Мишель Ней
(1769–1815)
маршал Франции
Мишель Ней, сын бондаря, стал наполеоновским маршалом, «храбрейшим из храбрых». В 1814 году он был среди тех, кто убедил Наполеона отречься. При Людовике XVIII Ней стал членом Военного совета и пэром Франции.
7 марта 1815 года, после высадки Наполеона на юге Франции, Ней (вероятно, вполне искренне) обещал королю привезти «узурпатора» в железной клетке. Однако, увидев, что вся армия за Наполеона, он перешел на сторону «узурпатора», геройски сражался при Ватерлоо, а после поражения, выступая в Палате пэров, предложил вернуть Бурбонов.
Бурбоны вернулись, и Ней был предан суду Палаты пэров. На последнем заседании, 6 декабря 1815 года, защитник Нея Андре Дюпен прибег к крайнему средству: он заявил, что подсудимый родился на территории, отошедшей в 1815 году к Пруссии, и поэтому не может отвечать перед французским судом. При этих словах Ней вскочил с места и громко воскликнул:
– Господа, я француз и умру французом.
Палата пэров (в том числе пять наполеоновских маршалов) почти единогласно присудила его к расстрелу, назначенному на другой день.
В ранних биографиях Ней восклицает перед казнью: «Я протестую против обвинительного приговора. Гораздо охотнее я пал бы за родину на поле брани. Да здравствует Франция!»
Позднее были опубликованы воспоминания очевидца – военного губернатора Парижа графа Рошешуара. Согласно Рошешуару, на предложение позвать исповедника Ней раздраженно ответил:
– Вы мне надоели со своими попами.
Но затем, поддавшись внушению старого солдата, проделавшего с ним русский поход, изменил свое мнение. Когда его вывели из тюрьмы, он, посторонившись, пропустил священника в карету со словами:
– Садитесь, господин аббат, скоро настанет мой черед пройти первым.
Маршал отказался встать на колени перед расстрельной командой и не позволил, чтобы ему завязали глаза. «Сударь, – сказал он плац-адъютанту, – вы разве не знаете, что военный человек не боится смерти?»
Сняв шляпу, он произнес:
– Французы! Я протестую против приговора, моя честь… – Он поднес руку к сердцу, но его слова оборвал ружейный залп.
До сих пор жива легенда, что будто бы Ней скомандовал сам:
– Солдаты, цельтесь в сердце!
Те же слова приписывались другому наполеоновскому маршалу – Иоахиму Мюрату, расстрелянному в Неаполитанском королевстве двумя месяцами раньше.
Горацио Нельсон
(1758–1805)
английский флотоводец, вице-адмирал
Нельсон был женат, однако любовью его жизни стала супруга британского дипломата Эмма Гамильтон, которая родила от него дочь Горацию. В год смерти отца Горации было 4 года.
В сентябре 1805 года эскадра Нельсона заблокировала франко-испанский флот в Кадисе, а 21 октября сразилась с ним у мыса Трафальгар. Утром Нельсон поднял на своем флагманском корабле «Виктория» сигнал, вошедший в историю: «Англия ожидает, что каждый исполнит свой долг».
Отчет о последних часах жизни флотоводца оставил судовой врач Уильям Битти. Нельсон в полной форме, при всех регалиях, стоял на верхней палубе, рядом с капитаном «Виктории» Томасом Харди, не обращая внимания на уговоры спуститься вниз. В половине второго он был ранен мушкетным выстрелом с близкого расстояния. Пуля пробила плечо и застряла в позвоночнике. Харди бросился к раненому и услышал: «Они меня наконец прикончили, Харди».
На нижней палубе, куда его отнесли, Нельсон требовал отчета о ходе боя, не желая передавать командование адмиралу Коллингвуду. Когда Харди явился с сообщением, что захвачено 13 или 14 вражеских кораблей, Нельсон ответил: «Это хорошо, но я рассчитывал на двадцать».
Он в очередной раз повторил, что скоро умрет, и сказал: «Не бросай меня в море, Харди». А потом: «Позаботься о моей бедной леди Гамильтон, Харди, позаботься о моей бедной леди Гамильтон. Поцелуй меня, Харди».
Судовому священнику Александру Скотту Нельсон сказал: «Доктор, я был не таким уж большим грешником», и, помолчав, добавил:
– Помните, что я завещаю леди Гамильтон и свою дочь Горацию моей родине; и никогда не забывайте Горацию.
Его мучили жар и жажда: он постоянно твердил: «Пить, пить», «Обмахивайте, обмахивайте», «Смачивайте, смачивайте». Последние слова, которые услышал от него Битти, были обращены к капеллану Скотту:
– Слава богу, я исполнил свой долг.
Сам Скотт утверждал, что последними словами умирающего были «Бог и моя родина».
Нельсон скончался через три часа после ранения. При Трафальгаре франко-испанский флот потерял 18 кораблей, британский – ни одного.
Клавдий Цезарь Нерон
(37–68)
римский император
В 68 году против Нерона восстали наместники западных провинций империи. Один из них, Гальба, двинул свои легионы на Рим. Согласно Светонию, 9 июня, проснувшись во дворце среди ночи, император увидел, что все его покинули. Сбежали и слуги, унеся даже простыни и ларчик с ядом. Он бросился искать опытного убийцу, чтобы от его руки принять смерть, но никого не нашел.
– Неужели нет у меня ни друга, ни недруга? – воскликнул он.
Он бросился к Тибру, но топиться не стал, а отправился на загородную виллу. Здесь Нерон велел снять с себя мерку, по ней вырыть могилу, принести воду для обмывания тела и дрова для погребального костра. Отдавая приказания, он повторял:
– Какой великий артист погибает!
Из Рима прибыл курьер с известием, что сенат объявил Нерона врагом народа и намерен казнить его «по обычаю предков», то есть позорной и мучительной казнью.
Услышав приближение всадников со стороны Рима, Нерон продекламировал звучную строку из «Илиады»:
Коней, стремительно скачущих, топот мне слух поражает.
И лишь тогда с помощью своего секретаря Эпафродита вонзил себе в горло меч.
Он еще дышал, когда ворвался центурион и зажал плащом его рану. Нерон прохрипел: «Поздно!», а потом:
– Вот она, верность! – и с этими словами испустил дух.
