Глава 4
…И все же он не выдержал, и вечером позвонил Кайт, и попросил разрешения нанести визит в лабораторию. Судя по голосу, она не ожидала этого, но с радостью пригласила командира.
Туманский отправился в лабораторию, но когда подошел к двери модуля, остановился, словно решая для себя вопрос: стоит это делать сейчас, или все же немного обождать?
Впрочем, отступать было поздно. Не мог же он сообщить Кайт, что передумал, поэтому, набрав код доступа, решительно вошел внутрь. Перед комнатой, где он был прошлый раз, снова остановился, но тут же собрался и без колебаний открыл дверь.
Картину, которую он увидел, во многом напоминала ту, которую он наблюдал утром. Сотрудники лаборатории занимались делами, и на приход командира станции отреагировали легким помахиванием руки или кивком головы. Два специалиста, суетились вокруг кресла, в котором сидела Луни. Кайт стояла возле какой-то установки, и диктовала им данные. Сама Луни была совершенно голая, что невольно смутило командира, ибо внешне она напоминала земную женщину, вот только лицо было каким-то странным. Он даже не понял сначала, что с ним. В этот момент, Кайт обернулась, и, заметив Туманского, произнесла:
— Хай, рада, что вы к нам заглянули. Не пугайтесь, у нас самый ответственный момент.
— Может быть я не вовремя?
— Нет-нет, все нормально. Просто наша девочка капризничает.
В этот момент гримаса на лице Луни сменилась громким плачем, а потом и вовсе громко закричала, но не так, как это делает взрослый человек, а именно, как ребенок. Однако именно этот крик, окончательно успокоил командира, словно до него, наконец-то дошло, что перед ним не человек, а действительно искусственное создание. Её тело было сплошь покрыто датчиками, от которых тянулись провода. Да и сама она напоминала младенца, только очень большого размера. Кайт подошла к командиру.
— Слушайте, хотите посмотреть на себя в зеркало?
— Что? — не понимая к чему она это сказала, произнес он.
Кайт вдруг рассмеялась и пояснила:
— У вас такое удивленное лицо, словно вы увидели инопланетянина или что-то близкое к нему.
— А, вы вот о чем. Наверное, есть от чего удивляться, и он взглядом показал в сторону Луни, которая по-прежнему продолжала плакать, а суетящиеся вокруг неё сотрудники, пытались понять, что надо сделать, чтобы её успокоить.
— Шесть часов как активировали мозг. Это приблизительно соответствует трехмесячному возрасту. Извините. Но мы тут все с ног сбились. Такая запарка.
— Сочувствую, — Туманский посмотрел на Луни. Она продолжала попеременно плакать и кричать, а сотрудники пытались её как-то успокоить, тряся обычной детской погремушкой. Со стороны это выглядело столь нелепо, что командир улыбнулся, соображая, что посоветовать в таких случаях. Не найдя ничего подходящего, он произнес:
— Может быть, она пить хочет, или есть?
— Вряд ли, — ответил один из сотрудников, стоящий возле Луни, — все необходимое для жизнедеятельности организма подается через капельницу, — и он взглядом показал на несколько трубочек, которые были подсоединены к её руке.
— А может, она этого не понимает, и чисто рефлекторно просит воды?
— Пробовали. Никакого эффекта.
— Возможно, у неё в мозгу идут адаптационные процессы, о которых мы ничего не знаем, а аппаратура ничего не показывает, — произнес другой сотрудник.
— В таком случае, не стану мешать. У вас тут и без меня дел хватает. В случае необходимости, обращайтесь за помощью.
— Спасибо, — произнесла Кайт, и вместе с командиром вышла в коридор.
— Спасибо, что заглянули.
Туманский хотел было ответить, но промолчал.
— Удачи, — произнес он, и, повернувшись, направился к выходу.
— Как дела у американцев? — спросил Туманского Качмарек, когда тот появился в командирском секторе.
— У них там аврал по полной программе. Активировали биоробота, он им такой концерт устроил.
— Не понял!?
— Я не стал подробно расспрашивать, что и как, Кайт лишь упомянула, что это совершенно новая система позитронного мозга. Обучение начинается с нуля. Так что они сейчас на начальном этапе. Представляешь, я вхожу, а она сидит вся увешанная датчиками и ревет, как обычный ребенок. А один из сотрудников трясет перед ней, знаешь чем?
— Погремушкой.
— Как ты догадался? — удивленно спросил Туманский.
— Ты же сам сказал, новая система, все начинается с нуля, и ревет как ребенок. А как можно успокоить ребенка? Либо дать соску, либо потрясти перед ним игрушкой.
— Да, действительно.
— Вот что значит, не иметь своих детей. А пора бы. Слушай, а ты не выяснил, Кайт замужем, вроде бы кольца на руке я не видел?
— Ты это брось. И вообще, она не в моем вкусе.
