История про то, как пищевой дневник тоже не сработал
Итак, провалив затею скрупулезного расчета потребленных калорий, было решено начать вести дневник. Такая рекомендация часто встречалась для желающих похудеть. Была надежда, что он поможет найти свои ошибки в питании. Но и этот вариант требовал не меньшей дисциплины. Если вы проводили такое упражнение больше трех недель, я снимаю шляпу.
Нам трудно жить в стрессе ограничений и неустанно следить за своим меню. Уже спустя непродолжительное время случаются приступы склероза, когда забываешь написать, что было съедено. Или заполняешь данные за несколько дней, восстанавливая события по памяти и безбожно привирая. Позже стало понятно, что я не одна такая. В ряде экспериментов участников просили вести дневник питания. Затем выяснялось, что в действительности они съедали больше, чем писали. Они и порции записывали меньше, и забывали указать случайные перекусы. А может говорили, что забывали, а на самом деле стеснялись или боялись показать свой избыточный интерес к еде. У меня, например, бывало такое:
Ужин: овощное рагу 200 г + 1 яйцо и четверть, половина, плитка шоколада.
Причем исправления вносились не сразу, а когда мучила совесть на следующий день. Еще я могла «ошибиться» с весом записанного десерта или «забыть» его измерить. Но справедливости ради отмечу, что в норму своей дневной калорийности старалась уложиться. Полностью отказываться от идеи обращать внимание на количество калорий я не стала. Но результата по-прежнему не было.
Против использования дневника как достоверного источника информации о своем питании и образе жизни говорили и другие исследования. В них пытались оценить физическую активность испытуемых. В итоге, данные личных дневников и показатели датчиков движения сильно разнились. То ли люди хотели показаться активнее, чем они были на самом деле, то ли были убеждены, что пройденный километр равен нескольким.
Другой пример из эксперимента в США. Там людей просили заполнить опросник, в котором те указывали, являются ли они вегетарианцами. Затем спустя время организаторы под видом какого-то соцопроса обзвонили каждого, кто написал, что он вегетарианец. Их спрашивали: «Кушали ли вы в последнюю неделю курицу?». Думаю, вы уже догадались, что положительный ответ встречался не так уж и редко.
Но не надо отсюда делать вывод о злонамеренном обмане – опрашиваемые искренне считали себя вегетарианцами при заполнении анкет. А проходившие три километра в день верили, что делают пять километров. Равно как те, кто утверждали, что почти ничего не едят, но при этом их вес неуклонно рос. Игры подсознания – штука интересная.
Прошло около трех месяцев с того дня, когда я выбирала йогурт в магазине. За это время успело прийти разочарование в формуле подсчета суточной потребности в калориях от ВОЗ и убеждение, что ее улучшенный вариант не дает ожидаемого результата. Дневник питания тоже оказался провальной затеей. Мне так и не удалось дисциплинированно и тщательно его вести. Видимого эффекта изменений во внешности не наблюдалось, боевой запал сошел на нет. Я была почти в отчаянии.
История о моем прозрении
Оно наступило вечером 17 ноября 2006 года. В этот день моя подруга праздновала свое двадцатипятилетие. Мероприятие проходило в ресторане, нас было шесть человек. Ничего запоминающегося не происходило. Обычный день рождения. Покушали, выпили шампанского, поболтали и стали прощаться.
Но по дороге домой я зачем-то купила торт и перед сном съела его. Почти целиком. Весь день накануне, проведенный в строгом ограничении, небольшое послабление диеты в ресторане в виде десерта за здоровье именинницы, закончился самым настоящим обжорством. Я ненавидела себя, но не могла остановиться. И именно тогда пришло чувство безысходности.
Если бы в тот момент у меня была возможность заглянуть в будущее и узнать об эксперименте «Какого черта?!», градус отчаяния мог быть точно ниже. Это раз. Появилось бы понимание своей ошибки. Это два.
А теперь рассказываю.
Ученые из Университета Торонто Джанет Поливи, Питер Херман и Ражбир Дио изучали поведение сидящих на диетах людей2. Они разделили добровольцев на две группы: худеющих и тех, кто не ограничивал себя в еде. Всех участников попросили ничего не есть заранее. По прибытии для них сервировали одинаковые куски пиццы, а после этого предложили попробовать и оценить разное печенье. На самом деле организаторам эксперимента было плевать на качество оценки, их интересовало количество съеденного после пиццы печенья. Но сами испытуемые об этом не знали.
Важной частью истории был хитрый трюк: хотя всем дали одинаковые куски, их сервировали так, что у некоторых участников складывалось впечатление, будто их кусок был больше, чем у других. То есть люди думали, что они съели больше пиццы, хотя на самом деле они все съели абсолютно одинаковое количество.
