученые-конфуцианцы, традиционно сосредоточенные на прошлом и привыкшие к свободным речам. С помощью своего главного министра Ли Сы Шихуан Ди стандартизировал китайское письмо и издал единый свод законов. Поздняя традиция даже утверждала, что во время знаменитого «сожжения книг» император попытался уничтожить древние литературные произведения и труды конфуцианских мыслителей.

В своих стремлениях он потерпел неудачу. Развернувшееся мощное восстание против суровых законов, непомерных налогов и трудовой повинности привело династию Шихуан Ди к краху вскоре после его смерти. Победитель основал династию Хань (207 до н. э. – 220 н. э.), которая тем не менее продолжила существовать в основных формах организации Цинь и еще больше расширила границы Китая. Правители Хань обнаружили, что идеи конфуцианства пользуются популярностью у народных масс, и все больше и больше принимали их в качестве официальной идеологии государства, дабы их изучала и приводила в исполнение бюрократия страны. К последним векам правления Хань появились стандартизированные тексты китайской литературы, включая «Беседы и суждения», которые стали основой для обучения в школах. Самого Конфуция отныне почитали и совершали для него жертвоприношения.

С эпохи династии Хань Внутренний Китай оставался единым государством под властью одного правителя, опиравшегося на пронизанный конфуцианской моралью бюрократический аппарат. Во время периодически повторяющихся периодов расцвета эта империя распространила свое влияние за пределы Внутреннего Китая. Династию Хань в качестве аналога возникшей на западе Римской империи мы подробнее рассмотрим позднее.