— И зря. Дамочка как раз в твоем вкусе.
— Ошибаешься.
— Я! Никогда. Умная, упрямая, серьезная, деловая, и очччень даже симпатичная, — Качмарек слегка толкнул командира в бок и добавил, — Слушай, я, наверное, дедом стану, а ты все бобылем ходить будешь.
— Видно такие, как твоя Бася мне не попадались, и потом…
— Да, моя Баська одна на всем свете. Но ведь если поискать, и ты найдешь.
— Дорогой мой, я уже пятый год на станции, где искать?
— Как где? В отпуске, и потом, у нас полно сотрудниц. Возьми, к примеру, Хелен.
— Какую Хелен?
— Кайт.
— Слушай, что ты все заладил, Кайт, да Кайт. Может у меня на неё аллергия.
— Да ладно тебе. Сами создали проблему, сами из неё и выпутываться будут. И вообще, посмотрим, что из этого получится.
— Да, печенкой чувствую, что впереди нас ждут трудные дни.
— Это верно, а, учитывая такую секретность, — и Качмарек искоса взглянул на вахтенного офицера, — вопросов будет тьма.
— Надо будет в ближайшее время обсудить эту проблему с Кайт. Раз они хотят секретности, то пусть и решают вопрос, что и как говорить экипажу и сотрудникам станции, если у них появятся к нам вопросы.
— А они наверняка появятся.
— И в самое ближайшее время.
— Нет, чтобы эти эксперименты провести, когда командиром станции был их представитель.
— Ха, чего захотел. Может, они специально этого ждали.
— Не думаю.
— Как знать. Ты же знаешь, они вечно любят сваливать все проблемы на других. Вот и в этом случае, наверняка часть задач, они спихнут на тебя.
Туманский вздохнул.
— На станции все в порядке?
— Все идет по расписанию. Через четыре часа ждем грузовой модуль с Луны. Потом стыковка с разгонным блоком и отправка на Землю. Спустя пять часов прием грузового корабля с Земли с ремонтниками.
— На двадцатый сектор?
— Да. Улетающая на Землю бригада уже готова к отправке. Пересменка на очередные три месяца.
— Что с аварией в семнадцатом?
— Работы снаружи закончены, внутри продолжаются. Я дал команду тщательно проверить всю проводку.
— Правильно. А трубопровод заменили?
— Да, все исправили и проверили.
— Отчет для комитета я подготовил. Надо приложить все расчеты.
— Заканчиваем.
— Хорошо, если что, я буду у себя.
В эту ночь Туманский спал тревожно. Несколько раз просыпался, а под утро ему приснился совершенно дурацкий сон. Будто он и Зоя летят на челноке к станции, и он никак не может понять, ведь она погибла, но почему-то они вместе. Как это часто бывает во сне, она смеётся, улыбается, что-то ему с интересом рассказывает, а он слушает, и не может вымолвить ни слова.
Проснувшись, взглянул на небольшой монитор, который висел на стене возле кровати. Биологические показатели были не в самом лучшем состоянии. Температура подскочила на два десятых градуса, давление упало до ста пяти, да и пульс восемьдесят семь, был несколько высоковат.
Умывшись, и сбросив остатки сна, он достал термос и заварил крепкий кофе. Одевшись, вышел в коридор, где встретил Басю, жену Качмарека. Их каюты были расположены в одном секторе, только в противоположных концах. Он поприветствовал её. В свои сорок она выглядела максимум на тридцать пять. Рослая, стройная, с короткой стрижкой рыжих волос.
Обменявшись парой фраз, он направился в командирский сектор.
На вахте был Йоко Сумито. Недавно прибывший офицер, родом из Японии, был молод, но сумел за короткое время зарекомендовать себя с самой положительной стороны. Отдав честь командиру, он сразу же начал докладывать обстановку на станции. В завершении, неожиданно произнес:
— Можно вопрос?
— Слушаю.
— Я просмотрел данные за два дня, и у меня возник вопрос, связанный с американской миссией на станцию.
— Так, — подумал командир, — а вот и первая ласточка, о которой мы говорили с Качмареком. Интересно, что он там такое разглядел?
— И в чем проблема?
Йоко включил воспроизведение записи двухдневной давности, когда американцы проходят через шлюз на станцию.
— Видите, данные говорят, что на станцию прибыло на челноке восемь человек. Эта же цифра постоянно фигурирует на персональном мониторе экипажа. Однако, вчера, неожиданно показатель сменился, и появился девятый член экипажа. Вот, видите на экране его биометрические показатели. Странно то, что когда я это обнаружил, он вдруг возник из ниоткуда непосредственно в медико-биологическом отсеке, где они располагаются. Вам это о чем-то говорит?