После окончания эксперимента организаторы взвесили печенье и выяснили: те, кто сидел на диете и думал, что съел больше своего лимита, сточили больше печенья, чем те, кто диету не соблюдал. На 50 %! А те худеющие, которые полагали, что их кусок пиццы не был фатальным и они находятся в рамках своей нормы калорий, съели столько же печенья, сколько и группа без диетических ограничений. Психология поведения проста: «Какого черта?! Раз уж произошел срыв, наемся до отвала». Именно это происходило каждый раз со мной, если после пары дней диеты не удерживалась от соблазна схватить печенье или конфету. После этого, как правило, исчезала вся пачка. Похожая реакция отмечалась и в экспериментах с весами, когда на них подкручивали стрелки и худеющие думали, будто поправились на пару килограмм. От расстройства они срывались и ели больше – «раз диета не работает, утешусь едой». В то время как не соблюдающие диету на фоне этой новости демонстрировали свое обычное пищевое поведение.
В другом эксперименте голодных людей делили на три группы: первой давали два больших молочных коктейля, второй – один небольшой, третьей коктейль не дали вовсе, но затем всем разрешили неограниченное количество мороженого. Результат был предсказуем: третья группа, оставшаяся без молочного напитка, съела больше всего мороженого.
Вторая группа – чуть меньше, и совсем мало – первая группа. Логично: после двух коктейлей объедаться уже не хотелось. Но «худельцы» вели себя совершенно иначе. Даже после двух огромных коктейлей они накидывались на мороженое: «Какого черта?! Диетический план все равно нарушен, значит, буду сметать все, что плохо приколочено».
Отсюда напрашивался простой вывод:
следование жестким диетам заставляет игнорировать нормальный и физиологический цикл голода, приема пищи и чувства удовлетворения.
Именно поэтому я не могла остановиться с поеданием торта после дня рождения подруги. Предыдущие месяцы ограничений не прошли бесследно. Способность понимать, когда же наступает момент насыщения, дала сбой. И к этому добавилось чувство вины и дальнейшее самобичевание.
Но в 2006 году этих экспериментов еще не было, поэтому к вышеописанным итогам в тот вечер мне прийти не удалось. Зато я познакомилась с понятием «суточная потребность». Оно означает тот минимальный уровень поступления питательных веществ, который необходим организму для осуществления базовых функций – дышать и хотя бы лежать на диване. Нельзя кормить себя ниже него! В попытках похудеть я не только следовала формулам, но и временами сильно ограничивала калорийность. Это приводило к неминуемым срывам.
Более безопасной стратегией было бы сокращать реальную калорийность рациона на 500 ккал в месяц (но не ниже суточной потребности!). Так говорит ВОЗ, ей можно верить. Тише едешь – дальше будешь. Разобравшись с причинами срывов, я поняла и таинственную историю с молниеносным возвращением килограммов. Они вновь появлялись после ограничительной диеты, но даже не после переедания. А еще и при потреблении нормального количества еды. Организм был не готов долго поддерживать гомеостаз при таком варианте развития событий, когда его то морят голодом, то срываются на обжорство.
Наглядным примером, иллюстрировавшим происходящее со мной, являлось Миннесотское исследование голодания, проведенное в 1944–1945 годы. Там группа добровольцев участвовала в эксперименте с серьезным ограничением калорийности. И когда после периода голодания они перешли к восстановительному питанию, прибавка в весе в основном выразилась в накоплении жира, а не в мускульной массе. То есть как только я начинала более или менее нормально кушать, организм отправлял поступающую энергию «в запас». Вдруг завтра мне опять взбредет в голову поголодать. В том далеком эксперименте даже при повышении физической активности люди продолжали набирать вес за счет жира. То же происходило и со мной – изматывающие тренировки не помогали.
Осмыслив все происходившее, мне захотелось углубиться в психологические аспекты переедания. Вокруг этого построено огромное информационное поле: от всевозможных медитативных практик до изменения образа жизни. Среди этого многообразия весьма симпатично смотрелась одна из идей: взять на себя ответственность за выбор пищи. Потому как невозможно контролировать то, за что не отвечаем. А раз мы это не контролируем, то какие вопросы? Оно само в рот полезло.
Суть проста и элегантна – когда человек принимает установку «это запрещено», «нельзя сладкое/жирное/вкусное», его подсознание бунтует из-за ограничения свободы выбора. Появляется ощущение тюрьмы, из которой хочется вырваться. Так формируются циклы диет и зажоров, от которых страдают многие люди. То есть, пытаясь взять переедание под контроль (запретить себе что-то), мы отказываем себе в свободе, а это вызывает чувство обделенности с последующим протестом.
Если же поменять установку на «я не ограничен в своем выборе и свободен определять, что положить в рот», то появившаяся зона ответственности даст результаты. То есть мы не едим торт не потому, что запретили себе это делать, а потому, что выбрали в данный момент его не есть. А завтра можем выбрать есть. Ведь теперь это зона нашей ответственности, а не табу. Так изо дня в день формирует-с я цепочка осознанных выборов. Более подробно об этом можно почитать в книге Джиллиан Райли «Ешь меньше. Прекрати переедать». В свое время она мне очень помогла.