Вопрос был столь прямой, что Туманский смутился, так как совершенно не был готов к ответу. В этот момент, он пожалел, что не поговорил об этом с Кайт, когда был у неё в лаборатории. Главное, что ему даже в голову не пришло, что они подключат биоробота к общей системе наблюдения за жизнедеятельностью всего экипажа станции.
— И для чего это им понадобилось? — подумал он, — Могли бы предупредить и сообщить, как быть в этом случае.
— Возможно, один из членов экипажа оставался на челноке, пока шла выгрузка оборудования. В конце концов, зайцы на станцию вряд ли просочатся, — командир улыбнулся, но, судя по выражению лица Йоко, тот либо не оценил шутку, либо вообще не врубился в её суть, поэтому добавил:
— Я уточню у них. Продолжайте работать.
— Слушаюсь.
Туманский связался с Кайт.
— Как у вас дела?
— Все нормально.
— Замечательно. Есть необходимость встретиться.
— Всегда рада вашему появлению в лаборатории.
— Спасибо. В течение часа загляну.
Спустя сорок минут, Туманский открывал дверь лаборатории. За сутки, картина несколько изменилась. Теперь Луни была одета в обычный комбинезон, в котором ходят на станции многие астронавты. И хотя внешне, она по-прежнему напоминала ребенка, прогресс был явно на лицо. Несколько глуповатая улыбка на лице, но во взгляде любознательность и понимание того, что она о чем-то соображает. Она сидела за столом, и один из сотрудников помогал ей держать ложку и есть из тарелки кашу.
Кайт подошла к командиру и, скосив взгляд, в сторону Луни, произнесла.
— Как вам? Прогресс на лицо?
— Слушайте, а вы меня не разыгрываете?
— В каком смысле?
— В плане того, что она робот?
— Ах, в этом. Нет, она действительно робот.
— Тогда зачем она ест кашу? — удивленно спросил Туманский, продолжая неотрывно смотреть, как Луни неловко орудует ложкой, то и дело пронося её мимо рта, и при этом по-детски улыбается.
— Мы хотим, чтобы она была полностью похожа на человека. Это одна из задач эксперимента. Иначе ей будет сложно адаптироваться в коллективе.
— Людей!
— Разумеется. А для чего нужны роботы? Чтобы помогать людям. А сколько бывает экстремальных случаев, когда спасая одних, погибают другие. А робот сможет это сделать быстрее, без тех эмоций, которые порой мешают в работе.
— Поэтому вы включили Луни в систему жизнеобеспечения экипажа?
— Да, а что?
— Надо было предупредить меня. Вахтенный офицер с утра уже задал мне вопрос, что на станции появился чужой. И что я должен был ему ответить? Что девятый член экипажа спрятался в контейнере с оборудованием и решил зайцем прилететь на станцию, чтобы не платить пошлину на таможне?
— Остроумно, но вы правы. Я как-то не подумала об этом. У вас на редкость любознательные сотрудники.
— Хелен, — он впервые назвал Кайт по имени, и заметил, как у той дернулась бровь, — давайте договоримся с вами, каждый шаг вы оговариваете со мной или Качмареком, а мы согласовываем, что нам говорить, если возникают вопросы. Согласитесь, что выглядеть смешно в глазах персонала станции никто не хочет. Это подрывает авторитет руководства. Да и вам это не нужно. Слухи всегда распространяются там, где есть почва для недопонимания. Вы согласны со мной?
— Полностью.
— Очень рад. Так что же мне говорить насчет вновь появившегося члена экипажа?
— Это пациент, который был доставлен в криогенном состоянии на станцию для проведения медицинских исследований. Поэтому в начальный момент его биометрические показатели отсутствовали.
Теперь у командира дернулась бровь.
— Однако! Это вы сейчас придумали такую легенду или эта версия была заранее подготовлена?
— Мне кажется, что она вам нравится?
— Неплохая идея. В конце концов, если что, я сошлюсь, что это вы все придумали, а я лишь повторял то, о чем был в курсе дел.
— Я понимаю вас, и не корю за это. В конце концов, и я, и вы, вынуждены играть в такую игру, раз комитет и мое начальство так договорилось.
— Хорошо. Если что-то будете предпринимать, в плане экспериментов, то сначала сообщайте мне.
— Непременно.
Туманский снова взглянул через плечо Хелен на Луни, и добавил:
— Большой ребенок и большие хлопоты.
— Что делать, наука!
— Разумеется… И ведь это только начало.
— Это вы верно подметили.
Туманский вернулся в командирский сектор и попытался развеять сомнения Йоко, рассказав ему про пациента, которого американцы привезли в контейнере.
— Интересно, поверил он или нет? — подумал Туманский, глядя на Йоко. Однако по улыбчивому лицу офицера ничего нельзя было определить.
— В конце концов, если возникнут вопросы более сложного характера, отправлю непосредственно к Кайт. Пусть сама и выкручивается, — подумал Туманский и приступил к привычным обязанностям командира станции.
